Антонио. Ты пойми, Педро, ведь Рената говорит только о своем мире. Нашего мира она не знает. Поэтому в определенном смысле сеньорита права.
Рената. И ваш мир обезумел.
Педро. Видал, какая птичка! Нет, я не могу себя больше сдерживать. Пусть идет к алтарю без передних зубов.
Антонио. Перестань шуметь. Так, готово… Посмотрите. (Поворачивает мольберт.)
Педро. Палач Мачеко! Этого еще не хватало!
Антонио. Похож?
Рената. Очень. Как живой.
Педро. Тебя не спрашивают, заткнись! (Антонио.) Что-то я не понимаю твоих хитростей.
Антонио. Сейчас поймешь. Если ворвется полиция, имей в виду, я – художник, а вы – мои американские друзья. Ясно?
Педро. Для чего этот цирк, если мы вооружены?
Антонио. В нашем положении может понадобиться не только оружие, но и голова. (Ренате.) Простите, я сейчас… Сеньорита, вы должны попросить свою матушку, чтобы она подействовала на руководителей хунты и те освободили из тюрьмы одного человека.
Рената. Пожалуйста. Я сделаю все, о чем вы попросите. Я вернусь домой и самым точным образом передам ваши слова. Только отпустите меня скорей.
Антонио. К сожалению, отпустить вас мы не можем. Мы запишем ваши слова на магнитофон и пошлем пленку вашей матушке.
Рената (огорченно). Ну, и что я должна сказать?
Антонио. Сейчас мы развяжем вам руки, чтобы вы могли держать микрофон. Будет удобнее… Я напишу текст, и вам останется только прочесть его… Больше ничего. (Идет к столу, берет бумагу, начинает писать.)
Хосе (развязывает Ренате руки). Так лучше?
Рената разминает руки.
Педро. Посмотрим, к чему приведет этот либерализм.
Хосе. Это самая обыкновенная человечность.
Педро. Мы не имеем права на поблажки. Мы – солдаты революции.
Рената. Если хочешь знать, вы – бандиты двадцатого века.
Педро. История возложила на нас задачу уничтожить класс эксплуататоров. И мы это сделаем.
Рената. За что вы меня так ненавидите?
Педро (обращаясь к Хосе). Расскажите-ка сеньорите свою историю. Может, она тогда поймет кое-что.
Хосе. Не время.
Педро. Тогда я расскажу. Пускай соломенная принцесса хоть перед смертью узнает правду о своем классе. У отца Хосе был собственный участок. Он жил как многие другие. В один прекрасный день к нему подошли двое мужчин и сказали: «Возьми деньги, отдай нам свою землю». Он не послушался. Куда он денется с семьей без земли? Через два дня его нашли повешенным. Хосе своими руками вынул отца из петли – его повесили на телеграфном столбе – и похоронил. И тогда вместе с телом отца закопал он свою веру в хороших людей из враждебных классов. Разве не так, Хосе?
Хосе утвердительно кивает.
Рената. Кто были эти люди?
Педро. Слуги вашей мамаши. Не прикидывайтесь дурочкой… Когда в Апельсиновой долине нашли бриллианты, все землевладельцы должны были оттуда выметаться.
Рената. Где была земля вашего отца, Хосе?
Педро. Там, где мы остановили ваш «форд» и пригласили пересесть к нам.
Рената. Понятно… Вы мне мстите… Но я здесь ни при чем.
Педро. Не оправдывайтесь. Свой класс все равно не оправдаете.
Антон но (встает из-за стола). Хватит! Нет времени. Сам сказал, что надо действовать.
Педро. Правильно, надо действовать. Но надо не забывать и агитацию. Я хочу сеньорите хоть перед смертью прочистить мозги. Старый мир сломан, мы будем воспитывать нового человека, создавать новые отношения между людьми. Не будет никакой эксплуатации. У каждого будет полная свобода совести и действий. И эти права будут зафиксированы в конституции. Такой же разумной и справедливой, как песни Орнандо. Управление страной должно покоиться на человеческих чувствах, а не на окаменевших догмах. Песни Орнандо сыграли для нас такую же роль, как в жизни христиан Новый Завет, а у мусульман Коран.
