Ничего. Я говорю, широко живете. Оружие есть?
О р л о в с к и й-о т е ц. Лично у меня? Нету! (Растерянно заглядывает в портфель.)
Ц а р е в. Да не только лично у вас, а я спрашиваю - оружие в доме есть?
О р л о в с к и й-о т е ц. Что вы, помилуйте... Какое в моем доме, то есть, простите, - в нашем доме - может быть оружие? Откуда? Здесь живут мирные граждане.
Ц а р е в. Мирные?
О р л о в с к и й-о т е ц. Конечно. Так сказать, вполне лояльные по отношению к Советской власти...
Ц а р е в. Лояльные?
С о л д а т-к р а с н о г в а р д е е ц. Лояльные... Да что ты с ним цацкаешься? (Орловскому.) Оружие есть, душа с тебя вон?!
О р л о в с к и й-о т е ц. Позвольте...
Ц а р е в. Тихо! Не балуйся с винтовкой. (Орловскому-отцу.) Я там не знаю - лояльные, не лояльные, а чтобы мне через десять минут сдали все оружие, какое есть в доме. Отвечаете головой.
Царев, расставив нога, стоит посреди двора,
подняв голову к зеркальным окнам четырехэтажного
дома. В окнах мелькают лица жильцов. Царев кладет в
рот пальцы и свистит.
Эй, мирные граждане! Господа! Кидайте во двор оружие!
В окнах неподвижные лица.
Больше жизни! Шевелитесь!
С о л д а т-к р а с н о г в а р д е е ц. Да что ты с ними цацкаешься? (Подымает винтовку.)
Ц а р е в. Тихо? (Глядя на окна.) Дается десять минут срока. Потом сделаем повальный обыск. У кого будет обнаружено что-нибудь, тогда не взыщите! Ну? Веселее!
Окна дома. В них небольшое движение.
Не стесняйтесь, не стесняйтесь! Ищите хорошенько. Прямо в форточку!
В третьем этаже открывается форточка, в нее
просовывается винтовка и неуклюже падает на асфальт.
Со звоном подпрыгивает. Сыплются патроны.
(Грозит пальцем.) Полегче, полегче. Не ломайте казенное оружие. Кидайте на клумбы. (Орловскому-отцу.) Что ж это ваши лояльные так неаккуратно обращаются с оружием? Это нехорошо.
О р л о в с к и й-о т е ц. Уверяю вас честным словом...
Ц а р е в. Ладно, слышали.
Окна дома. Открывается несколько форточек,
откуда вылетают и падают на клумбу револьвер, шашка,
охотничье ружье, кинжал. Матросы и красногвардейцы
ходят по клумбам, поднимают оружие и складывают
посредине двора на разостланную палатку. Пауза.
Ну! Больше жизни!
Квартира Орловских. Столовая. Мать. Горничная.
Орловский-сын читает, но, видно, прислушивается к
тому, что делается во дворе.
О р л о в с к и й-с ы н (не отрываясь от книги). Поля, возьмите в передней мою шашку и выбросьте в форточку.
Горничная убегает, прибегает с шашкой, подходит
к окну и некоторое время в нерешительности стоит.
Потом крестится, становится на подоконник коленями и
осторожно выбрасывает в форточку шашку. Орловский
напряженно улыбается.
Окна дома. Во втором этаже на подоконнике
появляется пожилая дама. Она открывает форточку и на
веревочке очень бережно и аккуратно опускает
револьвер, коробочку патронов и мичманский кортик.
Все это перевязано бантиком.
Ц а р е в. Правильно, мадам. Большое вам спасибо. (Орловскому-отцу.) Видите, какая милая старушка?
Царев отвязывает оружие и бросает его на
разостланную палатку. Царев машет пожилой даме
фуражкой. Пожилая дама кивает головой с миндальной
улыбкой. Из форточек вылетает оружие. Красногвардейцы
подбирают.
(У его ног на палатке порядочная кучка оружия. Орловскому-отцу, который обливается холодным потом.) Ну? Видите, сколько ваши мирные-лояльные накидали. У, сволочь!
О р л о в с к и й-о т е ц. Товарищ комиссар...
Ц а р е в. Молчать! Какой я тебе товарищ?
С о л д а т-к р а с н о г в а р д е е ц. Да что ты с ним цацкаешься?
