Я знаю, что он
любит поскандалить, хоть и пожилой человек, ничего страшного. Ты мне про
Катю собирался рассказать.
- Они попрощались, Катька побежала домой, а этот хмырь тоже погнал
домой. Вот и все.
- Послушай, балбес! - сердито сказал Иван. - Если тебе так уж
хотелось рассказать мне об этом, не мог раньше прийти, что ли?
- Извини, с ребятами заболтались у клуба. Иван, я тебе другое хочу
сказать. Прямо сейчас.
- Ну, давай, - поморщился Иван.
- Я боюсь этого Егорова. Знаешь, почему? Однажды он разозлился и
посмотрел на меня... глаза у него были красными, точно такими, как у той
твари, что за мной гналась.
- Это все?
- Не веришь? Теперь, когда я вижу его, чувствую такой же ужас, как
там, у дальнего озера, перед нападением. Помнишь, я побежал раньше, чем
увидел чудовище. Точно такое же чувство, когда подхожу к нему ближе, чем
на пятьдесят метров.
- Испугался ты, как это говорится, испытал стресс, вот тебе и кажется
теперь...
- Не кажется, Иван! Я точно чувствую! Он не человек. Это он напал на
меня у дальнего озера, понимаешь, это был он!
- И я в него стрелял, ранил? - усмехнулся Иван.
И тут же вспомнил два шрама на груди Егорова, кровавый, якобы старый
бинт... Чушь какая-то! Пулевое ранение не может затянуться за одну ночь,
он просто издевался, пошутить захотел!
- Ты соображаешь, что говоришь, Роман?
- А что? Ты думаешь, выстрелил, ранил, так теперь он должен валяться
в больнице? Но он не человек, я тебе точно говорю!
- Ну, хорошо, Роман, хорошо, - терпеливо сказал Иван. - Я и сам
чувствую, что тут дело темное, странный он, этот Егоров. Вот я
присматриваюсь к нему. Можешь не сомневаться, скоро я узнаю, в чем тут
дало. И обещаю рассказать тебе обо всем. Тогда и примем решение. А теперь
иди спать. Катя завтра в первую смену?
- Да.
- Вечером постараюсь заскочить к вам, нужно поговорить. Скажи ей, что
я приеду. Тебя отвезти домой?
- Сам доберусь, я его сейчас поблизости не чувствую. Ладно, Иван,
пока.
Егоров сидел на кровати, обхватив голову руками. Человек в нем
боролся со Зверем, мучительно, долго боролся и постепенно уступал Зверю.
Катя... Прекрасная, чистая девушка, наивная, честная, ради нее нужно
постараться не выдать себя. Она почувствовала в нем что-то, она
восхищается им, хотя и не говорит об этом. Она тянется к нему, в то же
время противится этому, раздваивается, но рано или поздно она будет с ним,
будет принадлежать ему! Ради этого и следует терпеть, не выдавать себя.
Когда-то Галя, почувствовав в нем перемену, испугалась. Попыталась
сама защитить себя, бросилась к первому встречному, только бы избавиться
от него, Егорова! Но это не спасло ее. Она получила то, что заслужила.
А Катя... Та сразу потянулась к нему, не в силах противостоять
яростному напору его внутренней энергии. Ее всегда притягивали к себе сила
и могущество. Прежде олицетворением этого был участковый, глупый
милиционер, но сильный и властный, и Катя тянулась к нему. Потом появился
Егоров, и она сразу же почувствовала, кто из них сильнее. Пока еще
бессознательно, сопротивляясь, но все же она шла к нему. И придет, и будет
принадлежать ему красавица Катя!
И он сделает ее подобной себе. Тогда два Зверя помчатся ночью по
старому карьеру, вдыхая и вбирая в себя тайную силу дикой природы. Как это
будет прекрасно - вдвоем!
Но Зверь не думал об этом. Он хотел одного: свершить свой суд.
