– Браво! – воскликнул он. – Вы не из тех, кто способен заблудиться. Садитесь!
Виктория обрадованно забралась в машину.
– Куда мы поедем?
Водитель – одетый в какое-то отрепье араб, включил двигатель и машина тронулась с места.
– В Вавилон, – ответил Эдвард. – По-моему, мы заслужили право на небольшую экскурсию!
– В Вавилон? – вскрикнула Виктория. – Правда?
Машина, свернув налево, выехала на широкую мощеную дорогу.
– Еще бы! – кивнул Эдвард. – Только не ждите особых чудес! Вавилон теперь не то, чем он был когда-то…
Виктория замурлыкала:
Дай скорее мне ответ –
Вавилон далек иль нет?
Доскачу ли я туда до ночи, брат мой?..
– Эту песенку я пела еще совсем девчонкой, – объяснила она. – Мне и в голову бы не пришло, что когда-нибудь я и впрямь поеду в Вавилон!
– И сумеете до ночи вернуться оттуда! Во всяком случае, я надеюсь на это. В этих краях никогда ничего не знаешь наверняка.
– Судя по виду, машина, действительно, готова в любой момент развалиться на части.
– Не исключено, что так оно и будет! Водитель вновь скрепит все бечевкой, скажет «Иншалла!» и как ни в чем не бывало тронется в путь!
– Что за кошмарная дорога! – выдохнула Виктория между двумя ухабами.
От вполне приличного шоссе осталось только светлое воспоминание. И хотя ширина дороги была такой же, чуть ли не при каждом обороте колес машина, тарахтя всем корпусом, вздрагивала на выбоинах.
– Не переживайте! – прокричал Эдвард. – Дальше будет еще хуже!
Машина двигалась в туче никогда, похоже, не оседавшей пыли. Повозки, в которых сидели беззаботные и, судя по реакции, глухие арабы, уступали дорогу только после долгих уговоров. Не спешили свернуть в сторону и ослики, которых вели окруженные стайками ребятишек женщины. Викторию все приводило в восторг – она была вместе с Эдвардом да еще и на пути в Вавилон. Добрались туда они через добрых два часа.
Поначалу Вавилон разочаровал Викторию. Горы обожженных кирпичей и щебня не вызывали у нее никаких эмоций. Она ожидала увидеть колонны и триумфальные арки, что-нибудь напоминающее снимки руин Баальбека, которые она когда-то разглядывала. Ничего похожего!
Понемногу, однако, объяснения гида, которые она до сих пор пропускала мимо ушей, заинтересовали Викторию. Рельефные изображения фантастических животных, величественная дорога, ведущая к воротам богини Иш – тар, и другие следы былого величия мертвого ныне города пробудили ее любопытство, и она уже с жадностью выслушивала рассказы о жизни древнего Вавилона. Когда они уселись, чтобы отдать должное предусмотрительно захваченному Эдвардом холодному завтраку, гид скромно удалился, сказав, что через часок вернется, чтобы проводить их в музей.
– Стоит ли ходить туда? – спросила у Эдварда Виктория. – Куча разложенных по полкам вещей с прицепленными к ним этикетками… Я как-то раз была в Британском музее. Вот скучища – то!
– Прошлое всегда нагоняет скуку, – заметил Эдвард. – Будущее намного интереснее.
– Ну, здесь тоже интересно. Чувствуешь, что перед тобой что-то величественное… Помните стихи: «Когда ты был владыкой Вавилона, а я была рабыней – христианкой…»? Кто знает? Быть может этими владыкой и рабыней были как раз мы?
Эдвард засмеялся.
– В истории я не слишком силен, но что-то мне чудится – Вавилона давно уже не было, когда появились первые христиане…
– Ну и что? А вам хотелось бы быть владыкой Вавилона?
– Еще бы!
– Вот и будем считать, что вы им были – только в другом воплощении.
– В те времена владыки властвовали по-настоящему, железной рукой! Зато и мир был на что-то похож…
– Вот только не знаю, – задумчиво протянула Виктория, – захотела бы я стать рабыней, все равно христианкой или нет…
Эдвард тоже продолжал думать о своем.
