Фраза была настолько сложно-подчиненной, что Трубин не сразу осознал, о чем идет речь.
Впереди, на дороге, они заметили группу людей в гражданском, двух сотрудников дорожной безопасности, перетянутых белой портупеей, один из которых светящимся жезлом делал решительные знаки остановиться. По инструкции кортеж мог не реагировать, его лидер — пятитонный бронированный «мерседес» мог снести с дороги любое препятствие, вплоть до БТР и легкого танка.
Когда машины притормозили, Огурцов, поскрипывая по схваченной морозцем дорожке, подбежал к машине президента и, вытянувшись в струну, громко проговорил:
— Товаярищ президент, разрешите обратиться к полковнику Трубину?
— Обращайтесь, только покороче.
Пока Огурцов догладывал о своих подозрениях в связи с неизвестным транспортным средством, президент что-то сказал сидящему справа охраннику и тот, открыв дверцу, вышел из машины. За ним, тяжело ворочаясь в проеме дверей, с крехом, вылез президент. Тут же выскочил и Трубин. Он демонстративно закрыл собой шефа, отгородив его от темнеющего неподалеку подлеска. Через несколько мгновений вся охрана оказалась на дороге и только два офицера связи, в форме подводников, невозмутимо продолжали сидеть в бронированном «форде», следовавшем за президентским «Роллс-Ройсом». Один из них вытащил из ниши кейс, именуемый в народе «ядерным чемоданчиком», и положил его себе на колени. Второй офицер расстегнул чехол, обеспечив таким образом свободный доступ к крупнокалиберному «винчестеру».
Водители всех пяти автомобилей с олимпийским спокойствием взирали на искрящиеся в лунном свете придорожные сосенки и курили дорогие сигареты.
Трубин вместе с Огурцовым отошел в сторону. Не скрывая раздражения спросил:
— Какого черта, вы приостановили движение именно в этом месте? Нас всех здесь могут перещелкать, как куропаток…
— Мы действовали по инструкции. Сработала радарная установка и ее продублировала система инфракрасного излучения. В двухкилометровой зоне находится пока не установленный объект…Возможно, это случайно затесавшаяся машина, а может…
— А почему не сработало внешнее кольцо?
— Стыдно сказать, оно сработало, но именно в этот момент оператору приспичило в туалет. Наелся соленых грибов…Сами понимаете, человек есть человек, — Огурцов отвел взгляд и сменил ногу. — Во всяком случае, другой версии у нас пока нет.
— Зато у президента на наш с тобой счет может возникнуть вполне определенная версия. Догадываешься какая? Останемся без погон и будем гонять голубей на территории Кремля. Это в лучшем случае…
К ним подошел помощник президента. Он снизу вверх глядел на Трубина, пожалуй, самого рослого человека в окружении президента.
— Вас зовет президент, — сказал помощник, — пожалуйста, будьте лаконичнее, у него сегодня и без того нелегкий день.
Президент уже снова сидел в машине. Подошедший к нему Трубин наклонился и в такой нестроевой позе отдал честь.
— Я вас слушаю, товарищ президент, какие будут указания?
— Да какие тут могут быть указания! Приготовьте лучше зеленого чайку и дайте немного коньяка.
— Слушаюсь?
— Это не все. Свяжитесь с секретарем Совета безопасности, пусть ждет моего вызова. Министра МВД, директора ФСБ и шефа контрразведки переключите на мой пульт связи…У вас есть лишний свитер или бушлат, я немного вспотел?
В воздухе падал градус. С того места, где остановился президентский кортеж, хорошо проглядывалось ясное, с перламутровыми отливами небо, на котором сказочно, по-рождественски, мерцали звезды. Стояла такая тишина, словно в один миг все в мире замерло. И вот эту благословенную тишину, будто парусину ножом, разорвали выстрелы — несколько одиночных, затем — в разнобой и снова — безмолвие.
Было слышно, как щелкнули кнопки на кобурах, офицер-связист положил руку на цевье «винчестера», водители включили зажигание и одна часть охраны, теснясь, окружила машину президента, другая расширяясь, занимала круговую оборону. Все понимали: участок дороги, на котором они задержались, легко простреливается с любой точки темнеющего со всех сторон леса.
И вдруг, в той стороне, куда уходила темная лента асфальта, возникли огненные сполохи. Тугие отсветы автомобильных фар заскользили по белым снегам и с каждым мгновением стали приближаться к президентскому кортежу. И все, кто окружал его, почувствовали что-то неладное…
Полковник Трубин, наклонившись к открытой двери, приказал ординарцу, чтобы тот соединил его с Костоправом. Майор Костоправ — командир отдельного воздушного сопровождения, осуществляемого вертолетом Ми-8. Трубин вместе с радиотелефоном отошел на пару шагов от машины, он не хотел, чтобы его разговор с Костоправом слышал президент. Но когда вертолетчик доложил Трубину, что из-за того что замерзли патрубки, подводящие масло к винтовому редуктору, они вынуждены были сделать вынужденную посадку, Трубина чуть не хватил удар. Сквозь зубы он проговорил:
— Если через минуту ты, майор, мне не доложишь, что делается на дороге в квадрате 5-А, можешь прощаться со службой.
Но майора не надо стращать, он и без того в жуткой заморочки и понимает всю тяжесть своей ответственности.
— Уже взлетаем, — сказал он, — слышите, винты заработали…
И верно, буквально через несколько секунд над темной полосой леса взошли огоньки, послышался тугой рокот вертолетного движка. Трубин с облегчением вздохнул, хотя отчетливо видел, как огни на трассе приближаются с угрожающей скоростью.
Рядом появился помощник президента. Поднявшись на цыпочках, и вытянув шею, он старался рассмотреть то, что вызвало такое беспокойство у полковника.
Трубин наклонился к президенту и тихо сказал:
— Борис Николаевич, я вам потом все объясню, но сейчас, прошу вас, покинуть машину.
Запищал радиотелефон. Полковник, прижав трубку к уху, с деланным спокойствием проговорил:
— Трубин слушает.
Костоправов несколько надтреснутым голосом доложил:
— Это резвится кодла Расколова. Всего пять транспортов, три тяжелых — два «линкольна» и «Роллс-Ройс», джип и еще какая-то иномарка… Боюсь, те, кто в них находится, не дают себе отчета о последствиях…
— Ты мне говори дистанцию!
— 2800 метров … Идут, сволочи, под 120, в четыре ряда.
— Значит, по всему фронту магистрали? Что предлагаешь делать?
Из машины раздался недовольный голос президента:
— Что там у вас за совещание, Валерий Александрович?
Трубин опять наклонился к двери и негромко ответил:
— На большой скорости к нам приближаются машины известного… — полковник явно не находил подходящего слова, — бандита Расколова, хотя в это время здесь никого не должно быть.
— Значит, мы имеем дело с привидениями? — президент невозмутимо попивал чай, в который он плеснул несколько граммов коньяка.
И снова голос Костоправа:
— Дистанция 2100…Я связался с помощником Расколова, а тот лыка не вяжет. У него в салоне наяривает музыка и слышатся пьяные голоса…
— Один момент, — сказал полковник и снова обратился к президенту: — Борис Николаевич, нам немедленно нужно покинуть трассу. К сожалению, кругом сугробы, машины увязнут, надо пешим ходом…
— Пока я в этом броневике, я в безопасности. Не это ли мне внушали все мои телохранители?
Трубин обвел взглядом притихших людей, машины, сквозь стекла которых просматривались огоньки от сигарет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43