Вот мы висим печальной чередой,
Над нами воронья глумится стая,
Плоть мертвую на части раздирая,
Рвут бороды, пьют гной из наших глаз…
Не смейтесь, на повешенных взирая,
А помолитесь Господу за нас!
Мы братья ваши, хоть и палачам
Достались мы, обмануты судьбой.
Но ведь никто, — известно это вам? -
Никто из нас не властен над собой!
Мы скоро станем прахом и золой,
Окончена для нас стезя земная,
Нам Бог судья! И к вам, живым, взывая,
Лишь об одном мы просим в этот час:
Не будьте строги, мертвых осуждая,
И помолитесь Господу за нас!
Здесь никогда покоя нет костям:
То хлещет дождь, то сушит солнца зной.
То град сечет, то ветер по ночам
И летом, и зимою, и весной
Качает нас по прихоти шальной
Туда, сюда и стонет, завывая,
Последние клочки одежд срывая,
Скелеты выставляет напоказ…
Страшитесь, люди, это смерть худая!
И помолитесь Господу за нас.
О Господи, открой нам двери рая!
Мы жили на земле, в аду сгорая.
О люди, не до шуток нам сейчас,
Насмешкой мертвецов не оскорбляя,
Молитесь, братья, Господу за нас! [274]
А дальше тон Вийона меняется. Он благодарит Суд. Но на этот раз, поскольку условности ни к чему, он отказывается от прокурорского языка. Однако в благодарственном обращении Вийона к судьям звучит и мольба.
Пять чувств моих, проснитесь: чуткость кожи,
И уши, и глаза, и нос, и рот.
Все члены встрепенитесь в сладкой дрожи:
Высокий Суд хвалы высокой ждет!
Кричите громче, хором и вразброд:
«Хвала Суду! Нас, правда, зря терзали,
Но все— таки в петлю мы не попали!…»
Нет, мало слов! Я все обдумал здраво:
Прославлю речью бедною едва ли
Суд милостивый, и святой, и правый [275].
Есть некая философичность в том, что Вийон продолжает развивать основную мысль «Баллады повешенных». Он призывает людей к солидарности. И все вместе с ним должны благодарить Суд. Повторяются те же слова, но умозаключение — другое. Благодарность — это общий долг, как и сострадание…
Поэт теперь не сожалеет о том, что он француз. Не боясь гиперболы, он делает из Парламента «счастливое достояние для французов, благо — для иностранцев».
А заключение прозаичное, это просьба: дать ему три дня для устройства своих дел. Ему нужно попрощаться. Кроме того, ему нужно также раздобыть денег, а их нет, конечно, ни в тюрьме, ни у менялы. Пусть Суд скажет «да». На прошении к папе «да» заменится словом fiat: «да будет так».
Принц, если б мне три дня отсрочки дали,
Чтоб мне свои в путь дальний подсобрали
Харчей, деньжишек для дорожной справы,
Я б вспоминал в изгнанье без печали,
Суд милостивый, и святой, и правый. [276]
Поэт в ударе. Возвращенный к жизни, он вдохновенно пишет стихи. Тюремный привратник, быть может, смеялся, когда осужденный взывал к судьям Шатле. Как бы то ни было, когда Вийона освободили из-под стражи, он подарил тюремному сторожу Этьену Гарнье новую балладу, где звучали одновременно и радость жизни, и раздумье о простых, всем понятных вещах, и некоторое тщеславие истца, обязанного своим освобождением собственной находчивости.
Ты что, Гарнье, глядишь так хмуро?
Я прав был, написав прошенье?
Ведь даже зверь, спасая шкуру,
Из сети рвется в исступленье! [277]
История, конечно, пристрастна, но не надо полемизировать — «бедному Вийону» ни к чему больше выставлять себя жертвой. Он выиграл. Этого достаточно. Он сам говорит так: «Мне удалось уйти, схитрив».
Однако он не хитрит, идет ли речь о его более чем скромной способности сутяжничать или о его бесшабашности. Он говорит простыми словами: ведь ему нечего терять.
Ты думал, раз ношу тонзуру,
Я сдамся без сопротивленья
И голову склоню понуро?
Увы, утратил я смиренье!
