С этими словами маркиз протянул руку к небу, а леди Миллисент томным голосом произнесла:
— Меня интересуют не звезды, а вы, Вивьен.
И она мягко привлекла его к себе.
В тот вечер на леди Миллисент было ажурное платье с блестками — Тарина сама помогала миледи надеть его перед обедом, — и сейчас, залитая светом луны и звезд, она вся сверкала, как будто только что возникла из морской пены.
В первый раз в жизни Тарина увидела страстный поцелуй мужчины и женщины.
Глядя на маркиза и леди Миллисент, слитых в любовном объятии, она почувствовала, как у нее защемило в груди. Никогда раньше она ничего подобного не испытывала.
Наконец маркиз оторвался от леди Миллисент, и Тарина услышала ее слова:
— Вы всегда действуете на меня возбуждающе, Вивьен. Но мне недостаточно просто обнимать вас… Так что не мешкайте, мой прекрасный возлюбленный!
Ее голос дрожал от плохо скрываемой страсти.
Она повернулась и начала спускаться вниз с той грацией, которая делала ее, на взгляд Тарины, похожей на змею, уползающую в темноту.
Маркиз еще на некоторое время остался на палубе, потом снова поднял голову к небу.
В этот момент яхта, должно быть, слегка изменила курс, и лунный свет упал как раз в то место, где, притаившись, стояла Тарина.
Маркиз увидел, что глаза девушки широко раскрыты от удивления.
Пораженный, он застыл, не в силах двинуться с места. Тарина почувствовала, что слова застряли у нее в горле.
Придя в себя, маркиз тихо сказал:
— Наверное, вы поднялись на палубу, чтобы полюбоваться звездами. Вот и смотрите вверх, а не вниз.
Слова прозвучали отрывисто, словно приказ, но в то же время у Тарины было странное ощущение, что в них содержится некая мольба. Однако она не могла понять, о чем и почему маркиз умоляет ее.
Она не проронила ни звука, и вскоре маркиз повернулся и направился туда, где за минуту до этого скрылась леди Миллисент.
Вернувшись к себе в каюту, Тарина заметила, что дрожит. Она была шокирована, более того — оскорблена.
Теперь она понимала, как глупо и наивно с ее стороны было не замечать, что леди Миллисент вовсе не флиртует с маркизом. Оказывается, они любовники!
«Но как, как она может так себя вести? — спрашивала себя Тарина. — Она же замужем!»
То, что она увидела на палубе, было так странно, так удивительно, так не похоже на то, с чем девушка сталкивалась до сих пор, живя в приходе, что щеки ее и сейчас горели от смущения и гнева.
Неужели ей это не приснилось, неужели она и вправду видела свидание любовников?
«Как я могла быть такой дурой! — укоряла себя Тарина. — Мне следовало знать, что для дам вроде леди Миллисент не существует нравственных преград…»
То, что произошло на палубе, словно открыло Тарине глаза, и многое из того, что было для нее прежде загадкой, стало ясным как божий день.
Ей припомнились сплетни про принца Уэльского, то неодобрение, с которым ее отец всегда говорил о дамах, пользовавшихся благосклонностью его высочества… Да и у Бетти порой вырывались довольно откровенные замечания.
Правда, видя неискушенность кузины, леди Брэдуэлл тут же меняла тему разговора, но выражение ее лица говорило о многом.
Так, значит, они любовники!
Это слово Тарина привыкла ассоциировать с Ромео и Джульеттой или с героями любовных романов, которыми она зачитывалась с отрочества, не отдавая себе, впрочем, отчета в том, что на самом деле оно означает.
Неужели замужняя женщина вроде леди Миллисент, которая едет в Индию к мужу, может лечь в постель с посторонним мужчиной? Эта мысль мучила, не давала Тарине покоя.
Такое поведение недопустимо! Лежа без сна в своей каюте, Тарина думала, что Бетти не пристало водить компанию с этими безнравственными людьми.
