— Ты, я полагаю, Элиз, женщина моего брата? — с улыбкой произнес он.
— Да, я Элиз.
Большое Солнце кивнул и, все еще держа ее руку, повернулся к индианкам. Грозным голосом он отругал их за то, что они подрались, как плохо воспитанные дети, и сказал, что с Элиз нужно обращаться как с гостьей, дорогой сердцу их нового военного вождя, что ей нужно оказывать всяческие почести. Ему было стыдно за их поведение, поэтому он удалил их из своего дома и не велел появляться в нем без специального приглашения.
Когда женщины ушли, он обернулся и поклонился Элиз.
— Каким образом, мадам, мои домашние могут вам служить?
— Я… я только хотела поухаживать за Рено.
— Неужели? — Он повернулся к своей матери, словно спрашивая ее совета.
Женщина некоторое время смотрела на Элиз с сосредоточенным выражением лица, по ее темным глазам было видно, что она о чем-то напряженно думает. Потом она молча кивнула.
— Ты будешь ухаживать за ним, — сказал Большое Солнце, и на его губах появилась совершенно очаровательная улыбка. Глядя на него, Элиз поняла, что он очень похож на Рено. В самом деле, они были братьями-близнецами, с одинаковыми глазами, волосами, телосложением. Единственная существенная разница — у вождя начезов была татуирована не только грудная клетка, но и плечи, а также колени, что служило знаком величайшего отличия.
Отведя глаза от его откровенно восхищенного взора, Элиз пробормотала:
— Только сначала, с вашего позволения, я найду свой плащ…
Большое Солнце кивнул, искоса взглянув на своего явно недовольного брата, а потом на двух своих жен, наблюдавших за ним. Кроме них, в доме оставались только две женщины — Татуированная Рука и Маленькая Перепелка.
Элиз нагнулась, подобрала плащ и надела его. Губы ее были обиженно поджаты. Она ведь пришла помочь, ничего особенного в этом нет. Почему же на нее накинулись, издевались над ней, в результате чего она оказалась перед вождем начезов в таком неприглядном виде? Когда она подумала о том, что совсем недавно была респектабельной землевладелицей, которая сама распоряжалась своей жизнью и ни перед кем не держала ответа, ее охватил такой гнев, что она с трудом сдержала его.
Татуированная Рука поднялась со своего места рядом с сыном и предложила Элиз занять его.
Элиз украдкой взглянула на Рено и слегка покраснела: ей показалось, что он смотрит на нее насмешливо.
— Мне бы не хотелось занимать ваше место, — смущенно пробормотала она.
— Я уступаю его вам, — ответила Татуированная Рука.
— Но лекарство, которое я принесла, пропало…
— У меня есть еще. Подождите, я сейчас принесу, — сказала Маленькая Перепелка и быстро пошла к двери.
После всего, что произошло здесь, в доме Большого Солнца, после размолвки с Маленькой Перепелкой, холодного приема, оказанного ей француженками, а особенно после страшного испытания, которое пришлось перенести из-за нее Рено, ей нелегко было приблизиться к нему. Элиз не знала почему, но между ними возникло какое-то отчуждение. Этому способствовала сама атмосфера индейской деревни — здесь он стал совсем не таким, каким был в своем доме.
Она взглянула на него и смущенно спросила:
— Вы позволите?
Его глаза потеплели.
— Я был бы польщен. Ты же знаешь, что мне приятно твое внимание.
Она села на скамейку рядом с ним и попросила показать ей его спину.
Элиз была готова ко всему — по крайней мере, она так думала. Однако она с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть, когда увидела его изодранную спину. Кожа вокруг синевато-багровых полос вспухла и покраснела. Некоторые полосы представляли собой рваные раны, некоторые слились в одно кровавое месиво, особенно страшное между лопатками — там, где Лесной Медведь прошелся своей палкой. Татуированная Рука хорошо промыла все раны, и кровотечение прекратилось, но было ясно, что Рено еще долго будет страдать от последствий ужасного истязания.
— Если бы только у меня было немного коньяка, — прошептала Элиз.
— Коньяка? — удивленно спросил Большое Солнце.
— Я лечила им раны. Он помогает заживлению.
— Кажется, у меня есть немного коньяка.
— Хм! — фыркнула мать Большого Солнца.
Он с упреком взглянул на нее и объяснил одной из своих жен — той, чья беременность была менее очевидна, — где взять бренди.
Элиз, казалось, ничего не замечала. Она окунула кусочек кожи в теплый настой трав, которым пользовалась Татуированная Рука, и приложила его ко все еще кровоточащей ране.
В глиняной бутылке принесли бренди, там его оставалось всего несколько глотков. Большое Солнце с сожалением посмотрел на бутылку, затем передал ее Элиз.
— Было бы лучше, если бы мой брат выпил это, — заметил он.
Рено покачал головой:
— Неразумно пить на пустой желудок.
— Это мы поправим, как только тебе немного полегчает.
— Ты не могла бы поторопиться? — Рено поморщился от боли, когда Элиз начала поливать его спину бренди.
Когда вернулась Маленькая Перепелка, Элиз уже подготовила кожу к нанесению мази. Она аккуратно намазала спину Рено, а затем забинтовала полосками ткани.
Потом они поели, для этого Рено пришлось осторожно принять сидячую позу. К ним присоединились другие: пожилой мужчина, кажется, отец одной из жен Большого Солнца, и две старухи, одну из которых Элиз видела накануне присматривающей за мальчиком. Похоже, что это были тетки Татуированной Руки. Привели и самого мальчика, этого маленького бронзового херувима, которого представили как сына Большого Солнца. Все были очень внимательны к Рено, предлагали ему разные лакомые кусочки, заставляли пить крепкий бульон для укрепления сил. Даже мальчик, которого звали Маленькая Сова, понял, что дяде плохо; он привстал и тихонько потерся своим маленьким носиком о худую щеку Рено.
Рено ел жадно и с удовольствием, обмениваясь шутками со старухами и улыбаясь брату. Однако вскоре он замолчал. Взглянув на лего, Элиз увидела, что он побледнел еще больше и обессиленно прислонился к стене дома. Приглядевшись к нему повнимательнее, она заметила, что у него под глазами залегли черные тени, а лицо осунулось. Да и как ему было не устать? На протяжении всего пути из дому Рено почти не спал, неся охрану, в день приезда ему пришлось принимать участие в празднестве, а прошлую ночь он провел, бодрствуя, в храме. Он ничего не ел почти двое суток, а затем подвергся такому ужасному наказанию. Удивительно, что он еще был в сознании после этого.
Элиз коснулась его руки и сказала:
— Приляг. Тебе надо поспать.
К ее просьбе присоединился Большое Солнце:
— Да, поспи. Я приказываю.
Однако Рено смотрел только на Элиз. Его глаза потемнели от боли и усталости, но взгляд их был чист.
— Ляг со мной, Элиз.
Трудно было отказать ему в просьбе, когда он пребывал в таком состоянии. Но ведь она поклялась, что не вернется на его ложе! Элиз понимала, что в данный момент он для нее не опасен, но если она ляжет с ним по своей воле сейчас, примет ли он ее отказ потом? Она глубоко вздохнула:
— Я буду тебе только мешать.
— Мне тебя не хватало вчера ночью и во все другие ночи нашего перехода.
— Я уже говорила тебе, наш договор расторгнут. Я больше не обязана делить с тобой ложе.
— Ну хотя бы сегодня ляг со мной!
Элиз почувствовала, что кто-то тронул ее за плечо.
— Сделай, как он просит, — негромко сказала Татуированная Рука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87