Когда судебное решенье
Писец прочел, сломав печать:
«Повесить, мол, без промедленья», -
Скажи— ка, мог ли я молчать? [278]
Это последние стихи Вийона, дата которых известна. Несомненно, в течение последующих месяцев он брался за перо, чтобы изобразить свое недовольство обществом, это сквозит в «Большом завещании». «Бедный» Вийон не лишает себя удовольствия посетовать на свою физическую и моральную ущемленность… Он негодует, его возмущает несправедливость. Возможно, первая треть «Завещания» написана либо как-то скомпонована именно в то время, когда поэт сводит счеты с обществом, прежде чем покинуть его. Протяжный вопль ярости, негодования, горькая жалоба на Женщину и Любовь, болезненный страх перед неумолимой старостью — а время идет своим ходом — все это плод тех ночей, когда ему снилась виселица.
Но «Завещание» отмечено также знаком надежды. Искренний всегда, когда он дает другому человеку совет быть осторожным — начиная от баллад на жаргоне до «Баллады добрых советов ведущим дурную жизнь», — поэт искренен и в приговоре самому себе. И это ведь не случайность, что Бог упомянут восемнадцать раз, Христос — два в трехстах стихах, предшествующих «Балладе о дамах былых времен». Даже если не считать общепринятых выражений, таких как «Бог его знает» или «слава Богу», то все равно, в этот новый час жизни Вийона, когда он придает окончательную форму оставляемому им посланию, он более, чем всегда, видит перед собой Бога.
Вийон арестован 5 января 1463 года. «Баллада-восхваление Парижского суда», видимо, должна быть датирована тем же числом. «Баллада-обращение к тюремному сторожу Гарнье» тоже написана не позже. Самое позднее 8 января Вийон покидает Париж.
И тут история делает остановку.
Поэт столько рассказывал о смерти, что отнял у историков возможность рассказать о своей собственной.
Примечания
[1] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 67. Перевод Ф. Мендельсона.
[2] Перевод В. Зайцева.
[3] Перевод Ю. Стефанова
[4] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 120. Перевод Ф. Мендельсона.
[5] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 134. Перевод И. Эренбурга.
[6] Перевод Ю. Стефанова.
[7] Ф. Вийон. Избранное. М., 1984. С. 347. Перевод В. Рождественского.
[8] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 23. Перевод Ф. Мендельсона.
[9] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 113. Перевод Ф. Мендельсона.
[10] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 108. Перевод Ф. Мендельсона.
[11] Там же. С. 85.
[12] Ф. Вийон. Избранное. М., 1984. С. 347. Перевод В. Рождественского.
[13] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 73. Перевод Ф. Мендельсона.
[14] Перевод Ю. Стефанова.
[15] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 133. Перевод И. Эренбурга.
[16] Перевод дословный.
[17] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 69. Перевод Ф. Мендельсона.
[18] Там же. С. 149.
[19] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 89. Перевод Ф. Мендельсона.
[20] Там же. С. 70.
[21] Ф. Вийон. Избранное. М., 1984. С. 370. Перевод Ю. Кожевникова
[22] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 37. Перевод Ф. Мендельсона.
[23] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 44. Перевод Ф. Мендельсона.
[24] Ф. Вийон. Избранное. М., 1984. С. 370. Перевод Ю. Кожевникова.
[25] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 23 — 24. Перевод Ф. Мендельсона.
[26] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 120. Перевод Ф. Мендельсона.
[27] Там же. С. 44 и 45.
[28] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 71. Перевод Ф. Мендельсона.
[29] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 91. Перевод Ф. Мендельсона.
[30] Перевод В. Никитина.
[31] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 24. Перевод Ф. Мендельсона.
[32] Там же. С. 115.
[33] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 90. Перевод Ф. Мендельсона.
[34] Перевод В. Никитина.
[35] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 27. Перевод Ф. Мендельсона.
[36]Перевод В. Никитина.
[37] Ф. Вийон. Лирика. М, 1981. С. 90. Перевод Ф. Мендельсона.
[38] Ф. Вийон. Лирика. М., 1981. С. 91. Перевод Ф. Мендельсона.
[39] Там же. С. 81.
[40] Ф. Вийон. Лирика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119