[с.103]
С 1888 г. остров Науру стал частью германского протектората Новой Гвинеи. С 1920 г. под совместным управлением Великобритании, Австралийского союза и Новой Зеландии. В 1942-1945 гг. находился под оккупацией Японии, с 1968 г. существует как независимое государство. [с.103]
По условиям версальского урегулирования Бургенланд, входивший в венгерскую часть империи Габсбургов, был передан Австрии. [с.103]
ГЛАВА X
ОТНОШЕНИЕ МИРА ПРИРОДЫ И МИРА ДУХА К БИОЛОГИЧЕСКИ ПРАВИЛЬНОЙ ГРАНИЦЕ
О неспособности чисто гуманитарных наук (теологии, юриспруденции, оторванных от земли или боящихся ее общественно-политических наук) создать биологически правильные, т.е. мало-мальски прочные на века (стабильные) и способные к переменам (эволюционные), убедительные границы, вместо биологически неверных, нестабильных, а поэтому чреватых войнами и переворотами, свидетельствует нынешняя судьба Земли, и в особенности Европы: ибо те, кто представлял эти науки, до сих пор обладали влиятельным голосом при установлении границ.
Г.Э.Г. Катлин исследует, должно ли влияние общественных наук всегда неизбежно отставать от естественных . Он не ставит под сомнение факт. Где же “Град божий” и его покой? Где “Вечный мир”, где “Свобода морей”, где так прочно подтвержденная экономикой еще в 1914 г. невозможность длительной войны? Куда исчезли из практики разграничения борющихся за существование жизненных форм на поверхности Земли все возвышенные и чванные слова, которыми гордятся гуманитарные науки при паузах в борьбе и которые улетучиваются, как только она вновь начинает бушевать? Civitas dei, pax aeterna, lieberum mare, jus gentium… .
Естественная наука более трезво и более уверенно стоит на земле в отношении проблемы границы, не витает в облаках, покуда еще не готов строительный грунт. После серьезного анализа и стольких сомнений она нуждается в синтезе и противопоставляет “Ignorabimus” одного выбора борьбы за существование другому, который с самого начала ориентирован на текучесть целостности и, как нам кажется, более смело смотрит в лицо природной данности.
Но именно ввиду порчи и искалечения Внутренней, Центральной и Промежуточной Европы важность позитивных решений представляется нам актуальной. Предварительным условием этого является, видимо, изучение земных пространств, вынужденных чаще всего испытывать напряженность из-за неестественных, антибиологических границ, по образцу исследования, предпринятого К. Лёшом для изучения панъевропейского мышления . [с.104]
Ведь вовсе нельзя исключать опасность того, что дерзкие на слова представители экстремистского утопического противоположного полюса именно в среде сбитых с толку гуманитарными науками многомиллионных масс добиваются их опрометчивого согласия и при этом достигают практически возможности рокового влияния. Эта опасность уже угрожающе близка именно ввиду несомненного кризиса скорее гуманитарных наук, чем естественных, и об этом свидетельствуют только что появившиеся различные, широко распространенные работы .
Главные области потрясений Европы
Заштрихованы государства — главные области потрясений Европы: Эстония, Латвия, Литва, Польша, Чехословакия, Румыния, Югославия, Болгария
Два противоречия, имеющие огромное географическое значение, подчеркивают связь географии и социологии с противоположных полюсов. С одной стороны, это идеи Монтейна о передвижении жизненных форм в жизненном пространстве сообразно их способности заполнять границы, которые — исходя из литоральной (голландской) ориентации автора — касаются, естественно, лишь континентальных жизненных форм, например Европы, ибо островные и прибрежные жизненные формы прочно [с.105] закрыты морем и побережьем! Монтейн представляет мышление неопределенного перемещения границы по Земле сообразно натиску жизни, следовательно, нового передела земельных владений народов каждые несколько лет согласно рождаемости, “Тайка” в целом, как ее испытали японцы уже в 645-652 гг. нашей эры .
С другой стороны, мы видим роль неомальтузианства в качестве хранителя границ, как, например, домыслил ее воображением социолога Уэллс , т.е. точку зрения обладателей пространства, обрекающую на принудительный застой народы, не имеющие достаточных резервов жизненного пространства, и исходящую из представления о возможном ограничении рождаемости в перенаселенных, имеющих тесное пространство жизненных формах. Эта точка зрения, если внести ясность, родом из опустошенного войной, окруженного землей манчестерского быта . Таковы две особенно резкие противоположности с сопутствующими им экономическим эгоизмом и материализмом в своей грубейшей форме. Вокруг этих [точек зрения] могут сталкиваться при этом поборники классовой борьбы — работодатель и наемный работник, капиталист мирового масштаба и социалист!
