), что сама природа желания, если она не понята должным обра-
зом, неизбежно ведет к конфликту.
Желание всегда противоречиво. Я желаю самых противоречивых вещей,
что не означает, что я хочу уничтожить желание, подавить, контролировать
или сублимировать его. Я просто вижу, что само желание по сути своей про-
тиворечиво. Противоречивы не объекты желания, но сама природа желания как
таковая. Я должен понять природу желания, прежде чем смогу понять
конфликты. Внутренне мы находимся в состоянии противоречия, и это состоя-
ние противоречия вызвано желанием; желанием, являющимся, как мы уже гово-
рили, погоней за удовольствием и стремлением избежать страдания.
Итак, мы видим, что желание - основа всякого противоречия, желание
чего-то или нежелание этого является двойственным. Когда мы делаем нечто
приятное, в это совсем не включено усилие, не правда ли? Но удовольствие
приносит страдание, и тогда возникает борьба, чтобы избегать страдания. А
ведь это снова потеря энергии. Почему у нас вообще существует двойствен-
ность? В природе, конечно, имеется двойственность: мужчина и женщина,
свет и мрак, ночь и день; но почему в нас существует двойственность внут-
ренняя, психологическая? Прошу вас, продумайте это вместе со мной, прошу
вас, не ждите, чтобы я сказал вам ответ. Чтобы выяснить это, вы должны
заставить поработать ваш собственный ум. Мои слова лишь зеркало, в кото-
ром вы должны наблюдать самих себя. Почему в вас существует эта психоло-
гическая двойственность? Не потому ли, что нас с детства всегда учили
сравнивать то, что есть, с тем, что должно быть? Мы обусловлены тем, что
правильно и неправильно, что хорошо и что плохо, что морально и что немо-
рально. Не возникла ли эта двойственность в связи с тем, что мы верим,
будто мышление в понятиях противоположных таким понятиям, как насилие,
зависть, ревность, низость, поможет нам от всего этого избавиться? Не ис-
пользуем ли мы противоположное в качестве рычага как средство избавиться
от того, что есть? Или это бегство от действительности? Не пользуетесь ли
вы противоположным, как средством убежать от действительности, с которой
вы не знаете, как быть? Или это происходит от того, что вам на протяжении
тысячелетий внушали, что вы должны иметь идеал, противоположный тому, что
есть, чтобы справиться с настоящим? Когда у вас имеется идеал, вы думае-
те, что он поможет вам избавиться от того, что есть, но этого никогда не
происходит. Вы можете проповедовать ненасилие до конца своих дней, и все
же постоянно сеять семена насилия. У вас есть представление о том, каким
вы должны быть, как вы должны действовать, но между тем вы действуете
совсем иначе; итак, вы видите, что принципы, верования и идеалы должны
неизбежно вести к лицемерию, к нечестной жизни. Именно идеал создает про-
тивоположное тому, что есть, и поэтому, когда вы знаете, как поступить в
отношении того, что есть, противоположное уже не нужно.
Стремление походить на кого-то другого или соответствовать вашему
идеалу - одна из главных причин противоречия, смятения и конфликта. Ум,
находящийся в смятении, что бы он ни делал и на каком бы он ни был уров-
не, будет оставаться в смятении. А всякое действие, рожденное смятением,
ведет к дальнейшему смятению. Я вижу это очень ясно. Я вижу это так же
ясно, как непосредственную физическую опасность. И что же тогда происхо-
дит? Я больше не действую в состоянии смятения. Таким образом бездействие
становится целостным действием.
Глава VIII
Свобода. Мятеж. Одиночество.
Чистота ума. Принимать себя такими, как мы есть.
Ни муки подавления, ни жестокая дисциплина приспособления к идеалу
еще никого не приводили к истине. Чтобы придти к истине, ум должен быть
совершенно свободен, без малейшем искажения.
Сначала давайте спросим себя, действительно ли мы хотим быть сво-
бодными? Когда мы говорим о свободе, говорим ли мы о полной свободе или о
свободе от чего-то неудобного, неприятного или нежелательного? Нам бы хо-
телось освободиться от болезненных и неприятных воспоминаний, мучительных
переживаний, но сохранить те наши идеологии, формулировки и отношения,
которые могли бы дать нам удовольствие, принести удовлетворение. В то же
время удержать одно без другого невозможно. Ибо, как мы видели, удо-
вольствие неотделимо от страдания. Поэтому каждый из нас должен решить,
хотим ли мы быть полностью свободными. Если мы скажем, что хотим этого,
тогда мы должны понять природу и структуру свободы. Является ли свободой,
когда вы свободны от чего-либо, от страдания, от какого-то рода тревоги?
