На него зашипели.
- Я положила тебе на кровать, - сказала Стеклова, не в силах оторваться от Паулса на экране.
- Не видел, - сказал Петька. - И, по-моему, не писала ты ничего.
- Не писала, - легко согласилась Стеклова. - Его Элька писала. У нее тогда время было. Уйди, не мешай,
При выходе из столовой Петька налетел на старшего тренера, и тот вдогонку крикнул: «Чтоб график был!»
«Да помешались все на этом графике!» - подумал Петька.
На кровати у него, конечно, график не лежал. Он стал перетряхивать бумажную кучу с полки и заметил, что уже стемнело. Он не видел букв. Тогда он зажег свет, и вокруг неяркой лампочки сразу закружилась бабочка. По стене металась тревожная тень.
На улице пошел дождь. По подоконнику сквозь щель в раме быстро потек ручеек. Петька сходил за тряпкой и вернулся к бумагам. Здесь много чего было: старые судейские бланки, газеты, обрезки фотографий. И график, наверное, тоже был - во всяком случае, мог быть только здесь.
Петька стянул все это ничейное добро с полки, и тут на него посыпалась книги. Он начал ставить их на место и с облегчением увидел на полу листок, исписанный Элькиным почерком - очень четким, ровным, буквы без хвостиков.
«А хорошо, что она писала, - подумал Петька. - У Ленки почерк ведь, как у курицы».
Но это был совсем не график, о котором Петька тут же забыл. Ему даже стало жарко, он скинул куртку, хотя в домике было гораздо холоднее, чем на улице. С окна капало, тряпка уже намокла. Шумел ливень.
Петька отправился искать Усова. В столовой его не было. Две порции - его и Элькина - стояли нетронутыми. Петьке показалось, что теперь все обретает какой-то иной смысл - прыжки эти… да все!
Наверху, в комнате девочек, горел свет. Элька сидела под одеялом с книжкой, но не читала.
- Ты не была на ужине? - спросил Петька, но плохо расслышал свой голос. В комнате стоял шум дождя, потому что на веранду была открыта дверь.
- Я не люблю капусту, - не оборачиваясь, ответила Элька.
- Сегодня не капуста была, - сказал Петька, закрывая дверь. - Сегодня… - Он замолчал, потому что она не слушала. - А Усов где?
- Я не знаю.
- Его тоже не было.
Наверное, получалось ехидное, чем нужно было, Элька повернулась:
- Где-нибудь он да был. Отстань.
- Ну ладно!
Он спустился к себе и стал собирать с пола книги. У него прыгали руки, когда он снопа взбегал по лестнице.
- Твое? - Он швырнул стопку книг ей на одеяло. - Так не разбрасывай в чужих комнатах!
- Не мое, - сказала Элька. - А ты бы хоть стучался. И не кричи.
- А чье же?
- Да отстань ты наконец!
- А это?!
Он стоял перед ней с листком, и от какого-то злого торжества у него даже загорелись уши.
- Отдай, - сдавленно сказала Элька. Она шевельнулась, и книги на одеяле расползлись. Наверное, она увидела там что-то, непонятное Петьке, и повторила растерянно: - Отдай.
Он помахал листком:
- Записки друг другу пишем? Ах-ах-ах, какой он, Андрей Усов!
- Смолкни, - мрачно сказала Элька. - Думаешь, я сижу, так уж не встану?
- Ну, встань! - насмешливо сказал Петька.
Она не встала.
- Если пишешь, так хоть не бросай по комнатам!
- Тебя читать никто не заставлял!
- Ах-ах…
Элька вскочила, но Петька успел отпрыгнуть в сторону. Он думал, что она сейчас скажет опять: «Отдай». И он отдаст. И все. К тому же она была не одета: свитер и плотные колготки, в которых девчонки занимались у хореографа.
Но Элька не говорила. Ей плевать было, что она не одета. У нее сжались кулаки.
- Ну, подходи давай, - сказал Петька, еще не осознав, что зажат в самый невыгодный угол: окно рядом с верандой затянуто сеткой, а дверь на веранду он сам закрыл. Оставалось еще одно окно - на улицу. А был второй этаж.
