Аслан взял сигарету, бесцеремонно оглядывая девушку. Она, почувствовав неловкость от этого взгляда, отвернулась к окну. Чеченец чиркнул зажигалкой, прикурил и, чуть помедлив, засунул зажигалку в задний карман тугих джинсов курильщицы. При этом не преминул размашисто провести рукой по ее заднице. Девушка от неожиданности резко повернулась к нему.
– В чем дело? – Она испуганно отступила к двери и от неожиданности шумно выдохнула дымом прямо в лицо чеченцу.
– Что ты дергаешься? – угрожающе сделал он к ней шаг.
Она увидела, как агрессивно сжались его губы, а в глазах появился нехороший огонек. Девушка растерянно стала тушить недокуренную сигарету о стенку тамбура. Но когда она попыталась открыть дверь в вагон, чеченец преградил ей путь.
– Куда спешить? Время еще детское! – улыбнулся он и выпустил ответный дым ей в лицо.
Он сам не понимал, зачем удерживал эту девчонку. Просто неожиданно возникшее желание выместить зло на ком-то за продинамивших его студенток, за унизивших вышибал, за кучу оставленных в ресторане денег взяло сейчас вверх.
– Выпустите меня. – Девушка схватилась за ручку двери.
– Убери руки! – ударил чеченец свою жертву по руке. – А то будет очень больно.
Неизвестно, чем закончилась бы эта сцена, если бы в эту минуту в купе Аслана не проснулся двадцатилетний блондин с голубыми глазами. Найдя в кармане висевших на вешалке брюк сигареты, он вышел покурить. Открыв дверь тамбура, где происходила уже не вполне невинная борьба между чеченцем и девушкой, он тут же оценил ситуацию. Удар настиг чеченца внезапно. И хотя блондин бил не очень сильно, скорее просто оттолкнул Аслана от девушки, чеченец, впечатленный недавними событиями в ресторане, поспешно оставил девушку. Оскалившись, он злобно глянул на блондина и, встретившись с его глазами, решил не связываться.
Он испугался.
Глава 16
ЛАРИН
"Так пусть ваше ожидание завершится радостью. Встречей с дорогим человеком, открытиями в пути, новыми впечатлениями. Ожидание – это не так уж плохо.
В комнате ожидания матери и ребенка, кстати, у нас есть очень хорошая игротека. Мамаши, ведите туда своих бутузов, им понравится…
А на пятый путь прибывает скорый поезд Ивано-Франковск – Москва. Номера вагонов идут с головы состава. Последний окажется где-то метрах в ста от конца платформы".
Ларин посмотрел на часы. Ивано-франковский опаздывал на четыре минуты. Да, те благословенные времена, когда по поездам можно было сверять часы, прошли.
Ларин, впрочем, надеялся, что не безвозвратно. На его вокзале четыре минуты – это было ЧП. Сегодня же Ларин проведет быстрое расследование, по чьей вине опоздал ивано-франковский. И если виноваты его люди – им несдобровать.
Он делал этот ежедневный утренний обход уже двадцать два года – с того дня, как стал начальником вокзала. В такие минуты он чувствовал себя полным хозяином этой огромной территории, своеобразного маленького государства в городе, имеющего сложную иерархию и живущего по своим законам. За годы правления Ларина – особенно после перестройки и распада Союза – вокзал здорово изменился, можно даже сказать, преобразился, и не последнюю роль в этом процессе сыграл его начальник. Вокзал не только поменял свой внешний вид и техническое оснащение, но в его залах иcчeз дурной запах и ощущение вокзальной нечистоты. И даже пассажиры, казалось, стали выглядеть более респектабельно.
Три придорожные столовые с огромными очередями, отвратительной едой, липкими столами и мухами были закрыты. Вместо них появились уютные экспресс-буфеты, маленькие аккуратные кафе, бары.
Виктор Андреевич прошел мимо частного ресторана, недавно открытого бывшим депутатом Госдумы. Еще вчера над дверями ресторана висели предвыборные лозунги, а сегодня появилась огромная афиша новой шоу-программы варьете с занятным названием «Семь раз налей, один раз заешь!».
«Нужно как-нибудь глянуть эту программу», – подумал Ларин, заинтригованный ее названием.
С витрины большого магазина с дорожными товарами тоже сняли предвыборный лозунг и вместо него на красном тряпичном транспаранте появилась белыми буквами надпись: «Осторожно, мы снижаем цены».
«Однако логика здесь прослеживается, – усмехнулся Виктор Андреевич. – Предвыборная лихорадка и взвинчивание всего на свете закончены. А потому расслабимся и даже снизим цены».
