Поэтому он по необходимости условно уравнивает людей, связывая с известными, отвлеченно указываемыми свойствами и делами их (если таковые окажутся в действительности – напр., «мужчина такого-то возраста», «телесно здоровый», «душевно-нормальный»; или «укравший», «ударивший», «убивший», «дезертировавший» и т. д.) известные полномочия обязанности или наказания. Но между законом и живым человеком стоит еще применение закона (административное или судебное), т. е. подведение конкретного жизненного случая под отвлеченное правило. И вот здесь-то и должно развертываться истинное царство справедливости.
Это отнюдь не значит, что условно уравнивающие законы безразличны для справедливости; но от них нельзя требовать слишком много. От законов надо требовать: 1. Чтобы они не устанавливали несправедливых привилегий – послаблений, ограждений, бесправия, угнетения, а также несправедливых уравнений. 2. Чтобы все устанавливаемые ими неравенства заведомо не попирали справедливости. 3. Чтобы они вводили такие способы применения права (в управлении, самоуправлении и суде), которые, с одной стороны, гарантировали бы от произвольного и непредметного применения закона, а с другой стороны, требовали бы от чиновников, научали бы их и представляли бы им возможность вводить повсюду поправки на справедливость.
Ибо справедливость не обеспечивается общими правилами; она требует еще справедливых людей. Она требует не только удовлетворительных законов, но еще живого человеческого искания и творчества. Если в стране нет живого и справедливого правосознания, то ей не помогут никакие и даже самые совершенные законы. Тут нужны не «правила», а верное настроение души – необходима воля к справедливости. А если ее нет, то самые лучшие законы, начертанные мудрецом или гением, будут только прикрывать язвы творимых несправедливостей.
Нам необходимо понять, что справедливость не дается в готовом виде и не водворяется по рецепту, а творчески отыскивается, всенародно выстрадывается и взращивается в жизни. Нет готового справедливого строя, который оставалось бы только ввести («анархия», «социализм», «коммунизм», «кооперация», «фашизм», «корпоратизм» и т. п.). Безнадежны и нелепы все подобные надежды и обещания. Справедливое в одной стране может оказаться несправедливым в другой. Справедливое в одну эпоху может впоследствии превратиться в вопиющую несправедливость.
Справедливость есть великое и вечное всенародное задание, которое неразрешимо «раз навсегда». Это задание подобно самой жизни, которая вечно запутывает свои нити и узлы и вечно требует их нового распутывания. И распутывать эти нити, и развязывать эти узлы – должны не одни законы и не одни правители, а весь народ сообща, в непрерывном творческом искании и напряжении.
О воспитании русского народа к справедливости
Восстановить Россию, заживить раны революции и войны и укрепить величие и великодержавно нашей Родины – можно только исходя из духа справедливости и служа ему. А для этого необходимо прежде всего необманно уверить весь русский народ, что новый, послереволюционный порядок – искренно хочет и практически ищет справедливости; и далее необходимо воспитывать и укреплять в самом народе – волю к справедливости, здоровое христианское правосознание и чувство всенародного, сверхклассового и сверхсословного братства. Как только народ почует дух справедливости – он поверит новой национальной власти и раскроет ей свое сердце. А к этому раскрывающемуся народному сердцу новая власть должна обращаться с авторитетным обещанием отыскивать справедливость для всех и с требованием того же самого от народа. Новая власть должна провозгласить и осуществить – конец принудительной «уравниловки» и «обезлички»; конец революционного бесправия, беззакония, взяточничества; конец «срезания верхушек», «беднячества», упрощения, снижения, террора против лучших и преуспевающих. Она должна восстановить справедливый ранг и качество; возродить истинный авторитет и, наконец, начать воспитание народа к живой, творческой справедливости.
Воспитывать людей к справедливости нельзя без веры и религии, ибо вера в Бога есть главный и глубочайший источник чувства ранга и воли к качеству. Справедливость есть не что иное, как любовное и художественное вчувствование в живого человека с желанием верно видеть его и верно обходиться с ним. Справедливость есть совестное доброжелательство. Справедливость есть всенародное братство. Справедливость есть живое и чуткое правосознание, которое готово поступиться своим и отстаивать чужое. Справедливость есть чувство меры в размежевании людских притязаний и интересов. Справедливость есть искусство искать и находить «для каждого свое» (формула римского права).
