У вас есть что сказать?
Дэниэл встал, пальцы рук его были переплетены, лицо лишено всякого выражения. Затем он посмотрел судье прямо в глаза и заявил:
– Да, есть. Моя фамилия – Каванаг!
Судья покачал головой в парике. Оглядев зал, он произнес:
– Уведите его.
В этот момент вскочила Молли. С лицом, залитым слезами, она закричала:
– Вы, грязные ублюдки! Это мой мальчик! Мой мальчик! Дэнни, внучек мой, Дэнни!
Голос ее разносился по залу, пока Дэниэла уводили двое охранников. Уже на пороге он жестом победителя вскинул руки и крикнул:
– Так их, бабуль! Я вернусь, я вернусь!
Его вытолкнули в коридор, и голос его постепенно затих.
Лиммингтон посмотрел на Бриони, и взгляды их встретились. Она едва заметно кивнула ему. Работа была сделана на совесть.
Глава 49
Сьюзи лежала в постели в доме матери. Она положила руки на живот и едва сдерживалась, чтобы не закричать. Ее мать просунула голову в дверь и спросила:
– Попить не хочешь? Как насчет чашечки чая?
– Я ничего не хочу. Оставь меня в покое.
Дорин вошла в комнату и попыталась взять дочь за руку. Сьюзи выдернула руку.
– Бога ради, оставь меня, женщина!
Дорин села в кресло и сказала ласково:
– Я знаю, что тебе больно, девочка, но постарайся держаться. Ребенок потребует много сил. С детьми всегда так. Я знаю, что ты горюешь о Бойси. Видит Бог, мне тоже очень жаль его. – Она промокнула тонким платочком уголки сильно накрашенных глаз. – Я любила этого мальчика как собственного сына, упокой Господи его душу.
Сьюзи процедила сквозь зубы:
– Ты не на сцене, мама, кроме меня здесь зрителей больше нет. Что до этого чертова ребенка, то он мне не нужен. Я ненавижу свою беременность, я ненавижу жизнь здесь. – Она закусила губу, чтобы остановить дрожь, и сказала срывающимся голосом: – Я рада, что он мертв. Я ненавидела его. Я ненавидела все, что было связано с ним.
Дорин откинулась на спинку стула, затем встала, подошла к дочери и без предупреждения отвесила ей звонкую пощечину.
– Ты, маленькая сучка! Если эти слова кто-нибудь услышит, у тебя будут большие проблемы. Ты сама стремилась охмурить Бойси, нечего теперь плевать на его могилу. Как вспомню, какой позор нам пришлось вынести из-за того, что мы связались с семьей Каванаг, так бы и удавила тебя собственными руками, но ребенок ни в чем не виноват. Понимаешь ли ты, в какие игры играешь, тихоня с расчетливыми мозгами? Если Бриони услышит твои слова, ты запоешь совсем другую песню.
– Уйди, мама!
– Ну уж дудки! Ты уехала из того прекрасного дома с красивой мебелью. Мы с отцом могли бы переехать туда к тебе и смотреть за ребенком, так нет же! Ты прибежала сюда, как избалованное дитя!
Сьюзи злорадно усмехнулась, когда мать наконец-то выдала себя, назвав настоящую причину своего раздражения. Дорин мечтала, воспитывая внука, жить в огромном особняке и при этом находиться на полном довольствии. Сьюзи давно уже ее раскусила.
– Ты никогда не будешь жить в том доме, мама, говорю тебе это прямо.
Дорин оскалила зубы и произнесла:
– Какая же ты сучка, Сьюзи Рэнкинс, ну и сучка! Как подумаю, что я воспитывала тебя, отдавала тебе лучший кусок…
Звонок в дверь прервал тираду Дорин.
Сьюзи вовсе не считала себя ангелом. Если бы мать знала, сколько ей платили за интервью, ее хватил бы удар. Но у Сьюзи была цель, во имя которой она старалась побольше заработать. Как только она избавится от ребенка, она уедет и начнет жизнь сначала. Фамилия Каванаг, которая так влекла ее, когда она встретилась с Бойси, теперь вызывала у нее отвращение. На нее показывали пальцами, на нее глазели, у нее за спиной шептались каждый раз, когда она появлялась на улице.
