М.Петрова]
С чувством законной гордости
Никто из наших не помнит точной формулировки закона, обязывающего граждан собирать опавшие листья, но ручаемся, что никому и в голову не придет ослушаться, ведь это один из древнейших обычаев, который мы усваиваем с самого раннего детства, и для нас участие в ежегодной кампании по уборке сухих листьев, начинающейся второго ноября в девять часов утра, почти такой же элементарный навык, как умение завязывать ботинки или раскрывать зонтик.
Никому также не придет в голову оспаривать правомерность самой этой даты — раз так повелось в нашей стране, значит, на то есть свои основания. Весь предыдущий день мы проводим на кладбище: идем на могилы умерших родственников и сметаем сухие листья, которыми надгробия завалены до неузнаваемости; однако в тот день палая листва еще не имеет, так сказать, официального значения, пока она лишь досадная помеха, не больше, и ее нужно устранить, чтобы потом поменять воду в цветочных вазах и почистить загаженные слизняками надгробные плиты. Кое-кто порой заикается о том, что неплохо было бы перенести начало кампании на два-три дня раньше, тогда, мол, первого ноября на кладбище будет чисто и люди смогут посидеть на могилах, собираясь с мыслями и не тратя времени на утомительную уборку, из-за которой подчас происходят неприятности, отвлекающие нас от исполнения своего долга в поминальный день. Однако мы всегда отвергали эти инсинуации, равно как и не допускали даже мысли об отмене экспедиций на север, в сельву, каких бы жертв они нам ни стоили. Таковы традиции нашей родины, которые возникли отнюдь не на пустом месте, и наши деды неоднократно давали суровую отповедь анархически настроенным элементам, указывая на то, что кучи сухих листьев на могилах как раз служат напоминанием о неудобствах, связанных с листопадом, и вдохновляют наш коллектив на еще более рьяное участие в кампании, которая должна начаться на следующий день.
Все население призвано внести свой вклад в дело уборки листьев. Накануне, к моменту нашего возвращения с кладбища, муниципалитет устанавливает посреди площади киоск, покрашенный белой краской, а мы, дойдя до него, занимаем очередь и терпеливо ждем. Поскольку «хвост» нескончаем, большинство из нас возвращаются домой очень поздно, однако каждый счастлив получить свою карточку из рук муниципального чиновника. В этом расчерченном на клетки листочке с завтрашнего утра будет отражаться наше участие в трудовой вахте: когда мы сдаем на приемном пункте мешки с сухими листьями или клетки с мангустами — это уж кому что поручат, — специальная машина пробивает в карточке отверстие. Больше всех радуются дети, ведь им вручают самые большие карточки (которые они с восторгом демонстрируют матерям) — и ставят на самые легкие работы, в основном поручают следить за мангустами. Нам, взрослым, приходится потруднее, и не мудрено: мы же не только командуем мангустами, собирающими листья, но и наполняем палой листвой холщовые мешки, а наполнив, тащим их на плечах к грузовикам, которые выделяет нам муниципалитет. Старикам доверяют пистолеты со сжатым воздухом для опрыскивания сухих листьев змеиной эссенцией. Но наиболее ответственные задания выпадают на долю взрослых, поскольку мангусты часто отвлекаются и не оправдывают возлагаемых на них надежд; а раз так, то уже через пару дней по отметкам в карточке будет ясно, что работаем мы недостаточно и вероятность нашей отправки на север, в сельву, увеличится. Как и следует ожидать, мы всячески стараемся не допустить этого, хотя, если доходит до дела, тут же признаем, что отсылка на север — обычай не менее естественный, чем сама кампания; так что нам даже в голову не взбредет протестовать; однако по-человечески вполне понятно, что мы из кожи вон лезем, лишь бы заставить мангустов работать. Нам очень хочется получить максимум отметок в карточках, а для этого мы бываем подчас суровы с мангустами, стариками и детьми, участие которых необходимо для успешного проведения кампании.
