На нем была рубашка и пиджак с галстуком, а в руке – кожаный чемоданчик.
– Ты, должно быть, теперь занятой человек, Джерри?
– О да! А ты?
– Я собираюсь заняться генетикой.
– Вот как? Это очень интересно, Алекс.
– Я почувствовал, что должен так поступить.
Он посмотрел Джерри прямо в глаза. Может быть, ему удастся, в первый раз за все это время, наладить с ним хоть какой-то человеческий контакт?
– Понимаешь, Джерри, генетическое лечение так глубоко изменило меня – я почувствовал, что просто должен в этом разобраться! Я имею в виду – действительно понять это, не просто влезть и взломать, не просто узнать, за какие ниточки нужно дергать, а по-настоящему понять всю подоплеку. Это трудное дело, но мне кажется, что оно мне по плечу. Если я возьмусь как следует, то наверняка справлюсь. – Он пожал плечами.
– Конечно, сперва мне все равно придется разбираться со всей этой чепухой насчет профессиональной пригодности…
– Да, – отозвался Джерри, внимательно глядя на него и сочувственно кивая. – Требования академической науки.
Все было так, как надо: все были живы и здоровы, и на этом банкете не было никаких призраков, никаких темных тайн не пряталось в глубине, и жизнь для старого доброго зятька Джерри была самой обычной жизнью.
– Занимался торнадо в последнее время, а, Джерри?
– Разумеется! А как же – эф-шесть! Он необычайно хорошо задокументирован, там материала на целую жизнь работы!
– Никто не верил, что это случится, – вставила Джейн, – даже когда он предсказывал это. А теперь он пытается объяснить им, почему это прекратилось.
– Да, это настоящая проблема, – согласился Джерри, наслаждаясь. – Целый комплекс проблем! И совершенно нетривиальных.
– Самая лучшая разновидность проблем, верно? Джерри коротко хохотнул.
– Рад видеть тебя в таком хорошем расположении духа, Алекс! Вы с твоей подружкой должны остаться с нами на ленч.
– У нас тако, – сказала Джейн.
– О, отлично! Как раз то, что я люблю…
Глаза Джерри внезапно остекленели.
– Сейчас, одну минуту, я только должен сперва посмотреть парочку вещей…
Он исчез в своем кабинете, закрыв за собой дверь. Из-за нее тотчас вырвались звуки музыки – неумолчные взвизги и настойчивый перкуссионный рокот очередного тайского шлягера. Музыка была очень громкой.
– Ему что, действительно нравится эта тайская дребедень? – спросил Алекс.
Хуанита пожала плечами.
– Да не особенно, – ответила она, повысив голос. – Просто эти записи остались у меня с колледжа, а Джерри, когда садится работать, врубает все, что попадется под руку… Он делает это, чтобы заглушить городские шумы – отсечь лишние звуки. Они мешают ему думать.
Музыка перешла к замысловатому азиатскому «чача». Сильвия скорчила гримаску.
– Давайте пойдем на задний двор, я покажу вам свой огород. Тако могут подождать.
Позади дома было тихо. Стоял погожий весенний день, светило солнце, цвела жимолость, в луже купались птички.
– Джерри всегда такой, когда его заставляют заниматься полиномами, – извиняющимся тоном объяснила Джейн.
– Какой это «такой»? Джерри никогда и не был другим!
– Ну все же не настолько, как сейчас… просто ты не знаешь его так, как знаю я.
Она вздохнула.
– Высоколобые наконец-то заполучили его туда, куда прочили, – семинары, туры с лекциями, комитеты по экспертной оценке… Если он получит официальную должность и они предложат ему должность председателя, у нас будут серьезные проблемы.
– Какие проблемы?
– Лучше не спрашивай… Но вот что я скажу: если мамочке снова удастся заполучить в свои лапы хоть какие-то деньги, она собирается купить папочке хорошую обеспеченную должность, где он сможет тихонько сидеть и думать сколько ему влезет и никто не станет ему мешать.
Джейн пожала плечами.
– Мы пару раз бывали в Оклахома-Сити, с лекциями и на съемках. Джерри там пользуется большой популярностью… Там теперь так странно – их ведь полностью сровняло с землей, там было сплошное разрушение, трагедия и отчаяние, а теперь они просто… они просто отбросили все правила! Они сейчас там все перестраивают, и такой странной архитектуры ты даже представить себе не можешь! Отстраивают заново всю наземную часть из какой-то дешевки, из грязи, из ничего – бумага, пена и программное обеспечение, и ничего больше! Новый Оклахома-Сити похож на гигантское набитое электроникой осиное гнездо. Ты там не бывал?
– Нет, но, кажется, стоит, – ответил Алекс.
– Да уж конечно! Откровенно говоря, я думаю, что за ними будущее. Ты бы тоже так сказал – водопровод почти не работает, теснота ужасная, вонь… С проблемой ураганов они, правда, справились. Помоги им Бог, если у них начнется пожар!
Она взглянула на свой огород: бобы, помидоры.
– У меня здесь есть кое-что особенное, мне подарили оклахомские агроинженеры во время последнего лекционного тура Джерри – он ведь у них знаменитость.
