На какой-то момент Элоэ была даже разочарована. Она ожидала чего-то более оригинального, но, когда она вошла внутрь, она ахнула от восхищения.
Обеденный зал «Шапо Фин» был отделан под грот. Одна из стен представляла собой огромные скалы, на которых весьма естественно росли цветы и папоротник.
Здесь был фонтан, журчащий в водоеме с речными лилиями, да и в самом ресторане царил таинственный дух огромной, подернутой сизой дымкой пещеры.
– Какое очаровательное место! – воскликнула Элоэ, когда они заняли места за столиком, расположенном в углу.
– Самая важная вещь здесь, – сказал Дикс, – это подвалы.
Сначала она его не поняла, но, когда он поднял снизу виноградный лист, она улыбнулась.
– Вы имеете в виду, что оно знаменито благодаря их вину?
– Очень знаменито, – улыбнулся Дикс. Метрдотель поспешил в его сторону, и они потратили довольно много времени, обсуждая, какие вина и марки лучше всего заказать и какие блюда к ним будут самыми подходящими.
Элоэ была слишком поглощена окружающим ее интерьером, чтобы прислушиваться к ним. Она себя ощущала так, будто шагнула в сказку. Только легкое мелодичное журчание фонтана и приглушенные голоса официантов напоминали ей о том, что это не сон и не кинотеатр, в котором она смотрит фильм.
– Я заказал, надеюсь, то, что вам понравится, – сказал, однако, Дикс, повернувшись к ней с улыбкой.
– Боюсь, это будет слишком дорого.
– Забудьте на время о деньгах. Вы знаете, пока я ехал, я подумал, что вы не имеете никакого представления о том, как получать от жизни удовольствия. Вы относитесь к типу слишком хороших людей. Их так воспитали, что они с подозрением относятся ко всему, что может принести радость или быть просто веселым. «О, это, должно быть, неправильно, – говорят они. – Мне это слишком нравится».
– Да я вовсе не такая, – горячо запротестовала Элоэ. – Я просто думала о том, как я счастлива и как это здорово – оказаться здесь и испытать все это, и что есть вы, и вы мне так помогаете.
– Я рад, что вошел в этот список.
– Ну, конечно, вы. Я хочу, чтобы вы знали, как я вам благодарна за все, что вы сделали для меня. Если бы не вы, я бы никогда не увидела все эти интересные места, не знала бы, что есть или пить, не узнала бы столько о стране! Я очень вам благодарна, это действительно так.
– Итак, даже вор может оказаться чем-то полезным. Элоэ бросила на него взгляд и почувствовала, что он не простил ее за прошлый вечер. Обида все еще чувствовалась, барьер между ними все еще оставался. Импульсивно она протянула руку и положила ее на его ладонь.
– Я должна вам кое-что сказать, – сказала она тихим голосом. – Что-то сказать вам. Я… я думала над тем, что вы сказали вчера вечером… Вопрос, который вы мне задали. И… я знаю ответ.
– Да?
– Когда вы… спросили об этом, – продолжала она, – у меня не… не было времени… подумать, проанализировать. Такой вопрос никогда… не приходил мне в голову прежде. Но сейчас я знаю ответ – это «да». Девушка или женщина, если она довольно сильно любит человека, она могла бы выйти замуж за него, несмотря на все то, что было у него в прошлом.
– Вы уверены в этом?
– Совершенно уверена, – ответила Элоэ решительно. – Понимаете, если она любит его и он любит ее, тогда не будет возникать даже вопрос о том, чтобы он снова совершал плохие поступки или делал то, что может потерять ее уважение.
– Предположим, – медленно произнес Дикс, – предположим, даже если они поженились или признались друг другу в любви, мужчина не меняет своего поведения и остается тем, кем он и был всегда – мерзавцем, в той или иной степени, даже если он и не идет на такие крайности, как быть преступником. Что тогда?
– Я мало знаю о том, что такое любовь, – глубоко вздохнула Элоэ. – Однако, я думаю, раз она однажды дается, ее нельзя уже отнять. Женщина может продолжать любить мужчину, что бы он ни сделал.
Дикс внимательно посмотрел ей в глаза.
– Вы говорите о какой-то мифической женщине или о каком-то мифическом мужчине. Вчера вечером, насколько я помню, я спрашивал вас, смогли бы вы полюбить кого-то, кто не вызывает у вас уважения.
Элоэ опустила глаза на свою ладонь, лежащую на его руке.
Он уличил ее в том, что она блефует, и теперь она должна сказать правду.
Она почувствовала, что вся дрожит. Какое-то мгновение она лихорадочно соображала, что же ему ответить. И тут, почти по волшебству, родился ответ.
– Это вопрос, на который я не могу ответить, потому что я никогда не была влюблена.
– Думаю, этот ответ больше всех приближается к истине из тех, что я смог от вас получить.
Она на секунду заволновалась, не зная, сердится ли он, но затем он улыбнулся.
– Я практически был готов к белой лжи, потому что вы думали, что помогаете мне.
– Я всегда пытаюсь говорить правду. – Она покраснела, взглянув на него.
– Это очевидно.
