Боже Израиля, мне страшно! Или я уже умерла и это мрак смерти вокруг меня? Самсон!.. Или я одна среди смерти? Ай, мне страшно!..
Быстро уходит, почти бежит, натыкаясь на стены и вскрикивая. Негромко зовет кого-то: «Гедеон! Гедеон!» Скрывается в уличке; слышен ее подавленный стон ужаса – и молчание. В яме звяканье цепи, стон и глухой голос.
Самсон . Или я уже умер и это мрак смерти вокруг меня? Кто кричал так громко и кто ушел? Или это опять сон, видение сонное, чары тьмы? Я не хочу. Кто здесь есть? – помогите Самсону! Далила! Далила! Приблизьтесь, поющие во сне. Я один. Какой ужасный мрак! (Кричит .) Эй, сюда, скорее! Сюда!
На площадь с шумом и говором выходят Галиал , его друг Фара , рослый, надменный и спокойный филистимлянин, рабы Галиала и воины.
Галиал . Чей это голос? Это ты, Самсон? Отчего ты кричишь, – ты один… не ужалил ли тебя тарантул?
Самсон . Это я! Возьми меня отсюда.
Галиал . Я за этим пришел. Эти негодяи оставили тебя здесь, и я велел отхлестать их бичами. Я пришел к тебе в темницу, и вдруг тебя нет, тогда мы бросились сюда… Эй, отковать и вывести Самсона!.. Живее, рабы!
Воины и рабы отковывают Самсона от столба и выводят на площадь. Галиал и Фара тихо разговаривают.
Он чем-то испуган. Ты слыхал его крик, Фара?
Фара . Я не думал, что он трус.
Галиал . Он не трус. Хотел бы я знать, что он видел. Ты слыхал его крик?
Фара . Он слепой: что мог он видеть?
Галиал . Да, да! Я люблю тебя, Фара, ты так спокоен всегда. Теперь он будет мне благодарен… собака! Как он кричал! Да, он слеп. Собака! Ты замечаешь, как с ним осторожны наши воины?
Фара . Я бы их наказал за это.
Галиал . Ты не знаешь сомнений и страха, друг Фара! Слишком многих, слишком многих пришлось бы наказать тогда… Вот он… посмотрим на него поближе.
Подходят к Самсону, неподвижно стоящему среди кучки воинов; последние, по знаку Фары, слегка отходят в сторону. Группа из троих залита лунным светом, сияют виссоновые одежды Фары и Галиала, его золоченая кольчуга, блестит оружие: лицо Самсона мрачно и неподвижно под светом месяца, как каменное. Пение и звуки музыки становятся ближе.
Вот ты и вышел из ямы, друг Самсон, и больше не вернешься туда… если захочешь. Но как они смели забыть! Я приказал держать тебя в темнице, я так боюсь, чтобы эти коварные иудеи… Мне показалось, что ты кричал, или я ослышался?
Самсон . Что-то проползло по моей ноге, вероятно, тарантул. Кто еще с тобой, кто слушает нас?
Галиал . Это мой друг, Фара, тот, что победил финикиян. Помнишь? Он и твой друг, здесь все твои друзья. Но нас могут услыхать… Отчего ты не приходишь к нам? (Тихо .) Далила ждет тебя! Она не пошла на праздник и ждет тебя, Самсон.
Самсон . Отчего твой друг молчит?
Фара . Я смотрю на тебя, Самсон.
Самсон . Не могу ответить тебе тем же, воин: я слеп. Господин мой, Галиал, прикажи отвести меня в темницу. Я привык к моему каменному ложу и не ищу для себя лучшего.
Галиал . Ты мудр, Самсон, ты мудр, как змий. Привык к каменному ложу… Что он говорит, ты слышишь. Фара! (Тихо .) Я к тебе приду сегодня.
Самсон (так же тихо ). Приходи. Но один!
Галиал . Да. Эй, Иовис, сюда! Отведите Самсона в темницу, но будьте к нему добры: его постигло несчастье, и он не виновен в своей судьбе. (Делает Иовису энергичные знаки .) Прощай, друг Самсон.
Самсон . Прощай, господин мой Галиал. (Сделав шаг, оборачивается .) Скажи: сегодня луна и светло?
Галиал . Да. Богиня Иштар благосклонна к нам.
Самсон . И с одной стороны дома белые, а с другой черные, и тени от них черны?
Галиал . Ты как будто видишь!