В огороде Джейн росли две грядки кукурузы – обычной столовой кукурузы, Zea mays, но со взломанным хлорофиллом. У человеческой расы ушло немало времени, чтобы понять, что такое хлорофилл, выяснить химический способ, каким растения превращают свет в пищу, и когда древний секрет был наконец раскрыт, оказалось, что это совершенная халтура! Несмотря на два миллиарда лет практики, растения имели очень смутное представление о том, как превращать свет в пищу. Растения оказались почти такими же тупыми, как камни, а их скудоумная идея насчет того, как следует поглощать солнечный свет, – самой глупой, самой идиотской из всех возможных идей.
Теперь проблемой хлорофилла занялись серьезно настроенные человеческие существа, и хотя пока что им не удалось продвинуться намного вперед, они работали примерно процентов на пятнадцать успешнее растений, что, пожалуй, было не так уж плохо. И им удастся добиться еще большего, если они смогут заставить живые всходы безболезненно выносить жесткое воздействие столь концентрированного человеческого гения, а заодно обеспечить выживание экосистемы в том случае, если эта технология когда-либо выйдет из-под контроля. Алекс очень интересовался проблемами взлома хлорофилла. Он много читал об этом и следил за основными дискуссиями в Интернете. Это был практически самый крутой взлом, о каком он когда-либо слышал.
Кукурузные ростки у Джейн были приземистые, волокнистые и уродливые, а початки как формой, так и размером напоминали кегли для боулинга. Они были пятнистыми и зелеными, словно шкурка жабы.
– Bay! Вот это круто! – произнесла Сильвия.
– Хочешь? Могу поделиться. Подожди секундочку. Джейн вошла в стоявший рядом сарай и вынесла оттуда мешочек, затянутый шнурком.
– Вот, можешь взять у меня семена, если хочешь, у меня есть лишние.
Она высыпала в протянутую руку Сильвии с полдюжины кукурузных зернышек. Бесформенные зерна были размером с винтовочные патроны.
– Спасибо, Джейн, – произнесла Сильвия с благодарностью. – Это мегаздорово, они мне очень нравятся.
– Бери на здоровье, – ответила Джейн. – Живой организм на диск не перепишешь, ха-ха-ха!
Сильвия аккуратно завернула зернышки в шелковый платок и, не смущаясь, засунула к себе в полосатый чулок, задрав юбку до бедра.
– Джейн, давай-ка выйдем на улицу на секундочку, – позвал Алекс, открывая боковую калитку со двора перед домом.
Она вышла вслед за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Ты, должно быть, теперь занятой человек, Джерри?
– О да! А ты?
– Я собираюсь заняться генетикой.
– Вот как? Это очень интересно, Алекс.
– Я почувствовал, что должен так поступить.
Он посмотрел Джерри прямо в глаза. Может быть, ему удастся, в первый раз за все это время, наладить с ним хоть какой-то человеческий контакт?
– Понимаешь, Джерри, генетическое лечение так глубоко изменило меня – я почувствовал, что просто должен в этом разобраться! Я имею в виду – действительно понять это, не просто влезть и взломать, не просто узнать, за какие ниточки нужно дергать, а по-настоящему понять всю подоплеку. Это трудное дело, но мне кажется, что оно мне по плечу. Если я возьмусь как следует, то наверняка справлюсь. – Он пожал плечами.
– Конечно, сперва мне все равно придется разбираться со всей этой чепухой насчет профессиональной пригодности…
– Да, – отозвался Джерри, внимательно глядя на него и сочувственно кивая. – Требования академической науки.
Все было так, как надо: все были живы и здоровы, и на этом банкете не было никаких призраков, никаких темных тайн не пряталось в глубине, и жизнь для старого доброго зятька Джерри была самой обычной жизнью.
– Занимался торнадо в последнее время, а, Джерри?
– Разумеется! А как же – эф-шесть! Он необычайно хорошо задокументирован, там материала на целую жизнь работы!
– Никто не верил, что это случится, – вставила Джейн, – даже когда он предсказывал это. А теперь он пытается объяснить им, почему это прекратилось.
– Да, это настоящая проблема, – согласился Джерри, наслаждаясь. – Целый комплекс проблем! И совершенно нетривиальных.
– Самая лучшая разновидность проблем, верно? Джерри коротко хохотнул.
– Рад видеть тебя в таком хорошем расположении духа, Алекс! Вы с твоей подружкой должны остаться с нами на ленч.
– У нас тако, – сказала Джейн.
– О, отлично! Как раз то, что я люблю…
Глаза Джерри внезапно остекленели.
– Сейчас, одну минуту, я только должен сперва посмотреть парочку вещей…
Он исчез в своем кабинете, закрыв за собой дверь. Из-за нее тотчас вырвались звуки музыки – неумолчные взвизги и настойчивый перкуссионный рокот очередного тайского шлягера. Музыка была очень громкой.
– Ему что, действительно нравится эта тайская дребедень? – спросил Алекс.
Хуанита пожала плечами.
