— Ну что ты уставился? — не выдержала она. — Успеешь наглядеться. Ты на Москву смотри! Он облокотился на парапет.
— А мне больше на тебя нравится смотреть. Краска залила ее щеки. Олегу показалось, что от этого она еще больше похорошела.
— Спасибо за комплимент, — сказала она нарочито сухо. — Но давай все-таки смотреть на Москву.
— Давай.
— Вон там, справа, где железнодорожный мост, — новое здание Академии наук… Да ты не слушаешь меня! О чем ты все время думаешь?
Он улыбнулся.
— О тебе, конечно. И о себе… А еще, если честно, о том телефонном номере. Ты попросила соседку узнать, кому он принадлежит?
Беляев имел в виду номер, который набирал блондин на фазенде Картавого. Вернувшись в Москву, Олег записал его и отдал Лене, чтобы она передала его соседке, которая работает на АТС. По этой ниточке он должен выйти на блондина. Теперь, когда он точно знал, кто убил Андрея, он не находил себе места, горя желанием вычислить его и отомстить.
— Да, отдала, — ответила Лена, и в ее голосе проскользнуло недовольство. — Она с неохотой обещала сказать адрес завтра вечером. Это, кажется, подмосковный номер…
— Завтра вечером? — Олег нетерпеливо вздохнул. — Долго!
— Эти отлучки тебя когда-нибудь доконают! — заговорила Лена с укором. — Посмотрел бы на себя, на кого ты был похож, когда вернулся позавчера. На тебе живого места не было!
— Ерунда, царапины. Не бери в голову, — Олег заставил себя непринужденно улыбнуться. — Просто я разыскиваю одного парня… Надо вернуть ему долг. Так уж я устроен, что если кому должен, то обязательно возвращаю все сполна. — Олег повернулся к панораме Москвы. — Ну, что ты там говорила про телебашню? Где она?
Но у Лены почему-то пропал весь ее экскурсоводческий пыл. Они стояли у парапета и молча любовались видом на Лужники, на зеленые склоны Воробьевых гор, круто сбегающие к реке…
На смотровой площадке было шумно и оживленно. Сюда подкатывали автобусы с иностранцами, желающими взглянуть на Москву. Гостей из-за границы поджидали торговцы сувенирами, чьи столы растянулись вдоль всего парапета. Подъезжали и свадебные кортежи.
Лена и Олег прошли вдоль торгового ряда. Посмотрели на матрешек, изображавших Ельцина и Горбачева, на шапки-ушанки, майки, часы, лаковые шкатулки. Лена с любопытством оборачивалась на невест в белых кружевных платьях. Одна из них в окружении жениха и друзей позировала перед кинокамерой.
— Ты еще наденешь такое платье, — перехватив ее взгляд, заметил Олег.
— Не стоит сейчас говорить об этом.
— Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Северо-Уральск, — неожиданно сказал он.
Лена не ответила. Сердце гулко стучало в ее руди. Украдкой, сквозь полуопущенные ресницы, oна посмотрела на своего спутника. Его голубые лаза светились нежностью.
— Может, пойдем к реке? — предложила она.
По металлической лесенке, проложенной сбоку от трамплина, они спустились на лужайку и оттуда, мимо домика лыжников, по крутой тропе сошли на набережную. Здесь было немноголюдно. Кое-кто загорал, но никто не купался: вода в Москве-реке чистотой не отличается.
— Посмотри, — Олег, остановившись, протянул девушке перстень. — Нравится?
— Какая красивая вещь! — восхитилась Лена. — Неужели это настоящее золото?
— А то как же. Бери, это тебе подарок. Подняв было руку, чтобы взять вещицу, Лена снова опустила ее. Улыбка медленно сошла с ее губ.
— Откуда это у тебя? Олег смутился.
— Ты мне не поверишь… — Он пожал плечами. — Но я это нашел.
Лена вдруг отчаянно замотала головой, в глазах ее мелькнул испуг.
— Нет, я не могу принять такой подарок. Даже если камень искусственный, все равно это стоит безумных денег!
