— Хорошо, — согласился он, — война научила меня не трусить перед лицом врага. Я отвезу тебя домой.
Она взглянула на него из-под длинных ресниц и одарила кокетливой улыбкой.
— Твоя галантность поразительна, — промурлыкала она.
В ее словах не чувствовалось иронии, скорее в них таилось приглашение. Он снова язвительно улыбнулся.
Они прошли через комнаты, в которых к этому часу уже заметно поубавилось гостей. Возле парадного входа лакеи подзывали экипажи.
— Ваша карета, миледи? — обратился к Анастасии лакей с позолоченным галуном.
— Карета графини Уилтширской, — нарочито громко и вызывающе ответил за нее Хьюго.
Им пришлось подождать, пока не подадут карету.
Хьюго встал поодаль от Анастасии. Она раскланивалась с отъезжающими, улыбалась и болтала с другими гостями, ждавшими своей очереди.
Наконец выкликнули ее имя, и они двинулись к удивительно элегантной карете, запряженной парой гнедых с серебряной упряжью. Дверцу украшал фамильный герб. На козлах сидели два кучера, и столько же лакеев стояли на запятках. Один из них соскочил, чтобы открыть графине дверцу и опустить ступеньки. Как только она уселась, он услужливо подал ей меховую накидку на колени. Хьюго мрачно подумал, что карета стоила больше, чем он мог заработать за год.
Дверца закрылась. Плавность, с которой карета двинулась с места, свидетельствовала об отличных рессорах.
— Тебе всегда хотелось комфорта, — заметил Хьюго.
Она не стала отрицать:
— Я наслаждаюсь им. Ты знаешь, я не смогла бы жить по-другому.
— Словно не было этих пяти лет. Мы вели подобные разговоры много раз при несколько других обстоятельствах.
Она не ответила ему. Он повернулся к ней и в отблесках мелькающих за окнами фонарей увидел, что она тоже смотрит на него, а ее губы призывно приоткрыты.
— Мы оба знаем, что это сумасшествие. — Он отвернулся.
— Хью-го, я так ждала твоего возвращения. Ночь за ночью я грезила о нашей встрече.
— В том, что мы делаем, нет никакого смысла, — зло перебил он ее.
Она промолчала.
В этот момент они подъехали к дому на Берклисквер. Лошади остановились, и они услышали, как кучер слезает с козлов.
— Что ж, мы повидались. Спокойной ночи, Анастасия, — попрощался Хьюго.
— Хью-го, ты не можешь со мной расстаться вот так. Мне нужно поговорить с тобой. Пойдем со мной.
В доме никого нет. Мой муж — за городом — Тем более ты должна вести себя осмотрительно.
— Пойдем, или я устрою сцену, — пригрозила она. — Ты же не хочешь выяснения отношений перед слугами.
Дверца кареты открылась, она сошла на расстеленный красный ковер, Хьюго последовал за ней.
Минуту он колебался, не уйти ли ему, затем пожал плечами и вошел в дом. Он отметил, что, несмотря на поздний час, в гостиной распоряжений графини ждали четыре лакея.
— В малой гостиной есть шампанское? — спросила леди Уилтшир.
— Да, миледи, и сандвичи тоже.
— Хорошо, если мне понадобится что-то еще, я позвоню.
Она увлекла его за собой, ее платье блестело в свете свечей. Массивные двери из красного дерева закрылись за ними, и он увидел, что находится в дамском будуаре.
По всей комнате были расставлены лилии. Как хорошо он помнил их резкий, навязчивый аромат.
На окнах висели шторы кораллового цвета, создающие отличный фон для ее темных волос и бледного алебастра ее кожи. Она стояла у камина в своем сверкающем и переливающемся наряде и пристально смотрела на него, словно хотела запомнить все мельчайшие черты его лица и фигуры. Затем она распахнула объятия:
— Хью-го!
Он приблизился к ней, но не обнял ее.
— Послушай, Анастасия, — промолвил он. — Ты сделала свой выбор. Назад пути нет.