– Да не особенно, – ответила она, повысив голос. – Просто эти записи остались у меня с колледжа, а Джерри, когда садится работать, врубает все, что попадется под руку… Он делает это, чтобы заглушить городские шумы – отсечь лишние звуки. Они мешают ему думать.
Музыка перешла к замысловатому азиатскому «чача». Сильвия скорчила гримаску.
– Давайте пойдем на задний двор, я покажу вам свой огород. Тако могут подождать.
Позади дома было тихо. Стоял погожий весенний день, светило солнце, цвела жимолость, в луже купались птички.
– Джерри всегда такой, когда его заставляют заниматься полиномами, – извиняющимся тоном объяснила Джейн.
– Какой это «такой»? Джерри никогда и не был другим!
– Ну все же не настолько, как сейчас… просто ты не знаешь его так, как знаю я.
Она вздохнула.
– Высоколобые наконец-то заполучили его туда, куда прочили, – семинары, туры с лекциями, комитеты по экспертной оценке… Если он получит официальную должность и они предложат ему должность председателя, у нас будут серьезные проблемы.
– Какие проблемы?
– Лучше не спрашивай… Но вот что я скажу: если мамочке снова удастся заполучить в свои лапы хоть какие-то деньги, она собирается купить папочке хорошую обеспеченную должность, где он сможет тихонько сидеть и думать сколько ему влезет и никто не станет ему мешать.
Джейн пожала плечами.
– Мы пару раз бывали в Оклахома-Сити, с лекциями и на съемках. Джерри там пользуется большой популярностью… Там теперь так странно – их ведь полностью сровняло с землей, там было сплошное разрушение, трагедия и отчаяние, а теперь они просто… они просто отбросили все правила! Они сейчас там все перестраивают, и такой странной архитектуры ты даже представить себе не можешь! Отстраивают заново всю наземную часть из какой-то дешевки, из грязи, из ничего – бумага, пена и программное обеспечение, и ничего больше! Новый Оклахома-Сити похож на гигантское набитое электроникой осиное гнездо. Ты там не бывал?
– Нет, но, кажется, стоит, – ответил Алекс.
– Да уж конечно! Откровенно говоря, я думаю, что за ними будущее. Ты бы тоже так сказал – водопровод почти не работает, теснота ужасная, вонь… С проблемой ураганов они, правда, справились. Помоги им Бог, если у них начнется пожар!
Она взглянула на свой огород: бобы, помидоры.
– У меня здесь есть кое-что особенное, мне подарили оклахомские агроинженеры во время последнего лекционного тура Джерри – он ведь у них знаменитость.
В огороде Джейн росли две грядки кукурузы – обычной столовой кукурузы, Zea mays, но со взломанным хлорофиллом. У человеческой расы ушло немало времени, чтобы понять, что такое хлорофилл, выяснить химический способ, каким растения превращают свет в пищу, и когда древний секрет был наконец раскрыт, оказалось, что это совершенная халтура! Несмотря на два миллиарда лет практики, растения имели очень смутное представление о том, как превращать свет в пищу. Растения оказались почти такими же тупыми, как камни, а их скудоумная идея насчет того, как следует поглощать солнечный свет, – самой глупой, самой идиотской из всех возможных идей.
Теперь проблемой хлорофилла занялись серьезно настроенные человеческие существа, и хотя пока что им не удалось продвинуться намного вперед, они работали примерно процентов на пятнадцать успешнее растений, что, пожалуй, было не так уж плохо. И им удастся добиться еще большего, если они смогут заставить живые всходы безболезненно выносить жесткое воздействие столь концентрированного человеческого гения, а заодно обеспечить выживание экосистемы в том случае, если эта технология когда-либо выйдет из-под контроля. Алекс очень интересовался проблемами взлома хлорофилла. Он много читал об этом и следил за основными дискуссиями в Интернете. Это был практически самый крутой взлом, о каком он когда-либо слышал.
Кукурузные ростки у Джейн были приземистые, волокнистые и уродливые, а початки как формой, так и размером напоминали кегли для боулинга. Они были пятнистыми и зелеными, словно шкурка жабы.
– Bay! Вот это круто! – произнесла Сильвия.
– Хочешь? Могу поделиться. Подожди секундочку. Джейн вошла в стоявший рядом сарай и вынесла оттуда мешочек, затянутый шнурком.
– Вот, можешь взять у меня семена, если хочешь, у меня есть лишние.
Она высыпала в протянутую руку Сильвии с полдюжины кукурузных зернышек. Бесформенные зерна были размером с винтовочные патроны.
– Спасибо, Джейн, – произнесла Сильвия с благодарностью. – Это мегаздорово, они мне очень нравятся.
– Бери на здоровье, – ответила Джейн. – Живой организм на диск не перепишешь, ха-ха-ха!
Сильвия аккуратно завернула зернышки в шелковый платок и, не смущаясь, засунула к себе в полосатый чулок, задрав юбку до бедра.
– Джейн, давай-ка выйдем на улицу на секундочку, – позвал Алекс, открывая боковую калитку со двора перед домом.
Она вышла вслед за ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95