Но Ахмат, сильно обиженный на милицию за то, что ему не достался нож горного стрелка, улучив момент, раскрыл подлог. Коверкая русские слова, он отвел пожилую немку на действительное место захоронения. Ни креста, ни обелиска, ни даже таблички к тому времени там уже не было.
У себя в Мюнхене словоохотливая немка, потрясенная увиденным, рассказала все корреспондентам. Пострадал во всей этой истории новый глава района, который ни сном ни духом не знал ни о каком захоронении. Да. Так бывает. Неизвестно еще, что произойдет с нашими могилами и будут ли они вообще. Не превратится ли он, Ахмат Калтоев, в очередной «подснежник». Бизнес в России – дело опасное. Сегодня ты живешь и богатеешь, завтра ты уже в руках патологоанатома.
Нет. Он такого с собой проделать не позволит.
Во-первых, семья.
Ахмат снова достал авиабилеты. Их глянцевые корочки приятно успокаивали.
Любовь – это одно. Это особенное состояние души и тела. Но есть еще жена, дети… Это святое. Они ни в чем не виноваты и пострадать не должны ни в коем случае. Пусть перевернется мир. В любой другой стране.
Он вдруг вспомнил, как его познакомили с Чарли. Познакомил Шакир.
Они сидели в ресторане, и впервые в жизни Ахмат произносил тост.
– Однажды Архимед вернулся домой после дружеского застолья. Приказал чернокожей рабыне наполнить ванну, а когда погрузил в нее свое тело, вытеснил на пол некоторое количество жидкости. Пользуясь тем, что хозяин пьян, рабыня вытерла лужу, отжала тряпку, и Архимед увидел, сколько он пролил воды. Результат? Ученый задумался о количестве вытесненной им жидкости и сделал открытие. Давайте выпьем за наших рабынь, которые толкают нас на новые открытия…
Ахмат извинился за свой английский, но Чарли остановила его извинения.
– Очень и очень неплохо. Какой колледж вы заканчивали? – спросила она про язык.
– МГУ.
– Должно быть, хорошие педагоги.
– Несомненно.
Ахмат снова вернулся мыслями к семье. Билеты лежали теперь во внутреннем кармане пиджака.
Да. Только Америка. Никакая не Европа. Америка. Первое время придется не высовываться. Приличная школа для детей – вот что им нужно на первое время. А Чарли? С Чарли придется расстаться. Что поделать. За все надо платить. Если он пойдет при голосовании за американкой, ему не дадут доехать до аэропорта. Какой при таком раскладе может быть разговор о безопасности семьи?
Ахмат готовил этот отъезд все время, что был рядом с Чарли. Делать все приходилось очень осторожно. Не говоря уже о людях Шакира, были еще глаза и уши Карченко. За тем тоже стояли влиятельные силы, но, сколько Ахмат ни старался, истинного прикрытия этого бывшего гэрэушника нащупать не мог.
Он вспомнил одну из бесед с гостиничным детективом. Это случилось после очередного прокола с чеченскими братьями. Обычное дело. Ресторанная разборка. Но тогда они уединились в офисе Ахмата. Главное – как уединились: не сговариваясь. Словно уже долгое время искали пути сближения, но ни один не брал на себя инициативу.
– Вам не надоело?
– Надоело, Валера, надоело. А что поделаешь?
– В любом ресторане Закавказья раньше они вели себя прилично. И знаете почему? Потому что знали – за каждую интонацию, за каждое слово приходилось отвечать. Можно было нарваться на простецкого парня, сделавшего дело где-то в Алагире и теперь отдыхающего культурно. А у паренька семья человек двести, еще столько же дальних родственников. Кто знает, может, это внучатый племянник твоего же босса.