Или свобода по сути своей нечто совсем иное? Вы можете быть свободными от
ревности, скажем, но не является ли эта свобода реакцией, и, следова-
тельно, вовсе не свободой? Вы можете быть свободны от догмы, что довольно
легко сделать, проанализировав и отбросив ее прочь, но мотив освобождения
от догмы может быть по-разному обоснован, ибо он может быть продиктован
желанием освободиться лишь от той догмы, которая перестала быть модной
или удобной. Или вы можете желать освободиться от национализма, потому
что верите в интернационализм или сознаете, что просто нет смысла продол-
жать цепляться за эту глупую националистическую догму, с ее знаменами и
прочим вздором. Такую догму вы можете легко отбросить прочь. Или вы може-
те выступать против какого-либо религиозного или политическом лидера,
обещавшего вам свободу в результате дисциплины или восстания, но имеет ли
такой рационализм, такое логическое умозаключение что-либо общее со сво-
бодой?
Если вы говорите, что свободны от чего-то, это просто реакция, ко-
торая вызовет лишь другую реакцию, с новым приспособлением и новой формой
господства. Таким путем вы можете составить целую цепь реакций, каждое
звено которой вы будете принимать за свободу. Но это не свобода, это лишь
продлевание видоизмененного прошлого, за которое цепляется ум.
Современная молодежь, как всякая молодежь, находится в состоянии
мятежа против общества. Это само по себе хорошее явление. Но мятеж - это
не свобода, а реакция, и эта реакция создает собственный шаблон, в плену
котором вы оказываетесь. Вы думаете, что это нечто новое, но это не так.
Это старое на новый манер. Любой социальный или политический мятеж неиз-
бежно возвратится к доброму старому буржуазному настроению.
Свобода приходит только тогда, когда вы видите и действуете. Она
никогда не бывает результатом мятежа. Видение есть действие. И такое
действие происходит мгновенно. Когда вы видите опасность, тогда нет ника-
кой умственной деятельности, никакой дискуссии или колебания. Сама опас-
ность побуждает действовать, и поэтому видеть - значит действовать, быть
свободным.
Свобода - это состояние ума. Не свобода от чего-то, но ощущение
свободы, свободы сомневаться и ставить вопросы по отношению ко всему, и
поэтому в ней столько силы, действенности и энергии, что она сразу отбра-
сывает все формы зависимости, рабства, приспособления, подчинения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
зом, неизбежно ведет к конфликту.
Желание всегда противоречиво. Я желаю самых противоречивых вещей,
что не означает, что я хочу уничтожить желание, подавить, контролировать
или сублимировать его. Я просто вижу, что само желание по сути своей про-
тиворечиво. Противоречивы не объекты желания, но сама природа желания как
таковая. Я должен понять природу желания, прежде чем смогу понять
конфликты. Внутренне мы находимся в состоянии противоречия, и это состоя-
ние противоречия вызвано желанием; желанием, являющимся, как мы уже гово-
рили, погоней за удовольствием и стремлением избежать страдания.
Итак, мы видим, что желание - основа всякого противоречия, желание
чего-то или нежелание этого является двойственным. Когда мы делаем нечто
приятное, в это совсем не включено усилие, не правда ли? Но удовольствие
приносит страдание, и тогда возникает борьба, чтобы избегать страдания. А
ведь это снова потеря энергии. Почему у нас вообще существует двойствен-
ность? В природе, конечно, имеется двойственность: мужчина и женщина,
свет и мрак, ночь и день; но почему в нас существует двойственность внут-
ренняя, психологическая? Прошу вас, продумайте это вместе со мной, прошу
вас, не ждите, чтобы я сказал вам ответ. Чтобы выяснить это, вы должны
заставить поработать ваш собственный ум. Мои слова лишь зеркало, в кото-
ром вы должны наблюдать самих себя. Почему в вас существует эта психоло-
гическая двойственность? Не потому ли, что нас с детства всегда учили
сравнивать то, что есть, с тем, что должно быть? Мы обусловлены тем, что
правильно и неправильно, что хорошо и что плохо, что морально и что немо-
рально. Не возникла ли эта двойственность в связи с тем, что мы верим,
будто мышление в понятиях противоположных таким понятиям, как насилие,
зависть, ревность, низость, поможет нам от всего этого избавиться? Не ис-
пользуем ли мы противоположное в качестве рычага как средство избавиться
от того, что есть? Или это бегство от действительности? Не пользуетесь ли
вы противоположным, как средством убежать от действительности, с которой
вы не знаете, как быть? Или это происходит от того, что вам на протяжении
тысячелетий внушали, что вы должны иметь идеал, противоположный тому, что
есть, чтобы справиться с настоящим? Когда у вас имеется идеал, вы думае-
те, что он поможет вам избавиться от того, что есть, но этого никогда не
происходит. Вы можете проповедовать ненасилие до конца своих дней, и все
же постоянно сеять семена насилия. У вас есть представление о том, каким
вы должны быть, как вы должны действовать, но между тем вы действуете
совсем иначе; итак, вы видите, что принципы, верования и идеалы должны
неизбежно вести к лицемерию, к нечестной жизни. Именно идеал создает про-
тивоположное тому, что есть, и поэтому, когда вы знаете, как поступить в
отношении того, что есть, противоположное уже не нужно.