— Почему? — Ее глаза сверкнули, губки надулись.
— Ты замужем, — неторопливо, словно объясняя что-то ребенку, отозвался он. — Ты предпочла любви деньги. Я много размышлял над твоим поступком и понимаю, что ты была абсолютно права, сделав такой выбор. Я не смог бы оплачивать эти побрякушки и платить жалованье хотя бы одному из твоих слуг, которые с подобострастием бросаются исполнять малейшие приказания. Я не смог бы дать тебе всего этого. — Он обвел рукой комнату с картинами на стенах, дорогими безделушками, позолоченными резными столиками, роскошной росписью на потолках и абиссинским ковром на полу.
— Но ты все еще любишь меня, — торжествующе проговорила она.
Хьюго намеренно отвернулся и прошел к столу, на котором стоял поднос с хрустальными фужерами и графином. Он налил себе бокал шампанского из бутылки, лежащей в серебряном ведерке со льдом, и залпом выпил его, словно остро нуждался в том, чтобы утопить свое горе в вине.
— Ты любишь меня, — повторила Анастасия за его спиной. — Я знаю. Женщина никогда не ошибается в таких вещах.
Он повернулся.
— Я больше не люблю тебя, Анастасия, — спокойно произнес он. — Я ненавижу и презираю тебя за то, что ты сделала со мной. Ты околдовала меня, истерзала мое сердце и сделала несчастнейшим из мужчин. Слава богу, я освободился от твоих чар.
Когда я увидел тебя, то испугался того, что ты снова сможешь причинить мне боль. Раны еще не зажили.» и продолжают кровоточить. Но к счастью, я не испытал того, чего боялся. Ты красива, красивее, чем пять лет тому назад, когда мы расстались. Богатство пошло тебе во благо. Твой муж может позволить себе дорогую раму для такой красивой картины, как ты. Я бы не смог дать тебе этого.
— Но Хью-го, ведь ты давал мне любовь!
— К сожалению, ее было недостаточно, — резко отпарировал Чеверли. На его губах снова появилась кривая усмешка, которой она раньше не знала.
Он повернулся и налил себе еще бокал шампанского.
— Итак, Анастасия, — продолжил он голосом, показывающим, что он полностью владеет собой, — о чем тут говорить? С прошлым покончено, будущего у нас нет, а в настоящем позволь еще раз сказать тебе, что ты прекрасно выглядишь и что эта диадема, которая стоит несколько тысяч золотых гиней, безумно идет тебе.
— Перестань, Хью-го. То, что ты говоришь, отвратительно, — резко ответила Анастасия.
Она сняла с головы диадему и небрежно бросила ее на столик. Без нее она выглядела моложе и привлекательнее, так как сверкающие бриллианты не отвлекали внимание от обольстительного призыва ее миндалевидных глаз и приглашения пунцовы:; полураскрытых губ к страстному поцелую.
— Нам есть о чем поговорить, — мягко проговорила она, — не о прошлом, не о будущем, а о сегодняшнем дне. Мы снова вместе. Тебе кажется, что ты не любишь меня, но, так или иначе, мы связаны невидимой нитью, чем-то таким, что притягивает нас друг к другу, и ты не сможешь отрицать этого.
— К чему отрицать? — отозвался Хьюго. — Ты не изменилась, Анастасия. Ты всегда хотела того, что было трудно достать. Сейчас у тебя есть деньги, положение, титул — все, кроме меня, поэтому тебе нужен я. Увы, слишком поздно. Я уже не твой раб, который бежит к тебе, как только ты поманишь пальцем. Я больше не склонюсь покорно у твоих ног в ожидании милостей, которыми ты одаришь меня, если я угожу тебе, или которых лишишь меня, если я провинюсь. Я свободен, Анастасия, и я не знал об этом до сегодняшнего дня.
— Ты так уверен в этом?
В ее тоне не чувствовалось ни досады, ни уязвленного самолюбия, одно лишь любопытство. Он подумал, что, должно быть, это невероятно красивое создание, испорченное до мозга костей, уже давно не говорило ни с кем откровенно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Она взглянула на него из-под длинных ресниц и одарила кокетливой улыбкой.
