Еще небольшое усилие-и он был бы спасен.
А теперь уже я попался в расставленную ловушку. Попался на радость этим
безобразным тварям, стоящим кружком и смеющимся над моей беспомощностью.
Мысль эта была невыносимой, и я едва не сошел с ума от отчаяния - иначе чем
было объяснить тот факт, что в диком приступе паники, не разбирая дороги, я
пустился бежать по невидимым коридорам. В течение нескольких последующих
минут я вел себя как настояший маньяк: спотыкался, падал, бросался со всего
размаху на стены и в конце концов неподвижно скорчился в грязи -
задыхающийся окровавленный ком лишенной разума плоти.
Падение меня немного отрезвило, и, медленно поднявшись на ноги, я вновь
обрел способность видеть и понимать происходящее. Собравшиеся вокруг зрители
в каком-то особенном однообразном ритме покачивали грудными щупальцами -
это было похоже на смех; в бессильной ярости я погрозил мерзавцам кулаком.
Этот жест вызвал у них прилив издевательского веселья, несколько рептилий
даже попытались его спародировать, неуклюже задрав кверху свои зеленоватые
конечности. Устьдясь собственной нелепой горячности, я постарался собраться
с мыслями и критически оценить ситуацию.
В конце концов мои дела были не так плохи, как у Дуайта. В отличие от
него мне была известна вся подоплека случившегося - как говорится, кто
предостережен, тот вооружен. Я точно знал, что выход в принципе достижим, и
никогда бы не повторил его продиктованного отчаянием поступка. И потом,
мертвое тело - или скелет, который останется от него в скором времени -
служило мне постоянным ориентиром, находясь вблизи отверстия в наружной
стене, так что мои терпение и настойчивость рано или поздно должны были
принести плоды.
С другой стороны, я имел дополнительное осложнение в лице окружавших
здание рептилий. Как я уже убедился на примере этой ловушки, чей невидимый
материал превосходил все известные достижения земной науки и техники, мне ни
в коем случае нельзя было недооценивать способности своих противников. Даже
лучевой пистолет не давал полной гарантии успеха; быстрота и решительность
- вот что должно было стать моим главным оружием в предстоящей схватке.
Но прежде следовало выбраться на открытое место - если только я не
найду способ заманить рептилий внутрь лабиринта. Осмотрев пистолет и
пересчитав запасные обоймы, я внезапно задался вопросом: какое действие
может оказать разряд боевого луча на невидимую стену? И почему я с самого
начала не использовал этот вполне вероятный шанс на спасение? Мне ничего не
было известно о химическом составе преграды - быть может, огненный луч
разрежет ее в мановение ока, как кусок сыра. Выбрав для эксперимента стену,
отделявшую меня от трупа, я разрядил свой пистолет почти в упор, после чего
пощупал кончиком ножа то место, куда был направлен луч. Никаких изменений. Я
видел, как пламя растекалось в стороны, едва соприкоснувшись с прозрачной
поверхностью - стало быть, и эта моя надежда оказалась тщетной. Приходилось
вновь возвращаться к старому испытанному способу; мне предстояло долгое и
утомительное исследование всех закоулков хитроумного сооружения.
Итак, приняв пищевую таблетку и заложив новый кубик в электролизер
маски, я вернулся в центральную комнату, чтобы оттуда возобновить свои
поиски. Постоянно сверяясь с планом и делая в нем очередные пометки, я
проходил коридор за коридором, каждый из которых неизменно заканчивался
тупиком. На равнину меж тем опускались вечерние сумерки. Во время своих
хождений я то и дело посматривал на молчаливо веселившуюся публику, отметив
постоянно происходившие в их рядах замены. Небольшие группы рептилий
периодически отделялись от остальных и уходили в сторону леса, откуда тотчас
же появлялись другие и занимали их место в оцеплении. Чем дольше я изучал
эту их тактику, тем меньше она мне нравилась; понемногу намерения туземцев
вырисовывались все отчетливей. Они в любой момент могли бы приблизиться ко
мне и вступить в бой, но вместо этого предпочли наблюдать издали мою борьбу
с путаницей невидимых коридоров. Чувствовалось, что они получают
удовольствие от спектакля - перспектива попасть в руки этим садистам
заставила меня содрогнуться.
С наступлением темноты я прекратил поиски и присел отдохнуть. В данный
момент пишу при свете фонаря и в ближайшее время намереваюсь лечь спать. На
завтрашний день я возлагаю все свои последние надежды - моя фляга почти
пуста, а лаколевые таблетки не могут в достаточной мере заменить собой воду.
Прекрасно зная, что вода в болотистых районах планеты годится для питься
только после дистилляции, я не рискну попробовать влагу, добытую из
хлюпающего под ногами грязного массива. Именно ввиду этого обстоятельства мы
вынуждены протягивать такие длинные водопроводные линии к местам залегание
желтоземных пород - или же обходиться исключительно дождевой водой в тех
случаях, когда паршивые туземцы выводят из строя наш трубопровод. Мой запас
хлоратовых кубиков не так уж велик, и мне придется уменьшить подачу
кислорода. Попытка подкопа и недавние панические метания по коридорам
поглотили огромное количество энергии. Завтра я намерен сократить физическую
активность до необходимого минимума, сохраняя силы для встречи с рептилиями.
Мне потребуется много кислорода на обратный путь до Terra Nova. Враги
по-прежнему окружают меня; я вижу кольцо слабо тлеющих факелов. Огоньки эти
наводят на меня необъяснимый страх - я никак не могу уснуть.
НОЧЬ - VI, 14
Еще один день поисков - и вновь без успеха! Меня все больше беспокоит
проблема воды - к полудню фляга опустела окончательно. По счастью, после
обеда пошел сильный дождь; я поспешил возвратиться в центральную камеру, где
валялся в грязи мой шлем, и, используя его как чашу, набрал до полулитра
воды. Большую ее часть я сразу же выпил, остальное слил во флягу. Лаколевые
таблетки мало помогают против настоящей жажды, и остается лишь надеяться на
повторный ливень этой ночью. На всякий случай я положил шлем раструбом
кверху, чтобы не упустить не капли. Пищевых таблеток тоже осталось немного,
но пока что ситуация с едой не внушает серьезных опасений. Отныне я уменьшу
рацион вдвое. Гораздо хуже дело обстоит с хлоратовыми кубиками; несмотря на
мои старания быть предельно экономным, целый день бесконечной ходьбы весьма
ощутимо сказался на их запасе. Я чувствую себя ослабевшим - как вследствие
постоянного недостатка кислорода, так и по причине все возрастающей жажды.
Сокращение рациона, безусловно, ослабит меня еще больше.
С этим лабиринтом творится что-то неладное. Я могу поклясться, что
исследовал все боковые ответвления каждого коридора, но всякая новая попытка
опровергает правильность моей схемы, внося в нее дополнения или исключая уже
нарисованные ходы. Никогда раньше меня не посещала мысль о том, как
беспомощны мы в своей повседневной жизни без привычных зрительных
ориентиров. Слепому человеку было бы сейчас куда легче, но для большинства
из нас зрение является венцом всех чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12