Ларин вошел в специальный небольшой зал для инвалидов с удобными специальными креслами, столами, местом для колясок и приспособлениями под костыли. Виктор Андреевич особенно гордился этим новшеством, так как появление на железнодорожном вокзале первого в России зала для инвалидов было его личной заслугой. Он специально ездил в Голландию, чтобы перенять у иностранцев опыт строительства подобных заведений. В этом зале были и кассы для инвалидов, и специальные туалеты, а недавно появились и специальные инвалидные места в самих поездах. И ни один инвалид не догадывался, что он имеет все эти удобства только благодаря одному очень сильному юношескому переживанию Виктора Андреевича.
Когда-то горячо любимый Лариным родной дядька – инвалид войны без обеих ног, – не выдержав монотонного и бесцельного сидения дома на шее у молодой и обожаемой жены, решил уйти из дома и навсегда уехать к своему боевому другу в деревню. Не хотел он больше терпеть свое унизительное положение никчемного мужа-обузы. А потому кое-как добрался до вокзала, но не смог взять билет, сесть в поезд, сходить нормально в туалет. И это унижение так сильно сказалось на нем, что он умер тут же, на вокзале. Родственники нашли его только спустя несколько дней. Подростка Ларина тогда настолько поразил этот случай, что до сих пор у него сжималось сердце при виде любого инвалида на вокзале.
"Женщина с пьяным мужем, или кем он вам там приходится, уведите его от края платформы – поезд же едет. И как можно так напаивать мужчину с утра.
Женщина должна привлекать кавалеров другими методами".
Ларин громко крякнул, услышав по динамику эту фривольную нотацию, но улыбнулся, как и остальные. Поймал себя на этой улыбке и слегка разозлился. Ох, он поговорит с этой Собиновой!
Выйдя из зала для инвалидов, Ларин наткнулся на молодую девушку с исцарапанным лицом. На груди ее висела картонная табличка с надписью: «Я – жертва вчерашнего группового изнасилования. Помогите кто сколько может». Сама девушка, как и положено жертве изнасилования, стояла с чуть склоненной набок головой и опущенными в пол глазами. На окружающих она производила сильное впечатление. Кто-то быстро бросал ей издали монетку, как будто бы стыдясь подходить ближе. При этом люди испытывали что-то среднее между стыдом, жалостью и брезгливостью. Мамаши, прочитав надпись, поспешно тащили своих детей подальше от этого места. Группа молодых парней долго рассматривала девушку, тыча пальцами в табличку, громко смеялась, перебрасываясь сальными шуточками. А одна из пожилых сердобольных женщин даже попыталась заговорить с жертвой изнасилования, расспросить ее, посоветовать.
Когда несчастная увидела Ларина, она подняла голову и беззащитно улыбнулась. Он смотрел на нее странно – с легкой усмешкой, оценивая, что с ней делать.
– Сигареты у вас не будет? – кротким голосом нарушила молчание девушка.
– Здесь не курят, – ответил Ларин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– В чем дело? – Она испуганно отступила к двери и от неожиданности шумно выдохнула дымом прямо в лицо чеченцу.
– Что ты дергаешься? – угрожающе сделал он к ней шаг.
Она увидела, как агрессивно сжались его губы, а в глазах появился нехороший огонек. Девушка растерянно стала тушить недокуренную сигарету о стенку тамбура. Но когда она попыталась открыть дверь в вагон, чеченец преградил ей путь.
– Куда спешить? Время еще детское! – улыбнулся он и выпустил ответный дым ей в лицо.
Он сам не понимал, зачем удерживал эту девчонку. Просто неожиданно возникшее желание выместить зло на ком-то за продинамивших его студенток, за унизивших вышибал, за кучу оставленных в ресторане денег взяло сейчас вверх.
– Выпустите меня. – Девушка схватилась за ручку двери.
– Убери руки! – ударил чеченец свою жертву по руке. – А то будет очень больно.
Неизвестно, чем закончилась бы эта сцена, если бы в эту минуту в купе Аслана не проснулся двадцатилетний блондин с голубыми глазами. Найдя в кармане висевших на вешалке брюк сигареты, он вышел покурить. Открыв дверь тамбура, где происходила уже не вполне невинная борьба между чеченцем и девушкой, он тут же оценил ситуацию. Удар настиг чеченца внезапно. И хотя блондин бил не очень сильно, скорее просто оттолкнул Аслана от девушки, чеченец, впечатленный недавними событиями в ресторане, поспешно оставил девушку. Оскалившись, он злобно глянул на блондина и, встретившись с его глазами, решил не связываться.
Он испугался.
Глава 16
ЛАРИН
"Так пусть ваше ожидание завершится радостью. Встречей с дорогим человеком, открытиями в пути, новыми впечатлениями. Ожидание – это не так уж плохо.
В комнате ожидания матери и ребенка, кстати, у нас есть очень хорошая игротека. Мамаши, ведите туда своих бутузов, им понравится…
А на пятый путь прибывает скорый поезд Ивано-Франковск – Москва. Номера вагонов идут с головы состава. Последний окажется где-то метрах в ста от конца платформы".
Ларин посмотрел на часы. Ивано-франковский опаздывал на четыре минуты. Да, те благословенные времена, когда по поездам можно было сверять часы, прошли.
