Ты сам, хотя танцуешь с горем пополам,
Давно решился пригласить ее одну, —
Но вечно надо отлучаться по делам —
Спешить на помощь, собираться на войну.
И вот, все ближе, все реальней становясь,
Она, к которой подойти намеревался,
Идет сама, чтоб пригласить тебя на вальс, —
И кровь в висках твоих стучится в ритме вальса.
Ты внешне спокоен средь шумного бала,
Но тень за тобою тебя выдавала —
Металась, ломалась, дрожала она в зыбком свете свечей.
И бережно держа, и бешено кружа,
Ты мог бы провести ее по лезвию ножа, —
Не стой же ты руки сложа, сам не свой и — ничей!
Если петь без души — вылетает из уст белый звук.
Если строки ритмичны без рифмы, тогда говорят: белый стих.
Если все цвета радуги снова сложить — будет свет, белый свет.
Если все в мире вальсы сольются в один — будет вальс, белый вальс.
Был белый вальс — конец сомненьям маловеров
И завершенье юных снов, забав, утех, —
Сегодня дамы приглашали кавалеров —
Не потому, не потому, что мало храбрости у тех.
Возведены на время бала в званье дам,
И кружит головы нам вальс, как в старину.
Партнерам скоро отлучаться по делам —
Спешить на помощь, собираться на войну.
Белее снега белый вальс, кружись, кружись,
Чтоб снегопад подольше не прервался!
Она пришла, чтоб пригласить тебя на жизнь, —
И ты был бел — белее стен, белее вальса.
Ты внешне спокоен средь шумного бала,
Но тень за тобою тебя выдавала —
Металась, ломалась, дрожала она в зыбком свете свечей.
И бережно держа, и бешено кружа,
Ты мог бы провести ее по лезвию ножа, —
Не стой же ты руки сложа, сам не свой и — ничей!
Если петь без души — вылетает из уст белый звук.
Если строки ритмичны без рифмы, тогда говорят: белый стих.
Если все цвета радуги снова сложить — будет свет, белый свет.
Если все в мире вальсы сольются в один — будет вальс, белый вальс.
Где б ни был бал — в лицее, в Доме офицеров,
В дворцовой зале, в школе — как тебе везло, —
В России дамы приглашали кавалеров
Во все века на белый вальс, и было все белым-бело.
Потупя взоры, не смотря по сторонам,
Через отчаянье, молчанье, тишину
Спешили женщины прийти на помощь нам, —
Их бальный зал — величиной во всю страну.
Куда б ни бросило тебя, где б ни исчез, —
Припомни этот белый зал — и улыбнешься.
Век будут ждать тебя — и с моря и с небес —
И пригласят на белый вальс, когда вернешься.
Ты внешне спокоен средь шумного бала,
Но тень за тобою тебя выдавала —
Металась, ломалась, дрожала она в зыбком свете свечей.
И бережно держа, и бешено кружа,
Ты мог бы провести ее по лезвию ножа, —
Не стой же ты руки сложа, сам не свой и — ничей!
Если петь без души — вылетает из уст белый звук.
Если строки ритмичны без рифмы, тогда говорят: белый стих.
Если все цвета радуги снова сложить — будет свет, белый свет.
Если все в мире вальсы сольются в один — будет вальс, белый вальс.
x x x
Давайте я спою вам в подражанье рок-н-роллу,
Глухим и хриплым тембром из-за плохой иглы,
Пластиночкой на ребрах, в оформленьи невеселом,
Какими торговали пацаны из-под полы.
Ну, например, о лете, — которого не будет,
Ну, например, о доме, — что быстро догорел,
Ну, например, о брате, — которого осудят,
О мальчике, которому — расстрел!
Сидят больные легкие в грудной и тесной клетке.
Рентгеновские снимки — смерть на черно-белом фоне.
Разбалтывают пленочки о трудной пятилетке
И продлевают жизнь себе, вертясь на патефоне.
Запись в книге почетных гостей ледового дворца Северодонецка
Не чопорно и не по-светски —
По человечески меня
Встречали в Северодонецке
Семнадцать раз в четыре дня.
Ю. Яковлеву к 50-летию
Москва. Театр Вахтангова. От Таганки.
Любимцу публики, рампы, руля.
Желаем дома, в лесу и в загранке
Удач, оптимизма, добра и рубля.