Она похолодела, услышав, как мать говорит:
– О, привет, Бриони, заходи. Ты как раз к чаю.
Бриони быстро вошла в комнату.
– Здравствуй, Сьюзи, дорогая.
Сьюзи заставила себя спокойно ответить:
– Здравствуй, Бриони.
Дорин, которой Бриони внушала благоговейный ужас, пошла готовить чай, оставив их наедине.
Бриони села на стул, на котором только что сидела Дорин, и улыбнулась.
– Как ты себя чувствуешь?
Сьюзи закурила сигарету и вымученно улыбнулась в ответ, выпустив большое облако дыма.
– Вроде нормально.
Бриони похлопала Сьюзи по руке, и та вздрогнула от неожиданности.
– Успокойся, Сьюзи, а то можно подумать, будто ты чего-то боишься, – сказала Бриони с печалью в голосе. – Я знаю, ты чувствуешь опустошенность после того, что случилось с Бойси. Он был хорошим мальчиком, мой Бойси. Добрым, хорошим мальчиком. Я так скучаю по нему.
Сьюзи затянулась сигаретой и промолчала.
– Ты давно ходила к доктору?
– У меня все в порядке. Единственное, чего я хочу, – чтобы все это поскорее закончилось.
– Я тебя понимаю, но время пролетит незаметно. Все закончится гораздо скорее, чем ты думаешь.
Дорин ворвалась с чаем и принялась болтать.
– Я говорила, что ей нужно вернуться в свой дом. Здесь нет места для ребенка. Я предложила ей поехать туда вместе. В конце концов, это ведь теперь ее дом, не так ли? – Голос Дорин звучал нарочито невинно.
Бриони на несколько секунд закрыла глаза, сдерживая гнев.
– Да, это ее дом, но, может быть, он слишком о многом ей напоминает? Так, Сьюзи?
Сьюзи заставила себя посмотреть Бриони в глаза и благодарно улыбнулась:
– Да, все так. Я не хочу возвращаться в тот дом. Я не могу смотреть в глаза соседям после того, что случилось.
Бриони отхлебнула чаю и понимающе кивнула.
– Я подумала, может, тебе пожить у меня, пока не появится ребенок?
– Нет, не надо. Я хочу жить здесь, с моей мамой. Я не хочу никуда идти! – В голосе Сьюзи слышалась паника.
– Хорошо, хорошо, успокойся. Это всего лишь предложение. В тяжелые времена каждому хочется быть среди близких людей. Я понимаю. Но ты носишь в себе все, что осталось у меня от Бойси. Это мой внук. Ты же знаешь, что я всегда считала близнецов своими детьми. Я слышала, ты много общалась с репортерами. Не спрашивали они тебя, почему ты не пришла на похороны?
Сьюзи уставилась в чашку. Она явно не желала отвечать.
– Если тебе так остро требовались деньги, тебе следовало обратиться ко мне. Особенно сейчас, когда ты ждешь ребенка. Если ты позволишь мне видеть ребенка регулярно, у тебя ни в чем не будет нужды. Я заказала тебе место в частной клинике. Там тебя не смогут доставать журналисты, когда подойдет срок. Вряд ли ты хочешь, чтобы твои роды стали достоянием общественности. – Открыв сумочку, Бриони извлекла из нее визитную карточку. – Вот адрес и телефон клиники. Позвони им и договорись о консультациях. Я оплачу счет, так что не беспокойся о расходах. Они принимали роды у принцессы Маргарет. Для ребенка Бойси все только самое лучшее. – Встав, она нежно поцеловала Сьюзи в щеку. – Береги себя, дорогая, скоро увидимся.
Сьюзи смотрела в чашку, разглядывая чаинки на дне. Она никогда не отделается от этих Каванаг.
Бриони вернулась домой с тяжелым сердцем. Она стремилась наладить контакт со Сьюзи, полюбить ее. Если она хочет видеть своего внука, она должна это сделать.
Томми разговаривал по телефону в своем кабинете и не видел, как она вошла.
– Не беспокойся, моя любовь, я приду. Бриони следит за мной, как ястреб, но не может же она все время быть начеку. – Он засмеялся снова.
