Кажется, на треть.
то, на что ты так долго глядел снаружи; Глаз чувствует, что требуется вещь,
запоминай же подробности, восклицая которую пристрастно рассмотреть.
"VIVE LA PATRIE!" Возьмем за спинку некоторый стул.
Приметы его вкратце таковы:
зажат между невидимых, но скул
пространства (что есть форма татарвы),
он что-то вроде метра в высоту
на сорок сантиметров в ширину
и сделан, как и дерево в саду,
из общей (как считалось в старину)
коричневой материи. Что сухо
сочтется камуфляжем в Царстве Духа.
II
Вещь, помещенной будучи, как в Аш-
два-О, в пространство, презирая риск,
пространство жаждет вытеснить; но ваш
глаз на полу не замечает брызг
пространства. Стул, что твой наполеон,
красуется сегодня, где вчерась.
Что было бы здесь, если бы не он?
-4-
Лишь воздух. В этом воздухе б вилась IV
пыль. Взгляд бы не задерживался на
пылинке, но, блуждая по стене, Четверг. Сегодня стул был не у дел.
он достигал бы вскорости окна; Он не переместился. Ни на шаг.
достигнув, устремлялся бы вовне, Никто на нем сегодня не сидел,
где нет вещей, где есть пространство, но не двигал, не набрасывал пиджак.
к вам вытесненным выглядит оно. Пространство, точно изморось - пчелу,
вещь, пользоваться коей перестал
III владелец, превращает ввечеру
(пусть временно) в коричневый кристалл.
На мягкий в профиль смахивая знак Стул напрягает весь свой силуэт.
и "восемь", но квадратное, в анфас, Тепло; часы показывают шесть.
стоит он в центре комнаты, столь наг, Все выглядит как будто его нет,
что многое притягивает глаз. тогда как он в действительности есть!
Но это - только воздух. Между ног Но мало ли чем жертвуют, вчера
(коричневых, что важно - четырех) от завтра отличая, вечера.
лишь воздух. То есть, дай ему пинок,
скинь все с себя - как об стену горох.
Лишь воздух. Вас охватывает жуть. V
Вам остается, в сущности, одно:
вскочив, его рывком перевернуть. Материя возникла из борьбы,
Но максимум, что обнажится - дно. как явствуют преданья старины.
Фанера. Гвозди. Пыльные штыри. Мир создан был для мебели, дабы
Товар из вашей собственной ноздри. создатель мог взглянуть со стороны
на что-нибудь, признать его чужим,
оставить без внимания вопрос
о подлинности. Названный режим
материи не обещает роз,
но гвозди. Впрочем, если бы не гвоздь,
-5-
все сразу же распалось бы, как есть, VII
на рейки, перекладины. Ваш гость
не мог бы, при желании, присесть. Воскресный полдень. Комната гола.
Составленная из частей, везде В ней только стул. Ваш стул переживет
вещь держится в итоге на гвозде. вас, ваши безупречные тела,
их плотно облегавший шевиот.
Он не падет от взмаха топора,
VI и пламенем ваш стул не удивишь.
Из бурных волн под возгласы "ура"
Стул состоит из чувства пустоты он выпрыгнет проворнее, чем фиш.
плюс крашенной материи; к чему Он превзойдет употребленьем гимн,
прибавим, что пропорции просты
как тыщи отношенье к одному. язык, вид мироздания, матрас.
Что знаем мы о стуле, окромя, Расшатан, он заменится другим,
того, что было сказано в пылу и разницы не обнаружит глаз.
полемики? - что всеми четырьмя Затем что - голос вещ, а не зловещ -
стоит он, точно стол ваш, на полу? материя конечна. Но не вещь.
Но стол есть плоскость, режущая грудь.
А стул ваш вертикальностью берет.
Стул может встать, чтоб лампочку ввернуть,
на стол. Но никогда наоборот.
И, вниз пыльцой, переплетенный стебель
вмиг озарить всю остальную мебель.
-6-
ШОРОХ АКАЦИИ Вереница бутылок выглядит как Нью-Йорк.
Это одно способно привести вас в восторг.
