— Нет, нет и еще раз нет, — качает она головой. — Тебе бы тогда на это было наплевать. Тебе всегда наплевать на то, что не имеет к тебе никакого отношения.
— А разве ты не имеешь ко мне кое-какого отношения?
— Только в самом поверхностном смысле, — говорит она. — Только потому, что мы вместе снимаемся в этом фильме.
— Ты полагаешь, что знаешь все про всех, Хлое.
— Мать твою так, я знаю куда больше, чем ты, Виктор, — говорит она. — Кого ни возьми, все знают куда больше, чем ты, и знаешь, меня это не прикалывает.
— Слушай, у тебя, случайно, не найдется гигиенической помады? — интересуюсь я осторожно, оглядываясь по сторонам, не слышал ли ее слов кто-нибудь.
Молчание, а затем внезапный вопрос:
— Откуда ты узнал, что Элисон собирается прийти в таком платье? Я думала об этом сегодня весь вечер. Откуда ты знал, что Элисон собирается надеть именно такое платье? А ведь ты знал, верно?
— Зайка, — говорю я, чувствуя, что нахожусь на грани отчаяния. — Мне очень тяжело понять твою логику…
— Нет, Виктор, нет, — говорит она, распрямляясь на стуле. — На самом деле все ужасно просто. Все ужасно просто.
— Зайка, ты просто полный отпад.
— Боже, как я устала смотреть на это пустое место, которое заменяет тебе лицо…
— Альфонс! — Я делаю знак проходящему мимо официанту. — Минеральную воду на этот стол. Con газ?
— И почему Дамьен все время спрашивает меня про какую-то шляпку, которую я не надела? — спрашивает она. — Что, сегодня все спятили, что ли?
Тут Хлое отвлекается и изучает свое отражение в зеркале, висящем на другом конце зала, в то время как Брэд Питт и Гвинет Пэлтроу празднуют то, что последней наконец удалось подобрать себе правильный лак для ногтей, и нас постепенно разносит в разные стороны, и те, кто не принимает наркотики, курят сигары, так что я тоже беру сигару, и витающие где-то высоко над нами духи Ривер Феникса, Курта Кобейна и моей матери смертельно скучают.
— А что, Лорен встречается с Бакстером? — интересуюсь я невинно, давая Хлое последнюю возможность ответить и раскланиваясь одновременно при этом с Брэдом и Гвинет.
— Встречается с Бакстером? — передразнивает меня Хлое. — Мне надо выпить еще один «космополитен», а затем я валю отсюда ко всем чертям.
Затем она возобновляет общение с Бакстером, полностью игнорируя меня, что весьма обидно, и тогда я принимаю несколько изящных поз с сигарой, а затем поворачиваюсь к Лорен, которая вроде бы участливо следит за мной.
— Похоже, она чем-то расстроена, — говорит Лорен, глядя на Хлое.
— Это я виноват, — пожимаю я плечами. — Не обращай внимания.
— Здесь все… мертвецы какие-то.
— Алисия Сильверстоун вовсе не похожа на мертвеца. И Ноэль Галлахер. И Джон Ф. Кеннеди-младший.
— Джон Ф. Кеннеди-младший так и не пришел, Виктор.
— Не хочешь еще какой-нибудь десерт?
— Очевидно, все в мире относительно, — вздыхает она и принимается рисовать что-то на салфетке лаком для ногтей Hard Candy.
— Ты что, встречаешься с Бакстером Пристли? — спрашиваю я наконец.
Она отрывает на миг взгляд от салфетки, улыбается загадочно и вновь принимается за рисование.
— Ходят слухи, что это ты встречаешься с Бакстером Пристли, — бормочет она.
— Ходят слухи, что Наоми Кэмпбелл номинировали на Нобелевскую премию, но как обстоят дела на самом деле? — раздраженно настаиваю я.
Лорен оценивающе смотрит на Элисон, в то время как та чуть не падает лицом на стол, в последний момент пьяно ухватившись за Кэлвина Кляйна, и все кругом опрокидывают рюмки с текилой «Patrуn» одну за другой, в то время как маленькая золотая бутылка стоит полупустая посреди тарелки Дамьена.
— Она походит на паучиху, — шепчет Лорен.