Воспитывать эти способности и настроения в народе – значит вести его к справедливости. И русский народ с его живым нравственным чутьем, с его природным благодушием и с его навеки охристианившейся совестью – сумеет не только оценить справедливость новой власти и довериться ей, но сумеет и раскрыть свою душу для такой системы воспитания. Тогда начнется новая эпоха его истории.
Это новое воспитание должно не только будить в народе волю к справедливости, но и укреплять в нем дух жертвенности, т. е. согласие во имя общего, национально-государственного дела отдавать свое и не добиваться во что бы то ни стало справедливости для себя. Истинная христианская и гражданская доблесть ищет справедливости для других и охотно жертвует «своим» сверх всякой справедливости. И чем сильнее и живее этот дух в народе, тем могущественнее его государство: ибо жертвенность народ есть источник настоящей политической силы.
Замечательно, что люди часто расходятся друг с другом в толковании и понимании «справедливости». Это объясняется не только тем, что все мы вообще судим о вещах и делах «субъективно» и потому не соглашаемся друг с другом, но еще гораздо более и тем, что мы обычно взываем к «справедливости», отстаивая свой собственный интерес и тотчас же забываем о ней, когда обсуждается чужой. Нам все кажется, что справедливость всегда «за нас» и что всякое удовлетворение наших желаний и интересов – «справедливо». И при этом мы не замечаем, что нами владеет в действительности не искание справедливости, а личная корысть, что наша ссылка на справедливость на самом деле ничего не стоит, что мы то и дело выступаем в жизни контрабандистами несправедливости. Тогда оказывается, что людей нельзя ни согласить, ни примирить, что справедливость становится пустым и мертвым словом и что в действительности происходит не искание справедливости, а борьба личных своекорыстий – гражданская война всех против всех. Так бывало и в истории России: люди кривили душой (в старину это называлось «воровали») и, по слову летописи, «несли Русь розно». Так было и в Смутное время (1605-1613). Именно так возникла и большевистская революция (1917). При таком настроении в народе государство существовать не может; центробежные силы одерживают верх над центростремительными; личный интерес становится выше общего; все рассыпается в прах, в песок – и буря событий несет этот песок в пропасть.
Отсюда первое требование: каждый из нас должен научиться отличать вопрос о справедливости от вопроса о личном интересе и не прикрывать свою корысть декламацией о справедливости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
Это отнюдь не значит, что условно уравнивающие законы безразличны для справедливости; но от них нельзя требовать слишком много. От законов надо требовать: 1. Чтобы они не устанавливали несправедливых привилегий – послаблений, ограждений, бесправия, угнетения, а также несправедливых уравнений. 2. Чтобы все устанавливаемые ими неравенства заведомо не попирали справедливости. 3. Чтобы они вводили такие способы применения права (в управлении, самоуправлении и суде), которые, с одной стороны, гарантировали бы от произвольного и непредметного применения закона, а с другой стороны, требовали бы от чиновников, научали бы их и представляли бы им возможность вводить повсюду поправки на справедливость.
Ибо справедливость не обеспечивается общими правилами; она требует еще справедливых людей. Она требует не только удовлетворительных законов, но еще живого человеческого искания и творчества. Если в стране нет живого и справедливого правосознания, то ей не помогут никакие и даже самые совершенные законы. Тут нужны не «правила», а верное настроение души – необходима воля к справедливости. А если ее нет, то самые лучшие законы, начертанные мудрецом или гением, будут только прикрывать язвы творимых несправедливостей.
Нам необходимо понять, что справедливость не дается в готовом виде и не водворяется по рецепту, а творчески отыскивается, всенародно выстрадывается и взращивается в жизни. Нет готового справедливого строя, который оставалось бы только ввести («анархия», «социализм», «коммунизм», «кооперация», «фашизм», «корпоратизм» и т. п.). Безнадежны и нелепы все подобные надежды и обещания. Справедливое в одной стране может оказаться несправедливым в другой. Справедливое в одну эпоху может впоследствии превратиться в вопиющую несправедливость.