Летом столицы пустеют. Субботы и отпуска Единственное, что выдает Восток,
уводят людей из города. По вечерам - тоска. это - клинопись мыслей: любая из них - тупик,
В любую из них спокойно можно ввести войска. да на банкнотах не то Магомет, не то его горный пик,
И только набравши номер одной из твоих подруг, да шелестящее на ухо жаркое "ду-ю-спик".
не уехавшей до сих пор на юг,
насторожишься, услышав хохот и волапюк, И когда ты потом петляешь, это - прием котла,
новые Канны, где, обдавая запахами нутра,
и молча положишь трубку: город захвачен; строй в ванной комнате, в четыре часа утра,
переменился: все чаще на светофорах - "Стой". из овального зеркала над раковиной, в которой бурлит
Приобретая газету, ее начинаешь с той моча,
колонки, где "что в театрах" рассыпало свой петит. на тебя таращится, сжав рукоять меча,
Ибсен тяжеловесен, А.П.Чехов претит. Завоеватель, старающийся выговорить "ча-ча-ча".
Лучше пойти пройтись, нагулять аппетит.
Солнце всегда садится за телебашней. Там
и находится Запад, где выручают дам,
стреляют из револьвера и говорят "не дам",
если попросишь денег. Там поет "ла-ди-да",
трепеща в черных пальцах, серебряная дуда.
Бар есть окно, прорубленное туда.
-7-
* * * ШВЕДСКАЯ МУЗЫКА
Восходящее желтое солнце следит косыми К.Х.
глазами за мачтами голой рощи,
идущей на всех парах к цусиме Когда снег заметает море и скрип сосны
Крещенских морозов. Февраль короче оставляет в воздухе след глубже, чем санный полоз,
прочих месяцев и оттого лютее. до какой синевы могут дойти глаза? до какой тишины
Кругосветное плавание, дорогая, может упасть безучастный голос?
лучше кончить, руку согнув в локте и Пропадая без вести из виду, мир вовне
вместе с дредноутом догорая сводит счеты с лицом, как с заложником Мамелюка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
то, на что ты так долго глядел снаружи; Глаз чувствует, что требуется вещь,
запоминай же подробности, восклицая которую пристрастно рассмотреть.
"VIVE LA PATRIE!" Возьмем за спинку некоторый стул.
Приметы его вкратце таковы:
зажат между невидимых, но скул
пространства (что есть форма татарвы),
он что-то вроде метра в высоту
на сорок сантиметров в ширину
и сделан, как и дерево в саду,
из общей (как считалось в старину)
коричневой материи. Что сухо
сочтется камуфляжем в Царстве Духа.
II
Вещь, помещенной будучи, как в Аш-
два-О, в пространство, презирая риск,
пространство жаждет вытеснить; но ваш
глаз на полу не замечает брызг
пространства. Стул, что твой наполеон,
красуется сегодня, где вчерась.
Что было бы здесь, если бы не он?
-4-
Лишь воздух. В этом воздухе б вилась IV
пыль. Взгляд бы не задерживался на
пылинке, но, блуждая по стене, Четверг. Сегодня стул был не у дел.
он достигал бы вскорости окна; Он не переместился. Ни на шаг.
достигнув, устремлялся бы вовне, Никто на нем сегодня не сидел,
где нет вещей, где есть пространство, но не двигал, не набрасывал пиджак.
к вам вытесненным выглядит оно. Пространство, точно изморось - пчелу,
вещь, пользоваться коей перестал
III владелец, превращает ввечеру
(пусть временно) в коричневый кристалл.
На мягкий в профиль смахивая знак Стул напрягает весь свой силуэт.
и "восемь", но квадратное, в анфас, Тепло; часы показывают шесть.
стоит он в центре комнаты, столь наг, Все выглядит как будто его нет,
что многое притягивает глаз. тогда как он в действительности есть!
Но это - только воздух. Между ног Но мало ли чем жертвуют, вчера
(коричневых, что важно - четырех) от завтра отличая, вечера.
лишь воздух. То есть, дай ему пинок,
скинь все с себя - как об стену горох.