– Милтон был прав, сказав: «Лучше быть владыкой Ада, чем служить в Раю». Я всегда восхищался его Сатаной.
Виктория призналась, что Милтона читать ей почти не приходилось.
– Зато, – добавила она, – я видела в театре одну, по-моему, его пьесу. Марго Фонтейн играла просто изумительно…
– Если бы вы были рабыней, Виктория, я дал бы вам свободу и увел в свой гарем… Куда-нибудь туда…
Он показал на развалины. В глазах Виктории вспыхнул ехидный огонек.
– Что касается гарема…
Эдвард не дал ей докончить.
– Как вы ладите с Катрин?
– Откуда вы знаете, что я подумала именно о ней?
– Но ведь не ошибся же!.. Я хотел бы, чтобы вы подружились.
– Странный народ мужчины! Почему, черт возьми, вы воображаете, что все ваши знакомые девушки должны быть подругами?
– Вы меня не правильно поняли, Виктория. Во-первых, намек на гарем просто смешон…
– Вовсе нет! В «Оливковой ветви» все они так и бегают за вами. Меня это доводит до бешенства!
– Вам очень к лицу, когда вы сердитесь, – засмеялся Эдвард. – Вернемся, однако, к Катрин! Хорошие отношения между вами я хотел бы видеть только потому, что, на мой взгляд, найти то, что мы ищем, удастся именно через нее. Она знает что-то…
– Вы думаете?
– Вспомните, что имя Анны Шееле я услышал как раз от нее.
Но и не более того.
Ну, а как с Карлом Марксом?.. Дало это что-нибудь?
– Пока ни в какую партию вступить меня никто не уговаривает. Катрин заявила, кстати, что коммунисты не нуждаются в людях с таким, как у меня политическим образованием… Беда в том, что во всех этих книжках я совершенно ничего не понимаю! Слишком глупа, наверное…
Эдвард расхохотался.
– Бедная девочка!.. Утешьтесь! Катрин, быть может, очень умна и политически образованна, но мне гораздо больше нравится маленькая лондонская машинистка, даже если она делает по паре ошибок в каждом слове!
Виктория нахмурилась. Шутка Эдварда напомнила ей о недавнем разговоре с доктором Ратбоном. Выслушав рассказ о нем, Эдвард встревожился гораздо больше, чем она ожидала.
– Это серьезно, Виктория, очень серьезно!.. Что в точности он сказал вам?
Виктория постаралась по возможности буквально повторить все, сказанное Ратбоном.
– Не понимаю только, – добавила она, – почему это так вас обеспокоило!
– Не понимаете?.. Но, девочка моя, разве это не доказывает, что Ратбон насквозь видит вас? Он предупредил вас… Мне это не нравится, Виктория… Совсем не нравится!.. Эти люди ни перед чем не остановятся.., а мне вовсе не хочется услышать однажды, что ваш труп выловили из Тигра!
Виктория слушала, опустив веки и думала: «Я сижу среди руин Вавилона и веду разговор о том, что в ближайшее время мои труп могут выловить из Тигра. Разумеется, это сон. Я в Лондоне, сейчас я проснусь, меня вызовут к мистеру Грингольцу и станет ясно, что Эдвард – всего лишь плод моего воображения…».
Она открыла глаза. Нет, это был не сон. Жгучее солнце, какого никогда не бывает в Лондоне, освещало развалины Вавилона. Эдвард сидел рядом, глядя куда-то в сторону. Красивые у него волосы, только на затылке надо бы их сделать немного короче… Но и затылок тоже очень красивый… Покрытый ровным загаром, без всех тех прыщиков, которые так часто появляются у мужчин, когда им приходится и в жару ходить с тугим воротничком. Совсем не такой, как, к примеру, у сэра Руперта с его чирием…
Виктория вскрикнула. Эдвард повернул голову.
– Что случилось?
– Я вспомнила… Насчет сэра Руперта…
Эдвард глядел на нее, явно ожидая более подробных объяснений, и Виктория дала их.
– У него на затылке был чирей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44