Хоть сэр Монтегю не раз приезжал сюда за последние года два, а то и больше, мы впервые услыхали, что он женат. О миледи, он замечательный джентльмен. Может, оно и поздновато, но позвольте мне почтительнейше поздравить вашу милость.
— Благодарю, благодарю вас, — сказала Каролина медленно и таким странным тоном, что хозяйства гостиницы пристально посмотрела на нее.
— Да вы устали, миледи, а я тут разболталась, вместо того чтобы готовить ужин. Очень надеюсь, что вашей милости он понравится. Может, он не такой изысканный, как вы привыкли, но мы старались изо всех сил. Когда ваша милость будет готова, позвоните, я вернусь и провожу вас вниз.
— Благодарю, — повторила Каролина.
Дверь за хозяйкой закрылась, и Каролина осталась одна. Несколько мгновений она стояла неподвижно, затем вздрогнула и прижала руки к щекам.
Она поняла, что оказалась в ужасном положении, попала в такой переплет, какой ей и не снился. Когда до Каролины полностью дошло значение слов хозяйки, она почувствовала, что дрожит. Так значит, сэр Монтегю намеревался остаться здесь, устроил все заранее, а поломка колеса — всего лишь представление, разыгранное им вместе с грумом. Ну и глупа же она, если ее так легко провели! Но еще большей глупостью было позволить заманить себя в это сумасбродное состязание, если оно вообще не выдумано!
Потрясенная случившимся и испуганная, Каролина вспомнила все, что произошло за последние двадцать четыре часа. Ругать следовало не только сэра Монтегю, но и себя. Да, с самого начала она вела себя неправильно.
Она знала, что сэр Монтегю Риверсби — человек не ее круга. Ее довольно часто предостерегали, чтобы она была с ним осторожнее, но именно эти предостережения заставляли ее упрямо принимать его общество. Как же она была глупа! Как своевольна, как упряма! И вот к чему это привело.
Графиня Буллингем, крестная мать Каролины, вывозила ее в свет в этом сезоне, поскольку ее мать чувствовала себя недостаточно хорошо, чтобы покинуть поместье и вынести утомительные формальности, сопутствующие представлению дебютантки в высшем обществе. Однако в лондонской резиденции леди Буллингем, заполненной ее свитой, места для Каролины не оказалось, поэтому на Гро-венор-сквер был открыт великолепный дворец ее отца Валкен-хаус, и Каролина поселилась там с дальней родственницей, достопочтенной миссис Эджмонт.
Но это не мешало леди Буллингем строго присматривать за своей подопечной, и мало что могло укрыться от зоркого взгляда ее милости.
— Терпеть не могу этого Риверсби, Каролина, — заявила леди Буллингем, когда они возвращались домой с бала в Девонширском дворце. — На твоем месте я бы не уделяла ему столько внимания.
Каролина засмеялась.
— Он очень настойчив, мадам. Сегодня вечером он в третий раз сделал мне предложение.
— Сделал тебе предложение? — голос леди Буллингем зазвучал пронзительно. — Да как он смел? Какая наглость! Будто ты, лучшая дебютантка сезона и богатейшая наследница, захочешь смотреть на него!
— Как раз его наглость меня и забавляет, — ответила Каролина. — Его нелегко отвергнуть.
— Он никогда не переступит порог моего дома, — заявила ее милость. — Сделал тебе предложение! Я даже представить себе не могу, что сказал бы твой отец.
Каролина засмеялась. Она представила, с каким холодным безразличием ее отец смел бы сэра Монтегю со своего пути, но самое удивительное было в том, что она встречала этого человека везде. Так или иначе, но он умудрялся получить доступ в большинство домов. То, что он дерзко заявлял о своем намерении жениться на ней, забавляло Каролину, хотя она не принимала его всерьез.
Возможно, она внимательнее прислушалась бы к словам крестной матери, если бы леди Буллингем, отличавшаяся полным отсутствием такта, не уговорила лорда Глосфорда также предостеречь Каролину. Лорда Глосфорда Каролина считала занудой. Она догадывалась, что крестная мать хочет, чтобы она вышла за него замуж, ибо как будущий герцог Мелчестерский с матримониальной точки зрения он был прекрасной партией.
Однако Каролина всей душой невзлюбила манерность и болтовню лорда Глосфорда и, поскольку она не собиралась его предложение воспринимать серьезнее, чем предложение сэра Монтегю, была раздражена его поучениями.
— Этот тип, знаете ли, вызывает подозрение, — сказал он томно. — Если честно, он не на высоте. На вашем месте, Каролина, я бы его избегал.
— Благодарю вас, милорд, — заявила Каролина, — но я считаю, что разбираюсь в людях лучше, чем ваша милость в лошадях.
Это был едкий ответ, так как в свете уже не одну неделю посмеивались над рассказом о том, что лорд Глосфорд заплатил пятьсот гиней за лошадь, которую, как выяснилось через несколько дней, перед продажей напичкали возбуждающими средствами.