Он сник, хотя по инерции продолжал улыбаться.
— Вряд ли камень искусственный… Ну, чего ты? Бери. Я же люблю тебя. Я хочу, чтобы ты стала моей. Моей навсегда.
Ее глаза потемнели.
— Я не верю, что ты его нашел, — тихо, с дрожью в голосе сказала она. — Скажи правду, где ты его взял? Может, ты спутался с бандитами, и эта вещь — краденая? Да это наверняка так! — вдруг почти выкрикнула она. — Скажешь, разгружал вагоны с картошкой, чтобы подзаработать денег на золотой перстень? Тебе лучше уехать к себе! Правда, так для тебя будет лучше! Москва на тебя очень плохо влияет!..
— Я не уеду без тебя.
— После своих отлучек ты возвращаешься весь в крови! — не слушая его, продолжала она с горечью. — Ты дерешься с кем-то… Может, ты… еще и убил кого-нибудь?.. — Она умолкла, не в силах говорить. Ее душили рыдания.
Олег с силой сжал перстень в кулаке.
— Да, — сказал он сквозь зубы. — Я убийца. Кто прошел через войну, тот никогда не сможет жить, как другие. У меня, наверное, что-то отключилось в башке. Меня тянет туда, где убивают, где кровь. Не случайно многие наши ребята, с кем я служил, пошли в бандиты или в охранники… Мне тоже предстоит выбор между этими дорожками, другого пути у меня нет…
Его голос стал хриплым и сорвался. Он замолчал. Лена тоже молчала, глядя на него как-то странно, с испугом, не зная, что ответить.
Он разжал кулак, с ненавистью посмотрел на перстень, потом размахнулся и зашвырнул его в реку. Лена проводила перстень изумленным взглядом.
— Ты странный человек, — сказала она очень тихо. — И совершенно не похож на Андрея.
— Ты любила его?
— Он был хорошим парнем…
— Да, очень хорошим. Андрей был настоящим другом. Наверное, я не должен был говорить тебе все это… Ну, там, что я тебя люблю и все такое… Мы ведь его только похоронили.
Она пошла по набережной. Он двинулся за ней.
— Мне кажется, то, что осталось в тебе от войны, — это болезнь, — сказала она после долгого молчания. — Ты справишься с ней. Я… буду помогать тебе в этом…
Олег отвел глаза. Он не хотел, чтобы она увидела вспыхнувшую в них радость.
* * *
Первым делом Геннадий перенес кейсы в свою комнату. Потом принял душ и как следует выспался. Вечером он немного побоксировал с парнями в спортзале, а перед ужином заглянул на корты. Здесь его тотчас окружила толпа молоденьких девушек требовавших, чтобы он включился в игру. Штруп сыграл один сет в паре с Сусанной Кричевской против Ирочки Новосильцевой и Маши Деминой.
Антонина Петровна, отодвинув занавеску у окна своей комнаты, с любованием следила за своим молодым кумиром. Сидевшие на террасе пожилые дамы, давно вышедшие из бальзаковского возраста, опустили свои книги и устремили взгляды на теннисную площадку.
Спустя четверть часа возле кортов собралась добрая половина женского населения лагеря. Гена не обращал ни на кого внимания. Он не отрывал глаз от бегавшей перед ним с ракеткой Ирочки Новосильцевой. Как она хорошо сложена и как, должно быть, аппетитно выглядит без этого платьица! В конце концов, он вернулся сюда именно из-за . нее! Он непременно должен заняться этой смазливой девчонкой и добиться с ней близости.
После ужина в спортлагере начиналась веселая жизнь — дискотека, кино, игры. Маленький домик обслуживающего персонала, стоявший на отшибе, в эти часы пустел. Поднявшись к себе, Штруп заперся в своей комнате. Достал из шкафа один из кейсов — тот, что полегче, и положил на кровать. Шифра замков блондин не знал, пришлось использовать слесарный инструмент.
Через некоторое время, орудуя шилом, плоскогубцами и пилкой, Гена наконец откинул крышку «дипломата». У него захватило дух, он даже присвистнул от восторга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47