..
- Стойте. Спрашивать буду я. Времени у нас нет, Дмитрий Алексеевич,
вот что. Давайте по порядку. Во-первых, возьмите книгу.
- Какую?
- Любую, - сказал Снеговой нетерпеливо. - Возьмите вот эту и держите
в руках, чтоб потом не забыть... И давайте присядем на минутку.
В полном обалдении Малянов взял со стола толстый том и, зажав его под
мышкой, опустился на диван у торшера. Снеговой сел рядом и тотчас же
закурил. На Малянова он не глядел. Снеговой, видимо, и в самом деле
собирался уезжать. На полу и на стульях были расставлены раскрытые
чемоданы, наполовину забитые одеждой, книгами и какими-то папками. На
распахнутой дверце шкафа висел на распялочке темно-синий парадный костюм с
орденскими ленточками сорочка, галстук.. Сам Снеговой был в обширной
полосатой пижаме, в домашних стоптанных тапочках.
- Значит, по порядку... - прогудел он, глядя в угол и поминутно
затягиваясь. - Во-первых. Над чем вы сейчас работаете?
- Я? А что?
- Вы ведь, кажется, астроном? Так?
- Так.
- Наблюдатель?
- Нет. Теоретик.
- А такая фамилия - Губарь - вам ничего не говорит?
- Губарь? Губарь... Нет, Арнольд Палыч, что случилось?
Снеговой раздавил окурок в пепельнице и тут же закурил снова.
- А фамилия Глухов?
- Глухов? Тоже нет... Хотя подождите, у Вечеровского же есть приятель
Глухов... Владлен... Владлен...
- Историк?
- Д-да... кажется.
- Так! - Снеговой поднялся и, жуя окурок, прошелся по комнате,
засунув огромные свои лапы в карманы пижамы. - А Вечеровский?..
- Да я же вас с ним знакомил! Он биолог, очень крупный, с европейским
именем...
- Да-да... Помню... Вечеровский... - прогудел Снеговой. - Помню,
конечно... Спасибо, Дмитрий Алексеевич. Это очень ценно, что вы мне
сообщили... Да! Так над чем вы сейчас работаете?
И тут Малянову стало страшно. Снеговой был не похож на себя. Вопросы
его скрывали какую-то тайную угрозу... И Малянов разозлился:
- Слушайте, Арнольд Павлович! - сказал он. - Я не понимаю!..
- Я тоже! - сказал Снеговой резко. - Я тоже не понимаю, а понять
надо! Пока не поздно. Рассказывайте. Подождите!.. У вас закрытая тема?
- Какого черта закрытая! - сказал Малянов раздраженно. - Общая
космология, немного астрофизики и звездной динамики.. теория гравитации...
Я доказываю, что некоторые виды сингулярностей устойчивы... Да вы все
равно ничего не поймете, Арнольд Павлович.
- Сингулярности... - медленно проговорил Снеговой и пожал плечами. -
В огороде бузина, а в Киеве дядька... И не закрытая? Ни в какой части?
- Ни в какой букве!
- И Губаря не знаете?
- И Губаря не знаю.
Снеговой засмолил третью папиросу. Он стоял перед Маляновым, нависая
над ним, - огромный, сгорбившийся, страшный - и молчал. Потом он сказал:
- Ну, на нет я суда нет. Извините меня, Дмитрий Алексеевич. У меня
все.
- Да, но у меня не все! - сварливо сказал Малянов, поднимаясь. - С
вашего позволения, Арнольд Павлович, я бы хотел узнать...
- Не могу, - сказал Снеговой как отрезал. - Не имею права.
И не обращая более никакого внимания на Малянова, он подошел к столу
и принялся разгружать карманы пижамы. Носовой платок, грязный, мятый, - в
угол. Пачка "Беломора". На стол. Коробок спичек. Еще одни коробок
спичек... Какие-то сложенные бумажки... авторучка...
Потом он извлек на свет огромный пистолет и сунул его небрежно в
первый ящик стола.
Увидев этот пистолет, Малянов приоткрыл рот и тихонько попятился к
двери.