Бриони почувствовала себя так, будто кто-то ударил ее в солнечное сплетение. Ей стало нечем дышать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
Дэниэл встал, пальцы рук его были переплетены, лицо лишено всякого выражения. Затем он посмотрел судье прямо в глаза и заявил:
– Да, есть. Моя фамилия – Каванаг!
Судья покачал головой в парике. Оглядев зал, он произнес:
– Уведите его.
В этот момент вскочила Молли. С лицом, залитым слезами, она закричала:
– Вы, грязные ублюдки! Это мой мальчик! Мой мальчик! Дэнни, внучек мой, Дэнни!
Голос ее разносился по залу, пока Дэниэла уводили двое охранников. Уже на пороге он жестом победителя вскинул руки и крикнул:
– Так их, бабуль! Я вернусь, я вернусь!
Его вытолкнули в коридор, и голос его постепенно затих.
Лиммингтон посмотрел на Бриони, и взгляды их встретились. Она едва заметно кивнула ему. Работа была сделана на совесть.
Глава 49
Сьюзи лежала в постели в доме матери. Она положила руки на живот и едва сдерживалась, чтобы не закричать. Ее мать просунула голову в дверь и спросила:
– Попить не хочешь? Как насчет чашечки чая?
– Я ничего не хочу. Оставь меня в покое.
Дорин вошла в комнату и попыталась взять дочь за руку. Сьюзи выдернула руку.
– Бога ради, оставь меня, женщина!
Дорин села в кресло и сказала ласково:
– Я знаю, что тебе больно, девочка, но постарайся держаться. Ребенок потребует много сил. С детьми всегда так. Я знаю, что ты горюешь о Бойси. Видит Бог, мне тоже очень жаль его. – Она промокнула тонким платочком уголки сильно накрашенных глаз. – Я любила этого мальчика как собственного сына, упокой Господи его душу.
Сьюзи процедила сквозь зубы:
– Ты не на сцене, мама, кроме меня здесь зрителей больше нет. Что до этого чертова ребенка, то он мне не нужен. Я ненавижу свою беременность, я ненавижу жизнь здесь. – Она закусила губу, чтобы остановить дрожь, и сказала срывающимся голосом: – Я рада, что он мертв. Я ненавидела его. Я ненавидела все, что было связано с ним.
Дорин откинулась на спинку стула, затем встала, подошла к дочери и без предупреждения отвесила ей звонкую пощечину.
– Ты, маленькая сучка! Если эти слова кто-нибудь услышит, у тебя будут большие проблемы. Ты сама стремилась охмурить Бойси, нечего теперь плевать на его могилу. Как вспомню, какой позор нам пришлось вынести из-за того, что мы связались с семьей Каванаг, так бы и удавила тебя собственными руками, но ребенок ни в чем не виноват. Понимаешь ли ты, в какие игры играешь, тихоня с расчетливыми мозгами? Если Бриони услышит твои слова, ты запоешь совсем другую песню.
– Уйди, мама!
– Ну уж дудки! Ты уехала из того прекрасного дома с красивой мебелью. Мы с отцом могли бы переехать туда к тебе и смотреть за ребенком, так нет же! Ты прибежала сюда, как избалованное дитя!
Сьюзи злорадно усмехнулась, когда мать наконец-то выдала себя, назвав настоящую причину своего раздражения. Дорин мечтала, воспитывая внука, жить в огромном особняке и при этом находиться на полном довольствии. Сьюзи давно уже ее раскусила.
– Ты никогда не будешь жить в том доме, мама, говорю тебе это прямо.
Дорин оскалила зубы и произнесла:
– Какая же ты сучка, Сьюзи Рэнкинс, ну и сучка! Как подумаю, что я воспитывала тебя, отдавала тебе лучший кусок…
Звонок в дверь прервал тираду Дорин.
Сьюзи вовсе не считала себя ангелом. Если бы мать знала, сколько ей платили за интервью, ее хватил бы удар. Но у Сьюзи была цель, во имя которой она старалась побольше заработать. Как только она избавится от ребенка, она уедет и начнет жизнь сначала. Фамилия Каванаг, которая так влекла ее, когда она встретилась с Бойси, теперь вызывала у нее отвращение. На нее показывали пальцами, на нее глазели, у нее за спиной шептались каждый раз, когда она появлялась на улице.
