Она говорила быстро, понимая, что франки щелкают каждую секунду. Элоэ рассказала ему, что случилось сегодня утром, поведала о снимке герцога, помещенном в газете, и о реакции Лью.
– Я запрыгну на первый же самолет, на какой мне удастся.
– Вы уверены? Я… я имею в виду… возможно, я не должна была вам звонить, но я подумала…
– Не беспокойтесь, – перебил он. – Это здорово, что вы мне дали знать. Ничего не говорите Лью. Я войду и удивлю ее.
– Мы будем находиться в «Шато»… – начала было Элоэ, но линия уже молчала.
«Что же, он приедет сюда, в этот отель, и ему подскажут, где их найти, – подумала она, а потом с почти щемящим чувством призадумалась: – А правильно ли я поступила?»
Во всяком случае теперь уже было поздно об этом сожалеть. Она была вполне уверена, что Стив Вестон сдержит свое слово; и, возможно, Лью, увидев его, поймет, что он любит ее по-настоящему и что любовь намного ценнее, чем деньги или положение.
Элоэ слегка вздохнула. Проблемы Лью, с одной стороны, были намного легче ее собственных. Нужно написать письмо ее отцу с матерью, а она продолжала сомневаться, как же она сможет им написать и рассказать то, что случилось, если она даже не знает настоящего имени человека, за которого собралась замуж?
Все это было таким смехотворным, таким абсурдным, и все же за волнениями и восторгом прошлой ночи, когда она пообещала ему себя, ей даже не пришло в голову узнать, как его в действительности зовут. Человеку со стороны вся ситуация показалась бы безумной.
Однако теперь, при солнечном свете, пробивающемся сквозь ее окно, она задалась вопросом, а может быть, она сама нисколько не была задета прошлой ночью.
Неужели она действительно пообещала выйти замуж за человека, которого абсолютно не знала? За человека, который был признанным мошенником, вором и контрабандистом, но все-таки за человека, которого она любила и который любил ее.
«Почему все мое тело трепетало от его прикосновения? – размышляла она. – Почему его губы разжигали такой огонь в моем теле, что я не могла даже связно думать, а только чувствовала вибрирующий, будоражащий экстаз, которого до сих пор не испытывала? Я люблю его», – с ликованием подумала она, а затем она почувствовала, как ее пыл угас, как только она вернулась к мысли о родителях.
Она притянула к себе стопку бумаги и взяла ручку.
«Дорогие мама и папа.
Я влюбилась во француза…»
Она поставила точку и сидела, перечитывая вновь и вновь написанные ею слова.
Она отчетливо могла представить себе лицо ее отца. Она представила себя, стоящей перед ним, как было в детстве; она даже слышала свой голос, говорящий:
– Но я хочу сделать это, папа, я хочу это сделать.
– Но это неправильно, моя дорогая. – Его голос был серьезным, но полным понимания и жалости.
– Почему это будет неправильно?
Он посадил ее на колено и стал объяснять.
– Есть определенные правила, которым мы должны подчиняться. Если мы следуем им, тогда это правильно и хорошо. Если мы не подчиняемся им, тогда это неправильно и плохо.
Элоэ закрыла лицо руками. Неправильно и плохо! Вот что подумает отец о Диксе. И все же она знала, была почти неопровержимо убеждена, что в нем лично ничего не было плохого. Его действия, может быть, были плохими, может быть, они были противообщественными, но внутри он был хорошим. Она была уверена в нем так же, как и в собственных отце и матери, как в каждом, кого она когда-либо любила и кому доверяла.
«Ох, как же это все непонятно», – подумала Элоэ и отложила письмо в сторону. Было так тяжело писать, так трудно было изложить на словах чувства, в которых она сама еще не была до конца уверена.
Она взяла листок бумаги и спрятала его в ящик.
«Допишу сегодня вечером», – подумала она, понимая, что избрала трусливый путь к отступлению. Она избегала то неизбежное, с чем ей придется столкнуться.
Миссис Деранж позвала ее к себе в комнату около четырех и закончила работу с письмами, которые лежали в отдельной стопке утром. Она не упоминала о сцене, разыгравшейся из-за фотографии герцога. Выглядела она устало, и диктовала она не так бегло, как обычно. Элоэ чувствовала, ее мысли часто блуждали, а переживания из-за Лью мешали ей сконцентрировать внимание.
Наконец миссис Деранж отпустила Элоэ, которая вернулась в свою комнату. Едва она переступила порог, как зазвонил телефон. Она подумала, что это может быть Стив Вестон, надеясь, что, по какому-то странному стечению обстоятельств, об этом звонке не доложили Лью.
– Алло! – произнесла она с опаской.
– Привет, моя дорогая.
Это был Дикс, ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди от безумной, необъяснимой радости при звуке его голоса.
– Я не думала, что это будешь ты.
– Кого ты ждешь? Другого мужчину? Я ревнивый.
– Нет… Я думала, это звонят из Америки.
– Тебе часто звонят из-за Атлантики?
– Нет, нет! Я не могу тебе объяснить это сейчас, но я расскажу тебе потом.
– Ты можешь рассказать мне сегодня вечером.
– Сегодня вечером?
– Да. Я звоню тебе, чтобы пригласить тебя на вечеринку.
– На вечеринку! Но как я могу?
– Это очень особая вечеринка. Я не приглашал тебя вчера вечером, потому что подумал, что они будут против твоего прихода, но когда я им объяснил, что мы собираемся пожениться, они пришли только в восторг.
– Кто они?
– Мои друзья. Несколько человек, с которыми я хочу тебя познакомить, потому что они много значат для меня.
– Тогда я пойду с большим удовольствием. Как ты считаешь, я должна спросить разрешения у миссис Деранж?
– Ты обычно нужна ей вечером?
– Нет, я всегда свободна после ужина.
– А в какое время это бывает?
– Они ужинают с друзьями в девять, таким образом они выйдут из отеля около половины девятого.
– Хорошо! Тогда я буду ждать тебя прямо у ворот в восемь тридцать. Постарайся выглядеть настолько хорошенькой, насколько это возможно. Я хочу, чтобы мои друзья увидели, какой я счастливый.
– Я постараюсь.
– Я люблю тебя! Не забудь об этом.
Он сказал это очень нежно, затем раздался щелчок. Он не подождал ее ответа. Она медленно положила трубку, чувствуя, как сердце понемногу успокаивается в ее груди, а кровь схлынула с ее щек.
Она увидит его сегодня вечером. Только об этом она могла сейчас думать, и тут она вспомнила, как он сказал: «Постарайся выглядеть настолько хорошенькой, насколько это возможно».
В отчаянии она подумала, что это была одна из самых трудновыполнимых задач, которую он от нее потребовал.
У нее ничего нет особенного, чтобы надеть, только маленькое черное платьице, которое она носила в Лондоне и так часто обновляла, чтобы оно выглядело каждый раз по-другому.
Теперь она пожалела о том, что не купила себе новое платье в Лондоне, и все-таки, если бы она сделала это, она не смогла бы посылать так много денег домой своей матери.
– Он должен принять меня такой, какая я есть, – громко сказала она.
Но, даже произнеся это, она не могла избавиться от стремления, присущего любой женщине, выглядеть прекрасно в глазах любимого.
Она вынула платье из гардероба. А, может быть, если она наденет его без воротничка и манжет, а просто приколет к вороту маленький букетик из искусственных цветов, оно будет выглядеть достаточно нарядным для вечеринки?
В любом случае, она должна его погладить и привести в порядок. Она перевесила его через плечо и направилась в комнату Жанны, которая находилась в самом конце коридора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54