Его седые волосы были зачесаны со лба назад, что придавало ему особый шарм.
Изящно завязанный галстук нисколько не испачкался и не измялся за долгое путешествие. В плаще для верховой езды, который он не успел снять, лорд Ламбурн казался необычайно высоким и элегантным.
Он шел как триумфатор, его лицо сияло, и, едва увидев своего мужа, леди Ламбурн воскликнула:
— Гораций, любовь моя!
Он подошел и склонился, чтобы поцеловать ее.
Она протянула к нему дрожащие руки, чья форма все еще хранила остатки былой красоты. Она тщательно следила за своими руками, ногти ее всегда были отполированы, а запястья окутывало тонкое изысканное кружево.
— Поездка удалась? — Сердце леди Ламбурн билось так часто, что она едва могла говорить.
— Более чем, — провозгласил сэр Гораций, его голос звенел в комнате, словно праздничный колокол.
— О, папа, рассказывай скорее! — подбежала к нему Камилла, ее взгляд был устремлен на отца, а светлые кудряшки так и плясали от волнения.
Уныние и отчаяние, царившие в семье прежде, исчезли, каждый уголок дома озарила надежда и вера.
— Как ты себя чувствуешь, дорогой? — спросила леди Ламбурн. Этот вопрос она всегда задавала мужу, когда он возвращался из дальних поездок.
— Прекрасно! — заверил ее сэр Гораций. — Я и сам спешу рассказать вам все, но прежде, Камилла, вели слугам принести из моей кареты подарки, которые я вам купил.
— Подарки, папа? Какие подарки?
— Паштет для одной, баранью лопатку для другой, — ответил сэр Гораций, — ящик лучшего французского коньяка и немного чудесного, ароматного индийского чая для мамы.
— Замечательно! — воскликнула Камилла и выбежала из комнаты. Она знала, что Агнес и Уитону понадобится ее помощь, чтобы перенести пакеты с покупками. Кучер, скорее всего, будет занят лошадьми.
Сэр Гораций приложил руку жены к своим губам:
— С бедами покончено, дорогая.
— Но каким образом? Что же нас спасло? — спросила леди Ламбурн. — Если ты занял деньги, то ведь их надо будет отдавать?
— Нет, я не занимал, — начал сэр Гораций и внезапно осекся, так как в этот момент вернулась Камилла.
— Папа! — закричала она. — Там, на запятках кареты, сидит лакей и утверждает, что ты его нанял. Это правда?
— Конечно, — отозвался сэр Гораций, — у меня не было времени искать других слуг, но мы их потом наймем в деревне.
— Откуда же ты взял на все деньги? — спросила Камилла. Теперь, когда первое волнение поутихло, ее глаза смотрели на отца озабоченно.
Сэр Гораций снял плащ и бросил его на кресло.
— Я готов рассказать тебе все, Камилла. Но позволь мне сначала выпить глоток вина. Я мчался с такой скоростью, что не останавливался даже для того, чтобы напоить лошадей. Мне не терпелось рассказать маме и тебе о том, что случилось.
— Я принесу тебе бутылку твоего бренди, папа, — улыбнулась Камилла.
— Нет, — резко ответил сэр Гораций. — Пусть лакей принесет. Тебе больше не надо унижаться.
На губах Камиллы заиграла слабая улыбка.
— Я никогда не думала, папа, что унижаюсь, ухаживая за тобой.
Сэр Гораций, забыв о жажде, притянул ее к себе и поцеловал:
— Моя любимая дочь, новости, которые я привез, имеют прямое отношение к тебе, так же как и причина моего волнения. Садись и слушай.
Сэр Гораций устроился в кресле-качалке, а удивленная Камилла присела на низкий табурет перед ним.
— Я больше не выдержу ни минуты, папа, — взмолилась она.
— И я тоже, — поддержала ее леди Ламбурн. — Ты не представляешь, Гораций, что значит для меня снова видеть, как ты улыбаешься. Ты уехал несчастным, почерневшим от бед стариком, а вернулся молодым и веселым, как юноша.