На пороге своей квартиры Малянов задержался и прислушался. Дверь была
приоткрыта, виднелся свет в щели, но звуков никаких слышно не было, кроме,
впрочем, ворчания водопровода. Тогда Малянов осторожно прошел в прихожую.
Дверь при этом отчаянно заскрипела, и Малянова всего перекосило от этого
скрипа.
В кухне было пусто. Стол прибран, чисто протерт. Вся грязная посуда -
в мойке. Пол подметен. Газ выключен. И никого.
И в ванной тоже никого. Висят на бельевой веревке розовые трусики и
такой же лифчик.
Малянов прошел в кабинет, положил на край стола толстый справочник
Снегового и некоторое время стоял в нерешительности, озирая свое
хозяйство: включенный калькулятор с красными цифрами на дисплее, груды
исписанной бумаги, рулоны графиков, бумажные листы, разбросанные по всему
полу...
Потом он вытянул губы дудкой, задрал брови повыше, словно собирался
отмочить какую-нибудь шуточку, повернулся и на цыпочках, но решительно
направился в бывшую детскую.
Лидочка мирно спала. Мигающий фонарь за окном выхватывал из темноты
контуры ее тела, закутанного в простыню, бледное, без кровинки лицо с
поджатыми губами. Лицо это было сейчас таким непривлекательным и даже
страшноватым, что Малянов, казалось, оставил свои решительные намерения и
остановился на полдороге, неспособный решить, так ли уж ему нужно то, за
чем он сюда приперся.
И вдруг давешний гул прокатился за окном, снова подпрыгнул и
повернулся на месте огромный лидочкин чемодан, и фонарь на улице сперва
замигал и задергался, словно припадочный, а потом вдруг разгорелся в
полную силу.
Всю комнату залило ртутным мертвенно-синим светом, и в этом свете
Лидочка вдруг поднялась на постели, села, придерживая на груди простыню, и
уставилась на Малянова ясными, широко раскрытыми глазами. Будто и не спала
вовсе.
- Трясет... - сказал Малянов, словно оправдываясь. - Кому-то мы очень
не нравимся...
- Дмитрий Алексеевич, - сказала Лидочка негромко. - Идите сейчас же
спать.
Голос у нее был, что называется, "железный", в опытное ухо Малянова
не улавливало в нем ни тени надежды. Само по себе это, может быть, и не
остановило бы его, но... Все было не так, как должно быть и бывает обычно
в подобных случаях. И резкий беспощадный свет в окно - словно
любопытствующий прожектор. И подрагивающие стены, и шорох штукатурки,
осыпающейся где-то от подземных толчков. И женщина в постели... Не женщина
сидела там, выпрямившись, прижавшись лопатками к стене, - ведьма это
сидела, кутаясь в простыню. Сухая кожа туго обтягивала лицо, и обнажились
верхние зубы - то ли в улыбке, то ля в оскале каком-то.
- Так уж прямо и спать... - глупо сказал Малянов, переминаясь с ноги
на ногу. - Рано еще спать. Пусть дети спят.
Лидочка молча смотрела на него. Ведьма на допросе.
- Ну что ты в самом деле! - сказал он, слегка приободрясь. - Лидия!
Отвратительная мидия!
Лицо ее дрогнуло, она словно бы расслабилась мгновенно.
- Что ты глядишь на меня, как ведьма на допросе? - он шагнул вперед и
оказался на краешке кушетки. Женщина снова напряглась и чуть отодвинулась.
- Ну ладно. Ну не буду. Как хочешь. Пойду тогда работать. Сегодня весь
день не давали работать. Как с цепи сорвались, честное слово. Сначала -
телефонные звонки. Потом этот деятель с замороженным омаром. Потом
Вечеровский приперся...
- Потом я, - сказала Лидочка тихо.
- Потом ты, - согласился Малянов.
- А кто это сейчас приходил?
- Сосед.
- Зачем?
- Да так... Ерунда разная. Про тебя расспрашивал, между прочим.
- И что ты ему сказал?
- Сказал: это одна моя знакомая ведьмочка... - промурлыкал Малянов,
предпринимая кое-какие разведывательные действия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17