– Все так. Но не мешало бы кое-кому из ваших коллег вспомнить и о собственных грешках. Судя по тому, как хорошо вы знаете наши обычаи, бывали на моей родине в длительных командировках, и наверняка не по закупкам баранины…
– Естественно. Зачем мне баранина? Мне не нравилось, например, что керосин, предназначенный для продажи за рубеж, чтобы выплатить пенсии, течет в другом направлении.
– Нынче даже Христос руки к себе держит.
– Знаете, я атеист, но в Бога верю.
– Да что мы все ходим вокруг да около? – не выдержал Ахмат.
– Считаете, пришло время?
Ахмат кивнул и посмотрел в окно. Там был вокзал и тот подземный переход, где совсем недавно убили американца.
– Кто стоит за вами? Больно независимо держитесь…
– Друзья. Это капитал, который труднее нажить, чем деньги. У меня, как и у вас, друзей истинных маловато. Зато есть партнеры. Мои ничуть не симпатичнее ваших. Власти побольше – верно. Какой бы изукрашенной папахой ни был увенчан ваш президент, его ближе нашего замзава не пустят. Калибр не тот. Да и дела у вашего президента не настолько хороши, чтобы искать ему нашу дружбу. А вот подельники ваши сотрут вас в порошок, коли осечка выйдет или миссия ваша исчерпана будет.
– Имеете информацию?
– Только косвенные данные и… нюх. Информацию имеете вы. Я заметил, частенько поглядываете на ту сторону площади. Погорячились ваши партнеры. Топорно сработали. С ним еще можно было иметь дело.
– Подставить девочку? Шантаж?
Карченко кивнул.
– Грубо, но действует. Нет. Я не о том. Вы помните американских дяденек полтора года назад? Конечно, помните. Как не помнить. Вы же заглядывали к одному из них вечерком. Неофициально. Уже тогда нащупывали возможность убрать семью из Москвы. Значит, догадывались о партнерах. Икорка – хорошо. С тем делом вы справились без осложнений. Не за него ли вас поощрила мисс Пайпс?
Глаза Ахмата прищурились.
– Не надо делать такое лицо. Естественное дело. Вас не шантажируют пока. Держат про запас. Ну как свинью, например. Откармливают к празднику. Так ведь только для партнеров ваших праздник будет. Не для вас и ваших домашних.
Карченко заметил, как напряглись мышцы Ахмата под безупречно сшитым пиджаком.
– Плевали ваши соотечественники на солидарность. Вас решено было вырастить. Выпестовать. И чтобы еще и благодарны были.
Ахмат не усидел на месте и прошелся по кабинету.
– А где гарантии?
– Кто в наше время дает гарантии? Одно могу гарантировать – конца света не будет. Не будет всадников апокалипсиса. Страна отряхнется от таких партнеров и сыновей. Не может быть, чтобы Россия не стряхнула их с себя. И вот тогда вы сможете вернуться. Но для этого надо жизнь сохранить. И вашу, и семьи. Пайпс выкрутится. В конце концов, женщина в жизни мужчины – эпизод, не более. Для одних приятный, для других не очень. Впрочем, и здесь мои партнеры могут пособить.
– Вы очень… странный человек.
– Деловой. Забудьте обещания американских дядюшек. Они о вас уже забыли. А билетами я вас обеспечу. И вас, и семью.
Да. Он поедет сегодня в аэропорт. Решение принято. Как только он осознал его неотвратимость, сердце отпустило.
Но ненадолго.
Глава 31
Полдень
Ленч…
Это вам уже не завтрак. Правда, еще и не обед. Хотя тут с какой стороны посмотреть.
Во всей Европе, да и почти во всем мире, обедают не в два часа, как нормальные люди, а часов в семь. В два часа у них такой своеобразный второй завтрак, ленч. Легкая остановка посреди кипучего рабочего дня, небольшой передых, минута для подкрепления сил.
Но разве русский может ограничиться простым передыхом? Кто-нибудь видел такого русского?