Он неожиданно положил ладонь на ее пальцы, которые от волнения сжали его руку.
– Не думайте больше об этом. Возможно, когда-нибудь я опять задам вам этот вопрос и вы дадите мне другой ответ. А сейчас давайте поговорим о вас. Расскажите мне о вашем доме, вашем детстве.
Элоэ отвечала на его вопросы, испытывая такое чувство теплоты и счастья, облегчения и благодарности, оттого что он больше на нее не сердится. Наблюдая за ним, она отметила высокую чувственность, излучаемую его тонкими чертами лица, а также легкие морщинки, которые уже показались в уголках его глаз. Она вспомнила, как ее отец однажды произнес: «Чем больше человек напрягается, тем труднее ему противостоять грубости и жестокости жизни».
Они еще немного поговорили, а затем, когда еда была подана с двумя бутылками вина – красным и белым – почти невероятного, утонченного вкуса, они какое-то короткое время ели молча. Когда Элоэ покончила с блюдом земляники и ожидала, пока принесут чашку с ароматным черным кофе, она сказала:
– А теперь у меня есть еще одна вещь, за которую я хочу вас поблагодарить – за второе такое восхитительное угощение, которое мне когда-либо доводилось отведывать.
– Да, обед был прекрасен!
– Вы не смеете его так недооценивать, – воскликнула Элоэ. – Я наслаждалась каждым своим глотком, и мне не верится, что в природе может существовать такое вино, которое своим вкусом напоминает о солнечном свете, закупоренном в бутылку.
– Мы передадим ваши слова владельцу. Наиболее короткий путь к сердцу любого француза – это похвалить его кухню и его винные погреба.
– Похвалить то, что так хорошо, не составляет труда.
– Исключение составляют англичане, которые всегда держат свои мысли при себе, а чувства – в секрете. Неважно, довольны они или нет, они все же ухитряются хранить отрешенное молчание. Я нахожу это очень смущающим фактором.
– О, мы не все такие, – ответила Элоэ. – В Шотландии мы очень дружелюбные. Предполагается, что шотландцы мрачные, но я думаю, что они намного гостеприимнее англичан, и я вижу, что они всегда готовы сказать кому-то комплимент или что-то приятное.
– Я уже понял, что должен побывать в Шотландии. Вы пригласите меня к себе домой?
Это был вызов, и Элоэ приняла его.
– Ну, конечно, – ответила она быстро. – Я с удовольствием познакомила бы вас с моим отцом.
– С тем, чтобы он завершил мое исправление?
– Нет! Потому что вы бы ему понравились, а он понравился бы вам. А когда я расскажу маме, как добры вы были ко мне, она вас полюбит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Обеденный зал «Шапо Фин» был отделан под грот. Одна из стен представляла собой огромные скалы, на которых весьма естественно росли цветы и папоротник.
Здесь был фонтан, журчащий в водоеме с речными лилиями, да и в самом ресторане царил таинственный дух огромной, подернутой сизой дымкой пещеры.
– Какое очаровательное место! – воскликнула Элоэ, когда они заняли места за столиком, расположенном в углу.
– Самая важная вещь здесь, – сказал Дикс, – это подвалы.
Сначала она его не поняла, но, когда он поднял снизу виноградный лист, она улыбнулась.
– Вы имеете в виду, что оно знаменито благодаря их вину?
– Очень знаменито, – улыбнулся Дикс. Метрдотель поспешил в его сторону, и они потратили довольно много времени, обсуждая, какие вина и марки лучше всего заказать и какие блюда к ним будут самыми подходящими.
Элоэ была слишком поглощена окружающим ее интерьером, чтобы прислушиваться к ним. Она себя ощущала так, будто шагнула в сказку. Только легкое мелодичное журчание фонтана и приглушенные голоса официантов напоминали ей о том, что это не сон и не кинотеатр, в котором она смотрит фильм.
– Я заказал, надеюсь, то, что вам понравится, – сказал, однако, Дикс, повернувшись к ней с улыбкой.
– Боюсь, это будет слишком дорого.
– Забудьте на время о деньгах. Вы знаете, пока я ехал, я подумал, что вы не имеете никакого представления о том, как получать от жизни удовольствия. Вы относитесь к типу слишком хороших людей. Их так воспитали, что они с подозрением относятся ко всему, что может принести радость или быть просто веселым. «О, это, должно быть, неправильно, – говорят они. – Мне это слишком нравится».
– Да я вовсе не такая, – горячо запротестовала Элоэ. – Я просто думала о том, как я счастлива и как это здорово – оказаться здесь и испытать все это, и что есть вы, и вы мне так помогаете.
– Я рад, что вошел в этот список.
– Ну, конечно, вы. Я хочу, чтобы вы знали, как я вам благодарна за все, что вы сделали для меня. Если бы не вы, я бы никогда не увидела все эти интересные места, не знала бы, что есть или пить, не узнала бы столько о стране! Я очень вам благодарна, это действительно так.
– Итак, даже вор может оказаться чем-то полезным. Элоэ бросила на него взгляд и почувствовала, что он не простил ее за прошлый вечер. Обида все еще чувствовалась, барьер между ними все еще оставался. Импульсивно она протянула руку и положила ее на его ладонь.