Ц а р е в. Тихо. (Домовому комитету.) Так вот что, господа мирные-лояльные. Чтоб завтра ровно к двенадцати часам дня вы мне освободили в вашем доме тридцать комнат. Понятно? Будем переселять рабочих с окраины в центр.
О р л о в с к и й-о т е ц. Товарищ комиссар... то есть господин комиссар... Простите, гражданин комиссар...
Ц а р е в. Ну?
О р л о в с к и й-о т е ц. Я вас не совсем понимаю. Вы говорите тридцать комнат... Как же это возможно тридцать комнат, когда...
Ц а р е в. Тридцать хороших комнат. С мебелью. Понятно? Отвечаешь головой. Я на тебя не посмотрю, что ты с портфелем и в очках. Понятно? (Отряду.) Забирайте игрушки.
Матросы несут на палатке оружие. Увозят пулемет.
Царев идет со двора. Его мощная спина чуть
покачивается. Домовый комитет в оцепенении.
Орловский-отец снимает каскетку и вытирает лысину
платком. Вертит перед глазами каскетку.
Знакомый нам двор, где живет Тарасов. Во дворе
необычайное оживление. На порогах любопытные жильцы.
Из окон смотрят старухи, старики. Множество детей в
лохмотьях. Через двор идет комиссия Совета рабочих
депутатов по переселению рабочих с окраин в центр:
несколько работниц, солдат, пожилая
интеллигентка-партийка с папкой под мышкой. Оля
Данилова с блокнотом и карандашом в руках, два
вооруженных комсомольца. Обитатели трущобы идут,
окружив комиссию тесным кольцом. Маленький мальчик,
босяк, тина чистильщика сапог, идет задом перед
пожилой интеллигенткой, задрав голову и щурясь на
нее, как на солнце.
М а л ь ч и к. Тетя, вы скедова?
П о ж и л а я. Из Совета, мальчик, из Совета.
М а л ь ч и к. Тетя, вы что - переселять нас будете?
П о ж и л а я. Непременно, непременно.
Из окна выглядывает худая женщина.
Ж е н щ и н а (кричит вниз). Товарищи, не забудьте к нам зайти! Квартира номер девятнадцать, третий этаж!
О л я. Зайдем. Обязательно.
Ж е н щ и н а. У нас восемь душ в одной комнате и один чахоточный. Обратите ваше внимание. Больше нет никаких сил. Живем хуже собак. Квартира номер девятнадцать, третий этаж! Фамилия - Мельниченко.
О л я. Да, да. Не беспокойтесь. Зайдем. (Записывает.)
Из другого окна выглядывает старик.
С т а р и к (кричит вниз). Товарищи, зайдите в квартиру номер сорок восемь. В полу вот такие щели! (Показывает грубыми, деревянными пальцами.) С горища дует, с потолка течет, из нужника воняет! Невозможно терпеть!
О л я (записывает). Зайдем. Ко всем зайдем.
Щель между двух слепых стен. Железная пожарная
лестница. Мусорный ящик. Он переполнен. В мусоре
сидят несколько больших крыс. Их глаза в потемках
светятся фосфором. Мимо проходит комиссия. Крысы
прыгают вниз, разбегаются. Мальчик бежит за
убегающими крысами, кидает в них камень.
М а л ь ч и к. Киш, проклятые! Киш!
Крысы бегут через двор.
Конура Тарасовых. Мать шьет на машинке. Тарасов
сидит на табуретке перед подоконником и пишет в
тетради. Над ним клетки с птицами. Входит комиссия.
П о ж и л а я. Здравствуйте, товарищи. К вам можно?
М а т ь. Пожалуйте, милости просим.
Т а р а с о в. А в чем, собственно, дело?
С о л д а т. Комиссия Совета. Хочем посмотреть, как вы тут живете.
Т а р а с о в. Как видите, прелестно живем.
О л я. Это вся ваша жилищная площадь?
Т а р а с о в. Вы хотите сказать - апартаменты? Да, это все - наши апартаменты. Вот зимний сад (показывает на окно с растениями и птицами). Вот, так сказать, будуар моей маман (показывает на кровать матери). Вот козетка, на которой я отдыхаю, утомленный шумными наслаждениями высшего света (показывает на свой сундук).
М а т ь. Коля, перестань.
Т а р а с о в. Пардон. А вот наш фамильный рояль, на котором моя маман играет по вечерам сонаты Людвига ван Бетховена. (Быстро крутит швейную машину, поет.)
