Мне нечего бояться и нечего терять. Если я погибну, то я найду среди мертвых больше друзей и близких, нежели среди живых. Но здесь будет царь Рефаим и юный Ахимелек, жизнь которых…
Галиал . Я знаю это лучше, чем ты. Ты видишь там воинов со стрелами и мечами? Если этот пес осмелится косо взглянуть, или только улыбнуться, или в лице его я увижу угрозу, мои воины…
Второй вельможа . Если он пес, то зачем он нам нужен? А если он Самсон, то зачем ему нужны мы? Такова твоя прославленная мудрость, Галиал, злой советник безрассудного Ахимелека!
Поворачиваются оба и присоединяются к группе, где жрецы. Галиал и Фара одни.
Галиал . Ты слышишь, Фара? Ты видишь, Фара? Я один! Так всю жизнь мучаюсь я с ними. Когда я натыкаюсь на их слепоту, Самсон кажется мне зрячим; когда я слушаю их безумные речи, я сам готов разрушить этот храм. (Лицо его дергается.) Фара, друг, ты знаешь, что все погибло!
Фара . Ты пугаешь даже меня. Не ломай пальцы, на тебя смотрят.
Галиал . А Газа?
Фара (тихо ). Разве это правда?
Молчание.
Да, вчера была страшная буря, но такие случались и раньше. Ты не веришь Самсону? Что он говорит?
Галиал . Он молчит. Все погибло, Фара, – ни ты, ни я не уйдем отсюда.
Фара . Прикажи его убить. Я исполню.
Галиал . Убить! А кто тогда защитит меня от смерти? Он мой ужас и гибель, – но он и защита моя. Ты думаешь, эти пощадили бы меня, если бы за мной не стоял Самсон, которого они страшатся? Мне жаль тебя, Фара: ты был мне больше друга, больше брата. Ты один верил мне, когда все сомневались, – и куда я привел тебя? Брат мой!
Фара . Мне не жаль жизни, на что мне жизнь? Умру, только и всего. Но мне больно за тебя, брат. Где твои дерзания? Где твоя смелость? Галиал, Галиал! Не ты ли ослепил Самсона, – кого же ты теперь боишься?
Галиал (протягивая руку к толпе ). Их! Взгляни на эту толпу, на это стадо глупцов, занятых собою. Кто из них молится? Кто ждет? Взгляни: одни смеются, другие ссорятся из-за места и зовут приставника; честные женщины кормят детей, а нечестные мыслят о разврате, шепчутся с любовниками. Вон Гефтора кивает мне головой… Здравствуй, здравствуй, Гефтора, ты тоже погибнешь, блудница! Смеется и счастлива, – как будто не настал час гибели для всех! Или пляскою думаешь спастись?
Фара . Ты никогда так не говорил о своем народе.
Галиал . А разве я его знал? Я сам пел и плясал с ними, пока не подошла смерть. Чем встретим Самсона? Взгляни на них: достаточно одного дуновения из уст сильного, чтобы все это повалилось, как их глиняные дома от ветра! Звучат по камню шаги Самсона, – чем встретим его? Надо молиться, надо взывать и бить себя в грудь исступленно. Надо, чтобы и камни в храме молились и были горячи, как огонь. А это что? Все погибло! Придет Самсон и услышит безмолвие камня, и покажется ему храм пустым и не имеющим бога, – и кто остановит его руку, если поднимется на нас? Ах, Фара, – если бы у меня был такой бог, как у Самсона!
Фара . Правду сказал жрец: ты отступился от Дагона.
Галиал . Ты думаешь? Тебе тоже кажется?
Фара . Ты слишком много думал о боге Самсона.
Галиал . Ах, нет, нет! Не говори! (Пробует молиться .) Отец богов, всемилостивый, перворожденный… (Бормочет и смолкает; в лице его растерянность и страх .)
Фара смотрит на него с беспокойством и состраданием.
Фара (тихо ). Не можешь?
Галиал (с глубоким вздохом ). Нет. А ты?
Фара . Я уже давно не молюсь. (Со вздохом .) Пришла Далила. Взгляни.
Галиал . Что же нам делать? Что?
Понемногу прибывают и рассаживаются приближенные царя, среди них Далила с прислужницами . Она бледна и печальна, но одета пышно, как и все. Жрецы удалились. Где-то в стороне, отражаемое низкими сводами храма, раздается мрачное и глубокое пение жрецов. Низкие голоса звучат в унисон, в них темная страсть и угроза.