Самсон . Да, я как будто вижу. Прощай. Ведите же меня и дайте руку… Не бойся, трус, я не сломаю тебе руки! Веди.
Самсона уводят. Некоторое время еще слышен звон его оков. Галиал в беспокойстве заглядывает в спокойное лицо Фары.
Галиал . Ну, как? Ты его видел близко, – что же ты скажешь, Фара? Что ты думаешь о нем?
Фара . Думать – не мое дело, Галиал.
Галиал . Тебе не показалось, что он лжет? У него уже другое лицо, чем было семь дней назад. Собака! Я не хотел говорить, но тогда он показался мне ничтожным, жалким рабом, разум которого погас от слепоты. И какой у него слух: он услыхал твое дыхание, Фара!
Фара . Я всегда громко дышу. Не знаю, что видел ты, Галиал, но я и теперь видел только раба. Он грязен и противен. Его тело нравится моему глазу, он был князем и повелителем, но какая сила может быть у слепца? Прикажи его добить, как слепого коня.
Галиал . Нет! Нет! Ты не знаешь, и никто не знает. Я один. Ах, как это трудно, друг Фара: знать одному то, чего никто не знает!
Фара . Это правда. Я всегда говорил, что ты, Галиал, наш истинный царь и повелитель. У царя Рефаима уже не осталось ни одного зуба, он стар, а этот мальчик, этот Ахимелек…
Галиал . Тише, друг, тише!
Фара . Мальчик пригож и смел, но ты управляешь им, как я своим конем. Что он знает? А ты знаешь все, как Дагон. Ты один сумел ослепить дикого Самсона и наложить на него оковы.
Галиал . Да, это я! Они даже думать не смели.
Фара . А теперь ты хочешь расковать его, – значит, так надо. Разве я спорю? Ты все знаешь.
Галиал (страстно шепчет ). Я возьму его силу, Фара! Что этот меч, который скользит по железу и ломается в руках: ты держал ли в руке вихрь, который вырывает деревья и разрушает города? В моей власти будет ураган. Одним его дыханием я подниму волны и опрокину финикийские корабли. Одним его дыханием я смету врагов филистимского народа и моих.
Фара . Ого! Ты так веришь в него?
Галиал . У меня много врагов. Нашу семью ненавидят эти глупцы. Но что мои враги! Я сокрушу всех. Что мечи, что сила человеческая против божьей силы? Ах, Фара! Ты держал ли молнии в своих руках? Он глуп, он нищий, он грязный пес, который сам не знает силы своих зубов, – в моих руках он станет молотом, а вся земля наковальней. Какой престол скую я для филистимского царя!
Фара . Ты будешь царем египетским. Я пойду за тобою.
Галиал . Нет, нет! Дагон меня накажет, если я этого захочу. Я только для народа, только для народа, Фара. Но сейчас я один, я один!
Фара . А я?
Галиал . О, сколько лжи на моем честном пути! Мне приходится терпеть брата, этого развратного глупца Адорама, потому что его любит Ахимелек. Мне надо льстить и кланяться мальчишке и старикам, выжившим из ума, щекотать сердце у влюбленных женщин. Я один даже в семье!
Фара . А мне нравится вся твоя семья. (Со вздохом .) Богиня Иштар не пожелала, чтобы ко мне склонилось гордое сердце сестры твоей Далилы, и я очень несчастен, Галиал. Мне бы хотелось умереть, но это все равно, я вас очень люблю. Не думай о глупцах, не надо, тогда сам глупеешь. Или скажи мне, и я мечом отсеку ложь у самого корня. Ты не пойдешь к твоей Гефторе? – она будет огорчена.
Галиал . Нет.
Фара . И у тебя есть женщина, которая любит тебя, а я один. Вот у этого водоема Далила раз поцеловала меня, но только раз. Этого мало на всю жизнь. Она была еще девочкой тогда и не знала Самсона. А скажи, это правда: она любит его?
Галиал . Далила? Не знаю. Да, любит. Ах, я многого еще не знаю. Я тебя люблю, Фара! Скажи мне, чего я не знаю: я трус или смелый воин? Я боюсь Самсона.
Фара . Если бы ты боялся и бежал от него, то был бы трус. Но ты боишься и идешь к нему, – нет, ты не трус. Слушай, это они сюда идут! Мне послышался голос Гефторы. Как им весело!
Пение и голоса совсем близко. Женский смех, звуки цитры.
Галиал . И они еще могут смеяться и петь!..
Фара . Отчего же им не петь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20