— Твоя галантность поразительна, — промурлыкала она.
В ее словах не чувствовалось иронии, скорее в них таилось приглашение. Он снова язвительно улыбнулся.
Они прошли через комнаты, в которых к этому часу уже заметно поубавилось гостей. Возле парадного входа лакеи подзывали экипажи.
— Ваша карета, миледи? — обратился к Анастасии лакей с позолоченным галуном.
— Карета графини Уилтширской, — нарочито громко и вызывающе ответил за нее Хьюго.
Им пришлось подождать, пока не подадут карету.
Хьюго встал поодаль от Анастасии. Она раскланивалась с отъезжающими, улыбалась и болтала с другими гостями, ждавшими своей очереди.
Наконец выкликнули ее имя, и они двинулись к удивительно элегантной карете, запряженной парой гнедых с серебряной упряжью. Дверцу украшал фамильный герб. На козлах сидели два кучера, и столько же лакеев стояли на запятках. Один из них соскочил, чтобы открыть графине дверцу и опустить ступеньки. Как только она уселась, он услужливо подал ей меховую накидку на колени. Хьюго мрачно подумал, что карета стоила больше, чем он мог заработать за год.
Дверца закрылась. Плавность, с которой карета двинулась с места, свидетельствовала об отличных рессорах.
— Тебе всегда хотелось комфорта, — заметил Хьюго.
Она не стала отрицать:
— Я наслаждаюсь им. Ты знаешь, я не смогла бы жить по-другому.
— Словно не было этих пяти лет. Мы вели подобные разговоры много раз при несколько других обстоятельствах.
Она не ответила ему. Он повернулся к ней и в отблесках мелькающих за окнами фонарей увидел, что она тоже смотрит на него, а ее губы призывно приоткрыты.
— Мы оба знаем, что это сумасшествие. — Он отвернулся.
— Хью-го, я так ждала твоего возвращения. Ночь за ночью я грезила о нашей встрече.
— В том, что мы делаем, нет никакого смысла, — зло перебил он ее.
Она промолчала.
В этот момент они подъехали к дому на Берклисквер. Лошади остановились, и они услышали, как кучер слезает с козлов.
— Что ж, мы повидались. Спокойной ночи, Анастасия, — попрощался Хьюго.
— Хью-го, ты не можешь со мной расстаться вот так. Мне нужно поговорить с тобой. Пойдем со мной.
В доме никого нет. Мой муж — за городом — Тем более ты должна вести себя осмотрительно.
— Пойдем, или я устрою сцену, — пригрозила она. — Ты же не хочешь выяснения отношений перед слугами.
Дверца кареты открылась, она сошла на расстеленный красный ковер, Хьюго последовал за ней.
Минуту он колебался, не уйти ли ему, затем пожал плечами и вошел в дом. Он отметил, что, несмотря на поздний час, в гостиной распоряжений графини ждали четыре лакея.
— В малой гостиной есть шампанское? — спросила леди Уилтшир.
— Да, миледи, и сандвичи тоже.
— Хорошо, если мне понадобится что-то еще, я позвоню.
Она увлекла его за собой, ее платье блестело в свете свечей. Массивные двери из красного дерева закрылись за ними, и он увидел, что находится в дамском будуаре.
По всей комнате были расставлены лилии. Как хорошо он помнил их резкий, навязчивый аромат.
На окнах висели шторы кораллового цвета, создающие отличный фон для ее темных волос и бледного алебастра ее кожи. Она стояла у камина в своем сверкающем и переливающемся наряде и пристально смотрела на него, словно хотела запомнить все мельчайшие черты его лица и фигуры. Затем она распахнула объятия:
— Хью-го!
Он приблизился к ней, но не обнял ее.
— Послушай, Анастасия, — промолвил он. — Ты сделала свой выбор. Назад пути нет.
— Почему? — Ее глаза сверкнули, губки надулись.