Поэтому в гостинице ленч – это нечто среднее между плотным завтраком и деловым обедом. Вина еще не подают, но консоме с профитролями, которое несколько часов назад могло вызвать легкое смятение в умах, теперь уже никого не удивит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
У себя в Мюнхене словоохотливая немка, потрясенная увиденным, рассказала все корреспондентам. Пострадал во всей этой истории новый глава района, который ни сном ни духом не знал ни о каком захоронении. Да. Так бывает. Неизвестно еще, что произойдет с нашими могилами и будут ли они вообще. Не превратится ли он, Ахмат Калтоев, в очередной «подснежник». Бизнес в России – дело опасное. Сегодня ты живешь и богатеешь, завтра ты уже в руках патологоанатома.
Нет. Он такого с собой проделать не позволит.
Во-первых, семья.
Ахмат снова достал авиабилеты. Их глянцевые корочки приятно успокаивали.
Любовь – это одно. Это особенное состояние души и тела. Но есть еще жена, дети… Это святое. Они ни в чем не виноваты и пострадать не должны ни в коем случае. Пусть перевернется мир. В любой другой стране.
Он вдруг вспомнил, как его познакомили с Чарли. Познакомил Шакир.
Они сидели в ресторане, и впервые в жизни Ахмат произносил тост.
– Однажды Архимед вернулся домой после дружеского застолья. Приказал чернокожей рабыне наполнить ванну, а когда погрузил в нее свое тело, вытеснил на пол некоторое количество жидкости. Пользуясь тем, что хозяин пьян, рабыня вытерла лужу, отжала тряпку, и Архимед увидел, сколько он пролил воды. Результат? Ученый задумался о количестве вытесненной им жидкости и сделал открытие. Давайте выпьем за наших рабынь, которые толкают нас на новые открытия…
Ахмат извинился за свой английский, но Чарли остановила его извинения.
– Очень и очень неплохо. Какой колледж вы заканчивали? – спросила она про язык.
– МГУ.
– Должно быть, хорошие педагоги.
– Несомненно.
Ахмат снова вернулся мыслями к семье. Билеты лежали теперь во внутреннем кармане пиджака.
Да. Только Америка. Никакая не Европа. Америка. Первое время придется не высовываться. Приличная школа для детей – вот что им нужно на первое время. А Чарли? С Чарли придется расстаться. Что поделать. За все надо платить. Если он пойдет при голосовании за американкой, ему не дадут доехать до аэропорта. Какой при таком раскладе может быть разговор о безопасности семьи?
Ахмат готовил этот отъезд все время, что был рядом с Чарли. Делать все приходилось очень осторожно. Не говоря уже о людях Шакира, были еще глаза и уши Карченко. За тем тоже стояли влиятельные силы, но, сколько Ахмат ни старался, истинного прикрытия этого бывшего гэрэушника нащупать не мог.
Он вспомнил одну из бесед с гостиничным детективом. Это случилось после очередного прокола с чеченскими братьями. Обычное дело. Ресторанная разборка. Но тогда они уединились в офисе Ахмата. Главное – как уединились: не сговариваясь. Словно уже долгое время искали пути сближения, но ни один не брал на себя инициативу.
– Вам не надоело?
– Надоело, Валера, надоело. А что поделаешь?
– В любом ресторане Закавказья раньше они вели себя прилично. И знаете почему? Потому что знали – за каждую интонацию, за каждое слово приходилось отвечать. Можно было нарваться на простецкого парня, сделавшего дело где-то в Алагире и теперь отдыхающего культурно. А у паренька семья человек двести, еще столько же дальних родственников. Кто знает, может, это внучатый племянник твоего же босса.
– Все так. Но не мешало бы кое-кому из ваших коллег вспомнить и о собственных грешках. Судя по тому, как хорошо вы знаете наши обычаи, бывали на моей родине в длительных командировках, и наверняка не по закупкам баранины…
– Естественно. Зачем мне баранина? Мне не нравилось, например, что керосин, предназначенный для продажи за рубеж, чтобы выплатить пенсии, течет в другом направлении.