Когда-то мы задавались мыслью, как возникла идея опрыскивать сухие листья змеиной эссенцией, но, лениво выдвинув несколько гипотез, пришли к выводу, что происхождение традиций, особенно полезных и разумных, обычно теряется в глубине веков. В один прекрасный день муниципальные власти, видимо, обнаружили, что людей для уборки осенних листьев не хватает, и решили покрыть дефицит путем умелого использования мангустов. Наверное, какой-то чиновник из городка на границе с сельвой заметил, что мангусты, которые, как правило, совершенно равнодушны к сухим листьям, начинают бешено набрасываться на них, если те пахнут змеями. Наш народ далеко не сразу сделал это открытие, изучил реакции мангустов и понял, что если опрыскивать сухие листья змеиной эссенцией, то мангусты мстительно кидаются на них и начинают сгребать в кучи. Мы же выросли в эпоху незыблемых основ, сейчас существуют предписания на все случаи жизни, а в питомниках, где выращивают мангустов, вполне достаточно дрессировщиков, да и ежегодные летние экспедиции в сельву доставляют вполне достаточное количество змей. Все это кажется нам настолько естественным, что мы лишь иногда, сделав над собой неимоверное усилие, задаемся вопросом, за который нам крепко влетало в детстве, ибо родители хотели научить нас, как мы должны впоследствии отвечать на подобные вопросы своим детям. Любопытно, что желание задавать вопросы проявляется — да и то изредка — только до или после уборочной кампании. А второго ноября, едва мы получаем карточки и приступаем к работе, все наши поступки начинают казаться нам совершенно оправданными, так что лишь безумец осмелился бы поставить под сомнение целесообразность уборочной кампании и форму ее проведения. Впрочем, власти предвидели и эту возможность — недаром в тексте закона, напечатанном на обратной стороне карточки, перечислены виды наказаний, полагающихся за подобную провинность. Однако мы не помним, чтобы их когда-нибудь пришлось применить.
Мы не устаем восхищаться умением муниципалитета распределить работы таким образом, что проведение кампании ни в коей мере не нарушает жизненного уклада в государстве и стране в целом. Взрослые заняты на уборке в течение пяти часов до или после своей основной работы в административных учреждениях или торговле. Дети не учатся в школе и не посещают занятия по военной и гражданской подготовке, а старики, пользуясь тем, что светит солнце, выходят из своих приютов и тоже становятся по местам. Через пару дней первоочередная задача кампании выполнена: центральные улицы и площади очищены от сухих листьев. Нам же — тем, кто несет ответственность за мангустов, — следует быть тогда особенно бдительными, ведь рвение мангустов постепенно ослабевает и на нашу долю выпадает ответственная миссия — просить муниципального инспектора нашего района отдать приказ об усилении опрыскивания. Инспектор отдает такой приказ только после того, как убедится, что мы исчерпали все меры воздействия на мангустов;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186
С чувством законной гордости
Никто из наших не помнит точной формулировки закона, обязывающего граждан собирать опавшие листья, но ручаемся, что никому и в голову не придет ослушаться, ведь это один из древнейших обычаев, который мы усваиваем с самого раннего детства, и для нас участие в ежегодной кампании по уборке сухих листьев, начинающейся второго ноября в девять часов утра, почти такой же элементарный навык, как умение завязывать ботинки или раскрывать зонтик.
Никому также не придет в голову оспаривать правомерность самой этой даты — раз так повелось в нашей стране, значит, на то есть свои основания. Весь предыдущий день мы проводим на кладбище: идем на могилы умерших родственников и сметаем сухие листья, которыми надгробия завалены до неузнаваемости; однако в тот день палая листва еще не имеет, так сказать, официального значения, пока она лишь досадная помеха, не больше, и ее нужно устранить, чтобы потом поменять воду в цветочных вазах и почистить загаженные слизняками надгробные плиты. Кое-кто порой заикается о том, что неплохо было бы перенести начало кампании на два-три дня раньше, тогда, мол, первого ноября на кладбище будет чисто и люди смогут посидеть на могилах, собираясь с мыслями и не тратя времени на утомительную уборку, из-за которой подчас происходят неприятности, отвлекающие нас от исполнения своего долга в поминальный день. Однако мы всегда отвергали эти инсинуации, равно как и не допускали даже мысли об отмене экспедиций на север, в сельву, каких бы жертв они нам ни стоили. Таковы традиции нашей родины, которые возникли отнюдь не на пустом месте, и наши деды неоднократно давали суровую отповедь анархически настроенным элементам, указывая на то, что кучи сухих листьев на могилах как раз служат напоминанием о неудобствах, связанных с листопадом, и вдохновляют наш коллектив на еще более рьяное участие в кампании, которая должна начаться на следующий день.