Немедленно, несмотря ни на что! Гнусный, никчемный учитель пения,
возомнивший, что может указывать существу, которое на много порядков выше
его, и отвратительный пьяница, осмелившийся протянуть к нему грязные руки,
должны исчезнуть навсегда.
Страшная, жестокая борьба шла в этот вечер внутри Егорова между
Зверем и человеком. Но Зверь оказался сильнее, и человек сдался.
Окно было распахнуто, капли дождя стучали по подоконнику. Егоров
свалился на пол и забился в конвульсиях.
Через несколько минут жуткое четвероногое создание стояло посереди
комнаты, красные глаза горели нечеловеческой яростью, способной, казалось,
испепелить любого, кто встанет на его пути.
Егоров легко перемахнул через подоконник и черной молнией помчался
вдоль забора по улице. Дождь не пугал его - дождь это кстати, следов не
останется.
Красные глаза отлично видели в темноте. Деревья, заборы, кусты,
лавочки - все, что, днем было разноцветным, теперь стало однообразно
голубым, мерцающим, будто не ночь, а хмурое утро стояло над поселком.
Егоров легко перемахнул через забор Косого Васи, в три прыжка
приблизился к двери. Она оказалась незапертой. Косой давно уже решил, что
воровать у него нечего, следовательно, думать о замках и запорах - дело
ненужное, отвлекающее от главной заботы: где бы найти выпить.
Черная когтистая лапа одним ударом распахнула дверь. Пахнувший
навстречу тяжелый запах не смутил Зверя. Он ворвался в комнату, опрокинул
стоящее у двери ведро с водой. Сбоку у стены храпел на рваном одеяле Косой
Вася. Грохот разбудил его. Ваня открыл глаза и пробурчал спросонья:
- Мужики... козлы драные... какого хрена гремите тут? Не видите - я
отдыхаю. - Он потянулся и сел на кровати, сообразив, что гости могли
прийти с бутылкой. А иначе зачем им вообще приходить к нему?
Увидев черное чудовище с горящими глазами, Косой дернулся назад,
прижался спиной к стене.
- Что за хренотень?.. - пробормотал он. - А ну... пошел вон! Я т-тебе
покажу!..
Больше он ничего сказать не успел. Черная лапа толщиной с ручищу
Косого метнулась к его лицу, длинные, острые когти в одно мгновение
располосовали его до кости. Брызнула кровь, Косой замычал, пытаясь
закрыться ладонями, но в это мгновение страшные челюсти сомкнулись на его
горле. Обмякшее тело мешком повалилось на грязное одеяло.
С утробным рычанием Зверь вонзил клыки в обнаженную грудь Косого,
раздирая ее с силой и яростью. Через минуту все было кончено.
Зверь медленно отошел назад к столу, заваленному грязной, давно не
мытой посудой, торжествующе посмотрел на содеянное, облизывая
окровавленную пасть.
Потом выскочил во двор, перемахнул через покосившийся забор и
помчался по улице. Егоров знал, где живет пожилой учитель пения Леонид
Поликарпович. Во время первой прогулки Катя рассказывала ему о местных
знаменитостях. Леонид Поликарпович был не то чтобы знаменитой, но
колоритной фигурой. В Карьере все знали, что старик любит выпить и на
уроках частенько страдает похмельем, и хотя пение - не предмет первой
необходимости, многие поколения учеников, вырастая, окончив школу, о
Леониде Поликарповиче не забывали.
Егоров перемахнул через красный штакетник. Дворовый пес, выскочивший
было с лаем из будки, жалобно заскулил и тут же метнулся обратно. Егоров и
головы не повернул в его сторону. Огромными прыжками промчался по двору и
прыгнул в широкое окно веранды. Затрещали оконные перегородки, зазвенело
разбитое стекло. Рыжая кошка с истошным воплем бросилась под диван. Зверь
замер перед закрытой дверью в комнату - она была довольно прочной и
открывалась наружу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
любит поскандалить, хоть и пожилой человек, ничего страшного. Ты мне про
Катю собирался рассказать.
