Наши замечательные новаторы и педагоги родители Никитины, чьи труды издаются и переиздаются во всем мире, лишь у нас в отечестве окружены стойким ореолом недоброжелательства и замалчивания со стороны официальных органов. Никитины пишут, что после того, как они стали кормить детей грудным молоком в первые же часы после рождения, у их младенцев не осталось в последующем ни следа аллергий, дети росли безупречно здоровыми. Да, Никитиным пришлось вступить в конфликт с общепринятыми в академической медицине порядками, но доколе же будет человек для субботы, а не суббота для человека, вспоминая соответствующее речение? И все-таки почему под здоровье каждого из нас с первых же минут, асов, дней нашей жизни закладываются мощные мины замедленного действия? Может быть, пора устремиться с достойной степенью настойчивости к тому, чтобы получить на это официальный ответ от ведомств, которые сплошь да рядом награждают степенями и званиями как раз наиболее консервативных своих деятелей? И не только получить ответ, но изменить ситуацию?..
Продолжим, однако, разговор о младенческих годах нашего милого Толика. Имею основания полагать, что лишь сотые доли одного процента нашего населения всерьез восприняли тезис «раньше плавать, чем ходить». А ведь это — принцип огромной методологической важности! Дело даже не в том, что малыш прекрасно физически закаляется, хотя подобная закалка весьма существенна с позиций нашего долговременного здоровья. Суть вопроса кроется в гораздо более крупной категории: ведь развитие нашего мозга, активное совершенствование нашего интеллекта и нашей психики напрямую зависит от количества и качества сигналов, которые поступают в него на ранних стадиях развития. Чем больше человек получает активных и прямых импульсов от окружающей его действительности, сигнализирующих о себе через многочисленные рецепторы, тем полноценнее и быстрее раскрывает он свои внутренние потенциалы.
Когда берешь малыша за лодыжки и жестом акушера поднимаешь его над водой, а затем быстро опускаешь его в ванну (а возраста ему — не более трех месяцев, потому что после этой солидной поры уже утрачивается рефлекс автоматического замыкания рта в водной среде), он начинает прекрасно плавать, работая ручками и ножками. Сначала он беспорядочно барахтается, но затем при помощи старших все более осознанно. И любо-дорого смотреть, с каким наслаждением работает на воде и под водой, с каким азартом плавает трех-, четырех-, пятимесячный младенец! Спрашивается, что он понимает? Но, очевидно, немало, ибо он старается, он косит взглядом на зрителей, проверяя эффект своих стараний, он наслаждается общим восторгом и восхищением. И следует сказать, что дети, которым удалось до года регулярно плавать, нырять и плескаться хотя бы и в квартирной ванне, вода которой становилась все прохладней, эти дети были не только милыми, живыми, активными «деятелями», опережающими сверстников по всем статьям, но эти же дети на протяжении многих последующих лет практически не были подвержены простудным заболеваниям, следовательно, их организм не подвергался систематическим отравлениям ни болезнетворными микробами, ни еще более опасными лекарственными веществами. Мало ли?
И в связи со сказанным о постоянном обогащении мозга через многочисленные рецепторы и датчики организма: что могут воспринимать закутанные, запеленутые плотно, как полено, бедные неподвижные младенцы? Какие могут идти сигналы в их мозг, коль скоро они лишены собственных телодвижений и не имеют никаких координирующих поисковых жестов рук и ног?
Еще об одной мине замедленного действия столь мощной, что ей ничего не стоит подбросить выше деревьев самый тяжелый «танк» нашего здоровья: я имею в виду перекармливание детей. К счастью, нашего Толика не коснулся общественный предрассудок, согласно которому толстое дитя есть аттестат благосостояния родителей. Это такой же пережиток общественной неразвитости, какой наблюдался в России в XVIII в. у молоденьких девушек-купчих: если у них были белые, здоровые зубы, то они намазывали их черной смолой. Почему? Да потому, что сахар тогда был очень дорогим продуктом, и если кто имел возможность регулярно его потреблять и испортить свои зубы, то, следовательно, его испорченные зубы являлись признаком «богачества». Так и сейчас: сплошь да рядом толстое дитя, едва появившееся в свет, но уже получившее нарушение обмена веществ, есть свидетельство «богачества» его родителей. Действительно, свидетельство, но не благосостояния, а удручающей серости.
