В приказе по красному воздушному флоту 4-й армии отмечалась успешная боевая работа командиров 26-го авиаотряда А. М. Лабренца, 33-го авиаотряда Я. И. Луканидина и красвоенлета А. М. Степанова.
После разгрома белоказаков генерала Толстого наш отряд и 1-я Московская кавалерийская дивизия перебазировались на Юго-Восточный фронт, в район Астрахань, Царицын. Обстановка к осени 1919 года была очень сложной. После неудачных боев с белогвардейцами войска 11-й армии вынуждены были отходить к Астрахани. Пятисоткилометровый путь от Святого Креста до устья Волги пролегал по бездорожью калмыцких степей, лишенных не только растительности, но и питьевой воды. Осенние дожди, голод, отсутствие всякого жилья на пути отхода все это привело к эпидемии тифа, который буквально косил наши войска. Этим, разумеется, воспользовался противник. Он подошел к Астрахани на расстояние сорок - пятьдесят километров. Его кавалерийские части, форсировав Волгу в районе Царицына, совершали набеги на железную дорогу между Астраханью и станцией Красный Кут, являвшуюся жизненно важной магистралью.
Авиация противника активно действовала по железнодорожному мосту через реку Балда, бомбила наши войска в районе Черного Яра и станции Ахтуба. Не раз белые налетали и на пароход, где размещался штаб 50-й дивизии.
На подходе к станции Эльтон неприятель пытался атаковать и наш эшелон с самолетами и личным составом. Но мы заранее подготовились к отражению удара: почти на каждом вагоне поставили пулемет, усилили патрульный наряд и службу наблюдения. Наскок белой конницы был успешно отбит. Понеся немалый урон, она отошла в степь.
На астраханском аэродроме разместились разведчики и истребители нашего отряда, в Ахтубе - бомбардировщики, в Черном Яре - истребители типа "ньюпор" и "спад". Экипажи сразу же включились в напряженную боевую работу. Главным объектом их действий стала белогвардейская конница.
Мастером воздушных налетов на кавалерию врага зарекомендовал себя Семен Карпович Маляренко, награжденный орденом Красного Знамени. Это был настоящий летчик-самородок. Летать он научился, когда работал мотористом. Маляренко имел репутацию пилота, способного выполнить самое сложное задание. Пожалуй, в отряде не было человека, который бы мог с ним сравниться в храбрости и летном мастерстве. Посылая его на ответственные задания, командир, бывало, говорил:
- Или голову сломает, или выполнит задание.
Летать с Маляренко было хотя и рискованно, но интересно. Больше всего он любил двухместные самолеты-разведчики. И вот однажды, когда сообщили, что противник сосредоточивает конницу на левом берегу Волги, отряду поставили задачу найти главные силы белых и атаковать их с воздуха. Я летал с летчиком Маляренко в качестве летнаба на "вуазене".
Самолеты в то время не имели прицелов и бомбодержателей. Все боеприпасы, как правило, укладывались аккуратно в кабину, так, чтобы в воздухе не попали в органы управления. Прицеливание и сбрасывание производились на глаз и вручную. Кабину загрузили мелкими бомбами и металлическими стрелами. Пополнили боекомплект для пулемета "льюис". Взяли также и несколько железных банок с пробитыми в их стенках отверстиями.
Сначала летели вдоль проселочной дороги. Вскоре увидели, как из-за леса, что подходил почти к берегу Волги, показались большие группы всадников. Маляренко сразу же ринулся в атаку. В лицо ударил ветер, в ушах свистело. С высоты семьсот - восемьсот метров сбросили на конницу стрелы, бомбы и банки, затем снизились и открыли огонь из пулемета. Атаку повторили еще и еще раз. Я удивлялся смелости и точному расчету Маляренко. Ведь на самолете не было никаких приборов для контроля за пилотированием машины. Нелегко на "вуазене", с его громоздкими, неуклюжими плоскостями, маломощным мотором "Сальмсон", выполнять виражи, развороты, однако Семен Карпович маневрировал над полем боя очень искусно.
В поисках конницы несколько раз меняли курс, летали над местностью, ничем не примечательной, бедной ориентирами. Закончив штурмовку, Маляренко развернул самолет и уверенно взял курс домой.
Приземлившись, мы узнали, что на аэродроме находится член Реввоенсовета 11-й армии Сергей Миронович Киров. Он остался доволен результатами боевых действий наших экипажей по коннице противника. В непринужденной беседе Киров интересовался настроением, дисциплиной, расспрашивал летчиков о трудностях. Особое внимание Сергей Миронович обратил на экономию горючего. Он рассказал, что войска 11-й армии получают бензин из Баку и доставлять его очень сложно приходится транспортировать на лодках в бидонах.
Второй раз я увидел Сергея Мироновича той же осенью, перед наступлением на Царицын войск 10-й и 11-й армий. Он выступал на митинге в Астраханском городском театре. Зал был переполнен бойцами, прибывшими послушать напутственное слово родного Мироныча. Он был блестящим оратором. Его речь зажигала сердца красноармейцев ненавистью к врагам Советской власти.