- Они попрощались, Катька побежала домой, а этот хмырь тоже погнал
домой. Вот и все.
- Послушай, балбес! - сердито сказал Иван. - Если тебе так уж
хотелось рассказать мне об этом, не мог раньше прийти, что ли?
- Извини, с ребятами заболтались у клуба. Иван, я тебе другое хочу
сказать. Прямо сейчас.
- Ну, давай, - поморщился Иван.
- Я боюсь этого Егорова. Знаешь, почему? Однажды он разозлился и
посмотрел на меня... глаза у него были красными, точно такими, как у той
твари, что за мной гналась.
- Это все?
- Не веришь? Теперь, когда я вижу его, чувствую такой же ужас, как
там, у дальнего озера, перед нападением. Помнишь, я побежал раньше, чем
увидел чудовище. Точно такое же чувство, когда подхожу к нему ближе, чем
на пятьдесят метров.
- Испугался ты, как это говорится, испытал стресс, вот тебе и кажется
теперь...
- Не кажется, Иван! Я точно чувствую! Он не человек. Это он напал на
меня у дальнего озера, понимаешь, это был он!
- И я в него стрелял, ранил? - усмехнулся Иван.
И тут же вспомнил два шрама на груди Егорова, кровавый, якобы старый
бинт... Чушь какая-то! Пулевое ранение не может затянуться за одну ночь,
он просто издевался, пошутить захотел!
- Ты соображаешь, что говоришь, Роман?
- А что? Ты думаешь, выстрелил, ранил, так теперь он должен валяться
в больнице? Но он не человек, я тебе точно говорю!
- Ну, хорошо, Роман, хорошо, - терпеливо сказал Иван. - Я и сам
чувствую, что тут дело темное, странный он, этот Егоров. Вот я
присматриваюсь к нему. Можешь не сомневаться, скоро я узнаю, в чем тут
дало. И обещаю рассказать тебе обо всем. Тогда и примем решение. А теперь
иди спать. Катя завтра в первую смену?
- Да.
- Вечером постараюсь заскочить к вам, нужно поговорить. Скажи ей, что
я приеду. Тебя отвезти домой?
- Сам доберусь, я его сейчас поблизости не чувствую. Ладно, Иван,
пока.
Егоров сидел на кровати, обхватив голову руками. Человек в нем
боролся со Зверем, мучительно, долго боролся и постепенно уступал Зверю.
Катя... Прекрасная, чистая девушка, наивная, честная, ради нее нужно
постараться не выдать себя. Она почувствовала в нем что-то, она
восхищается им, хотя и не говорит об этом. Она тянется к нему, в то же
время противится этому, раздваивается, но рано или поздно она будет с ним,
будет принадлежать ему! Ради этого и следует терпеть, не выдавать себя.
Когда-то Галя, почувствовав в нем перемену, испугалась. Попыталась
сама защитить себя, бросилась к первому встречному, только бы избавиться
от него, Егорова! Но это не спасло ее. Она получила то, что заслужила.
А Катя... Та сразу потянулась к нему, не в силах противостоять
яростному напору его внутренней энергии. Ее всегда притягивали к себе сила
и могущество. Прежде олицетворением этого был участковый, глупый
милиционер, но сильный и властный, и Катя тянулась к нему. Потом появился
Егоров, и она сразу же почувствовала, кто из них сильнее. Пока еще
бессознательно, сопротивляясь, но все же она шла к нему. И придет, и будет
принадлежать ему красавица Катя!
И он сделает ее подобной себе. Тогда два Зверя помчатся ночью по
старому карьеру, вдыхая и вбирая в себя тайную силу дикой природы. Как это
будет прекрасно - вдвоем!
Но Зверь не думал об этом. Он хотел одного: свершить свой суд.
