Вдоль другой стены выстроился ряд пинбольных машин, но и они были значительно большего размера, чем что-либо виденное Билли и Ривом до сих пор. Вместо того, чтобы стоять перед автоматом, играющий должен был сесть в некое подобие пилотского кресла, на подлокотниках которого располагался целый набор разнообразных кнопок и переключателей, управляющих флипперами.
Реактивный Вилли вернулся с подносом, на котором стояли чашки с кофе и тарелки с пончиками. Он со стуком опустил его на оранжевую пластмассовую поверхность стола.
- Ну вот, спустите-ка это себе в брюхо!
Он двинул большим пальцем в сторону девушки, которая только что обслуживала его.
- Горячая штучка! Не отказался бы залезть к ней в джинсы.
Подмигнув, он запустил руку в боковой карман своей куртки.
- А кофе можно малость подогреть!
Он вытащил бутылку, завернутую в коричневую бумагу. Рив с любопытством посмотрел на нее.
- Что это?
Вилли, осклабившись, дотронулся указательным пальцем до носа.
- Старый добрый джин! Чтобы ворс на груди не хирел!
Он долил обе чашки, и Рив с Билли сделали по осторожному глотку. Чистый спирт обжег их глотки, и они закашлялись.
- Крепкая штука!
- Еще бы, - подмигнул Реактивный Вилли.
Он одним глотком выхлебнул свой кофе, откусил кусок пончика, а затем глотнул прямо из бутылки.
- Слушайте, парни, я не могу торчать здесь весь день. Меня ждет моя женщина. - Он встал. - Счастливо!
- Ладно. Спасибо, что подвез!
- На здоровье! Бывайте!
Они смотрели, как он уходит. Чувство какой-то странной печали охватило их: за маниакальной самоуверенностью рулевого, казалось, скрывалась некая обреченность. Билли и Рив обменялись взглядами, и наступило долгое молчание. Затем Рив глубоко вздохнул.
- Ну ладно. И куда мы теперь?
Билли пожал плечами.
- Позависаем на Кладбище, посмотрим, что подвернется. У меня пока нет никаких идей.
Вышло так, что кое-что подвернулось им еще до того, как они допили свой кофе.
Здоровенный толстяк в малиновой кожанке с голубыми и белыми звездами и надписью Чарли Гора белыми буквами через всю спину не спеша подошел к их столику и водрузил тяжелый ботинок на сиденье стула рядом с Ривом.
- Вы те парни, что приехали с Реактивным Вилли?
Они кивнули.
- Ну да, а что такое?
Чарли Гора поместил на стол две огромные ладони и угрожающе наклонился вперед.
- Ваше счастье, что вы приехали с Вилли, не то мы бы начали разбираться с вами прямо сейчас. Но вообще-то я на вашем месте не стал бы здесь задерживаться. Вам здесь не место. Нам тут, на Кладбище, не нужны такие как вы. Вы меня хорошо поняли?
Вилли и Рив ничего не отвечали, и Чарли Гора, выпрямившись, не спеша удалился. Осмотревшись, они увидели, что все взгляды в помещении направлены на них. Рив наклонился к Билли.
- Давай сматывать к чертовой матери! Мне это не нравится.
- Да, ты прав, но не надо так нервничать. Надо сделать это с понтом. Если мы побежим, они наверняка пойдут за нами.
Билли откинулся на своем стуле, вытащил из кармана сигарету и закурил. Потом он сделал знак Риву.
- О'кей, пошли.
Они медленно встали и осторожно направились к вращающимся дверям. Когда они уже дошли до них, сзади раздался голос одного из рулевых:
- Нет, ребята, вы только посмотрите на этих голубчиков!
У Билли с Ривом не было ни малейшего сомнения относительно того, к кому относились эти слова. Они поспешили пройти сквозь двери и вышли на стоянку. Белое небо было по-прежнему таким же ярким и сияющим, как и когда они впервые вышли на шоссе. Оба они устали, и Рив начал уже сомневаться, а есть ли вообще смена дня и ночи в этом раю для дальнобойщиков. Билли надел свои черные очки, и они двинулись вперед, пересекая стоянку.