— Я и чувствую себя молодым, — сообщил ей сэр Гораций.
— Но что же случилось? — спросила Камилла.
Сэр Гораций откашлялся и откинулся назад в своем кресле.
— Помнишь, я часто рассказывал тебе о княжестве Мельденштейн.
— Конечно! Принцесса, моя крестная, каждый год поздравляет меня с днем рождения. В прошлом году она прислала мне чудесную кружевную накидку, которую можно было бы надеть в оперу, просто у меня нет возможности ходить в театр.
— Теперь все изменится, дитя мое. Очень скоро тебе понадобится твоя накидка и другие такие же, даже лучше.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Камилла.
— Я расскажу все с самого начала.
В этот момент дверь приоткрылась, и показался слуга ростом не меньше шести футов в темно-красной ливрее с ярко начищенными пуговицами и подносом в руках.
— Я подумал, сэр, вы захотите выпить бокал вина с дороги, — почтительно произнес он.
— Благодарю, Джеймс, — ответил сэр Гораций и, повернувшись к жене, представил нового лакея:
— Дорогая, это Джеймс, я предупредил его, что несколько дней ему придется работать за пятерых, но потом мы восполним недостаток прислуги.
Лакей поставил поднос с графином рядом с сэром Горацием, наполнил бокал, поклонился леди Ламбурн и Камилле и вышел.
— Отличный парень, — похвалил его сэр Гораций после того, как дверь за лакеем закрылась. — Раньше он находился в услужении у герцога Девонширского и прекрасно обучен.
Леди Ламбурн не могла вымолвить ни слова, вначале она уставилась в немом изумлении на дверь, а затем повернулась к мужу.
— Я расскажу все с самого начала, — повторил сэр Гораций. — Добравшись до Лондона, я был в отчаянии. Ты сама знаешь, дорогая, что хотя я и пытался выглядеть бодро, но в душе чувствовал, что мы уже дошли до последней черты, и не мог придумать ничего, чтобы спасти семью от катастрофы. Я отправился в свой клуб, надеясь, что найду в Уайте хоть одного друга, к которому смогу обратиться с униженной просьбой о помощи.
— Бедный папа, представляю, как трудно тебе было просить милостыню, — пробормотала Камилла.
— Я думал только о тебе и о маме, — отозвался сэр Гораций. — Так вот, я встретил нескольких знакомых, но ни одного друга. Я размышлял, имею ли право заказать ужин и потратить те немногие деньги, что привез с собой, как вдруг чей-то голос воскликнул: «Сэр Гораций, вы-то мне и нужны!»
— Кто же это был? — живо спросила леди Ламбурн.
— Помнишь ли ты Людовика фон Хелма? — поинтересовался сэр Гораций.
Леди Ламбурн сморщила лоб.
— Кажется, припоминаю это имя. Да, конечно, мы виделись в Мельденштейне. Такой молодой честолюбивый придворный.
— Его честолюбие нашло выход, — сообщил ей сэр Гораций, — сейчас он — премьер-министр Мельденштейна.
— В самом деле? От Мельденштейна еще что-то осталось? Я думала. Наполеон стер все европейские княжества с лица земли.
— Фон Хелм рассказал мне, что по сравнению с другими государствами Мельденштейн почти не пострадал. Жители не делали попыток противостоять Наполеону, и поэтому его войска ничего и не разрушили. Их заставили расквартировать большое количество солдат, так как путь армии в Россию шел через Мельденштейн, но удивительнее всего то, что страна сохранила все свое довоенное богатство.
— Как такое возможно? — удивилась леди Ламбурн.
— Ты знаешь, дорогая, что принцесса — англичанка и государственные средства хранились в английских банках. Несколько раз они пережили тревогу, полагая, что Наполеон двинет свои войска на Англию. Но теперь он побежден, а деньги не только остались в целости и сохранности, но и приумножились за годы войны.