Юрий Любимов и его команда.
Ты ровно десять пятилеток в драке,
В бою за роли, время и блага.
Все Яковлевы — вечно забияки:
Еще в войну повелевали «ЯКи»
И истребляли в воздухе врага!
Дела их — двояки и трояки,
Якшаться с ними славно и дружить.
Актеры — Яки, самолеты — «ЯКи»,
И в Азии быки — все те же яки…
Виват всем ЯКам — до ста лет им жить!
Желаем с честью выйти из виража и пьянки,
И пусть тебя минует беда, хула, молва…
Як-50, желают тебе друзья с Таганки
Счастливого полета, как «ЯКу-42»!
1979 год
x x x
В белье плотной вязки,
В шапчонке неброской,
Под буркою бати —
Опять шерстяной —
Я не на Аляске,
Я не с эскимоской, —
Лежу я в кровати
С холодной женой.
Идет моей Наде
В плетеной рогоже,
В фуфайке веселой,
В китайском плаще,
И в этом наряде
Она мне дороже
Любой полуголой,
А голой — вообще!
Не нашел сатана денька,
Все зимы ему мало! —
Нет, напакостил в праздник точь-в-точь!..
Не тяни же ты, Наденька,
На себя одеяло
В новогоднюю ночь!
Тьфу в нас, недоенных,
Чего мы гундосим!
Соседу навесить —
Согреться чуток?
В центральных районах
В квартирах — плюс восемь,
На кухне — плюс десять,
Палас — как каток.
Сожгем мы в духовке
Венгерские стулья
И финское кресло
С арабским столом!
Где надо — мы ловки:
Все прем к себе в улья,
А тут, интересно,
Пойдем напролом?
Вдруг умы наши сонные
Посетила идея:
Десять — это же с водкой полста!
Наливай же граненые,
Да давай побыстрее!..
Вот теперь красота!
x x x
Слева бесы, справа бесы,
Нет! По новой мне налей!
Эти — с нар, а те — из кресел:
Не поймешь, какие злей.
И куда, в какие дали,
На какой еще маршрут
Нас с тобою эти врали
По этапу поведут!
Ну, а нам что остается?
Дескать — горе не беда?
Пей, дружище, если пьется,
Все пустыми невода.
Что искать нам в этой жизни?
Править к пристани какой?
Ну-ка, солнце, ярче брызни!
Со святыми упокой…
Лекция о международном положении прочитанная человеком, посаженным на 15 суток за мелкое хулиганство, своим сокамерникам
Я вам, ребяты, на мозги не капаю,
Но вот он — перегиб и парадокс:
Ковой-то выбирают римским папою —
Ковой-то запирают в тесный бокс.
Там все места — блатные расхватали и
Пришипились, надеясь на авось, —
Тем временем во всей честной Италии
На папу кандидата не нашлось.
Жаль, на меня не вовремя накинули аркан, —
Я б засосал стакан — и в Ватикан!
Церковники хлебальники разинули,
Замешкался маленько Ватикан, —
Мы тут им папу римского подкинули —
Из наших, из поляков, из славян.
Сижу на нарах я, в Нарофоминске я.
Когда б ты знала, жизнь мою губя,
Что я бы мог бы выйти в папы римские, —
А в мамы взять — естественно, тебя!
Жаль на меня не вовремя накинули аркан, —
Я б засосал стакан — и в Ватикан!
При власти, при деньгах ли, при короне ли —
Судьба людей швыряет как котят.
Но как мы место шаха проворонили?!
Нам этого потомки не простят!
Шах расписался в полном неумении —
Вот тут его возьми и замени!
Где взять? У нас любой второй в Туркмении —
Аятолла и даже Хомейни.
Всю жизнь мою в ворота бью рогами, как баран, —
А мне бы взять Коран — и в Тегеран!
В Америке ли, в Азии, в Европе ли —
Тот нездоров, а этот вдруг умрет…
Вот место Голды Меир мы прохлопали, —
А там — на четверть бывший наш народ.
Плывут у нас по Волге ли, по Каме ли
Таланты — все при шпаге, при плаще, —
Руслан Халилов, мой сосед по камере, —
Там Мао делать нечего вообще!
x x x
Меня опять ударило в озноб,
Грохочет сердце, словно в бочке камень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105