Справедливость есть великое и вечное всенародное задание, которое неразрешимо «раз навсегда». Это задание подобно самой жизни, которая вечно запутывает свои нити и узлы и вечно требует их нового распутывания. И распутывать эти нити, и развязывать эти узлы – должны не одни законы и не одни правители, а весь народ сообща, в непрерывном творческом искании и напряжении.
О воспитании русского народа к справедливости
Восстановить Россию, заживить раны революции и войны и укрепить величие и великодержавно нашей Родины – можно только исходя из духа справедливости и служа ему. А для этого необходимо прежде всего необманно уверить весь русский народ, что новый, послереволюционный порядок – искренно хочет и практически ищет справедливости; и далее необходимо воспитывать и укреплять в самом народе – волю к справедливости, здоровое христианское правосознание и чувство всенародного, сверхклассового и сверхсословного братства. Как только народ почует дух справедливости – он поверит новой национальной власти и раскроет ей свое сердце. А к этому раскрывающемуся народному сердцу новая власть должна обращаться с авторитетным обещанием отыскивать справедливость для всех и с требованием того же самого от народа. Новая власть должна провозгласить и осуществить – конец принудительной «уравниловки» и «обезлички»; конец революционного бесправия, беззакония, взяточничества; конец «срезания верхушек», «беднячества», упрощения, снижения, террора против лучших и преуспевающих. Она должна восстановить справедливый ранг и качество; возродить истинный авторитет и, наконец, начать воспитание народа к живой, творческой справедливости.
Воспитывать людей к справедливости нельзя без веры и религии, ибо вера в Бога есть главный и глубочайший источник чувства ранга и воли к качеству. Справедливость есть не что иное, как любовное и художественное вчувствование в живого человека с желанием верно видеть его и верно обходиться с ним. Справедливость есть совестное доброжелательство. Справедливость есть всенародное братство. Справедливость есть живое и чуткое правосознание, которое готово поступиться своим и отстаивать чужое. Справедливость есть чувство меры в размежевании людских притязаний и интересов. Справедливость есть искусство искать и находить «для каждого свое» (формула римского права).
Воспитывать эти способности и настроения в народе – значит вести его к справедливости. И русский народ с его живым нравственным чутьем, с его природным благодушием и с его навеки охристианившейся совестью – сумеет не только оценить справедливость новой власти и довериться ей, но сумеет и раскрыть свою душу для такой системы воспитания. Тогда начнется новая эпоха его истории.
Это новое воспитание должно не только будить в народе волю к справедливости, но и укреплять в нем дух жертвенности, т. е. согласие во имя общего, национально-государственного дела отдавать свое и не добиваться во что бы то ни стало справедливости для себя. Истинная христианская и гражданская доблесть ищет справедливости для других и охотно жертвует «своим» сверх всякой справедливости. И чем сильнее и живее этот дух в народе, тем могущественнее его государство: ибо жертвенность народ есть источник настоящей политической силы.
Замечательно, что люди часто расходятся друг с другом в толковании и понимании «справедливости». Это объясняется не только тем, что все мы вообще судим о вещах и делах «субъективно» и потому не соглашаемся друг с другом, но еще гораздо более и тем, что мы обычно взываем к «справедливости», отстаивая свой собственный интерес и тотчас же забываем о ней, когда обсуждается чужой. Нам все кажется, что справедливость всегда «за нас» и что всякое удовлетворение наших желаний и интересов – «справедливо». И при этом мы не замечаем, что нами владеет в действительности не искание справедливости, а личная корысть, что наша ссылка на справедливость на самом деле ничего не стоит, что мы то и дело выступаем в жизни контрабандистами несправедливости. Тогда оказывается, что людей нельзя ни согласить, ни примирить, что справедливость становится пустым и мертвым словом и что в действительности происходит не искание справедливости, а борьба личных своекорыстий – гражданская война всех против всех. Так бывало и в истории России: люди кривили душой (в старину это называлось «воровали») и, по слову летописи, «несли Русь розно». Так было и в Смутное время (1605-1613). Именно так возникла и большевистская революция (1917). При таком настроении в народе государство существовать не может; центробежные силы одерживают верх над центростремительными; личный интерес становится выше общего; все рассыпается в прах, в песок – и буря событий несет этот песок в пропасть.
Отсюда первое требование: каждый из нас должен научиться отличать вопрос о справедливости от вопроса о личном интересе и не прикрывать свою корысть декламацией о справедливости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128