— Я рада, что хоть кто-то выиграл от этой войны, — горько заключила леди Ламбурн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Изящно завязанный галстук нисколько не испачкался и не измялся за долгое путешествие. В плаще для верховой езды, который он не успел снять, лорд Ламбурн казался необычайно высоким и элегантным.
Он шел как триумфатор, его лицо сияло, и, едва увидев своего мужа, леди Ламбурн воскликнула:
— Гораций, любовь моя!
Он подошел и склонился, чтобы поцеловать ее.
Она протянула к нему дрожащие руки, чья форма все еще хранила остатки былой красоты. Она тщательно следила за своими руками, ногти ее всегда были отполированы, а запястья окутывало тонкое изысканное кружево.
— Поездка удалась? — Сердце леди Ламбурн билось так часто, что она едва могла говорить.
— Более чем, — провозгласил сэр Гораций, его голос звенел в комнате, словно праздничный колокол.
— О, папа, рассказывай скорее! — подбежала к нему Камилла, ее взгляд был устремлен на отца, а светлые кудряшки так и плясали от волнения.
Уныние и отчаяние, царившие в семье прежде, исчезли, каждый уголок дома озарила надежда и вера.
— Как ты себя чувствуешь, дорогой? — спросила леди Ламбурн. Этот вопрос она всегда задавала мужу, когда он возвращался из дальних поездок.
— Прекрасно! — заверил ее сэр Гораций. — Я и сам спешу рассказать вам все, но прежде, Камилла, вели слугам принести из моей кареты подарки, которые я вам купил.
— Подарки, папа? Какие подарки?
— Паштет для одной, баранью лопатку для другой, — ответил сэр Гораций, — ящик лучшего французского коньяка и немного чудесного, ароматного индийского чая для мамы.
— Замечательно! — воскликнула Камилла и выбежала из комнаты. Она знала, что Агнес и Уитону понадобится ее помощь, чтобы перенести пакеты с покупками. Кучер, скорее всего, будет занят лошадьми.
Сэр Гораций приложил руку жены к своим губам:
— С бедами покончено, дорогая.
— Но каким образом? Что же нас спасло? — спросила леди Ламбурн. — Если ты занял деньги, то ведь их надо будет отдавать?
— Нет, я не занимал, — начал сэр Гораций и внезапно осекся, так как в этот момент вернулась Камилла.
— Папа! — закричала она. — Там, на запятках кареты, сидит лакей и утверждает, что ты его нанял. Это правда?
— Конечно, — отозвался сэр Гораций, — у меня не было времени искать других слуг, но мы их потом наймем в деревне.
— Откуда же ты взял на все деньги? — спросила Камилла. Теперь, когда первое волнение поутихло, ее глаза смотрели на отца озабоченно.
Сэр Гораций снял плащ и бросил его на кресло.
— Я готов рассказать тебе все, Камилла. Но позволь мне сначала выпить глоток вина. Я мчался с такой скоростью, что не останавливался даже для того, чтобы напоить лошадей. Мне не терпелось рассказать маме и тебе о том, что случилось.
— Я принесу тебе бутылку твоего бренди, папа, — улыбнулась Камилла.
— Нет, — резко ответил сэр Гораций. — Пусть лакей принесет. Тебе больше не надо унижаться.
На губах Камиллы заиграла слабая улыбка.
— Я никогда не думала, папа, что унижаюсь, ухаживая за тобой.
Сэр Гораций, забыв о жажде, притянул ее к себе и поцеловал:
— Моя любимая дочь, новости, которые я привез, имеют прямое отношение к тебе, так же как и причина моего волнения. Садись и слушай.
Сэр Гораций устроился в кресле-качалке, а удивленная Камилла присела на низкий табурет перед ним.
— Я больше не выдержу ни минуты, папа, — взмолилась она.
— И я тоже, — поддержала ее леди Ламбурн. — Ты не представляешь, Гораций, что значит для меня снова видеть, как ты улыбаешься. Ты уехал несчастным, почерневшим от бед стариком, а вернулся молодым и веселым, как юноша.