Быть может именно неудачные речи лорда Глосфорда и постоянные выговоры крестной матери заставили Каролину с такой готовностью принять предложение сэра Монтегю участвовать в тайном состязании. Он заговорил с Каролиной об этом на балу, а затем условился встретиться с ней в парке на следующий день.
Миссис Эджмонт никак не могла препятствовать этому: сэр Монтегю, прогуливаясь рядом с Каролиной по аллее Роттен-роу, говорил так тихо, что невозможно было понять, что он говорит.
— Роэн заявил, что его жена правит лошадьми лучше всех, и что он выставит своих серых против моих гнедых, которыми будет править любая дама, предложенная мною, — сказал сэр Монтегю. — Конец гонок — у дома моей сестры возле Севенокса. Победитель получит тысячу гиней.
— И вы предлагаете мне править вашими гнедыми? — спросила Каролина.
Глаза ее заблестели. Она знала гнедых сэра Монтегю. Они были великолепны. Да и от возможности взять верх над леди Роэн, которая часто становилась невыносимой, когда хвасталась умением править лошадьми, отказаться было трудно.
— Кроме вас, я не знаю никого, кто может нанести поражение ее милости, — вкрадчиво сказал сэр Монтегю.
Каролина колебалась. Она знала, что ей следует отказаться. Состязания, в которых замешаны крупные суммы, — не тот вид спорта, которым приличествует заниматься любой хорошо воспитанной девушке, не говоря уже о леди Каролине Фэй, единственной дочери маркиза и маркизы Валкен… И все же искушение было очень велико.
— Обещаю, — продолжал сэр Монтегю мягким вкрадчивым голосом, — что до начала состязаний никто не будет знать, кого я выбрал править лошадьми. Один фаэтон стартует от Гайд-парк Корнер, второй — от клуба «Уайтс». В том и другом месте будут стартеры, и только после окончания гонок мы объявим имя победительницы.
— Но как же сохранить это в тайне? — спросила Каролина. — Миссис Эджмонт непременно хватится, если после обеда я уйду из дома.
— Вы можете оставить записку о том, что договорились встретиться с друзьями, и будете находиться в обществе леди Роэн. Домой вы вернетесь раньше, чем если бы отправились на бал, а если ваша компаньонка и узнает правду, то она слишком дорожит вами, чтобы болтать об этом.
Каролина задумалась. Миссис Эджмонт придет в такой ужас, что не сможет молчать. Но приключение стоило любого риска — даже гнева крестной матери. Каролине еще никогда не приходилось состязаться с опытной и знаменитой леди Роэн, о которой говорили, что она правит лошадьми, как никто другой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
— Благодарю, благодарю вас, — сказала Каролина медленно и таким странным тоном, что хозяйства гостиницы пристально посмотрела на нее.
— Да вы устали, миледи, а я тут разболталась, вместо того чтобы готовить ужин. Очень надеюсь, что вашей милости он понравится. Может, он не такой изысканный, как вы привыкли, но мы старались изо всех сил. Когда ваша милость будет готова, позвоните, я вернусь и провожу вас вниз.
— Благодарю, — повторила Каролина.
Дверь за хозяйкой закрылась, и Каролина осталась одна. Несколько мгновений она стояла неподвижно, затем вздрогнула и прижала руки к щекам.
Она поняла, что оказалась в ужасном положении, попала в такой переплет, какой ей и не снился. Когда до Каролины полностью дошло значение слов хозяйки, она почувствовала, что дрожит. Так значит, сэр Монтегю намеревался остаться здесь, устроил все заранее, а поломка колеса — всего лишь представление, разыгранное им вместе с грумом. Ну и глупа же она, если ее так легко провели! Но еще большей глупостью было позволить заманить себя в это сумасбродное состязание, если оно вообще не выдумано!
Потрясенная случившимся и испуганная, Каролина вспомнила все, что произошло за последние двадцать четыре часа. Ругать следовало не только сэра Монтегю, но и себя. Да, с самого начала она вела себя неправильно.
Она знала, что сэр Монтегю Риверсби — человек не ее круга. Ее довольно часто предостерегали, чтобы она была с ним осторожнее, но именно эти предостережения заставляли ее упрямо принимать его общество. Как же она была глупа! Как своевольна, как упряма! И вот к чему это привело.
Графиня Буллингем, крестная мать Каролины, вывозила ее в свет в этом сезоне, поскольку ее мать чувствовала себя недостаточно хорошо, чтобы покинуть поместье и вынести утомительные формальности, сопутствующие представлению дебютантки в высшем обществе. Однако в лондонской резиденции леди Буллингем, заполненной ее свитой, места для Каролины не оказалось, поэтому на Гро-венор-сквер был открыт великолепный дворец ее отца Валкен-хаус, и Каролина поселилась там с дальней родственницей, достопочтенной миссис Эджмонт.
Но это не мешало леди Буллингем строго присматривать за своей подопечной, и мало что могло укрыться от зоркого взгляда ее милости.
