удобно, на рынке можно все посмотреть 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


«В Шишаках на „Кобыле“ в лесу я работал с большим подъемом. Я выяснил себе основные понятия биогеохимии, резкое отличие биосферы от других оболочек Земли, основное значение в ней размножения живого вещества.
Я начал писать с большим воодушевлением, с широким планом изложения. Мне кажется теперь, что то простое и новое понятие о живом веществе как о совокупности живых организмов, которое мною внесено в геохимию, позволило мне избавиться от тех усложнений, которые проникают современную биологию, где в основу поставлена жизнь как противоположение косной материи.
Понятие «жизнь» неразрывно связано с философскими и религиозными построениями, от которых биологи никак не могут избавиться. Оставляя в стороне представление «жизнь», я постарался остаться на точной эмпирической основе и ввел в геохимию понятие «живое вещество» как совокупность живых организмов, неразрывно связанных с биосферой, как неотделимая часть ее или функция. Живое вещество целиком отвечает жизни, поскольку она проявляется на нашей планете вне философских и религиозных наростов мысли».
До Вернадского жизнь рассматривалась как случайное явление на Земле. Это убеждение вело к тому, что наука просто не замечала влияние живого на ход земных процессов, игнорировала существование на поверхности планеты, на границе ее с космической средой, особой охваченной жизнью оболочки – биосферы.
Такое положение в геологической науке явилось естественным результатом исторически сложившегося представления о геологических явлениях как о ряде случайностей. Но при таком представлении не могло возникнуть мысли о геологических явлениях как о явлениях планетных, свойственных не только одной нашей Земле: не могло родиться и представление о строении Земли как о согласованном в своих частях механизме.
Вернадский первым в мире стал связывать изучение частностей этого механизма с представлением о нем как о целом.
Он не делал никаких гипотез, он все время основывался на точном знании, описывая геологические проявления жизни. Чтобы не стать невольной жертвой предвзятого мышления, он отбросил все представления, которым не находил в геологической науке достаточных подтверждений. Он не считал логически неизбежным существование начала жизни, ее возникновение в ту или иную геологическую эпоху. Он не считал непреложным существование в какие-то времена огненно-жидкой или горячей, газообразной стадии Земли. Он не допускал случайного совпадения причин, производящих те или иные геологические явления.
«Все эти представления, – писал Вернадский, – вошли в геологию из областей философских и религиозных исканий, интуитивных представлений о происхождении Земли».
Он выбросил предвзятые идеи из круга своих представлений, считая их вредными для развития науки, тормозящими и ограничивающими свободную научную мысль. Не находя никакого следа их проявления в эмпирическом материале, он видел в них ненужные надстройки, совершенно чуждые имеющимся прочным эмпирическим обобщениям.
То, что было написано Вернадским в Шишаках на сорока страницах разграфленной бумаги свойственным ему плотным изящным почерком, не составляло еще курса геохимии или биогеохимии. Но там были заложены основы новых наук, возникало новое мировоззрение, переворачивавшее привычные представления не одних геологов.
И Владимир Иванович спокойно писал жене:
«Странно как-то на себя и на весь ход истории со всеми ее трагедиями и личными переживаниями смотреть с точки зрения бесстрастного химического процесса природы».
Пребывание в Шишаках было прервано телеграммой Ольденбурга, вызывавшего Владимира Ивановича в Петроград. Но с этого времени, где бы он ни находился и при каких бы условиях он ни жил, Вернадский непрерывно работал, читал и размышлял над вопросами, которые он сам себе поставил в те дни.
Ольденбург – теперь министр народного просвещения – предложил старому другу заведовать отделом высшей школы и государственной организацией исследования научных проблем в должности товарища министра народного просвещения.
Отказаться было трудно. Всегда и всюду Вернадский принимал участие в делах высшей школы, в вопросах правильной организации научной и учебной работы. Теперь предоставлялась возможность от слов и планов перейти к их осуществлению, и Владимир Иванович принял предложение.
Непрочность положения Временного правительства он чувствовал, но думал: «Что-нибудь все-таки можно будет сделать!»
В то очень короткое время, пока Вернадский здесь работал, был открыт Пермский университет, подготовлявшийся еще годами до революции, поднялся вопрос о новых академиях наук и в Грузии и на Украине.
Большое значение имело близкое знакомство с украинским историком Николаем Прокофьевичем Василенко, другим товарищем министра. С ним Вернадскому вскоре пришлось создавать Украинскую Академию наук.
Падение Временного правительства и приход к власти большевиков с каждым днем, с каждым часом становились яснее и неизбежнее. Вечером 26 октября по тогдашнему календарю Второй Всероссийский съезд Советов принял декреты о мире, о земле и создал Советское правительство во главе с В. И. Лениным.
Народным комиссаром просвещения был назначен А. В. Луначарский.
Сдавая Анатолию Васильевичу министерские дела и получая от него приглашение оставаться в наркомате, Вернадский заявил о своем желании вернуться к прерванным научным занятиям в Староселье и Шишаках.
– Вы останетесь в распоряжении Академии наук, – отвечал Луначарский, – и должны согласовать с ней вопрос…
В заседании физико-математического отделения Академии наук от 22 ноября 1917 года было положено: командировать академика В. И. Вернадского в связи с состоянием его здоровья на юг для продолжения начатых им работ.
Вскоре после отъезда Вернадского Ольденбург через A. М. Горького обратился к В. И. Ленину с просьбой принять его для доклада о Комиссии по изучению естественных производительных сил Академии наук и обсуждения вопроса о продолжении ее деятельности, начатой Вернадским.
Горький, присутствовавший при этой беседе, рассказывал потом Ольденбургу, что, когда тот ушел, Владимир Ильич, кивнув на закрывшуюся за ним дверь, сказал:
– Вот профессора ясно понимают, что нам надо!
Предложение Академии наук ученых услуг Советской власти по исследованию естественных богатств страны обсуждалось на заседании Совета Народных Комиссаров 12 апреля 1918 года.
Совет Народных Комиссаров принял следующее постановление:
«Пойти навстречу этому предложению, принципиально признать необходимость финансирования соответственных работ Академии и указать ей как особенно важную и неотложную задачу систематическое разрешение проблем правильного распределения в стране промышленности и наиболее рациональное использование ею хозяйственных сил».
Тогда же, в апреле месяце 1918 года, был сделан B. И. Лениным «Набросок плана научно-технических работ», представлявший основные директивы Академии наук.
Насколько Владимир Ильич ценил представленные Академией наук материалы по изучению и обследованию естественных производительных сил, можно судить по его сноске к плану, в которой он указывает:
«Надо ускорить издание этих материалов изо всех сил, послать об этом бумажку и в Комиссариат народного просвещения, и в союз типографских рабочих, и в Комиссариат Труда».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
 https://sdvk.ru/Sanfayans/Unitazi/ 

 Эксагрес Kioto