(Всматриваясь .) Я плохо вижу. Что у нее в лице? С нею говорил Самсон, и она что-то знает. Что у нее в лице, Фара?
Фара . Она печальна, но спокойна. (Со вздохом .) И прекрасна, как всегда. Галиал! – если ты и твоя сестра отступитесь от Дагона, то и я пойду за вами. Что мне Дагон? Вчерашний лев был для меня дороже Дагона, а я уступил его Самсону. Пусть возьмет и богов моих!
Галиал . Опомнись, Фара! И ты отступаешь? Кто же будет молиться? Ах, я один! (Яростно молится .) Отец богов, смилуйся! Перворожденный, всемилостивый… (Бормочет, закрыв глаза .)
Поют жрецы. От задних врат быстро идет Адорам , возбужденный и небрежно одетый.
Адорам . Галиал! Ты знаешь, что сегодня сделали на базаре эти глупцы? Они хотят: погубить нас. Я был у Ахимелека, но меня не допустили!
Галиал и Фара переглядываются.
(Яростно .) Меня, меня не допустили! Мне сказали, что Ахимелек молится и чтобы я убирался с моими певицами, – какие певицы?!
Галиал . Молится?
Адорам . Лгут! Просто скрывается от друга, которому стыдно взглянуть в глаза. Это ужасно! Ты погубишь нас всех, Галиал!
Галиал . Это судьба. А что Самсон? Все то же?
Адорам . Все то же. Здравствуй, Фара. Его ведут. Сейчас будет. Все то же. Молчит и нехотя, как царь, улыбается на мои шутки. Но скорее царя заставил бы я смеяться, чем этого израильского пса! Чтобы я убирался с моими певицами! – ты слыхал?
Галиал . А вино?
Адорам . Он отказывается от вина и не принимает пищи. Нет, ты знаешь: когда ему принесли обещанное золото, он по локоть купал в нем руки, а потом все подарил мне. (Злобно смеется .) Теперь я богат, как иудейская собака. Он невыносим. В нем появилось что-то злое и недоступное, он говорит издали, словно с горы!
Галиал . Его посетил бог! Фара, ты слышишь?
Адорам . Какой еще бог? Пустое. Но ты, Фара, поступил неосторожно: зачем ты спорил с ним вчера! Или мало убил ты львов и тебе не хватало одного? Он горд, как царь, этот пес, которому я давно всадил бы нож под лопатку. Галиал! – если сегодня твой Самсон обманет и не совершит какого-нибудь чуда и не напугает Ахимелека…
Галиал . Ты бредишь!
Адорам . Я не прощу тебя! Я сам велю сковать тебя и отправлю к царю, как барана! Все терять из-за твоей глупости! Мало ты брал из царской сокровищницы и дарил Гефторе.
Галиал . Адорам!..
Адорам . Кричи на глупцов, я тебя не боюсь. Отступник!
Спускается по ступеням и идет к тому месту, где Далила, садится рядом с нею и нетерпеливым жестом отвечает на ее вопросы. Увидев Беф-Епанима , идущего к своему месту, пробирается к нему и весело шутит. Галиал смеется.
Галиал . Ты видишь, Фара? И это мой брат, щенок, вскормленный мною. О Самсон, если ты не обманешь! – какой кровавый пир завтра же устрою я в Аскалоне! Сегодня они плачут о Газе, а завтра заплачут о себе, – и как заплачут! И первый, кому я всажу нож вместе с рукою, будет мой брат, Адорам.
Фара (гневно ). Поручи его мне.
Пение продолжается. В храме сильное движение: все засматривают в эту сторону, поднялись с мест, тянутся через головы. Голоса: «Самсон! Самсон!» Со стороны тех же задних врат, сопровождаемый стражами и жрецами, быстро подходит Самсон . На нем одеяние раба, но имеет такой вид, будто это нарочно. На голове, однако, золотой обруч, знак высокого достоинства; руки закованы в цепи. От любопытных взоров толпы его отделяют колонна и кучка царедворцев, воинов и жрецов.
Самсон (громко ). Где мой друг Галиал? Ведите к нему!
Верховный жрец . Тише! Кто смеет кричать в храме!
Голоса в толпе : «Самсон! Самсон!»
Самсон (не слушая жреца ). Где мой друг Галиал?
Галиал . Я здесь, друг Самсон, я здесь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20