Киров говорил о том, что у нашей Родины нет другого выхода, кроме решительного боя. Дорога у нас одна - вперед, на разгром врага! Сергей Миронович не скрывал трудностей, подчеркивал, что на пути к победе будут серьезные препятствия, но в конце концов под руководством партии большевиков мы одолеем темные силы контрреволюции. Его убежденность, непоколебимая вера в правоту нашего дела вдохновляли бойцов на подвиги.
Авиаторы готовились к боям на Северном Кавказе. Для наступления был сформирован экспедиционный корпус под командованием Бутягина. Его поддерживали Волжско-Каспийская флотилия под командованием Кожанова и 33-й авиационный отряд.
Весной 1920 года личный состав нашего отряда вел напряженную боевую работу. Чаще всего самолеты вылетали на разведку войск противника в направлении Святой Крест, Кизляр. Сюда и нацелил свои удары экспедиционный корпус Ю. П. Бутягина, взаимодействовавший с морской пехотой И. К. Кожанова.
В марте Реввоенсовет 11-й армии решил на самолетах передислоцироваться из Астрахани в район Святой Крест, Минеральные Воды. Воздушный путь проходил над пустыней, где не было ни дорог, ни рек. При разработке маршрута предусматривалась посадка на аэродроме Яндыки, в ста двадцати километрах от Астрахани. Для ее обеспечения мы заранее послали на верблюдах техническое имущество, горючее и группу специалистов во главе с начальником штаба отряда летнабом Ф. П. Граудин-Граудсом. Наземный эшелон отправили в Петровск-Кавказский (ныне Махачкала) морским транспортом.
Командарм М. В. Василенко и начавиаарм И. К. Михалюк вылетели первыми, за ними следовал самолет С. А. Монастырева, на борту которого был С. М. Киров. Сразу же после посадки они поехали в войска.
На аэродроме Петровск-Кавказский мы обнаружили несколько неисправных английских самолетов и большое количество авиационно-технического имущества. Трофеи пришлись очень кстати: готовилось наступление Красной Армии на Баку.
С первых же дней наступления 11-й армии отряд включился в активную боевую деятельность.
Особенно отличились в те дни летчик Монастырев с летнабом Граудин-Граудсом. Не зная устали, они совершали полеты на разведку и бомбометание по английским интервентам и мусаватистским войскам.
Уже во второй половине апреля наши части достигли границы Азербайджана и заняли станцию Ялома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
После разгрома белоказаков генерала Толстого наш отряд и 1-я Московская кавалерийская дивизия перебазировались на Юго-Восточный фронт, в район Астрахань, Царицын. Обстановка к осени 1919 года была очень сложной. После неудачных боев с белогвардейцами войска 11-й армии вынуждены были отходить к Астрахани. Пятисоткилометровый путь от Святого Креста до устья Волги пролегал по бездорожью калмыцких степей, лишенных не только растительности, но и питьевой воды. Осенние дожди, голод, отсутствие всякого жилья на пути отхода все это привело к эпидемии тифа, который буквально косил наши войска. Этим, разумеется, воспользовался противник. Он подошел к Астрахани на расстояние сорок - пятьдесят километров. Его кавалерийские части, форсировав Волгу в районе Царицына, совершали набеги на железную дорогу между Астраханью и станцией Красный Кут, являвшуюся жизненно важной магистралью.
Авиация противника активно действовала по железнодорожному мосту через реку Балда, бомбила наши войска в районе Черного Яра и станции Ахтуба. Не раз белые налетали и на пароход, где размещался штаб 50-й дивизии.
На подходе к станции Эльтон неприятель пытался атаковать и наш эшелон с самолетами и личным составом. Но мы заранее подготовились к отражению удара: почти на каждом вагоне поставили пулемет, усилили патрульный наряд и службу наблюдения. Наскок белой конницы был успешно отбит. Понеся немалый урон, она отошла в степь.
На астраханском аэродроме разместились разведчики и истребители нашего отряда, в Ахтубе - бомбардировщики, в Черном Яре - истребители типа "ньюпор" и "спад". Экипажи сразу же включились в напряженную боевую работу. Главным объектом их действий стала белогвардейская конница.
Мастером воздушных налетов на кавалерию врага зарекомендовал себя Семен Карпович Маляренко, награжденный орденом Красного Знамени. Это был настоящий летчик-самородок. Летать он научился, когда работал мотористом. Маляренко имел репутацию пилота, способного выполнить самое сложное задание. Пожалуй, в отряде не было человека, который бы мог с ним сравниться в храбрости и летном мастерстве. Посылая его на ответственные задания, командир, бывало, говорил:
- Или голову сломает, или выполнит задание.