— Я и чувствую себя молодым, — сообщил ей сэр Гораций.
— Но что же случилось? — спросила Камилла.
Сэр Гораций откашлялся и откинулся назад в своем кресле.
— Помнишь, я часто рассказывал тебе о княжестве Мельденштейн.
— Конечно! Принцесса, моя крестная, каждый год поздравляет меня с днем рождения. В прошлом году она прислала мне чудесную кружевную накидку, которую можно было бы надеть в оперу, просто у меня нет возможности ходить в театр.
— Теперь все изменится, дитя мое. Очень скоро тебе понадобится твоя накидка и другие такие же, даже лучше.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Камилла.
— Я расскажу все с самого начала.
В этот момент дверь приоткрылась, и показался слуга ростом не меньше шести футов в темно-красной ливрее с ярко начищенными пуговицами и подносом в руках.
— Я подумал, сэр, вы захотите выпить бокал вина с дороги, — почтительно произнес он.
— Благодарю, Джеймс, — ответил сэр Гораций и, повернувшись к жене, представил нового лакея:
— Дорогая, это Джеймс, я предупредил его, что несколько дней ему придется работать за пятерых, но потом мы восполним недостаток прислуги.
Лакей поставил поднос с графином рядом с сэром Горацием, наполнил бокал, поклонился леди Ламбурн и Камилле и вышел.
— Отличный парень, — похвалил его сэр Гораций после того, как дверь за лакеем закрылась. — Раньше он находился в услужении у герцога Девонширского и прекрасно обучен.
Леди Ламбурн не могла вымолвить ни слова, вначале она уставилась в немом изумлении на дверь, а затем повернулась к мужу.
— Я расскажу все с самого начала, — повторил сэр Гораций. — Добравшись до Лондона, я был в отчаянии. Ты сама знаешь, дорогая, что хотя я и пытался выглядеть бодро, но в душе чувствовал, что мы уже дошли до последней черты, и не мог придумать ничего, чтобы спасти семью от катастрофы. Я отправился в свой клуб, надеясь, что найду в Уайте хоть одного друга, к которому смогу обратиться с униженной просьбой о помощи.
— Бедный папа, представляю, как трудно тебе было просить милостыню, — пробормотала Камилла.
— Я думал только о тебе и о маме, — отозвался сэр Гораций. — Так вот, я встретил нескольких знакомых, но ни одного друга. Я размышлял, имею ли право заказать ужин и потратить те немногие деньги, что привез с собой, как вдруг чей-то голос воскликнул: «Сэр Гораций, вы-то мне и нужны!»
— Кто же это был? — живо спросила леди Ламбурн.
— Помнишь ли ты Людовика фон Хелма? — поинтересовался сэр Гораций.
Леди Ламбурн сморщила лоб.
— Кажется, припоминаю это имя. Да, конечно, мы виделись в Мельденштейне. Такой молодой честолюбивый придворный.
— Его честолюбие нашло выход, — сообщил ей сэр Гораций, — сейчас он — премьер-министр Мельденштейна.
— В самом деле? От Мельденштейна еще что-то осталось? Я думала. Наполеон стер все европейские княжества с лица земли.
— Фон Хелм рассказал мне, что по сравнению с другими государствами Мельденштейн почти не пострадал. Жители не делали попыток противостоять Наполеону, и поэтому его войска ничего и не разрушили. Их заставили расквартировать большое количество солдат, так как путь армии в Россию шел через Мельденштейн, но удивительнее всего то, что страна сохранила все свое довоенное богатство.
— Как такое возможно? — удивилась леди Ламбурн.
— Ты знаешь, дорогая, что принцесса — англичанка и государственные средства хранились в английских банках. Несколько раз они пережили тревогу, полагая, что Наполеон двинет свои войска на Англию. Но теперь он побежден, а деньги не только остались в целости и сохранности, но и приумножились за годы войны.
— Я рада, что хоть кто-то выиграл от этой войны, — горько заключила леди Ламбурн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48