Стремление походить на кого-то другого или соответствовать вашему
идеалу - одна из главных причин противоречия, смятения и конфликта. Ум,
находящийся в смятении, что бы он ни делал и на каком бы он ни был уров-
не, будет оставаться в смятении. А всякое действие, рожденное смятением,
ведет к дальнейшему смятению. Я вижу это очень ясно. Я вижу это так же
ясно, как непосредственную физическую опасность. И что же тогда происхо-
дит? Я больше не действую в состоянии смятения. Таким образом бездействие
становится целостным действием.
Глава VIII
Свобода. Мятеж. Одиночество.
Чистота ума. Принимать себя такими, как мы есть.
Ни муки подавления, ни жестокая дисциплина приспособления к идеалу
еще никого не приводили к истине. Чтобы придти к истине, ум должен быть
совершенно свободен, без малейшем искажения.
Сначала давайте спросим себя, действительно ли мы хотим быть сво-
бодными? Когда мы говорим о свободе, говорим ли мы о полной свободе или о
свободе от чего-то неудобного, неприятного или нежелательного? Нам бы хо-
телось освободиться от болезненных и неприятных воспоминаний, мучительных
переживаний, но сохранить те наши идеологии, формулировки и отношения,
которые могли бы дать нам удовольствие, принести удовлетворение. В то же
время удержать одно без другого невозможно. Ибо, как мы видели, удо-
вольствие неотделимо от страдания. Поэтому каждый из нас должен решить,
хотим ли мы быть полностью свободными. Если мы скажем, что хотим этого,
тогда мы должны понять природу и структуру свободы. Является ли свободой,
когда вы свободны от чего-либо, от страдания, от какого-то рода тревоги?
Или свобода по сути своей нечто совсем иное? Вы можете быть свободными от
ревности, скажем, но не является ли эта свобода реакцией, и, следова-
тельно, вовсе не свободой? Вы можете быть свободны от догмы, что довольно
легко сделать, проанализировав и отбросив ее прочь, но мотив освобождения
от догмы может быть по-разному обоснован, ибо он может быть продиктован
желанием освободиться лишь от той догмы, которая перестала быть модной
или удобной. Или вы можете желать освободиться от национализма, потому
что верите в интернационализм или сознаете, что просто нет смысла продол-
жать цепляться за эту глупую националистическую догму, с ее знаменами и
прочим вздором. Такую догму вы можете легко отбросить прочь. Или вы може-
те выступать против какого-либо религиозного или политическом лидера,
обещавшего вам свободу в результате дисциплины или восстания, но имеет ли
такой рационализм, такое логическое умозаключение что-либо общее со сво-
бодой?
Если вы говорите, что свободны от чего-то, это просто реакция, ко-
торая вызовет лишь другую реакцию, с новым приспособлением и новой формой
господства. Таким путем вы можете составить целую цепь реакций, каждое
звено которой вы будете принимать за свободу. Но это не свобода, это лишь
продлевание видоизмененного прошлого, за которое цепляется ум.
Современная молодежь, как всякая молодежь, находится в состоянии
мятежа против общества. Это само по себе хорошее явление. Но мятеж - это
не свобода, а реакция, и эта реакция создает собственный шаблон, в плену
котором вы оказываетесь. Вы думаете, что это нечто новое, но это не так.
Это старое на новый манер. Любой социальный или политический мятеж неиз-
бежно возвратится к доброму старому буржуазному настроению.
Свобода приходит только тогда, когда вы видите и действуете. Она
никогда не бывает результатом мятежа. Видение есть действие. И такое
действие происходит мгновенно. Когда вы видите опасность, тогда нет ника-
кой умственной деятельности, никакой дискуссии или колебания. Сама опас-
ность побуждает действовать, и поэтому видеть - значит действовать, быть
свободным.
Свобода - это состояние ума. Не свобода от чего-то, но ощущение
свободы, свободы сомневаться и ставить вопросы по отношению ко всему, и
поэтому в ней столько силы, действенности и энергии, что она сразу отбра-
сывает все формы зависимости, рабства, приспособления, подчинения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30