Пощадим интимные чувства поэта, если не умеем им поклониться.
Пушкин любил жену. Этим сказано все. Любил щедро, ревниво, по-царски.
В красоте Натальи Николаевны тоже присутствовала какая-то царственная
таинственность, привлекавшая взоры и сердца петербургского света. Сам
Николай I вздыхал по Натали, но хорошо понимал, чья она жена. Будь
рядом с ней другой, царь наверняка воспользовался бы своим положением,
ведь любовная интрига с царем в ту пору не считалась изменой, но актом
величайшей милости. Для любого дворянина, но не для Пушкина. Сама
мысль о том, что он может стать рогоносцем, приводила его в ярость.
Он, пожалуй, и Николаю послал бы дуэльный вызов, если бы был уверен,
что задета супружеская честь.
Себе же самому сохранял право "ставить рога" многим мужьям.
Оставил не только десять томов сочинений, но и обширный список женщин,
с которыми находился в любовной связи. Последнее обстоятельство очень
смущает строгих блюстителей нравов и, наоборот, вдохновляет иных из
поэтов, которые стараются обогнать Пушкина хотя бы по этой части. Я
сам знаю одного такого, который хвастался, что к 37 годам превзошел
числом побед над женщинами на 5О единиц Пушкина.
Но как все-таки объяснить сей факт в жизни человека, названного
Анной Ахматовой "великим моралистом"? А так и объяснить, как есть.
Необъятные силы вложила природа в этого человека, столь могучие, что
не могли их избыть ни воловья работа, ни враги, ни жена. Он и
растрачивал их на женщин. А взамен получал лучшие женские чувства,
отливавшиеся затем в чеканные стихи и в прозу. Ведь самое лучшее, что
может получить мужчина на этом свете, дает ему Бог, во-вторых,
женщина. Кроме того, в любовных историях Пушкина нет и грана
жеребячества, скажем, Казановы. Для этого достаточно сравнить
однообразно-тусклые описания похождений и побед в дневниках
итальянского авантюриста с теплом и светом пушкинской лирики. Впрочем,
"гений чистой красоты" совсем не лишен у Пушкина земной тени. "Намедни
с Божьей помощью... А.П.Керн". Но какие побеги пошли по белу свету от
подобных пушкинских многоточий. Сотни потомков от Гонолулу до
Флоренции.
Родившийся с "солнцем в крови", он передал потомкам часть своей
духовной мощи даже чисто физиологически. Когда родилась первенец Маша,
Пушкин писал В.Ф.Вяземской: "...представьте себе, что жена моя имела
неловкость разрешиться маленькой литографией с моей особы". Нетрудно
вообразить женскую копию внешности Пушкина. Вдобавок бабка Надежда
Осиповна, мать поэта, боялась, что внучка не выживет, очень уж
слабенькой росла. И что же! Болезненная дурнушка выровнялась в
экзотическую красавицу, сохранившую отменное здоровье и эффектную
внешность до глубокой старости - родившаяся в 1832-м, она в 1918-м
получила пенсию от "самого" Луначарского.
Среди потомков Пушкина - генералы, графы, герцоги, красноармейцы,
преуспевающие бизнесмены и особы королевской крови. Внучка поэта Софья
Николаевна стала женой великого князя Михаила Михайловича Романова, а
ее потомки породнились едва ли не со всеми дворами Европы. Если
посмотреть на ветви пушкинской родословной с национальной точки
зрения, то русско-арапская кровь смешалась с английской, немецкой,
шведской, итальянской, французской... Поэт как бы вобрал в себя весь
мир, хотя этот прочий нерусский мир считает поэта, по преимуществу,
нашим национальным явлением, не больше.
Мне приходилось говорить о Пушкине с просвещенными иностранцами.
Они его знают и ценят больше с нашей наслышки, в глубине души
предпочитая Гоголя, Толстого и Достоевского. Это понятно. Пушкин
непереводим. В переводе он теряет ритм, мелодию и то нечто, что ведет
диалог с тончайшими, неизученными структурами нашей психосферы. Мне
случалось читать стихи Пушкина детям, которые почти не говорили. И
они, мгновенно отвлекавшиеся от Маршака, Чуковского, Барто, слушали
стихи Пушкина. Я сделал вывод, что слово поэта, помимо даже
гениального человеческого смысла, содержит отзвуки того Слова, которое
гностики обозначили термином "Логос", а индуисты назвали Шабда-Брахман
- Бог звучащий.
В своем посмертье он пережил не только обожание, но и медногорлую
хулу Дмитрия Писарева, пощечины футуристов, разграбление
Михайловского, надругательство толпы пьяных красноармейцев над одной
из своих праправнучек. Пуще всего он опасался русского бунта,
бессмысленного и беспощадного. Эти его пророческие слова чаще всего
относят к братоубийственной смуте 1917-192О гг. Но главное остережение
Пушкина направлено не против самого бунта, а против тех, кто его
разжигает, кому собственная головушка - полушка и чужая шейка -
копейка. Этим людям поэт дал точное и емкое определение "чернь".
Конечно, в истории они назывались по-другому: революционные,
конституционные, социал- и просто демократы - нетерпеливые безумцы,
обуянные жаждой все разрушить до основания, а затем... Пушкин был
слишком умен, чтобы клеймить этих "лучших" представителей
отечественной интеллигенции, он пытался чувства добрые в них лирой
пробудить, впрочем, не предаваясь иллюзиям насчет воспитательной роли
поэтического слова. Задачу привлечения черни к здравомыслию и
послушанию лучше, по его мнению, выполняют бичи и топоры.
Подите прочь! Какое дело
Поэту мирному до вас?
В разврате каменейте смело,
Не оживит вас лиры глас.
Душе противны вы как гробы.
Для вашей глупости и злобы
Имели вы до сей поры
Бичи, темницы, топоры.
Это и о нас сегодняшних. О каждом из нас. Ведь слепое распятие
России не закончилось. А воскресение и вознесение начинается лишь
тогда, когда человек идет на крест сознательно. Мы все еще колеблем
треножники не только святынь, но и треножник государственности. Для
нас тусовка одной и той же колоды карт стала прообразом человеческого
взаимодействия - но шестерки не становятся королями, в какой бы парик
они не нарядились. И вновь и вновь поднимается бич страданий, гонит
ряженых в темницу или на плаху. И вертится без остановки знаменитое
колесо Будды - колесо сансары, в каждой спице которого - истина
страданья. Но время от времени рождаются люди, осознающие, что жить -
значит мыслить и страдать. Страдание не является для них целью, о нет!
Осмысление страдания - вот единственный выход из-под власти этого
проклятья. Среди них христианин Пушкин.
Он по-французски совершенно
Мог изъясняться и писал...
Переводил с английского и немецкого, поклонялся Байрону, обожал
Моцарта, но оставался при этом русским человеком. Глубоко и сильно
присутствовало в нем русское, я бы даже сказал, мужицкое начало при
всем внешнем европейском лоске и при всей духовной отзывчивости его ко
всему миру.
Сват Иван, как пить мы станем,
Непременно уж помянем
Трех Матрен, Луку с Петром,
Да Похомовну потом.
Или:
Мой идеал теперь - хозяйка,
Мои желания - покой,
Да щей горшок, да сам большой.
1 2 3 4 5 6 7