Все население призвано внести свой вклад в дело уборки листьев. Накануне, к моменту нашего возвращения с кладбища, муниципалитет устанавливает посреди площади киоск, покрашенный белой краской, а мы, дойдя до него, занимаем очередь и терпеливо ждем. Поскольку «хвост» нескончаем, большинство из нас возвращаются домой очень поздно, однако каждый счастлив получить свою карточку из рук муниципального чиновника. В этом расчерченном на клетки листочке с завтрашнего утра будет отражаться наше участие в трудовой вахте: когда мы сдаем на приемном пункте мешки с сухими листьями или клетки с мангустами — это уж кому что поручат, — специальная машина пробивает в карточке отверстие. Больше всех радуются дети, ведь им вручают самые большие карточки (которые они с восторгом демонстрируют матерям) — и ставят на самые легкие работы, в основном поручают следить за мангустами. Нам, взрослым, приходится потруднее, и не мудрено: мы же не только командуем мангустами, собирающими листья, но и наполняем палой листвой холщовые мешки, а наполнив, тащим их на плечах к грузовикам, которые выделяет нам муниципалитет. Старикам доверяют пистолеты со сжатым воздухом для опрыскивания сухих листьев змеиной эссенцией. Но наиболее ответственные задания выпадают на долю взрослых, поскольку мангусты часто отвлекаются и не оправдывают возлагаемых на них надежд; а раз так, то уже через пару дней по отметкам в карточке будет ясно, что работаем мы недостаточно и вероятность нашей отправки на север, в сельву, увеличится. Как и следует ожидать, мы всячески стараемся не допустить этого, хотя, если доходит до дела, тут же признаем, что отсылка на север — обычай не менее естественный, чем сама кампания; так что нам даже в голову не взбредет протестовать; однако по-человечески вполне понятно, что мы из кожи вон лезем, лишь бы заставить мангустов работать. Нам очень хочется получить максимум отметок в карточках, а для этого мы бываем подчас суровы с мангустами, стариками и детьми, участие которых необходимо для успешного проведения кампании.
Когда-то мы задавались мыслью, как возникла идея опрыскивать сухие листья змеиной эссенцией, но, лениво выдвинув несколько гипотез, пришли к выводу, что происхождение традиций, особенно полезных и разумных, обычно теряется в глубине веков. В один прекрасный день муниципальные власти, видимо, обнаружили, что людей для уборки осенних листьев не хватает, и решили покрыть дефицит путем умелого использования мангустов. Наверное, какой-то чиновник из городка на границе с сельвой заметил, что мангусты, которые, как правило, совершенно равнодушны к сухим листьям, начинают бешено набрасываться на них, если те пахнут змеями. Наш народ далеко не сразу сделал это открытие, изучил реакции мангустов и понял, что если опрыскивать сухие листья змеиной эссенцией, то мангусты мстительно кидаются на них и начинают сгребать в кучи. Мы же выросли в эпоху незыблемых основ, сейчас существуют предписания на все случаи жизни, а в питомниках, где выращивают мангустов, вполне достаточно дрессировщиков, да и ежегодные летние экспедиции в сельву доставляют вполне достаточное количество змей. Все это кажется нам настолько естественным, что мы лишь иногда, сделав над собой неимоверное усилие, задаемся вопросом, за который нам крепко влетало в детстве, ибо родители хотели научить нас, как мы должны впоследствии отвечать на подобные вопросы своим детям. Любопытно, что желание задавать вопросы проявляется — да и то изредка — только до или после уборочной кампании. А второго ноября, едва мы получаем карточки и приступаем к работе, все наши поступки начинают казаться нам совершенно оправданными, так что лишь безумец осмелился бы поставить под сомнение целесообразность уборочной кампании и форму ее проведения. Впрочем, власти предвидели и эту возможность — недаром в тексте закона, напечатанном на обратной стороне карточки, перечислены виды наказаний, полагающихся за подобную провинность. Однако мы не помним, чтобы их когда-нибудь пришлось применить.
Мы не устаем восхищаться умением муниципалитета распределить работы таким образом, что проведение кампании ни в коей мере не нарушает жизненного уклада в государстве и стране в целом. Взрослые заняты на уборке в течение пяти часов до или после своей основной работы в административных учреждениях или торговле. Дети не учатся в школе и не посещают занятия по военной и гражданской подготовке, а старики, пользуясь тем, что светит солнце, выходят из своих приютов и тоже становятся по местам. Через пару дней первоочередная задача кампании выполнена: центральные улицы и площади очищены от сухих листьев. Нам же — тем, кто несет ответственность за мангустов, — следует быть тогда особенно бдительными, ведь рвение мангустов постепенно ослабевает и на нашу долю выпадает ответственная миссия — просить муниципального инспектора нашего района отдать приказ об усилении опрыскивания. Инспектор отдает такой приказ только после того, как убедится, что мы исчерпали все меры воздействия на мангустов;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186