Лишь воздух. Вас охватывает жуть. V
Вам остается, в сущности, одно:
вскочив, его рывком перевернуть. Материя возникла из борьбы,
Но максимум, что обнажится - дно. как явствуют преданья старины.
Фанера. Гвозди. Пыльные штыри. Мир создан был для мебели, дабы
Товар из вашей собственной ноздри. создатель мог взглянуть со стороны
на что-нибудь, признать его чужим,
оставить без внимания вопрос
о подлинности. Названный режим
материи не обещает роз,
но гвозди. Впрочем, если бы не гвоздь,
-5-
все сразу же распалось бы, как есть, VII
на рейки, перекладины. Ваш гость
не мог бы, при желании, присесть. Воскресный полдень. Комната гола.
Составленная из частей, везде В ней только стул. Ваш стул переживет
вещь держится в итоге на гвозде. вас, ваши безупречные тела,
их плотно облегавший шевиот.
Он не падет от взмаха топора,
VI и пламенем ваш стул не удивишь.
Из бурных волн под возгласы "ура"
Стул состоит из чувства пустоты он выпрыгнет проворнее, чем фиш.
плюс крашенной материи; к чему Он превзойдет употребленьем гимн,
прибавим, что пропорции просты
как тыщи отношенье к одному. язык, вид мироздания, матрас.
Что знаем мы о стуле, окромя, Расшатан, он заменится другим,
того, что было сказано в пылу и разницы не обнаружит глаз.
полемики? - что всеми четырьмя Затем что - голос вещ, а не зловещ -
стоит он, точно стол ваш, на полу? материя конечна. Но не вещь.
Но стол есть плоскость, режущая грудь.
А стул ваш вертикальностью берет.
Стул может встать, чтоб лампочку ввернуть,
на стол. Но никогда наоборот.
И, вниз пыльцой, переплетенный стебель
вмиг озарить всю остальную мебель.
-6-
ШОРОХ АКАЦИИ Вереница бутылок выглядит как Нью-Йорк.
Это одно способно привести вас в восторг.
Летом столицы пустеют. Субботы и отпуска Единственное, что выдает Восток,
уводят людей из города. По вечерам - тоска. это - клинопись мыслей: любая из них - тупик,
В любую из них спокойно можно ввести войска. да на банкнотах не то Магомет, не то его горный пик,
И только набравши номер одной из твоих подруг, да шелестящее на ухо жаркое "ду-ю-спик".
не уехавшей до сих пор на юг,
насторожишься, услышав хохот и волапюк, И когда ты потом петляешь, это - прием котла,
новые Канны, где, обдавая запахами нутра,
и молча положишь трубку: город захвачен; строй в ванной комнате, в четыре часа утра,
переменился: все чаще на светофорах - "Стой". из овального зеркала над раковиной, в которой бурлит
Приобретая газету, ее начинаешь с той моча,
колонки, где "что в театрах" рассыпало свой петит. на тебя таращится, сжав рукоять меча,
Ибсен тяжеловесен, А.П.Чехов претит. Завоеватель, старающийся выговорить "ча-ча-ча".
Лучше пойти пройтись, нагулять аппетит.
Солнце всегда садится за телебашней. Там
и находится Запад, где выручают дам,
стреляют из револьвера и говорят "не дам",
если попросишь денег. Там поет "ла-ди-да",
трепеща в черных пальцах, серебряная дуда.
Бар есть окно, прорубленное туда.
-7-
* * * ШВЕДСКАЯ МУЗЫКА
Восходящее желтое солнце следит косыми К.Х.
глазами за мачтами голой рощи,
идущей на всех парах к цусиме Когда снег заметает море и скрип сосны
Крещенских морозов. Февраль короче оставляет в воздухе след глубже, чем санный полоз,
прочих месяцев и оттого лютее. до какой синевы могут дойти глаза? до какой тишины
Кругосветное плавание, дорогая, может упасть безучастный голос?
лучше кончить, руку согнув в локте и Пропадая без вести из виду, мир вовне
вместе с дредноутом догорая сводит счеты с лицом, как с заложником Мамелюка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52