При каких условиях — действительно, совершенно исключительных — и произошел этот переезд в такой короткий промежуток времени и каким образом шестой партнер, которого все время преследовали чудовищные неудачи и который, казалось, был уже не в силах продолжать партию, находился сейчас здесь, более чем когда-либо готовый играть эту партию до конца?
Читатель не забыл, вероятно, что потерпевший кораблекрушение командор был отнесен в бессознательном состоянии в телеграфное бюро Ки-Уэста.
Телеграмма, посланная на его имя из Чикаго в то самое утро, была получена ровно в полдень. И какую печальную весть она принесла! .. Об одном из самых несчастных ударов игральных костей, которые когда-либо существовали: о пяти, из двух и трех!
Этот удар отсылал командора из пятьдесят третьей клетки в пятьдесят восьмую, из Флориды в Калифорнию, что означало переезд через весь Союз с юго-востока на северо-запад! И было еще одно обстоятельство, особенно тяжелое: в этом штате Вильям Гиппербон выбрал клетку «смерти», так называемую Долину Смерти, куда партнер должен был лично явиться и откуда по уплате тройного штрафа ему надлежало возвратиться в Чикаго! И это после его такого блестящего дебюта!
В результате, когда Годж Уррикан, придя в себя благодаря энергичным растираниям и не менее энергичным лекарствам, узнал содержание телеграммы, он испытал сильнейшее нервное потрясение, выразившееся в таком приступе бешеного гнева, какого Тюрк никогда у него еще не видал. Это его и поставило на ноги.
К счастью для присутствующих, не оказалось никого, к кому командор мог бы за что-нибудь придраться, и Тюрку не нужно было стараться превзойти его в неистовстве.
Годж Уррикан произнес только одно слово, одно единственное, но одно из тех, которые становятся историческими:
— Едем!
Мертвая тишина наступила вслед за этим словом. Тюрку пришлось сказать своему хозяину, где они и как обстоит дело. Тогда командор узнал и о гибели маленького судна и о доставке пассажиров и экипажа в Ки-Уэст, где не было ни единого судна, готового к отплытию в один из портов штата Алабама или штата Луизиана.
Годж Уррикан превратился в Прометея, прикованного к скале, и его сердцу грозило быть растерзанным коршунами, носящими имя Нетерпения и Бессилия!
Действительно, ему было необходимо в ближайшие две недели попасть из Флориды в Калифорнию и из Калифорнии в штат Иллинойс. Несомненно, слово «невозможно» существует на всех языках, даже на американском, хотя и считается, что оно было вычеркнуто из словаря смелыми янки!
Думая о последствиях проигранной партии из-за абсолютной невозможности выехать в этот же день из Ки-Уэста, Годж Уррикан испытал вторичный приступ бешенства, сопровождаемый ругательствами, проклятиями и угрозами, от которых дрожали стекла телеграфной конторы, но Тюрку удалось его угомонить: он сам предался таким взрывам дикого бешенства, что хозяину пришлось призвать его к спокойствию.
Какая тяжелая необходимость и какая жестокая рана для самолюбия партнера матча — быть вынужденным бросить борьбу, а для оранжевого флага — склониться перед флагами лиловым, синим, голубым, зеленым, желтым и красным!
Но правы те, кто говорит, что на этом свете хорошие и дурные случайности чередуются нередко с быстротой электрического тока. И вот благодаря какому-то чудесному вмешательству судьбы нашелся выход из положения, казавшегося совершенно безнадежным.
В тридцать семь минут первого семафор порта Ки-Уэст дал сигнал о появлении судна в открытом море на расстоянии пяти миль.
Толпа любопытных, собравшихся перед телеграфной конторой, бросилась с Годжем Урриканом впереди на ту часть берега, откуда раскрывался вид на море.
Какое-то судно показалось вдали — пароход, дым которого расстилался на линии горизонта.
Раздались взволнованные голоса:
— Направляется ли это судно в Ки-Уэст?
— А если да, то пристанет ли оно здесь или отправиться дальше в тот же день?
— И если отправится дальше, то в какой из портов и какого штата: Алабамы, Миссисипи, Луизианы, в Новый Орлеан, Мобил или Пенсаколу?
— И, наконец, если оно направляется в один из этих портов, такова ли его-быстрота, чтобы сделать этот переезд в сорок восемь часов?
Как видите, необходимо было выполнить все эти четыре условия!
И они все были выполнены. Пароход Президент Грант должен был пробыть в Ки-Уэсте всего только несколько часов и отправиться в тот же вечер в порт Мобил, причем это был один из самых быстроходных пароходов во всем торговом флоте Соединенных штатов.
Излишне прибавлять, что Годж Уррикан и Тюрк были приняты в число его пассажиров и что капитан Хампер заинтересовался командором, подобно тому как капитан парохода Шер-ман в свое время заинтересовался Томом Краббом. В результате, при благоприятном состоянии моря, при легком юго-восточном ветре Президент Грант шел с максимальной скоростью, делая двадцать миль в час, и это дало ему возможность прийти в Мобил в ночь на 27 мая.