Она похолодела, услышав, как мать говорит:
– О, привет, Бриони, заходи. Ты как раз к чаю.
Бриони быстро вошла в комнату.
– Здравствуй, Сьюзи, дорогая.
Сьюзи заставила себя спокойно ответить:
– Здравствуй, Бриони.
Дорин, которой Бриони внушала благоговейный ужас, пошла готовить чай, оставив их наедине.
Бриони села на стул, на котором только что сидела Дорин, и улыбнулась.
– Как ты себя чувствуешь?
Сьюзи закурила сигарету и вымученно улыбнулась в ответ, выпустив большое облако дыма.
– Вроде нормально.
Бриони похлопала Сьюзи по руке, и та вздрогнула от неожиданности.
– Успокойся, Сьюзи, а то можно подумать, будто ты чего-то боишься, – сказала Бриони с печалью в голосе. – Я знаю, ты чувствуешь опустошенность после того, что случилось с Бойси. Он был хорошим мальчиком, мой Бойси. Добрым, хорошим мальчиком. Я так скучаю по нему.
Сьюзи затянулась сигаретой и промолчала.
– Ты давно ходила к доктору?
– У меня все в порядке. Единственное, чего я хочу, – чтобы все это поскорее закончилось.
– Я тебя понимаю, но время пролетит незаметно. Все закончится гораздо скорее, чем ты думаешь.
Дорин ворвалась с чаем и принялась болтать.
– Я говорила, что ей нужно вернуться в свой дом. Здесь нет места для ребенка. Я предложила ей поехать туда вместе. В конце концов, это ведь теперь ее дом, не так ли? – Голос Дорин звучал нарочито невинно.
Бриони на несколько секунд закрыла глаза, сдерживая гнев.
– Да, это ее дом, но, может быть, он слишком о многом ей напоминает? Так, Сьюзи?
Сьюзи заставила себя посмотреть Бриони в глаза и благодарно улыбнулась:
– Да, все так. Я не хочу возвращаться в тот дом. Я не могу смотреть в глаза соседям после того, что случилось.
Бриони отхлебнула чаю и понимающе кивнула.
– Я подумала, может, тебе пожить у меня, пока не появится ребенок?
– Нет, не надо. Я хочу жить здесь, с моей мамой. Я не хочу никуда идти! – В голосе Сьюзи слышалась паника.
– Хорошо, хорошо, успокойся. Это всего лишь предложение. В тяжелые времена каждому хочется быть среди близких людей. Я понимаю. Но ты носишь в себе все, что осталось у меня от Бойси. Это мой внук. Ты же знаешь, что я всегда считала близнецов своими детьми. Я слышала, ты много общалась с репортерами. Не спрашивали они тебя, почему ты не пришла на похороны?
Сьюзи уставилась в чашку. Она явно не желала отвечать.
– Если тебе так остро требовались деньги, тебе следовало обратиться ко мне. Особенно сейчас, когда ты ждешь ребенка. Если ты позволишь мне видеть ребенка регулярно, у тебя ни в чем не будет нужды. Я заказала тебе место в частной клинике. Там тебя не смогут доставать журналисты, когда подойдет срок. Вряд ли ты хочешь, чтобы твои роды стали достоянием общественности. – Открыв сумочку, Бриони извлекла из нее визитную карточку. – Вот адрес и телефон клиники. Позвони им и договорись о консультациях. Я оплачу счет, так что не беспокойся о расходах. Они принимали роды у принцессы Маргарет. Для ребенка Бойси все только самое лучшее. – Встав, она нежно поцеловала Сьюзи в щеку. – Береги себя, дорогая, скоро увидимся.
Сьюзи смотрела в чашку, разглядывая чаинки на дне. Она никогда не отделается от этих Каванаг.
Бриони вернулась домой с тяжелым сердцем. Она стремилась наладить контакт со Сьюзи, полюбить ее. Если она хочет видеть своего внука, она должна это сделать.
Томми разговаривал по телефону в своем кабинете и не видел, как она вошла.
– Не беспокойся, моя любовь, я приду. Бриони следит за мной, как ястреб, но не может же она все время быть начеку. – Он засмеялся снова.
Бриони почувствовала себя так, будто кто-то ударил ее в солнечное сплетение. Ей стало нечем дышать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120