Ларин, впрочем, надеялся, что не безвозвратно. На его вокзале четыре минуты – это было ЧП. Сегодня же Ларин проведет быстрое расследование, по чьей вине опоздал ивано-франковский. И если виноваты его люди – им несдобровать.
Он делал этот ежедневный утренний обход уже двадцать два года – с того дня, как стал начальником вокзала. В такие минуты он чувствовал себя полным хозяином этой огромной территории, своеобразного маленького государства в городе, имеющего сложную иерархию и живущего по своим законам. За годы правления Ларина – особенно после перестройки и распада Союза – вокзал здорово изменился, можно даже сказать, преобразился, и не последнюю роль в этом процессе сыграл его начальник. Вокзал не только поменял свой внешний вид и техническое оснащение, но в его залах иcчeз дурной запах и ощущение вокзальной нечистоты. И даже пассажиры, казалось, стали выглядеть более респектабельно.
Три придорожные столовые с огромными очередями, отвратительной едой, липкими столами и мухами были закрыты. Вместо них появились уютные экспресс-буфеты, маленькие аккуратные кафе, бары.
Виктор Андреевич прошел мимо частного ресторана, недавно открытого бывшим депутатом Госдумы. Еще вчера над дверями ресторана висели предвыборные лозунги, а сегодня появилась огромная афиша новой шоу-программы варьете с занятным названием «Семь раз налей, один раз заешь!».
«Нужно как-нибудь глянуть эту программу», – подумал Ларин, заинтригованный ее названием.
С витрины большого магазина с дорожными товарами тоже сняли предвыборный лозунг и вместо него на красном тряпичном транспаранте появилась белыми буквами надпись: «Осторожно, мы снижаем цены».
«Однако логика здесь прослеживается, – усмехнулся Виктор Андреевич. – Предвыборная лихорадка и взвинчивание всего на свете закончены. А потому расслабимся и даже снизим цены».
Ларин вошел в специальный небольшой зал для инвалидов с удобными специальными креслами, столами, местом для колясок и приспособлениями под костыли. Виктор Андреевич особенно гордился этим новшеством, так как появление на железнодорожном вокзале первого в России зала для инвалидов было его личной заслугой. Он специально ездил в Голландию, чтобы перенять у иностранцев опыт строительства подобных заведений. В этом зале были и кассы для инвалидов, и специальные туалеты, а недавно появились и специальные инвалидные места в самих поездах. И ни один инвалид не догадывался, что он имеет все эти удобства только благодаря одному очень сильному юношескому переживанию Виктора Андреевича.
Когда-то горячо любимый Лариным родной дядька – инвалид войны без обеих ног, – не выдержав монотонного и бесцельного сидения дома на шее у молодой и обожаемой жены, решил уйти из дома и навсегда уехать к своему боевому другу в деревню. Не хотел он больше терпеть свое унизительное положение никчемного мужа-обузы. А потому кое-как добрался до вокзала, но не смог взять билет, сесть в поезд, сходить нормально в туалет. И это унижение так сильно сказалось на нем, что он умер тут же, на вокзале. Родственники нашли его только спустя несколько дней. Подростка Ларина тогда настолько поразил этот случай, что до сих пор у него сжималось сердце при виде любого инвалида на вокзале.
"Женщина с пьяным мужем, или кем он вам там приходится, уведите его от края платформы – поезд же едет. И как можно так напаивать мужчину с утра.
Женщина должна привлекать кавалеров другими методами".
Ларин громко крякнул, услышав по динамику эту фривольную нотацию, но улыбнулся, как и остальные. Поймал себя на этой улыбке и слегка разозлился. Ох, он поговорит с этой Собиновой!
Выйдя из зала для инвалидов, Ларин наткнулся на молодую девушку с исцарапанным лицом. На груди ее висела картонная табличка с надписью: «Я – жертва вчерашнего группового изнасилования. Помогите кто сколько может». Сама девушка, как и положено жертве изнасилования, стояла с чуть склоненной набок головой и опущенными в пол глазами. На окружающих она производила сильное впечатление. Кто-то быстро бросал ей издали монетку, как будто бы стыдясь подходить ближе. При этом люди испытывали что-то среднее между стыдом, жалостью и брезгливостью. Мамаши, прочитав надпись, поспешно тащили своих детей подальше от этого места. Группа молодых парней долго рассматривала девушку, тыча пальцами в табличку, громко смеялась, перебрасываясь сальными шуточками. А одна из пожилых сердобольных женщин даже попыталась заговорить с жертвой изнасилования, расспросить ее, посоветовать.
Когда несчастная увидела Ларина, она подняла голову и беззащитно улыбнулась. Он смотрел на нее странно – с легкой усмешкой, оценивая, что с ней делать.
– Сигареты у вас не будет? – кротким голосом нарушила молчание девушка.
– Здесь не курят, – ответил Ларин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79