Боже мой, сколько же мы несем потерь здоровья уже на уровне яслей! Потому, во-первых, что незакаленные, но зашлакованные уже с самых ранних месяцев в результате перекармливания дети моментально отрицательным образом реагируют на неблагоприятные для их ослабленного организма обстоятельства; во-вторых, потому, что система оплаты труда работников яслей построена столь диким образом, что она ни в коей мере не зависит от здоровья вверенных им детей. Более того: чем меньше детей, тем легче воспитателям работать, потому что меньше их нагрузка, а в таком случае для чего же им при постоянной, да еще и крайне невеликой зарплате лишний раз напрягаться, если можно свести количество «клиентов» до минимума?.. Нашему Толику по-настоящему везло: он жил в хорошей, солидарной семье, имел родителей и братика, бабушек и дедушек, которые души в нем не чаяли. Он сызмала играл с кошкой, которая учила его прямоте и независимости характера; у него был щенок, ставший его другом, близким существом, научившим его искренней доброжелательности в проявлении чувств к окружающим. (Кстати говоря, это общение с животными теоретически, насколько мне известно, почти не разрабатывается наукой, а между тем несет в себе значительные резервы психического здоровья, и ребенок, с малолетства приученный заботиться о братьях наших меньших, особенно сельскохозяйственных животных, при прочих равных условиях вырастает гораздо более уравновешенной и многогранной личностью, чем дитя, лишенное подобной обратной связи.)
Да, внешне все было благоприятно в жизни малыша, но жутко сказать: при резком угловом отклонении от истинного пути в самом начале своей жизни за первые два года наш Толик потерял уже до 90 % заготовленного ему природой здоровья. Стремительно и неудержимо, подобно снаряду или камню, выпущенному из пращи в сторону, далекую от цели, начал он движение по своему внешне совершенно благоприятному маршруту.
Появилась синтетическая одежда — красивая, удобная в быту, легкая для стирки, что особенно привлекательно при постоянном стремлении маленьких детишек забираться туда, где грязнее. И мамы принялись одна перед другой «выставляться», похваляться, наряжая своих детишек в яркие изделия из синтетики. А далее и сами начали вдевать себя в синтетическую одежду, и мужьям принялись покупать синтетические нейлоновые рубашки, которые стираются легко и выглядят прекрасно и которые даже гладить не требуется. И началось заметное ослабление общечеловеческого здоровья как по всему земному шару, так и по Советскому Союзу. Правда, буржуи очень быстро спохватились, в Америке синтетика сейчас — одежда для беднейших цветных, хронических безработных, уже лишенных пособия, а также для туристов, которые, как саранча, выжирают все в магазинах при распродаже устаревших товаров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Продолжим, однако, разговор о младенческих годах нашего милого Толика. Имею основания полагать, что лишь сотые доли одного процента нашего населения всерьез восприняли тезис «раньше плавать, чем ходить». А ведь это — принцип огромной методологической важности! Дело даже не в том, что малыш прекрасно физически закаляется, хотя подобная закалка весьма существенна с позиций нашего долговременного здоровья. Суть вопроса кроется в гораздо более крупной категории: ведь развитие нашего мозга, активное совершенствование нашего интеллекта и нашей психики напрямую зависит от количества и качества сигналов, которые поступают в него на ранних стадиях развития. Чем больше человек получает активных и прямых импульсов от окружающей его действительности, сигнализирующих о себе через многочисленные рецепторы, тем полноценнее и быстрее раскрывает он свои внутренние потенциалы.
Когда берешь малыша за лодыжки и жестом акушера поднимаешь его над водой, а затем быстро опускаешь его в ванну (а возраста ему — не более трех месяцев, потому что после этой солидной поры уже утрачивается рефлекс автоматического замыкания рта в водной среде), он начинает прекрасно плавать, работая ручками и ножками. Сначала он беспорядочно барахтается, но затем при помощи старших все более осознанно. И любо-дорого смотреть, с каким наслаждением работает на воде и под водой, с каким азартом плавает трех-, четырех-, пятимесячный младенец! Спрашивается, что он понимает? Но, очевидно, немало, ибо он старается, он косит взглядом на зрителей, проверяя эффект своих стараний, он наслаждается общим восторгом и восхищением. И следует сказать, что дети, которым удалось до года регулярно плавать, нырять и плескаться хотя бы и в квартирной ванне, вода которой становилась все прохладней, эти дети были не только милыми, живыми, активными «деятелями», опережающими сверстников по всем статьям, но эти же дети на протяжении многих последующих лет практически не были подвержены простудным заболеваниям, следовательно, их организм не подвергался систематическим отравлениям ни болезнетворными микробами, ни еще более опасными лекарственными веществами. Мало ли?