“Мы раскрасили это [пространство] на карте в красный цвет и затем оставили пустующим”, — заявляет австралийский друг людей, имея в виду, с одной стороны, огромные резервы территорий Северной Австралии для 30 млн. жителей и констатируя — с другой, что поблизости, в азиатской части Земли, происходит регулирование перенаселенности, например в китайской провинции Гуанси, в результате численность населения из-за голода и массовой смертности колеблется между 6-16 млн. и что в 1920 г. свыше 21 млн. в долине Хуанхэ фактически не имели никаких иных средств пропитания, кроме древесной коры, растительных остатков и внешней благотворительности.
Но именно в сфере пограничных идеологий экономический эгоизм проявляет себя как прескверный советчик и фальсификатор. Мы знаем это по столь близкой нам рейнской и альпийской границам, об этом напоминает нам возникновение империи Лотарей и истребление народов на протяжении более чем тысячи лет, потому что главная составная часть владения Каролингов на Маасе и Мозеле должна была оставаться неприкосновенной для старейшин, дабы сохранить в одних руках важнейшие культурные и хозяйственные пути — а именно связь Рим — Рона — Рейн — для духовных движений и торговли того времени. Так гуманитарные науки в пору своего засилья устанавливают нежизнеспособные границы, хотя они продолжают действовать, не поддаваясь корректировке с помощью естественно-научных знаний. [с.106]
Этот особенно захватывающий опыт можно дополнить многими другими острыми случаями, скрытыми проблемами, каковые имеются в Южной Америке, или примерами угасающих, закостеневших образований, как в Пиренеях. Однако образцом, особенно достойным упоминания, представляется нам папа римский Александр VI . Определенная им граница, а затем одним из его наследников повторно проведенная, ставшая всемирно известной демаркационная линия между испанским и португальским империализмом, будучи разрушенной в 1493 и 1506 гг., действовала до 1845 г. в своих последних формальных обозначениях. Лишь 1 января 1845 г. Филиппины, входившие на основе этой линии в границу времени испанско-американского государства, подключились к календарю Восточной Азии, к которому они принадлежат согласно природе движения Солнца!
Еще и сегодня вследствие такого произвольного проведения границы большая Бразилия с ее 30 млн. португалоговорящего смешанного населения существует как самое крупное государство и одновременно как чужеродное тело в испански-колонизованной Латинской Америке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
С 1888 г. остров Науру стал частью германского протектората Новой Гвинеи. С 1920 г. под совместным управлением Великобритании, Австралийского союза и Новой Зеландии. В 1942-1945 гг. находился под оккупацией Японии, с 1968 г. существует как независимое государство. [с.103]
По условиям версальского урегулирования Бургенланд, входивший в венгерскую часть империи Габсбургов, был передан Австрии. [с.103]
ГЛАВА X
ОТНОШЕНИЕ МИРА ПРИРОДЫ И МИРА ДУХА К БИОЛОГИЧЕСКИ ПРАВИЛЬНОЙ ГРАНИЦЕ
О неспособности чисто гуманитарных наук (теологии, юриспруденции, оторванных от земли или боящихся ее общественно-политических наук) создать биологически правильные, т.е. мало-мальски прочные на века (стабильные) и способные к переменам (эволюционные), убедительные границы, вместо биологически неверных, нестабильных, а поэтому чреватых войнами и переворотами, свидетельствует нынешняя судьба Земли, и в особенности Европы: ибо те, кто представлял эти науки, до сих пор обладали влиятельным голосом при установлении границ.
Г.Э.Г. Катлин исследует, должно ли влияние общественных наук всегда неизбежно отставать от естественных . Он не ставит под сомнение факт. Где же “Град божий” и его покой? Где “Вечный мир”, где “Свобода морей”, где так прочно подтвержденная экономикой еще в 1914 г. невозможность длительной войны? Куда исчезли из практики разграничения борющихся за существование жизненных форм на поверхности Земли все возвышенные и чванные слова, которыми гордятся гуманитарные науки при паузах в борьбе и которые улетучиваются, как только она вновь начинает бушевать? Civitas dei, pax aeterna, lieberum mare, jus gentium… .
Естественная наука более трезво и более уверенно стоит на земле в отношении проблемы границы, не витает в облаках, покуда еще не готов строительный грунт. После серьезного анализа и стольких сомнений она нуждается в синтезе и противопоставляет “Ignorabimus” одного выбора борьбы за существование другому, который с самого начала ориентирован на текучесть целостности и, как нам кажется, более смело смотрит в лицо природной данности.