– Нынче даже Христос руки к себе держит.
– Знаете, я атеист, но в Бога верю.
– Да что мы все ходим вокруг да около? – не выдержал Ахмат.
– Считаете, пришло время?
Ахмат кивнул и посмотрел в окно. Там был вокзал и тот подземный переход, где совсем недавно убили американца.
– Кто стоит за вами? Больно независимо держитесь…
– Друзья. Это капитал, который труднее нажить, чем деньги. У меня, как и у вас, друзей истинных маловато. Зато есть партнеры. Мои ничуть не симпатичнее ваших. Власти побольше – верно. Какой бы изукрашенной папахой ни был увенчан ваш президент, его ближе нашего замзава не пустят. Калибр не тот. Да и дела у вашего президента не настолько хороши, чтобы искать ему нашу дружбу. А вот подельники ваши сотрут вас в порошок, коли осечка выйдет или миссия ваша исчерпана будет.
– Имеете информацию?
– Только косвенные данные и… нюх. Информацию имеете вы. Я заметил, частенько поглядываете на ту сторону площади. Погорячились ваши партнеры. Топорно сработали. С ним еще можно было иметь дело.
– Подставить девочку? Шантаж?
Карченко кивнул.
– Грубо, но действует. Нет. Я не о том. Вы помните американских дяденек полтора года назад? Конечно, помните. Как не помнить. Вы же заглядывали к одному из них вечерком. Неофициально. Уже тогда нащупывали возможность убрать семью из Москвы. Значит, догадывались о партнерах. Икорка – хорошо. С тем делом вы справились без осложнений. Не за него ли вас поощрила мисс Пайпс?
Глаза Ахмата прищурились.
– Не надо делать такое лицо. Естественное дело. Вас не шантажируют пока. Держат про запас. Ну как свинью, например. Откармливают к празднику. Так ведь только для партнеров ваших праздник будет. Не для вас и ваших домашних.
Карченко заметил, как напряглись мышцы Ахмата под безупречно сшитым пиджаком.
– Плевали ваши соотечественники на солидарность. Вас решено было вырастить. Выпестовать. И чтобы еще и благодарны были.
Ахмат не усидел на месте и прошелся по кабинету.
– А где гарантии?
– Кто в наше время дает гарантии? Одно могу гарантировать – конца света не будет. Не будет всадников апокалипсиса. Страна отряхнется от таких партнеров и сыновей. Не может быть, чтобы Россия не стряхнула их с себя. И вот тогда вы сможете вернуться. Но для этого надо жизнь сохранить. И вашу, и семьи. Пайпс выкрутится. В конце концов, женщина в жизни мужчины – эпизод, не более. Для одних приятный, для других не очень. Впрочем, и здесь мои партнеры могут пособить.
– Вы очень… странный человек.
– Деловой. Забудьте обещания американских дядюшек. Они о вас уже забыли. А билетами я вас обеспечу. И вас, и семью.
Да. Он поедет сегодня в аэропорт. Решение принято. Как только он осознал его неотвратимость, сердце отпустило.
Но ненадолго.
Глава 31
Полдень
Ленч…
Это вам уже не завтрак. Правда, еще и не обед. Хотя тут с какой стороны посмотреть.
Во всей Европе, да и почти во всем мире, обедают не в два часа, как нормальные люди, а часов в семь. В два часа у них такой своеобразный второй завтрак, ленч. Легкая остановка посреди кипучего рабочего дня, небольшой передых, минута для подкрепления сил.
Но разве русский может ограничиться простым передыхом? Кто-нибудь видел такого русского?
Поэтому в гостинице ленч – это нечто среднее между плотным завтраком и деловым обедом. Вина еще не подают, но консоме с профитролями, которое несколько часов назад могло вызвать легкое смятение в умах, теперь уже никого не удивит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76