— Терпеть не могу этого Риверсби, Каролина, — заявила леди Буллингем, когда они возвращались домой с бала в Девонширском дворце. — На твоем месте я бы не уделяла ему столько внимания.
Каролина засмеялась.
— Он очень настойчив, мадам. Сегодня вечером он в третий раз сделал мне предложение.
— Сделал тебе предложение? — голос леди Буллингем зазвучал пронзительно. — Да как он смел? Какая наглость! Будто ты, лучшая дебютантка сезона и богатейшая наследница, захочешь смотреть на него!
— Как раз его наглость меня и забавляет, — ответила Каролина. — Его нелегко отвергнуть.
— Он никогда не переступит порог моего дома, — заявила ее милость. — Сделал тебе предложение! Я даже представить себе не могу, что сказал бы твой отец.
Каролина засмеялась. Она представила, с каким холодным безразличием ее отец смел бы сэра Монтегю со своего пути, но самое удивительное было в том, что она встречала этого человека везде. Так или иначе, но он умудрялся получить доступ в большинство домов. То, что он дерзко заявлял о своем намерении жениться на ней, забавляло Каролину, хотя она не принимала его всерьез.
Возможно, она внимательнее прислушалась бы к словам крестной матери, если бы леди Буллингем, отличавшаяся полным отсутствием такта, не уговорила лорда Глосфорда также предостеречь Каролину. Лорда Глосфорда Каролина считала занудой. Она догадывалась, что крестная мать хочет, чтобы она вышла за него замуж, ибо как будущий герцог Мелчестерский с матримониальной точки зрения он был прекрасной партией.
Однако Каролина всей душой невзлюбила манерность и болтовню лорда Глосфорда и, поскольку она не собиралась его предложение воспринимать серьезнее, чем предложение сэра Монтегю, была раздражена его поучениями.
— Этот тип, знаете ли, вызывает подозрение, — сказал он томно. — Если честно, он не на высоте. На вашем месте, Каролина, я бы его избегал.
— Благодарю вас, милорд, — заявила Каролина, — но я считаю, что разбираюсь в людях лучше, чем ваша милость в лошадях.
Это был едкий ответ, так как в свете уже не одну неделю посмеивались над рассказом о том, что лорд Глосфорд заплатил пятьсот гиней за лошадь, которую, как выяснилось через несколько дней, перед продажей напичкали возбуждающими средствами.
Быть может именно неудачные речи лорда Глосфорда и постоянные выговоры крестной матери заставили Каролину с такой готовностью принять предложение сэра Монтегю участвовать в тайном состязании. Он заговорил с Каролиной об этом на балу, а затем условился встретиться с ней в парке на следующий день.
Миссис Эджмонт никак не могла препятствовать этому: сэр Монтегю, прогуливаясь рядом с Каролиной по аллее Роттен-роу, говорил так тихо, что невозможно было понять, что он говорит.
— Роэн заявил, что его жена правит лошадьми лучше всех, и что он выставит своих серых против моих гнедых, которыми будет править любая дама, предложенная мною, — сказал сэр Монтегю. — Конец гонок — у дома моей сестры возле Севенокса. Победитель получит тысячу гиней.
— И вы предлагаете мне править вашими гнедыми? — спросила Каролина.
Глаза ее заблестели. Она знала гнедых сэра Монтегю. Они были великолепны. Да и от возможности взять верх над леди Роэн, которая часто становилась невыносимой, когда хвасталась умением править лошадьми, отказаться было трудно.
— Кроме вас, я не знаю никого, кто может нанести поражение ее милости, — вкрадчиво сказал сэр Монтегю.
Каролина колебалась. Она знала, что ей следует отказаться. Состязания, в которых замешаны крупные суммы, — не тот вид спорта, которым приличествует заниматься любой хорошо воспитанной девушке, не говоря уже о леди Каролине Фэй, единственной дочери маркиза и маркизы Валкен… И все же искушение было очень велико.
— Обещаю, — продолжал сэр Монтегю мягким вкрадчивым голосом, — что до начала состязаний никто не будет знать, кого я выбрал править лошадьми. Один фаэтон стартует от Гайд-парк Корнер, второй — от клуба «Уайтс». В том и другом месте будут стартеры, и только после окончания гонок мы объявим имя победительницы.
— Но как же сохранить это в тайне? — спросила Каролина. — Миссис Эджмонт непременно хватится, если после обеда я уйду из дома.
— Вы можете оставить записку о том, что договорились встретиться с друзьями, и будете находиться в обществе леди Роэн. Домой вы вернетесь раньше, чем если бы отправились на бал, а если ваша компаньонка и узнает правду, то она слишком дорожит вами, чтобы болтать об этом.
Каролина задумалась. Миссис Эджмонт придет в такой ужас, что не сможет молчать. Но приключение стоило любого риска — даже гнева крестной матери. Каролине еще никогда не приходилось состязаться с опытной и знаменитой леди Роэн, о которой говорили, что она правит лошадьми, как никто другой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77