- Подходи-подходи…
Она шагнула. Он метнулся, и сам не понял, как оказался на подоконнике, но хорошо понял, что она подойдет. И что лучше не ждать, пока она подойдет.
Ну, что она могла с ним сделать? Стукнуть? Она? Его? Из-за Усова?
- А-а…
И он мужественно прыгнул в темноту.
Упал он счастливо на что-то мягкое, но не успел этому порадоваться, потому что следом не менее счастливо спрыгнула с окна Элька, и они зло сцепились посреди развороченной клумбы.
Драка оказалась короткой. Их растащили чьи-то сильные руки.
- Ну, вы! - сказал повелительный голос. Зажглась спичка. Петька похолодел, узнав старшего тренера.
- Так… - недобро сказал старший тренер.
У Петьки была разбита губа, и во рту стоял вкус земли и крови. Он не мог говорить. Спичка погасла.
- Так, - повторил тренер. - Ты видел? - Но имел в виду он, кажется, не Петьку.
- Плохо, - отозвался незнакомец.
- Так посмотри получше! - взорвался старший тренер. - Тихие они у вас все! Краса и надежда отечественного спорта! Да у них вечно все не слава богу! То одно, то другое!..
- А где Катерина? - перебил незнакомец. - Она с ними ладила.
- Вот именно! Нету Катерины! Понимаешь? Нету! В институт она надумала поступать! А у меня никого больше нет на эту мелюзгу!
Опять зажглась спичка. Незнакомец хотел разглядеть мелюзгу получше.
- Вот, любуйся, - тренер говорил уже тише. - На Зимину свою полюбуйся! Тихая. Как сделать что, так не заставишь, а тут… Да еще семинар этот! Ты не представляешь, сколько мне пришлось написать бумаг!
- Зимину я заберу, - сказал незнакомец и бросил спичку. Петька понял, что это Элькин тренер.
- Еще одного заберешь! - отрезал старший тренер. - А еще лучше, всю эту ораву! Смотреть за ними некому. Не помрут без лагеря. Пусть в городе друг друга калечат.
- Ты иди, - сказал Элькин тренер. - Мы сами разберемся. - И не дожидаясь, пока тот отойдет, присел перед Элькой на корточки и достал платок. Глаза уже привыкли к темноте или тучи ушли - Петька видел все отчетливо. - Вот так-то, свет Элеонора Юрьевна… Вот такую я тебя и повезу красивую. Впрочем, ему тоже досталось. Что же вы не поделили?
- Трепло! - сказала Элька презрительно.
- Ты обо мне? - обеспокоенно откликнулся тренер.
- Вот что получается, когда тренер молод, а воспитанница почти родственница, - уже обычным голосом, ворчливо сказал старший тренер и зашагал по траве на дорожку.
Элькин тренер попробовал платком вытереть ей лицо. «Пижон», - подумал Петька.
- Надеюсь, вас не нужно будет запирать в разных углах? - обратился тренер к Петьке.
- Не нужно, - хмуро ответил он.
- Ну, прекрасно… Да ты раздета! - спохватился тренер. - Марш в дом! А то приехал твой отец. Тетя и так целый день не присядет. Тебе еще только заболеть!
Петька посмотрел им вслед и пошел кружной дорогой к роднику, чтобы не встретить расходящихся телезрителей. Когда он вернулся, в комнату постучали.
- Твои книги, - сказал Элькин тренер.
- Это… не мои, - сказал Петька. - Не понимаю я…
- У тебя очень агрессивное непонимание, - заметил тренер. - Главное, выражается очень непосредственно.
Открылась дверь и вошел совершенно мокрый Андрей Усов.
- Ты где был? - накинулся на него Петька.
- Гулял, - ответил Усов высокомерно,
- Под дождем? - спросил Элькин тренер и сам себе ответил: - Впрочем, кому как нравится. Вы веселые люди. Теперь я понимаю, почему Федор Игнатьевич так жаждет от вас избавиться.
Старший тренер сдержал слово и отправил Андрея в город вместе с Элькой и ее тренером. Они уезжали вечерней электричкой. Она пришла переполненной: здесь была полоса пригородных садов.
Элька была в венке из колокольчиков. На лицо сыпались ярко-желтые точки. От колокольчиков сильно пахло травой. Андрей почти касался щекой ее венка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20