Антонио. Педро, не говори за всех. (Подходит к Раулю.) Как ты себя чувствуешь?
Рауль. Теперь хорошо.
Рената. Я не знаю Орнандо, но у него красивые песни. (Поет «Оду солнцу»).
Педро (прерывает ее). Заткнись! Ты не имеешь права это петь! Ну и змея. Не удастся, сеньорита, не на таких напала! Не прошло с юбочкой, не пройдет и с песенкой. (Оборачивается к сидящему в углу Франциско.) Всем ясно, что эта представительница прекрасного пола хочет усыпить нашу классовую бдительность. Разве не так, Франциско?
Франциско не отвечает.
Рената. Вы даже песни не понимаете…
Педро. Вы ошибаетесь, сеньорита. С песней Орнандо мы опрокинем мир.
Рената. Можете делать с миром все, что вам угодно, только поскорее выменяйте меня. (Смотрит на часы.)
Уже утро…
Антонио (гасит свет, тоже смотрит на часы). Шесть тридцать пять. Приведение в исполнение смертного приговора назначено на семнадцать часов. У нас еще в запасе десять часов двадцать пять минут. Не много.
Из транзистора доносятся звуки маршей.
Голос диктора. Передаем экстренное сообщение…
Антонио подбегает к транзистору, увеличивает громкость, Теперь голос диктора слышен яснее.
Неизвестные злоумышленники вчера вечером похитили двадцатитрехлетнюю дочь президента «Брук энд компа-ни» Мерилин Брук Ренату. Террористы скрылись. Полиция и воинские части предпринимают все меры, чтобы освободить похищенную. Тот, кто поможет спасти девушку, получит от сеньоры Брук вознаграждение в десять тысяч долларов. Сообщить можно по телефону в любой полицейский участок. Тайна сообщения гарантируется.
Снова слышен марш.
Педро (насмешливо). Сеньорита, вы стоите только десять тысяч долларов.
Антонио. Не оскорбляй ее – она связана.
Голос диктора. Как уже сообщалось, суд приговорил к смертной казни коммуниста, агитатора и мятежника Феликса Орнандо. Глава правительства генерал Мачеко санкционировал приговор суда. Смертная казнь будет приведена в исполнение сегодня в семнадцать часов… Наш корреспондент обратился к некоторым лицам, попросив их поделиться своими мыслями. Одна достойная уважения сеньора, которую корреспондент встретил на площади Санта-Лючия, сказала…
Далее слышен истерический женский голос: «Орнандо мятежник… От таких надо себя охранять, надо очищаться. Лучше труп, чем красный!»
Снова голос диктора. Предоставляю слово священнику Пауло из костела Санта-Круз.
Ровный, спокойный мужской голос. Человека возносят к богу лишь молитва и песнопение. Орнандо отвернулся от милосердного лика господня. Я молюсь, чтобы душа его получила прощение.
Теперь будет говорить руководитель патриотического молодежного союза «Патрия» Альфредо Дучио.
Новый голос. Кто идет против родины, тому смерть! Орнандо предатель, смерть ему! Никакого снисхождения красным! Наш лозунг – родина и свобода! Великий патриот нашей родины генерал Мачеко правильно сделал, санкционировав смертный приговор красному агитатору. Родина и свобода!
Антонио (выключив радио, обращается к Ренате). Теперь вам, наверное, все ясно?
Рената (печально). Значит, вы хотите обменять меня па Орнандо?
Антонио. Да, сеньорита. (После паузы.) Иначе нет никакой возможности спасти его. Я прошу вас познакомиться с текстом, который вам надо будет прочесть. Через час ваш голос, записанный на магнитофонную пленку, услышит ваша матушка. (Он протягивает Ренате листок бумаги.) Вот, взгляните.
Рената берет бумагу, читает.
Хосе (взволнованно). Неужели они осмелятся убить его? Нашего певца, трибуна?
Антонио. Я не успел закончить его портрет…
Педро. Мы им этого не простим!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12