Связанные узами общей судьбы, они видели сны о простой истине. Истина состояла в том, что мужчина любит мужчину, и опровергала старую догму, что мужчина любит женщину. Они с такой ненормальной силой цеплялись за однозначную унизительную точку зрения, что походили на евреев. Именно такое состояние души, свойственное этому племени, порождало фанатичный героизм во время войны. После войны оно гордилось, что пребывает в авангарде декаданса. Оно буйно разрасталось на неразберихе. На этой растрескавшейся почве оно прорастало пучками крошечных темных фиалок.
На этом мире мужчин, однако, лежала невидимая женская тень. Все метались в ночных кошмарах, ощущая на себе её влияние. Некоторые открыто игнорировали её, некоторые примирялись с ней, некоторые сопротивлялись и, в конце концов, терпели поражение, некоторые боготворили её с самого начала. Юити считал себя исключением из правил. Потом он молился, чтобы быть исключением. Он обманывал себя тем, что может, по крайней мере, ограничить влияние этой внушающей страх тени на тривиальные пустяки, такие как частое поглядывание в зеркало, или простительную привычку оборачиваться, чтобы полюбоваться своим отражением в окнах на углу улицы, или, когда он ходил в театр, незначительную бессмысленную привычку прогуливаться у всех на виду в холле во время антракта. Такие привычки конечно же распространены и среди нормальных молодых людей.
Однажды в холле театра Юити увидел певца, который, хотя и пользовался известностью в том, другом, мире, был женат. Его отличали мужественное лицо и фигура. В часы досуга он усердно боксировал на ринге, который установил у себя дома. Словом, он обладал всеми качествами, которые любят девушки. Сейчас он находился в окружении четырех-пяти юных созданий женского пола. Случилось так, что некий господин приблизительно такого же возраста, как и певец, окликнул его, оказавшись рядом. Возможно, он был его товарищем по школе. Певец схватил его руку и принялся её трясти. (Вид у них был такой, точно они собирались драться.) Он энергично пожимал правую руку своего друга и с силой ударял его по плечу. Его худой серьезный приятель немного пошатнулся. Молодые дамы переглянулись и захихикали.
Увиденное неприятно поразило Юити. Пустое искусственное кокетство певца было направлено на женщин, на которых сконцентрирована вся его жизнь. Его периферическая нервная система, неестественно изогнутая, настороженная, напряженная, была полностью задействована в усердном изображении мужественности, от чего хотелось заплакать. Наблюдать за этим было невыносимо горько.
Впоследствии Ю-тяна непрестанно осаждали просьбами. Короче говоря, ему силой навязывали интим.
Через несколько дней некий романтически настроенный торговец средних лет проделал путь в Токио из Аомори, прослышав об Юити и страстно его возжелав. Один иностранец через Руди предлагал костюм, пальто, ботинки и часы – щедрая плата за одну ночь. Однажды какой-то мужчина уселся на стул рядом с Юити и, притворяясь пьяным, натянул поля своей шляпы на глаза. Затем он несколько раз многозначительно ткнул Юити пальцем в ребра.
Юити приходилось возвращаться домой кружным путем, чтобы запутать тех, кто тайно следовал за ним.
Все, что было известно о нём – он еще студент. Его семейное положение, происхождение, адрес его дома не знала ни одна душа. Появлению этого красивого юноши вскоре был предан оттенок божественного чуда.
Однажды в заведение «У Руди» пришёл хиромант, который имел дело главным образом с гомосексуалистами. Этот старик в потертом пальто старого покроя посмотрел на ладонь Юити и сказал:
– У тебя есть два пути, смотри. Как два меча Мусаси Миямото . Где-то ты оставил женщину в слезах, а здесь делаешь вид, что ничего не знаешь об этом, верно?
Юити слегка вздрогнул. Подмечено было довольно верно. Жизнь обитателей подобных заведений похожа на существование сосланных в колонии административных чиновников. В этом мире нет ничего, кроме голой сущности чувства, точнее, жестокой дисциплины чувства. Это были джунгли чувств. Здесь произрастали растения, обладающие неимоверной цепкостью.
Мужчина, который потерялся в этих джунглях, начинает постепенно отравляться губительными испарениями и в итоге превращается в некое вызывающее отвращение чудовище. Ни у кого нет права смеяться над этим. Разница только в степени отравления. В мире гомосексуалистов ни один мужчина не обладает силой противостоять загадочному могуществу, которое затягивает помимо воли людей в пучину чувственности. Мужчина может, к примеру, сопротивляться, сосредоточив усилия на бизнесе, или на каком-то требующем умственного напряжения занятии, или искусстве, и примкнуть к высшим интеллектуальным кругам мужского мира. Ни один мужчина, однако, не может выдержать потока эмоций, который вливается в его жизнь, ни один мужчина не способен забыть связь, которая каким-то образом существует между его телом и этой трясиной. Ни одни мужчина не способен полностью избежать той унылой фамильярности, которая установилась у него с существами подобного рода. Предпринимались бесчисленные попытки. Результатом каждой, однако, оказывалось снова это влажное рукопожатие и знакомое липкое подмигивание. Такие мужчины, которые по сути своей не способны содержать дом, могут обрести нечто похожее на домашний очаг только в печальных глазах, которые говорят: «Мы с тобой одной крови, ты и я».
Однажды в перерыве между лекциями Юити прогуливался у фонтана в университетском саду. Дорожки образовывали причудливый узор вокруг лужайки. На фоне деревьев выделялся одиноко стоящий фонтан. За воротами старинные городские трамваи оповещали о себе звуками, эхом отражавшимися от мозаичных стен лекционных залов.
Юити не выделял кого-то из своих друзей, у него не возникало необходимости в ком-то, кому можно было бы излить свою постоянную тоску, кроме немногих неподкупных душ, с которыми он мог обмениваться конспектами. Эти преданные друзья завидовали, что у Юити такая милая жена, и вопрос о том, излечит ли женитьба его донжуанство, обсуждался очень серьезно. Этот довод, который, казалось, преднамеренно клонил к одному, привел к заключению, что Юити – записной волокита.
Когда он неожиданно услышал, что кто-то назвал его именем «Ю-тян», его пульс забился быстрее, как после хорошей пробежки.
Это был студент, сидящий на каменной скамейке, увитой плющом, рядом с одной из тропинок, освещаемой ласковыми лучами солнца. Согнувшийся над открытым толстым учебником по электротехнике, студент не был в поле зрения Юити до тех пор, пока его не окликнул.
Юити остановился и пожалел об этом. Лучше было сделать вид, что это имя не имеет к нему никакого отношения. Студент снова позвал: «Ю-тян!» – и встал. Он аккуратно стряхнул пыль с брюк. У него было веселое круглое лицо. Стрелки его брюк были прямыми и твердыми, словно брючины разрезали, а потом склеили.
– Ты со мной говоришь? – спросил Юити, останавливаясь.
– Да. Я встречал тебя в заведении «У Руди». Мое имя Судзуки.
Юити снова посмотрел ему в лицо.
– Полагаю, ты забыл. Там полно мальчишек, которые подмигивают Ю-тяну, даже те, которые пришли туда со своими покровителями.
– Что тебе нужно?
– Что мне нужно? Ю-тян, ради бога! Не прикидывайся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114