Щедро расплатившись за этот переезд, Годж Уррикан в сопровождении Тюрка вскочил в первый отходивший поезд, пролетевший в двадцать четыре часа все семьсот миль, отделявшие Мобил от Сент-Луиса.
Там произошли известные нам инциденты: недоразумение с начальником станции в Геркулануме, спешная поездка Год-жа Уррикана в Сент-Луис за своим чемоданом, встреча его с Гарри Кембэлом, вызов, сделанный репортеру, возвращение вечером Уррикана в Геркуланум, его отъезд утром следующего дня, револьверные выстрелы, которыми он и Гарри Кембэл обменялись в пункте пересечения рельсовых путей, и его приезд в Сент-Луис. Оттуда 30 мая железная дорога доставила командора в Топику, потом по Тихоокеанской железнодорожной линии в Огден, далее в Рено, откуда в семь часов утра он направился на станцию Килер.
Но прибытие командора на станцию Килер еще не означало прибытия в Долину Смерти — в тот пункт, который был ему указан в штате Калифорния.
А в то время между Килером и Долиной Смерти никакого настоящего пути сообщения не было. Не было также ни почтовых карет, ни перекладных. Проехать же верхом в такой короткий срок около четырехсот миль туда и обратно по извилистой, неровной дороге, через местность, славящуюся разными неприятными случайностями, было невозможно.
Когда Годж Уррикан был в Сент-Луисе, ему пришла в голову счастливая мысль послать телеграмму в Сакраменто и спросить, нельзя ли нанять там для него автомобиль и отправить на станцию Килер, чтобы он его там ждал. Ответ получился утвердительный: автомобиль усовершенствованной системы будет ждать кдмандора Уррикана. Двух дней было достаточно, чтобы доехать до Долины Смерти, двух — на обратный путь, и таким образом он будет в Чикаго еще до 8 июня. Очевидно, счастье снова улыбнулось этому морскому волку!
В результате таких соображений и распоряжений автомобиль оказался на станции Килер в момент прихода туда поезда, а вскоре затем покинул этот маленький городок и помчался по дороге, которая вела в Долину Смерти.
Зная о поспешности, с которой совершалось это путешествие, всем будет ясно, что командору Уррикану было чуждо любопытство туриста. Его мчал поезд, обслуживающий Тихоокеанскую железнодорожную линию, мчал через штаты Небраска, Вайоминг, через Скалистые горы, через горный проход Трэки, находившийся на высоте тысячи туазов на уровнем моря, и дальше — через штат Юта, вплоть до окраин штата Невада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Читатель не забыл, вероятно, что потерпевший кораблекрушение командор был отнесен в бессознательном состоянии в телеграфное бюро Ки-Уэста.
Телеграмма, посланная на его имя из Чикаго в то самое утро, была получена ровно в полдень. И какую печальную весть она принесла! .. Об одном из самых несчастных ударов игральных костей, которые когда-либо существовали: о пяти, из двух и трех!
Этот удар отсылал командора из пятьдесят третьей клетки в пятьдесят восьмую, из Флориды в Калифорнию, что означало переезд через весь Союз с юго-востока на северо-запад! И было еще одно обстоятельство, особенно тяжелое: в этом штате Вильям Гиппербон выбрал клетку «смерти», так называемую Долину Смерти, куда партнер должен был лично явиться и откуда по уплате тройного штрафа ему надлежало возвратиться в Чикаго! И это после его такого блестящего дебюта!
В результате, когда Годж Уррикан, придя в себя благодаря энергичным растираниям и не менее энергичным лекарствам, узнал содержание телеграммы, он испытал сильнейшее нервное потрясение, выразившееся в таком приступе бешеного гнева, какого Тюрк никогда у него еще не видал. Это его и поставило на ноги.
К счастью для присутствующих, не оказалось никого, к кому командор мог бы за что-нибудь придраться, и Тюрку не нужно было стараться превзойти его в неистовстве.
Годж Уррикан произнес только одно слово, одно единственное, но одно из тех, которые становятся историческими:
— Едем!
Мертвая тишина наступила вслед за этим словом. Тюрку пришлось сказать своему хозяину, где они и как обстоит дело. Тогда командор узнал и о гибели маленького судна и о доставке пассажиров и экипажа в Ки-Уэст, где не было ни единого судна, готового к отплытию в один из портов штата Алабама или штата Луизиана.
Годж Уррикан превратился в Прометея, прикованного к скале, и его сердцу грозило быть растерзанным коршунами, носящими имя Нетерпения и Бессилия!
Действительно, ему было необходимо в ближайшие две недели попасть из Флориды в Калифорнию и из Калифорнии в штат Иллинойс. Несомненно, слово «невозможно» существует на всех языках, даже на американском, хотя и считается, что оно было вычеркнуто из словаря смелыми янки!