Летать с Маляренко было хотя и рискованно, но интересно. Больше всего он любил двухместные самолеты-разведчики. И вот однажды, когда сообщили, что противник сосредоточивает конницу на левом берегу Волги, отряду поставили задачу найти главные силы белых и атаковать их с воздуха. Я летал с летчиком Маляренко в качестве летнаба на "вуазене".
Самолеты в то время не имели прицелов и бомбодержателей. Все боеприпасы, как правило, укладывались аккуратно в кабину, так, чтобы в воздухе не попали в органы управления. Прицеливание и сбрасывание производились на глаз и вручную. Кабину загрузили мелкими бомбами и металлическими стрелами. Пополнили боекомплект для пулемета "льюис". Взяли также и несколько железных банок с пробитыми в их стенках отверстиями.
Сначала летели вдоль проселочной дороги. Вскоре увидели, как из-за леса, что подходил почти к берегу Волги, показались большие группы всадников. Маляренко сразу же ринулся в атаку. В лицо ударил ветер, в ушах свистело. С высоты семьсот - восемьсот метров сбросили на конницу стрелы, бомбы и банки, затем снизились и открыли огонь из пулемета. Атаку повторили еще и еще раз. Я удивлялся смелости и точному расчету Маляренко. Ведь на самолете не было никаких приборов для контроля за пилотированием машины. Нелегко на "вуазене", с его громоздкими, неуклюжими плоскостями, маломощным мотором "Сальмсон", выполнять виражи, развороты, однако Семен Карпович маневрировал над полем боя очень искусно.
В поисках конницы несколько раз меняли курс, летали над местностью, ничем не примечательной, бедной ориентирами. Закончив штурмовку, Маляренко развернул самолет и уверенно взял курс домой.
Приземлившись, мы узнали, что на аэродроме находится член Реввоенсовета 11-й армии Сергей Миронович Киров. Он остался доволен результатами боевых действий наших экипажей по коннице противника. В непринужденной беседе Киров интересовался настроением, дисциплиной, расспрашивал летчиков о трудностях. Особое внимание Сергей Миронович обратил на экономию горючего. Он рассказал, что войска 11-й армии получают бензин из Баку и доставлять его очень сложно приходится транспортировать на лодках в бидонах.
Второй раз я увидел Сергея Мироновича той же осенью, перед наступлением на Царицын войск 10-й и 11-й армий. Он выступал на митинге в Астраханском городском театре. Зал был переполнен бойцами, прибывшими послушать напутственное слово родного Мироныча. Он был блестящим оратором. Его речь зажигала сердца красноармейцев ненавистью к врагам Советской власти.
Киров говорил о том, что у нашей Родины нет другого выхода, кроме решительного боя. Дорога у нас одна - вперед, на разгром врага! Сергей Миронович не скрывал трудностей, подчеркивал, что на пути к победе будут серьезные препятствия, но в конце концов под руководством партии большевиков мы одолеем темные силы контрреволюции. Его убежденность, непоколебимая вера в правоту нашего дела вдохновляли бойцов на подвиги.
Авиаторы готовились к боям на Северном Кавказе. Для наступления был сформирован экспедиционный корпус под командованием Бутягина. Его поддерживали Волжско-Каспийская флотилия под командованием Кожанова и 33-й авиационный отряд.
Весной 1920 года личный состав нашего отряда вел напряженную боевую работу. Чаще всего самолеты вылетали на разведку войск противника в направлении Святой Крест, Кизляр. Сюда и нацелил свои удары экспедиционный корпус Ю. П. Бутягина, взаимодействовавший с морской пехотой И. К. Кожанова.
В марте Реввоенсовет 11-й армии решил на самолетах передислоцироваться из Астрахани в район Святой Крест, Минеральные Воды. Воздушный путь проходил над пустыней, где не было ни дорог, ни рек. При разработке маршрута предусматривалась посадка на аэродроме Яндыки, в ста двадцати километрах от Астрахани. Для ее обеспечения мы заранее послали на верблюдах техническое имущество, горючее и группу специалистов во главе с начальником штаба отряда летнабом Ф. П. Граудин-Граудсом. Наземный эшелон отправили в Петровск-Кавказский (ныне Махачкала) морским транспортом.
Командарм М. В. Василенко и начавиаарм И. К. Михалюк вылетели первыми, за ними следовал самолет С. А. Монастырева, на борту которого был С. М. Киров. Сразу же после посадки они поехали в войска.
На аэродроме Петровск-Кавказский мы обнаружили несколько неисправных английских самолетов и большое количество авиационно-технического имущества. Трофеи пришлись очень кстати: готовилось наступление Красной Армии на Баку.
С первых же дней наступления 11-й армии отряд включился в активную боевую деятельность.
Особенно отличились в те дни летчик Монастырев с летнабом Граудин-Граудсом. Не зная устали, они совершали полеты на разведку и бомбометание по английским интервентам и мусаватистским войскам.
Уже во второй половине апреля наши части достигли границы Азербайджана и заняли станцию Ялома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102