Немедленно, несмотря ни на что! Гнусный, никчемный учитель пения,
возомнивший, что может указывать существу, которое на много порядков выше
его, и отвратительный пьяница, осмелившийся протянуть к нему грязные руки,
должны исчезнуть навсегда.
Страшная, жестокая борьба шла в этот вечер внутри Егорова между
Зверем и человеком. Но Зверь оказался сильнее, и человек сдался.
Окно было распахнуто, капли дождя стучали по подоконнику. Егоров
свалился на пол и забился в конвульсиях.
Через несколько минут жуткое четвероногое создание стояло посереди
комнаты, красные глаза горели нечеловеческой яростью, способной, казалось,
испепелить любого, кто встанет на его пути.
Егоров легко перемахнул через подоконник и черной молнией помчался
вдоль забора по улице. Дождь не пугал его - дождь это кстати, следов не
останется.
Красные глаза отлично видели в темноте. Деревья, заборы, кусты,
лавочки - все, что, днем было разноцветным, теперь стало однообразно
голубым, мерцающим, будто не ночь, а хмурое утро стояло над поселком.
Егоров легко перемахнул через забор Косого Васи, в три прыжка
приблизился к двери. Она оказалась незапертой. Косой давно уже решил, что
воровать у него нечего, следовательно, думать о замках и запорах - дело
ненужное, отвлекающее от главной заботы: где бы найти выпить.
Черная когтистая лапа одним ударом распахнула дверь. Пахнувший
навстречу тяжелый запах не смутил Зверя. Он ворвался в комнату, опрокинул
стоящее у двери ведро с водой. Сбоку у стены храпел на рваном одеяле Косой
Вася. Грохот разбудил его. Ваня открыл глаза и пробурчал спросонья:
- Мужики... козлы драные... какого хрена гремите тут? Не видите - я
отдыхаю. - Он потянулся и сел на кровати, сообразив, что гости могли
прийти с бутылкой. А иначе зачем им вообще приходить к нему?
Увидев черное чудовище с горящими глазами, Косой дернулся назад,
прижался спиной к стене.
- Что за хренотень?.. - пробормотал он. - А ну... пошел вон! Я т-тебе
покажу!..
Больше он ничего сказать не успел. Черная лапа толщиной с ручищу
Косого метнулась к его лицу, длинные, острые когти в одно мгновение
располосовали его до кости. Брызнула кровь, Косой замычал, пытаясь
закрыться ладонями, но в это мгновение страшные челюсти сомкнулись на его
горле. Обмякшее тело мешком повалилось на грязное одеяло.
С утробным рычанием Зверь вонзил клыки в обнаженную грудь Косого,
раздирая ее с силой и яростью. Через минуту все было кончено.
Зверь медленно отошел назад к столу, заваленному грязной, давно не
мытой посудой, торжествующе посмотрел на содеянное, облизывая
окровавленную пасть.
Потом выскочил во двор, перемахнул через покосившийся забор и
помчался по улице. Егоров знал, где живет пожилой учитель пения Леонид
Поликарпович. Во время первой прогулки Катя рассказывала ему о местных
знаменитостях. Леонид Поликарпович был не то чтобы знаменитой, но
колоритной фигурой. В Карьере все знали, что старик любит выпить и на
уроках частенько страдает похмельем, и хотя пение - не предмет первой
необходимости, многие поколения учеников, вырастая, окончив школу, о
Леониде Поликарповиче не забывали.
Егоров перемахнул через красный штакетник. Дворовый пес, выскочивший
было с лаем из будки, жалобно заскулил и тут же метнулся обратно. Егоров и
головы не повернул в его сторону. Огромными прыжками промчался по двору и
прыгнул в широкое окно веранды. Затрещали оконные перегородки, зазвенело
разбитое стекло. Рыжая кошка с истошным воплем бросилась под диван. Зверь
замер перед закрытой дверью в комнату - она была довольно прочной и
открывалась наружу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34