Думая о последствиях проигранной партии из-за абсолютной невозможности выехать в этот же день из Ки-Уэста, Годж Уррикан испытал вторичный приступ бешенства, сопровождаемый ругательствами, проклятиями и угрозами, от которых дрожали стекла телеграфной конторы, но Тюрку удалось его угомонить: он сам предался таким взрывам дикого бешенства, что хозяину пришлось призвать его к спокойствию.
Какая тяжелая необходимость и какая жестокая рана для самолюбия партнера матча — быть вынужденным бросить борьбу, а для оранжевого флага — склониться перед флагами лиловым, синим, голубым, зеленым, желтым и красным!
Но правы те, кто говорит, что на этом свете хорошие и дурные случайности чередуются нередко с быстротой электрического тока. И вот благодаря какому-то чудесному вмешательству судьбы нашелся выход из положения, казавшегося совершенно безнадежным.
В тридцать семь минут первого семафор порта Ки-Уэст дал сигнал о появлении судна в открытом море на расстоянии пяти миль.
Толпа любопытных, собравшихся перед телеграфной конторой, бросилась с Годжем Урриканом впереди на ту часть берега, откуда раскрывался вид на море.
Какое-то судно показалось вдали — пароход, дым которого расстилался на линии горизонта.
Раздались взволнованные голоса:
— Направляется ли это судно в Ки-Уэст?
— А если да, то пристанет ли оно здесь или отправиться дальше в тот же день?
— И если отправится дальше, то в какой из портов и какого штата: Алабамы, Миссисипи, Луизианы, в Новый Орлеан, Мобил или Пенсаколу?
— И, наконец, если оно направляется в один из этих портов, такова ли его-быстрота, чтобы сделать этот переезд в сорок восемь часов?
Как видите, необходимо было выполнить все эти четыре условия!
И они все были выполнены. Пароход Президент Грант должен был пробыть в Ки-Уэсте всего только несколько часов и отправиться в тот же вечер в порт Мобил, причем это был один из самых быстроходных пароходов во всем торговом флоте Соединенных штатов.
Излишне прибавлять, что Годж Уррикан и Тюрк были приняты в число его пассажиров и что капитан Хампер заинтересовался командором, подобно тому как капитан парохода Шер-ман в свое время заинтересовался Томом Краббом. В результате, при благоприятном состоянии моря, при легком юго-восточном ветре Президент Грант шел с максимальной скоростью, делая двадцать миль в час, и это дало ему возможность прийти в Мобил в ночь на 27 мая.
Щедро расплатившись за этот переезд, Годж Уррикан в сопровождении Тюрка вскочил в первый отходивший поезд, пролетевший в двадцать четыре часа все семьсот миль, отделявшие Мобил от Сент-Луиса.
Там произошли известные нам инциденты: недоразумение с начальником станции в Геркулануме, спешная поездка Год-жа Уррикана в Сент-Луис за своим чемоданом, встреча его с Гарри Кембэлом, вызов, сделанный репортеру, возвращение вечером Уррикана в Геркуланум, его отъезд утром следующего дня, револьверные выстрелы, которыми он и Гарри Кембэл обменялись в пункте пересечения рельсовых путей, и его приезд в Сент-Луис. Оттуда 30 мая железная дорога доставила командора в Топику, потом по Тихоокеанской железнодорожной линии в Огден, далее в Рено, откуда в семь часов утра он направился на станцию Килер.
Но прибытие командора на станцию Килер еще не означало прибытия в Долину Смерти — в тот пункт, который был ему указан в штате Калифорния.
А в то время между Килером и Долиной Смерти никакого настоящего пути сообщения не было. Не было также ни почтовых карет, ни перекладных. Проехать же верхом в такой короткий срок около четырехсот миль туда и обратно по извилистой, неровной дороге, через местность, славящуюся разными неприятными случайностями, было невозможно.
Когда Годж Уррикан был в Сент-Луисе, ему пришла в голову счастливая мысль послать телеграмму в Сакраменто и спросить, нельзя ли нанять там для него автомобиль и отправить на станцию Килер, чтобы он его там ждал. Ответ получился утвердительный: автомобиль усовершенствованной системы будет ждать кдмандора Уррикана. Двух дней было достаточно, чтобы доехать до Долины Смерти, двух — на обратный путь, и таким образом он будет в Чикаго еще до 8 июня. Очевидно, счастье снова улыбнулось этому морскому волку!
В результате таких соображений и распоряжений автомобиль оказался на станции Килер в момент прихода туда поезда, а вскоре затем покинул этот маленький городок и помчался по дороге, которая вела в Долину Смерти.
Зная о поспешности, с которой совершалось это путешествие, всем будет ясно, что командору Уррикану было чуждо любопытство туриста. Его мчал поезд, обслуживающий Тихоокеанскую железнодорожную линию, мчал через штаты Небраска, Вайоминг, через Скалистые горы, через горный проход Трэки, находившийся на высоте тысячи туазов на уровнем моря, и дальше — через штат Юта, вплоть до окраин штата Невада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106