И в связи со сказанным о постоянном обогащении мозга через многочисленные рецепторы и датчики организма: что могут воспринимать закутанные, запеленутые плотно, как полено, бедные неподвижные младенцы? Какие могут идти сигналы в их мозг, коль скоро они лишены собственных телодвижений и не имеют никаких координирующих поисковых жестов рук и ног?
Еще об одной мине замедленного действия столь мощной, что ей ничего не стоит подбросить выше деревьев самый тяжелый «танк» нашего здоровья: я имею в виду перекармливание детей. К счастью, нашего Толика не коснулся общественный предрассудок, согласно которому толстое дитя есть аттестат благосостояния родителей. Это такой же пережиток общественной неразвитости, какой наблюдался в России в XVIII в. у молоденьких девушек-купчих: если у них были белые, здоровые зубы, то они намазывали их черной смолой. Почему? Да потому, что сахар тогда был очень дорогим продуктом, и если кто имел возможность регулярно его потреблять и испортить свои зубы, то, следовательно, его испорченные зубы являлись признаком «богачества». Так и сейчас: сплошь да рядом толстое дитя, едва появившееся в свет, но уже получившее нарушение обмена веществ, есть свидетельство «богачества» его родителей. Действительно, свидетельство, но не благосостояния, а удручающей серости.
Боже мой, сколько же мы несем потерь здоровья уже на уровне яслей! Потому, во-первых, что незакаленные, но зашлакованные уже с самых ранних месяцев в результате перекармливания дети моментально отрицательным образом реагируют на неблагоприятные для их ослабленного организма обстоятельства; во-вторых, потому, что система оплаты труда работников яслей построена столь диким образом, что она ни в коей мере не зависит от здоровья вверенных им детей. Более того: чем меньше детей, тем легче воспитателям работать, потому что меньше их нагрузка, а в таком случае для чего же им при постоянной, да еще и крайне невеликой зарплате лишний раз напрягаться, если можно свести количество «клиентов» до минимума?.. Нашему Толику по-настоящему везло: он жил в хорошей, солидарной семье, имел родителей и братика, бабушек и дедушек, которые души в нем не чаяли. Он сызмала играл с кошкой, которая учила его прямоте и независимости характера; у него был щенок, ставший его другом, близким существом, научившим его искренней доброжелательности в проявлении чувств к окружающим. (Кстати говоря, это общение с животными теоретически, насколько мне известно, почти не разрабатывается наукой, а между тем несет в себе значительные резервы психического здоровья, и ребенок, с малолетства приученный заботиться о братьях наших меньших, особенно сельскохозяйственных животных, при прочих равных условиях вырастает гораздо более уравновешенной и многогранной личностью, чем дитя, лишенное подобной обратной связи.)
Да, внешне все было благоприятно в жизни малыша, но жутко сказать: при резком угловом отклонении от истинного пути в самом начале своей жизни за первые два года наш Толик потерял уже до 90 % заготовленного ему природой здоровья. Стремительно и неудержимо, подобно снаряду или камню, выпущенному из пращи в сторону, далекую от цели, начал он движение по своему внешне совершенно благоприятному маршруту.
Появилась синтетическая одежда — красивая, удобная в быту, легкая для стирки, что особенно привлекательно при постоянном стремлении маленьких детишек забираться туда, где грязнее. И мамы принялись одна перед другой «выставляться», похваляться, наряжая своих детишек в яркие изделия из синтетики. А далее и сами начали вдевать себя в синтетическую одежду, и мужьям принялись покупать синтетические нейлоновые рубашки, которые стираются легко и выглядят прекрасно и которые даже гладить не требуется. И началось заметное ослабление общечеловеческого здоровья как по всему земному шару, так и по Советскому Союзу. Правда, буржуи очень быстро спохватились, в Америке синтетика сейчас — одежда для беднейших цветных, хронических безработных, уже лишенных пособия, а также для туристов, которые, как саранча, выжирают все в магазинах при распродаже устаревших товаров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104