— Ты замужем, — неторопливо, словно объясняя что-то ребенку, отозвался он. — Ты предпочла любви деньги. Я много размышлял над твоим поступком и понимаю, что ты была абсолютно права, сделав такой выбор. Я не смог бы оплачивать эти побрякушки и платить жалованье хотя бы одному из твоих слуг, которые с подобострастием бросаются исполнять малейшие приказания. Я не смог бы дать тебе всего этого. — Он обвел рукой комнату с картинами на стенах, дорогими безделушками, позолоченными резными столиками, роскошной росписью на потолках и абиссинским ковром на полу.
— Но ты все еще любишь меня, — торжествующе проговорила она.
Хьюго намеренно отвернулся и прошел к столу, на котором стоял поднос с хрустальными фужерами и графином. Он налил себе бокал шампанского из бутылки, лежащей в серебряном ведерке со льдом, и залпом выпил его, словно остро нуждался в том, чтобы утопить свое горе в вине.
— Ты любишь меня, — повторила Анастасия за его спиной. — Я знаю. Женщина никогда не ошибается в таких вещах.
Он повернулся.
— Я больше не люблю тебя, Анастасия, — спокойно произнес он. — Я ненавижу и презираю тебя за то, что ты сделала со мной. Ты околдовала меня, истерзала мое сердце и сделала несчастнейшим из мужчин. Слава богу, я освободился от твоих чар.
Когда я увидел тебя, то испугался того, что ты снова сможешь причинить мне боль. Раны еще не зажили.» и продолжают кровоточить. Но к счастью, я не испытал того, чего боялся. Ты красива, красивее, чем пять лет тому назад, когда мы расстались. Богатство пошло тебе во благо. Твой муж может позволить себе дорогую раму для такой красивой картины, как ты. Я бы не смог дать тебе этого.
— Но Хью-го, ведь ты давал мне любовь!
— К сожалению, ее было недостаточно, — резко отпарировал Чеверли. На его губах снова появилась кривая усмешка, которой она раньше не знала.
Он повернулся и налил себе еще бокал шампанского.
— Итак, Анастасия, — продолжил он голосом, показывающим, что он полностью владеет собой, — о чем тут говорить? С прошлым покончено, будущего у нас нет, а в настоящем позволь еще раз сказать тебе, что ты прекрасно выглядишь и что эта диадема, которая стоит несколько тысяч золотых гиней, безумно идет тебе.
— Перестань, Хью-го. То, что ты говоришь, отвратительно, — резко ответила Анастасия.
Она сняла с головы диадему и небрежно бросила ее на столик. Без нее она выглядела моложе и привлекательнее, так как сверкающие бриллианты не отвлекали внимание от обольстительного призыва ее миндалевидных глаз и приглашения пунцовы:; полураскрытых губ к страстному поцелую.
— Нам есть о чем поговорить, — мягко проговорила она, — не о прошлом, не о будущем, а о сегодняшнем дне. Мы снова вместе. Тебе кажется, что ты не любишь меня, но, так или иначе, мы связаны невидимой нитью, чем-то таким, что притягивает нас друг к другу, и ты не сможешь отрицать этого.
— К чему отрицать? — отозвался Хьюго. — Ты не изменилась, Анастасия. Ты всегда хотела того, что было трудно достать. Сейчас у тебя есть деньги, положение, титул — все, кроме меня, поэтому тебе нужен я. Увы, слишком поздно. Я уже не твой раб, который бежит к тебе, как только ты поманишь пальцем. Я больше не склонюсь покорно у твоих ног в ожидании милостей, которыми ты одаришь меня, если я угожу тебе, или которых лишишь меня, если я провинюсь. Я свободен, Анастасия, и я не знал об этом до сегодняшнего дня.
— Ты так уверен в этом?
В ее тоне не чувствовалось ни досады, ни уязвленного самолюбия, одно лишь любопытство. Он подумал, что, должно быть, это невероятно красивое создание, испорченное до мозга костей, уже давно не говорило ни с кем откровенно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48