Это приводило всю компанию в ярость. Они постоянно изливали друг другу душу, что одновременно и облегчало их и доводило до неистовства. Правда, до сих пор все ограничивалось только угрозами. Но в этот вечер дело обернулось по-иному. Накопившийся гнев заставил их перейти от слов к важным решениям и действиям.
Дорик молча слушал товарищей, которые обращались к нему, как бы призывая в свидетели и ожидая его одобрения.
— Все это болтовня, — резко сказал он наконец. — Вы — рабы и заслуживаете рабства. Будь у вас не заячьи души, вы уже давно стали бы свободными. Вас много, а вы терпите одного тирана.
— А что же мы можем сделать? — жалобно возразил Сердей. — Он сильнее нас.
— Чепуха! — крикнул Дорик. — Его сила — в слабости окружающих его слюнтяев.
Фред Мур скептически покачал головой.
— Возможно, — сказал он, — тем не менее у него много сторонников. Не можем же мы вчетвером…
— Болван! — грубо перебил его Дорик. — Они поддерживают не Кау-джера, а гу-бер-на-то-ра! Понятно? Будь на его месте я — точно так же пресмыкались бы и передо мною, а если бы он был свергнут, они оплевали бы его.
— Не спорю, — насмешливо согласился Уильям Мур. — Но в том-то и загвоздка, что губернатор он, а не ты.
— Это я и без тебя знаю, — процедил Дорик, побледнев от злобы. — Именно в этом-то и все дело. Я скажу только одно: мы не должны обращать внимание на свору дворняг, которая сейчас бегает следом за Кау-джером, а потом будет бегать за его преемником. Опасен только их хозяин. Он один нам мешает… Его и надо убрать.
Наступило молчание. Товарищи Дорика испуганно переглянулись.
— «Убрать»! — произнес наконец Сердей. — Экий ты быстрый! Но уж на меня в таком деле не рассчитывай!
Льюис Дорик пожал плечами.
— Обойдемся и без тебя, только и всего, — ответил он презрительно.
— И без меня, — прибавил Уильям Мур.
— А на меня можешь рассчитывать, — решительно заявил его брат, не забывший унижения, которому подверг его Кау-джер. — Только знаешь… это не так-то просто сделать.
— Наоборот, очень просто, — возразил Дорик.
— А как?
Тут вмешался Сердей:
— Ну-ну, какие вы оба шустрые! А что вы будете делать, когда «уберете» Кау-джера? Ведь останутся другие… И что бы Дорик ни говорил, я вовсе не уверен, что они пойдут за нами.
— Пойдут! — убежденно сказал Дорик.
— Хм! — скептически хмыкнул Сердей. — Но не все.
— Почему? Ведь может же случиться так, что сегодня нас никто не поддерживает, а завтра — все за нас… Впрочем, нам и не нужна поддержка всех. Достаточно несколько человек, а за ними потянутся и остальные.
— А где эти «несколько человек»?
— Уже есть.
— Кто же? — недоверчиво осведомился Сердей.
— Во-первых, мы четверо, — сказал Дорик, возбужденный спором.
— Четверо — это всего-навсего четыре человека, — невозмутимо заметил Сердей.
— А Кеннеди? Разве на него нельзя рассчитывать?
— Можно, — подтвердил Сердей. — Значит, пять.
— А Джексон, — стал перечислять Дорик, — Смирнов, Рид, Блюменфельдт, Лорелей…
— Десять.
— Найдутся и другие. Нужно бы составить список.
— Давайте составим, — предложил Сердей.
— Идет, — согласился Дорик, вынимая из кармана блокнот и карандаш.
Все четверо уселись на земле и не спеша подсчитали людей, которыми, как им казалось, они могли располагать после уничтожения Кау-джера. Дорик считал, что Кау-джер — единственный, кто объединяет разрозненные силы толпы, и что без него эта сплоченность тотчас же развалится как карточный домик. Каждый заговорщик называл имена, которые после длительного обсуждения заносились в записную книжку.