4.
А. А. Катто не спала всю ночь и теперь сидела в садике на крыше, созерцая восход солнца сквозь прозрачную оболочку капсулы. Само собой, генератор башни Кон-Лека обеспечивал смену дня и ночи. К сожалению, через некоторое время даже это начинало надоедать. Она повернулась спиной к восходу и погрузила серебристые ногти в воду фонтана.
В садике на крыше было очень тихо. Единственные звуки, доносившиеся досюда, исходили из зеркальной гостиной, где догорал званый вечер. Где-то там был Рауль Глик. Он терзался желанием снова спать с ней, и что до нее, он мог терзаться сколько угодно. Она сделала ошибку, переспав с ним однажды - с тех пор прошло уже больше года, - и он вызвал в ней отвращение тем, что слишком много говорил и слишком быстро закончил. У нее не было никаких оснований предполагать, что во второй раз ее ждет что-то большее.
Звуки из гостиной стали слышнее - по-видимому, кто-то вышел наружу, в садик. А.А. Катто направилась прочь, к розовым кустам, за которыми скрывалась дверь лифта, и нажала кнопку вызова. Голоса звучали все громче. Ей послышался голос Глика. Двери лифта с шипением раскрылись, и она ступила внутрь. Глик позвал из-за ее спины:
- А.А., подожди минутку!
Она засмеялась, и двери лифта закрылись прямо перед его глупым возбужденным лицом.
Оказавшись в своих апартаментах, она расстегнула металлическое платье, которое надевала на вечер, и ступила под душ. Игольчатые струйки, казалось, вымыли всю усталость из ее тела, и когда теплые потоки воздуха высушили ее, она вновь вышла в комнату и посмотрела на свое отражение в большом, во весь рост, зеркале.
Можно было не ошибившись сказать, что ее тело и лицо были почти совершенны. Не удивительно, что глупцы, подобные Глику, из кожи вон лезут, чтобы добраться до нее. Единственной проблемой в ее совершенстве было то, что ни один мужчина во всех пяти семьях не мог хотя бы как-то соответствовать ее желаниям. Ее хотели, но по большей части не хотела она сама. Даже гости, прибывавшие из других цитаделей, обычно не возбуждали в ней ничего, кроме временного исследовательского интереса. На короткое время они развлекали ее, но эти моменты чаще всего вскоре становились неразличимы среди других таких же моментов.
Она натянула халат и принялась решать, бодрствовать ли ей оставшуюся часть дня или проспать до вечера. Она взяла со стола маленькую резную коробочку и посмотрела на лежавшие в ней два инъектора: дормакс, который гарантировал ей восемь часов беспробудного сна, и альтакаин, альтернативный укол, благодаря которому она осталась бы оживленной и разговорчивой до исхода следующего дня.
Вопрос был в том, что если она решит воспользоваться альтакаином и оставаться весь день на ногах - что будет ее ждать такого, ради чего стоило бы не спать? Она прошла к пульту и включила социальную программу на сегодня. Обычная круговерть - разговоры, поглощение спиртного и наркотиков, сексуальные встречи. Никто даже не пытался устроить какое-нибудь шоу, как-нибудь позабавить гостей - хотя бы привести пару крепких Л-четвертых и заставить их драться или совокупляться друг с другом. Похоже, день был совершенно пустым. Ни у кого не осталось ни капли воображения.
Может быть, что-нибудь происходит во внешнем мире? - лениво подумала она и переключила пульт на канал новостей. Канал в основном был посвящен пожару. Это было забавно несколько дней назад, когда огонь действительно угрожал Акио-Теху, но теперь, когда он был отрезан и локализован в кварталах Л-четвертых, это не могло пробудить ни в ком ни капли интереса.
Оставив экран бормотать в одиночестве, она вышла в перспексовую капсулу, служившую ей балконом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52