Альфонс тем временем принес минеральную воду и разливает ее в чистые стаканы, которые стоят в изобилии повсюду на нашем столе.
— Не могли бы вы принести для нее диетический «Dr.Pepper»? — говорю я ему, показывая на Лорен.
— Зачем? — удивляется Лорен, услышав это.
— Потому что сейчас самое время назвать все своими именами, — говорю я. — Это нужно мне. Это нужно людям вокруг — протрезветь и назвать…
Что-то ползет у меня по шее, и я резко оборачиваюсь в испуге, но это всего лишь одно из цветочных украшений Роберта Изабель, которое покосилось и упало вниз. Лорен смотрит на меня как на психа, а я делаю вид, что очень заинтересовался переносицей Марка Вандерлу. Кто-то рядом говорит: «Передайте чипсы», кто-то отвечает ему: «Это не чипсы», а я наконец снова поворачиваюсь к Лорен, которая все пишет и пишет сосредоточенно на салфетке, прищурив глаза. Я вроде бы замечаю буквы W, Q, J и, может быть, R. Мы будем скользить по поверхности вещей… Дамьен медленно встает из-за своего стола и движется ко мне с сигарой в руке.
— Лорен, — начинаю я.
— Ты под кайфом, — говорит она неодобрительно.
— Я был под кайфом. Но теперь уже нет. Кайф кончился. — Я делаю паузу. — Почему ты сказала это с таким неодобрением? — Я вновь делаю паузу, пытаясь оценить ситуацию. — А кокс у тебя есть? Или вообще что-нибудь?
Она отрицательно качает головой, а затем, быстро опустив руку под стол, со сладкой улыбкой на лице сжимает мои яйца, чмокает меня в щеку, шепчет: «Я все еще тебя люблю» — и упархивает прочь, проскальзывая мимо Дамьена, который пытается поймать ее, но она упархивает прочь, проскальзывая мимо него с выражением на лице, которое следует понимать как «не смей меня трогать».
Дамьен останавливается, бормочет что-то под нос, моргает, а затем садится рядом со мной на тот стул, где сидела Лорен, в то время как Лорен находит Тимоти Хаттона и начинает весьма задушевно общаться с ним, а Дамьен отчаянно затягивается сигарой, глядя на них двоих, так что мне, сидя рядом с ним с незажженной сигарой во рту, приходится разгонять дым рукой.
Дамьен говорит мне:
— Ты никогда не пробовал заползти под стол и прожить там целую неделю?
— Я по ночам и так почти не сплю, — признаю я свое поражение. — Я уже от этого совсем вымотался.
— Клуб, похоже, получился зашибись, — говорит Дамьен, обводя рукой комнату. — Жаль только, что вечерок выдался такой кошмарный.
После того как Лорен сдавила мне яйца, у меня все еще текут слезы из глаз, но и сквозь слезы я вижу, что она находится не столь уж и далеко от освобожденного Дамьеном стула, соседнего со стулом Элисон, и мое сердце бьется быстрей, у меня сосет под ложечкой, начинает чесаться под мышками, а Лорен преувеличенно широко покачивает бедрами, в то время как Элисон, уже почти в полном отрубе, все сосет и сосет свой косяк, пытаясь при этом громко беседовать с Яном Шрегером и Келли Кляйн, а затем Дамьен перестает смотреть на меня и смотрит вместо этого вместе со мной на то, как Лорен говорит Тиму Хаттону что-то такое, отчего тот удивленно поднимает брови и кашляет, а Ума Турман тем временем беседует с Дэвидом Геффеном. С сияющими глазами Лорен подносит коктейльную салфетку к губам, целует ее, смачивает ее слюной, и у меня перехватывает дыхание, а Элисон шепчет что-то на ухо Келли Кляйн, и тут Лорен делает шаг в сторону от Тима и одной рукой пришлепывает салфетку к спине Элисон, и салфетка прилипает, а Дамьен рядом со мной сдавленно стонет.
На салфетке кричащими лиловыми буквами написано одно только слово: ПИЗДА.
Элисон оборачивается на мгновение и отталкивает руку Лорен в сторону.
Рядом со мной Хлое тоже замечает происходящее и взвизгивает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160