– Я должна вам кое-что сказать, – сказала она тихим голосом. – Что-то сказать вам. Я… я думала над тем, что вы сказали вчера вечером… Вопрос, который вы мне задали. И… я знаю ответ.
– Да?
– Когда вы… спросили об этом, – продолжала она, – у меня не… не было времени… подумать, проанализировать. Такой вопрос никогда… не приходил мне в голову прежде. Но сейчас я знаю ответ – это «да». Девушка или женщина, если она довольно сильно любит человека, она могла бы выйти замуж за него, несмотря на все то, что было у него в прошлом.
– Вы уверены в этом?
– Совершенно уверена, – ответила Элоэ решительно. – Понимаете, если она любит его и он любит ее, тогда не будет возникать даже вопрос о том, чтобы он снова совершал плохие поступки или делал то, что может потерять ее уважение.
– Предположим, – медленно произнес Дикс, – предположим, даже если они поженились или признались друг другу в любви, мужчина не меняет своего поведения и остается тем, кем он и был всегда – мерзавцем, в той или иной степени, даже если он и не идет на такие крайности, как быть преступником. Что тогда?
– Я мало знаю о том, что такое любовь, – глубоко вздохнула Элоэ. – Однако, я думаю, раз она однажды дается, ее нельзя уже отнять. Женщина может продолжать любить мужчину, что бы он ни сделал.
Дикс внимательно посмотрел ей в глаза.
– Вы говорите о какой-то мифической женщине или о каком-то мифическом мужчине. Вчера вечером, насколько я помню, я спрашивал вас, смогли бы вы полюбить кого-то, кто не вызывает у вас уважения.
Элоэ опустила глаза на свою ладонь, лежащую на его руке.
Он уличил ее в том, что она блефует, и теперь она должна сказать правду.
Она почувствовала, что вся дрожит. Какое-то мгновение она лихорадочно соображала, что же ему ответить. И тут, почти по волшебству, родился ответ.
– Это вопрос, на который я не могу ответить, потому что я никогда не была влюблена.
– Думаю, этот ответ больше всех приближается к истине из тех, что я смог от вас получить.
Она на секунду заволновалась, не зная, сердится ли он, но затем он улыбнулся.
– Я практически был готов к белой лжи, потому что вы думали, что помогаете мне.
– Я всегда пытаюсь говорить правду. – Она покраснела, взглянув на него.
– Это очевидно.
Он неожиданно положил ладонь на ее пальцы, которые от волнения сжали его руку.
– Не думайте больше об этом. Возможно, когда-нибудь я опять задам вам этот вопрос и вы дадите мне другой ответ. А сейчас давайте поговорим о вас. Расскажите мне о вашем доме, вашем детстве.
Элоэ отвечала на его вопросы, испытывая такое чувство теплоты и счастья, облегчения и благодарности, оттого что он больше на нее не сердится. Наблюдая за ним, она отметила высокую чувственность, излучаемую его тонкими чертами лица, а также легкие морщинки, которые уже показались в уголках его глаз. Она вспомнила, как ее отец однажды произнес: «Чем больше человек напрягается, тем труднее ему противостоять грубости и жестокости жизни».
Они еще немного поговорили, а затем, когда еда была подана с двумя бутылками вина – красным и белым – почти невероятного, утонченного вкуса, они какое-то короткое время ели молча. Когда Элоэ покончила с блюдом земляники и ожидала, пока принесут чашку с ароматным черным кофе, она сказала:
– А теперь у меня есть еще одна вещь, за которую я хочу вас поблагодарить – за второе такое восхитительное угощение, которое мне когда-либо доводилось отведывать.
– Да, обед был прекрасен!
– Вы не смеете его так недооценивать, – воскликнула Элоэ. – Я наслаждалась каждым своим глотком, и мне не верится, что в природе может существовать такое вино, которое своим вкусом напоминает о солнечном свете, закупоренном в бутылку.
– Мы передадим ваши слова владельцу. Наиболее короткий путь к сердцу любого француза – это похвалить его кухню и его винные погреба.
– Похвалить то, что так хорошо, не составляет труда.
– Исключение составляют англичане, которые всегда держат свои мысли при себе, а чувства – в секрете. Неважно, довольны они или нет, они все же ухитряются хранить отрешенное молчание. Я нахожу это очень смущающим фактором.
– О, мы не все такие, – ответила Элоэ. – В Шотландии мы очень дружелюбные. Предполагается, что шотландцы мрачные, но я думаю, что они намного гостеприимнее англичан, и я вижу, что они всегда готовы сказать кому-то комплимент или что-то приятное.
– Я уже понял, что должен побывать в Шотландии. Вы пригласите меня к себе домой?
Это был вызов, и Элоэ приняла его.
– Ну, конечно, – ответила она быстро. – Я с удовольствием познакомила бы вас с моим отцом.
– С тем, чтобы он завершил мое исправление?
– Нет! Потому что вы бы ему понравились, а он понравился бы вам. А когда я расскажу маме, как добры вы были ко мне, она вас полюбит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54