И вдруг Тарину молнией прожгла мысль о том, что ведь и Бетти может сыграть в жизни маркиза такую же роль, какую пока играет леди Миллисент!
«Неужели она на это способна?» — в ужасе задавала себе вопрос Тарина.
Правда, она тут же вспомнила, что Бетти не замужем. У девушки отлегло от сердца.
Значит, маркиз может жениться на ней. Да она и сама этого хочет и наверняка простит ему эту слабость — увлечение леди Миллисент.
Однако все это так ужасно, так унизительно для Бетти!
Боясь даже услышать шаги маркиза, направляющегося в каюту леди Миллисент, девушка заткнула уши.
«Это ужасно, безнравственно! Папа наверняка был бы шокирован таким поведением!» — как заклинание, повторяла Тарина.
Сама она была так потрясена, что не смогла уснуть до утра.
Через несколько дней яхта достигла Калькутты, и, к радости Тарины, леди Миллисент покинула судно.
Как ни странно, на Бетти эта новость не произвела особого впечатления, и девушка сочла за благо не обсуждать с кузиной эту тему.
Вообще Бетти вела себя как-то странно — была тиха и задумчива. Тарина даже подумала, что кузина не совсем здорова.
— Может быть, ты не будешь сегодня вставать? — предложила она, войдя утром к Бетти и обнаружив, что та очень бледна.
— Ну что ты! — запротестовала кузина. — Я уже встаю.
— Но ты выглядишь очень усталой, дорогая.
— Это от жары, — томным голосом проговорила Бетти. — Говорят, что завтра будет прохладнее.
И действительно, как только задул прохладный юго-западный ветер, стало свежее, но тем не менее Бетти оставалась непохожей на себя — реже смеялась и часто пребывала в задумчивости.
«Очевидно, — думала Тарина, — она страдала от неверности маркиза. Но теперь, когда эта ужасная леди Миллисент наконец покинула яхту, все наверняка наладится».
Как-то к Тарине обратилась леди Лорейн с просьбой зашить ей платье.
— Мне не хотелось просить вас об этом раньше, мадемуазель, — объяснила леди Лорейн своим мягким, приятным голосом, — ведь вам приходилось прислуживать леди Миллисент. Но если бы вы смогли починить мое платье, я была бы вам очень благодарна. Должна признаться, что сама я не в ладах с иглой.
— Конечно, я с удовольствием сделаю это, миледи, — ответила Та-рина. — У меня теперь и в самом деле много свободного времени.
— Мне доводилось слышать, что леди Миллисент — весьма требовательная дама, — с улыбкой заметила леди Лорейн.
— Весьма! — подтвердила Тарина.
Б голосе пожилой леди слышалось неодобрение не только требовательностью, но и предосудительным, на взгляд Тарины, поведением темноглазой сирены.
— Зато отныне у нас будет славная, уютная компания, — продолжала леди Лорейн, как будто рассуждая сама с собой. — А леди Миллисент вносила некоторую дисгармонию в наш кружок.
Тарина хотела было поделиться с собеседницей своими наблюдениями и мнением о характере и поведении леди Миллисент, но потом решила, что вряд ли горничная имеет право на такую фамильярность.
Захватив платье леди Лорейн, девушка отправилась к себе в каюту.
Через день яхта достигла реки Чао-Прая. Тарина пришла в восторг при виде этого зрелища, но поделиться своими эмоциями могла лишь с Хантом.
Из книг, взятых в библиотеке маркиза, ей было известно, как важна для Сиамского королевства эта водная артерия, которую западные географы называли «Менам», что значит «Большая вода».
Благодаря владению этой рекой правители Аютии сумели завоевать территорию, составляющую в настоящий момент государство Сиам.
Яхта медленно продвигалась вверх по реке, по направлению к Бангкоку. Тарина с интересом оглядывала многочисленные джонки, корабли и баржи, сновавшие по водной глади во всех направлениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37