Эта швейная машина
Заменяет нам пьянино,
Потому что брюки клеш
На пьянино не сошьешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
О р л о в с к и й-о т е ц. Лично у меня? Нету! (Растерянно заглядывает в портфель.)
Ц а р е в. Да не только лично у вас, а я спрашиваю - оружие в доме есть?
О р л о в с к и й-о т е ц. Что вы, помилуйте... Какое в моем доме, то есть, простите, - в нашем доме - может быть оружие? Откуда? Здесь живут мирные граждане.
Ц а р е в. Мирные?
О р л о в с к и й-о т е ц. Конечно. Так сказать, вполне лояльные по отношению к Советской власти...
Ц а р е в. Лояльные?
С о л д а т-к р а с н о г в а р д е е ц. Лояльные... Да что ты с ним цацкаешься? (Орловскому.) Оружие есть, душа с тебя вон?!
О р л о в с к и й-о т е ц. Позвольте...
Ц а р е в. Тихо! Не балуйся с винтовкой. (Орловскому-отцу.) Я там не знаю - лояльные, не лояльные, а чтобы мне через десять минут сдали все оружие, какое есть в доме. Отвечаете головой.
Царев, расставив нога, стоит посреди двора,
подняв голову к зеркальным окнам четырехэтажного
дома. В окнах мелькают лица жильцов. Царев кладет в
рот пальцы и свистит.
Эй, мирные граждане! Господа! Кидайте во двор оружие!
В окнах неподвижные лица.
Больше жизни! Шевелитесь!
С о л д а т-к р а с н о г в а р д е е ц. Да что ты с ними цацкаешься? (Подымает винтовку.)
Ц а р е в. Тихо? (Глядя на окна.) Дается десять минут срока. Потом сделаем повальный обыск. У кого будет обнаружено что-нибудь, тогда не взыщите! Ну? Веселее!
Окна дома. В них небольшое движение.
Не стесняйтесь, не стесняйтесь! Ищите хорошенько. Прямо в форточку!
В третьем этаже открывается форточка, в нее
просовывается винтовка и неуклюже падает на асфальт.
Со звоном подпрыгивает. Сыплются патроны.
(Грозит пальцем.) Полегче, полегче. Не ломайте казенное оружие. Кидайте на клумбы. (Орловскому-отцу.) Что ж это ваши лояльные так неаккуратно обращаются с оружием? Это нехорошо.
О р л о в с к и й-о т е ц. Уверяю вас честным словом...
Ц а р е в. Ладно, слышали.
Окна дома. Открывается несколько форточек,
откуда вылетают и падают на клумбу револьвер, шашка,
охотничье ружье, кинжал. Матросы и красногвардейцы
ходят по клумбам, поднимают оружие и складывают
посредине двора на разостланную палатку. Пауза.
Ну! Больше жизни!
Квартира Орловских. Столовая. Мать. Горничная.
Орловский-сын читает, но, видно, прислушивается к
тому, что делается во дворе.
О р л о в с к и й-с ы н (не отрываясь от книги). Поля, возьмите в передней мою шашку и выбросьте в форточку.
Горничная убегает, прибегает с шашкой, подходит
к окну и некоторое время в нерешительности стоит.
Потом крестится, становится на подоконник коленями и
осторожно выбрасывает в форточку шашку. Орловский
напряженно улыбается.
Окна дома. Во втором этаже на подоконнике
появляется пожилая дама. Она открывает форточку и на
веревочке очень бережно и аккуратно опускает
револьвер, коробочку патронов и мичманский кортик.
Все это перевязано бантиком.
Ц а р е в. Правильно, мадам. Большое вам спасибо. (Орловскому-отцу.) Видите, какая милая старушка?
Царев отвязывает оружие и бросает его на
разостланную палатку. Царев машет пожилой даме
фуражкой. Пожилая дама кивает головой с миндальной
улыбкой. Из форточек вылетает оружие. Красногвардейцы
подбирают.
(У его ног на палатке порядочная кучка оружия. Орловскому-отцу, который обливается холодным потом.) Ну? Видите, сколько ваши мирные-лояльные накидали. У, сволочь!
О р л о в с к и й-о т е ц. Товарищ комиссар...
Ц а р е в. Молчать! Какой я тебе товарищ?
С о л д а т-к р а с н о г в а р д е е ц. Да что ты с ним цацкаешься?
Ц а р е в. Тихо. (Домовому комитету.) Так вот что, господа мирные-лояльные. Чтоб завтра ровно к двенадцати часам дня вы мне освободили в вашем доме тридцать комнат. Понятно? Будем переселять рабочих с окраины в центр.