С холма, на котором они расположились, открывались необозримые дали. Река, текущая с востока, огибала подножие горы, потом устремлялась к северо-востоку, где виднелся Новый поселок, и там впадала в океан. В излучине реки, словно на карте, расположилась Либерия, а дальше шла болотистая равнина, отделявшая город от реки.
Было 25 февраля 1884 года. Прошло более полутора лет с того дня, когда Кау-джер взял власть в свои руки.
Все совершенное в течение этого короткого срока поистине походило на чудо. Число жителей Либерии непрерывно возрастало. Увеличивалось количество домов (правда, по большей части деревянных), так что все были обеспечены жильем. Город, ограниченный с востока рекой, быстро расстраивался к югу и к западу.
Теперь это был уже не захудалый лагерь, а настоящий город. В нем имелось все необходимое для жизни. Булочники, бакалейщики, мясники обеспечивали население провизией. Часть продуктов поставляли местные фермеры.
Дети больше не бродяжничали — открылась школа, в которой преподавали супруги Родс.
В октябре, после годичного отсутствия, вернулся Гарри Родс и привез множество самых разнообразных товаров. Сразу же по возвращении он с глазу на глаз о чем-то переговорил с Кау-джером, а затем занялся делами, никому не сообщив о цели своего продолжительного путешествия.
Время, проводимое Родсами в школе, не мешало торговле в магазине, где работали Эдуард и Клэри Родс, а также Туллия и Грациэлла Черони.
Открылся конфекцион и обувной магазин, где дела шли также весьма успешно. Плантации эмигрантов, потерпевших в прошлом году неудачу, начали приносить доход. В Либерии возникло несколько крупных предприятий, в которых работало много каменщиков, плотников, столяров, слесарей.
К югу от Либерии открылся кирпичный завод, производивший отличный кирпич.
В отрогах гор, на западе полуострова, были обнаружены значительные залежи полезных ископаемых, используемые для изготовления алебастра и извести. Один смельчак даже рискнул организовать производство бетона для строившегося порта.
Врач Самюэль Арвидсон и фармацевт, приехавшие из Вальпараисо, убедились, что Либерия — настоящее золотое дно.
Широкая дорога у подножия горы (по которой шля заговорщики, пока не свернули на крутую горную тропинку), тянувшаяся к востоку вдоль извилистых берегов реки, через километр исчезала за двумя холмами. Но все знали, что и там ведутся работы. Два месяца назад дорога, все время разветвляясь, прошла мимо плантации Ривьеров на север. Другая, уже построенная, пересекала реку, и прочный каменный мост соединял Либерию с ее пригородом.
В пригороде мало что изменилось. Только мол, протянутый от берега, все дальше выдавался в океан. Он надежно защищал от западных ветров бухту Нового поселка, превращая ее в большой и удобный порт. Как раз в этот день начали забивать сваи для набережной и причалов, необходимых для океанских судов. Но коммерсанты, ведущие торговлю с островом Осте, не собирались дожидаться завершения постройки набережной и мола. В прошлом году сюда прибыло три торговых судна — все за счет Кау-джера, а в этом году пришло семь судов: два из них были зафрахтованы администрацией колонии, а остальные пять принадлежали частным фирмам.
Вот и сейчас против Нового поселка стоял большой парусник, в который грузили тес из лесопильни Ривьеров. Другой парусник, груженный тем же товаром, поднял якорь несколько часов назад и уже огибал Западный мыс.
Все, что окружало Льюиса Дорика и его товарищей, красноречиво свидетельствовало о растущем благосостоянии колонии, но они не желали видеть и понимать это. Все было для них привычным и поэтому не производило должного впечатления. Ведь изменения к лучшему почти всегда остаются незамеченными, а эта компания наблюдала их изо дня в день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88