Но именно ввиду порчи и искалечения Внутренней, Центральной и Промежуточной Европы важность позитивных решений представляется нам актуальной. Предварительным условием этого является, видимо, изучение земных пространств, вынужденных чаще всего испытывать напряженность из-за неестественных, антибиологических границ, по образцу исследования, предпринятого К. Лёшом для изучения панъевропейского мышления . [с.104]
Ведь вовсе нельзя исключать опасность того, что дерзкие на слова представители экстремистского утопического противоположного полюса именно в среде сбитых с толку гуманитарными науками многомиллионных масс добиваются их опрометчивого согласия и при этом достигают практически возможности рокового влияния. Эта опасность уже угрожающе близка именно ввиду несомненного кризиса скорее гуманитарных наук, чем естественных, и об этом свидетельствуют только что появившиеся различные, широко распространенные работы .
Главные области потрясений Европы
Заштрихованы государства — главные области потрясений Европы: Эстония, Латвия, Литва, Польша, Чехословакия, Румыния, Югославия, Болгария
Два противоречия, имеющие огромное географическое значение, подчеркивают связь географии и социологии с противоположных полюсов. С одной стороны, это идеи Монтейна о передвижении жизненных форм в жизненном пространстве сообразно их способности заполнять границы, которые — исходя из литоральной (голландской) ориентации автора — касаются, естественно, лишь континентальных жизненных форм, например Европы, ибо островные и прибрежные жизненные формы прочно [с.105] закрыты морем и побережьем! Монтейн представляет мышление неопределенного перемещения границы по Земле сообразно натиску жизни, следовательно, нового передела земельных владений народов каждые несколько лет согласно рождаемости, “Тайка” в целом, как ее испытали японцы уже в 645-652 гг. нашей эры .
С другой стороны, мы видим роль неомальтузианства в качестве хранителя границ, как, например, домыслил ее воображением социолога Уэллс , т.е. точку зрения обладателей пространства, обрекающую на принудительный застой народы, не имеющие достаточных резервов жизненного пространства, и исходящую из представления о возможном ограничении рождаемости в перенаселенных, имеющих тесное пространство жизненных формах. Эта точка зрения, если внести ясность, родом из опустошенного войной, окруженного землей манчестерского быта . Таковы две особенно резкие противоположности с сопутствующими им экономическим эгоизмом и материализмом в своей грубейшей форме. Вокруг этих [точек зрения] могут сталкиваться при этом поборники классовой борьбы — работодатель и наемный работник, капиталист мирового масштаба и социалист!
“Мы раскрасили это [пространство] на карте в красный цвет и затем оставили пустующим”, — заявляет австралийский друг людей, имея в виду, с одной стороны, огромные резервы территорий Северной Австралии для 30 млн. жителей и констатируя — с другой, что поблизости, в азиатской части Земли, происходит регулирование перенаселенности, например в китайской провинции Гуанси, в результате численность населения из-за голода и массовой смертности колеблется между 6-16 млн. и что в 1920 г. свыше 21 млн. в долине Хуанхэ фактически не имели никаких иных средств пропитания, кроме древесной коры, растительных остатков и внешней благотворительности.
Но именно в сфере пограничных идеологий экономический эгоизм проявляет себя как прескверный советчик и фальсификатор. Мы знаем это по столь близкой нам рейнской и альпийской границам, об этом напоминает нам возникновение империи Лотарей и истребление народов на протяжении более чем тысячи лет, потому что главная составная часть владения Каролингов на Маасе и Мозеле должна была оставаться неприкосновенной для старейшин, дабы сохранить в одних руках важнейшие культурные и хозяйственные пути — а именно связь Рим — Рона — Рейн — для духовных движений и торговли того времени. Так гуманитарные науки в пору своего засилья устанавливают нежизнеспособные границы, хотя они продолжают действовать, не поддаваясь корректировке с помощью естественно-научных знаний. [с.106]
Этот особенно захватывающий опыт можно дополнить многими другими острыми случаями, скрытыми проблемами, каковые имеются в Южной Америке, или примерами угасающих, закостеневших образований, как в Пиренеях. Однако образцом, особенно достойным упоминания, представляется нам папа римский Александр VI . Определенная им граница, а затем одним из его наследников повторно проведенная, ставшая всемирно известной демаркационная линия между испанским и португальским империализмом, будучи разрушенной в 1493 и 1506 гг., действовала до 1845 г. в своих последних формальных обозначениях. Лишь 1 января 1845 г. Филиппины, входившие на основе этой линии в границу времени испанско-американского государства, подключились к календарю Восточной Азии, к которому они принадлежат согласно природе движения Солнца!
Еще и сегодня вследствие такого произвольного проведения границы большая Бразилия с ее 30 млн. португалоговорящего смешанного населения существует как самое крупное государство и одновременно как чужеродное тело в испански-колонизованной Латинской Америке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149