О р л о в с к и й-о т е ц. Товарищ комиссар... то есть господин комиссар... Простите, гражданин комиссар...
Ц а р е в. Ну?
О р л о в с к и й-о т е ц. Я вас не совсем понимаю. Вы говорите тридцать комнат... Как же это возможно тридцать комнат, когда...
Ц а р е в. Тридцать хороших комнат. С мебелью. Понятно? Отвечаешь головой. Я на тебя не посмотрю, что ты с портфелем и в очках. Понятно? (Отряду.) Забирайте игрушки.
Матросы несут на палатке оружие. Увозят пулемет.
Царев идет со двора. Его мощная спина чуть
покачивается. Домовый комитет в оцепенении.
Орловский-отец снимает каскетку и вытирает лысину
платком. Вертит перед глазами каскетку.
Знакомый нам двор, где живет Тарасов. Во дворе
необычайное оживление. На порогах любопытные жильцы.
Из окон смотрят старухи, старики. Множество детей в
лохмотьях. Через двор идет комиссия Совета рабочих
депутатов по переселению рабочих с окраин в центр:
несколько работниц, солдат, пожилая
интеллигентка-партийка с папкой под мышкой. Оля
Данилова с блокнотом и карандашом в руках, два
вооруженных комсомольца. Обитатели трущобы идут,
окружив комиссию тесным кольцом. Маленький мальчик,
босяк, тина чистильщика сапог, идет задом перед
пожилой интеллигенткой, задрав голову и щурясь на
нее, как на солнце.
М а л ь ч и к. Тетя, вы скедова?
П о ж и л а я. Из Совета, мальчик, из Совета.
М а л ь ч и к. Тетя, вы что - переселять нас будете?
П о ж и л а я. Непременно, непременно.
Из окна выглядывает худая женщина.
Ж е н щ и н а (кричит вниз). Товарищи, не забудьте к нам зайти! Квартира номер девятнадцать, третий этаж!
О л я. Зайдем. Обязательно.
Ж е н щ и н а. У нас восемь душ в одной комнате и один чахоточный. Обратите ваше внимание. Больше нет никаких сил. Живем хуже собак. Квартира номер девятнадцать, третий этаж! Фамилия - Мельниченко.
О л я. Да, да. Не беспокойтесь. Зайдем. (Записывает.)
Из другого окна выглядывает старик.
С т а р и к (кричит вниз). Товарищи, зайдите в квартиру номер сорок восемь. В полу вот такие щели! (Показывает грубыми, деревянными пальцами.) С горища дует, с потолка течет, из нужника воняет! Невозможно терпеть!
О л я (записывает). Зайдем. Ко всем зайдем.
Щель между двух слепых стен. Железная пожарная
лестница. Мусорный ящик. Он переполнен. В мусоре
сидят несколько больших крыс. Их глаза в потемках
светятся фосфором. Мимо проходит комиссия. Крысы
прыгают вниз, разбегаются. Мальчик бежит за
убегающими крысами, кидает в них камень.
М а л ь ч и к. Киш, проклятые! Киш!
Крысы бегут через двор.
Конура Тарасовых. Мать шьет на машинке. Тарасов
сидит на табуретке перед подоконником и пишет в
тетради. Над ним клетки с птицами. Входит комиссия.
П о ж и л а я. Здравствуйте, товарищи. К вам можно?
М а т ь. Пожалуйте, милости просим.
Т а р а с о в. А в чем, собственно, дело?
С о л д а т. Комиссия Совета. Хочем посмотреть, как вы тут живете.
Т а р а с о в. Как видите, прелестно живем.
О л я. Это вся ваша жилищная площадь?
Т а р а с о в. Вы хотите сказать - апартаменты? Да, это все - наши апартаменты. Вот зимний сад (показывает на окно с растениями и птицами). Вот, так сказать, будуар моей маман (показывает на кровать матери). Вот козетка, на которой я отдыхаю, утомленный шумными наслаждениями высшего света (показывает на свой сундук).
М а т ь. Коля, перестань.
Т а р а с о в. Пардон. А вот наш фамильный рояль, на котором моя маман играет по вечерам сонаты Людвига ван Бетховена. (Быстро крутит швейную машину, поет.)
Эта швейная машина
Заменяет нам пьянино,
Потому что брюки клеш
На пьянино не сошьешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14