Заканчивая программу, Кокерелл съязвил: «Бэнкс получил тысячи писем от желающих стать наемниками.
Что бы ни случилось с 10 английскими наемниками в Луанде, он убежден, что покупать соотечественников так же патриотично, как покупать товары отечественного производства».
Кокерелл (обращаясь к Майклу Гриффину, школьному приятелю Уайзмена, у которого последний жил после того, как ушел от родителей). Как вы думаете, почему он все-таки решил поехать в Анголу?
Гриффин. Он не раз говорил, что делает это ради денег. Он надеялся подзаработать, чтобы обеспечить своих детей. Он души не чаял в детях, можете мне поверить. Кроме того, он говорил, что надеется помириться с женой…
Линн Уайзмен. Он позвонил мне в субботу перед отъездом сказал, что хочет повидаться с детьми. Он пришел на следующий день, и по тому, как он смотрел на детей, я поняла, что он завербовался. На другой день он снова зашел после работы и сказал: «Я уезжаю вот сюда». И показал мне брошюру с картой Анголы на обложке.
Кокерелл. Он не объяснил, почему он решил ехать?
Линн Уайзмен. Нет, но, думаю, ради денег. Он, к тому же, не терпит черных. А вообще-то не знаю…
В программе «Панорама» также записано интервью с семьей Сесила Мартина (Сэтча) Фортуина. Фортуин родился в Южной Африке. Крепкий, сильный, волосы колечками, губы, как у негра. Он был закадычным другом Бэнкса. Когда он служил во 2-м парашютно-десантном полку, Бэнкс, Фортуин и два других приятеля Бэнкса вытатуировали на руках имена друг друга.
Кокерелл (обращаясь к Джону Бэнксу). Такая татуировка была у всех четверых? Вы поддерживали связь с Сэтчем Фортуином?
Бэнск. Да. Сэтч был отличным парнем, никогда не унывал.
Когда мы раньше разъежали по Аденку, он, как и мы, часто говорил: «Только полюбуйтесь на этих черномазых». И тогда мы подтрунивали над ним: «Уж чья бы корова мычала…» Кокерелл. Фортуин родился в Южной Африке и был цветным, но родители его считались белыми Родители Фортуина и католический священник (отец Мэть-юс)рассказывали о его юности, о том, что он регулярно ходил в церковь. Отец Мэтыос вспоминает о нем как «об очень благочестивом мальчике».
Кокерелл (обращаясь к отцу Мэтьюсу). Вам не кажется, что его благочестие в юные годы как-то не вяжется с тем, что он стал наемником? Суд в Луанде может приговорить его к смертной казни за совершеные злодеяния.
Отец Мэтыос. По-моему, никакого противоречия здесь нет. Я считаю, что христиане всегда были в какой-то степени искателями приключений. Так что набожность и страсть к приключениям не исключают друг друга.
Затем Майкл Кокерелл рассказал о том, что Фортуин пять лет служил в воздушно-десантных войсках и побывал за это время в различных районах земного шара, что его первая семья распалась вскоре после того, как он стал солдатом, и что в 1974 году он женился вторично.
Кокерелл…. Через полтора года развалилась вторая, семья и Сэтч поселился у Хилари Робертса, который был барменом в отеле «Ныо инн» в Кеттеринге. Вы не припомните, какое впечатление произвел на Вас Сэтч, когда Вы впервые познакомились?
Хилари Роберте. Ну… Он был парень толковый и какой-то непохожий на других. Что-то в нем мне понравилось.
В письменных показаниях Фортуин писал: «Сейчас я живу с другой женщиной. У нее четверо детей. Мне с ней хорошо».
Кокерелл (обращаясь к Хилари Робертсу). Как вы относитесь к его отъезду?
Хилари Роберте. Ну, как Вам сказать… Я несколько опешил. У меня было ощущение, что добром это не кончится. Судя по сообщениям из Анголы, войска ФНЛА терпели поражение. Я написал ему, чтобы он возвращался, что я жду его и что не стоит там оставаться. Они знали, что их ждет, если они попадутся. И он-таки попался. Думаю, что он не рассчитывал на то, что правительство и народ Англии кинутся его спасать.
Кокерелл. Вам его жалко? Хилари Роберте. Нет.
По лицу Фортуина было видно, что он ушам своим не поверил, услышав это короткое и сухое «нет» от единственного человека, на которого, как он считал, можно было положиться. Если у него еще осталась какая-то вера в преданность старых друзей - а людям, которым грозит смертная казнь, такая вера очень нужна, - то этот ответ Робертса лишил его всяких иллюзий.
Ведь он уже знал о том, что его предал Бэнкс, его сослуживец, имя которого было вытатуировано у него на руке и который завербовал его, пообещав, что он будет только телохранителем. Но при первом же нажиме Каллэна Бэнкс отправил его на передовую.
В течение всего процесса Каллэн держался надменно. И вызывающе. Он прерывал других наемников и бросал на них грозные взгляды, явно все еще считая их подчиненными. Однако он весь съежился, а лицо его побагровело вначале от гнева, а потом от расстерянности, когда он услышал следующие слова Кокерелла:
Особое возмущение вызывают «подвиги» в Анголе самозваного полковника психопата Каллэна, командира наемников. Это Каллэн, бывший парашютист, с позором изгнанный из армии, приказал расстрелять посланных Бэнксом 12 наемников, когда те отказались воевать. Наемник Крис Демпстер, один из людей Бэнкса, видел, что сделали Каллэн и его подручный Коупленд…
Вот тут-то Каллэн и сник. Он так и не пришел в себя до конца суда. До этого он считал, что в глазах соотечественников он выглядел героем. Когда же он услышал, что передавала компания Би-би-си, для самообольщения не осталось никаких оснований. Его решимость хранить молчание была поколеблена. Рн уже не мог играть роль дисциплинированного армейского офицера. Он потерял контроль не только над собой, но и над другими. С этого момента функции командира взял на себя Грильо.
(Барчет В., Робек Д., Солдаты на продажу. М.,1997).
НАЕМНИК, КОТОРЫЙ БЫЛ СВЯЗАН С ГАНГСТЕРАМИ
Вот, что расказал о себе Грильо - наемник, который был связан с гангстерами.
«Я воспитывался в порядочной семье. Мой дед был очень богат, и мои родители сделали для меня все: я ходил в частную католитическую школу. У меня были частные преподаватели, гувернантка, учитель музыки, я учился в немецкой школе и в пансионате. Мы держали слуг. Для меня сделали все возможное; а что из меня вышло, - бандит!» Так говорил о себе Густаво Марчело Грильо тем, кто взял его в плен. Грильо родился в Аргентине, в семье, активно участвовавшей в политической борьбе: одни из ее членов были за перонистов, другие - против. Когда Густаво было 11 лет, мать привезла его и сестру Сильвию в Соединенные Штаты. В 17 лет он поступил в корпус морской пехоты США, следующий год он провел во Вьетнаме.
Крупный, крутые, мускулистые плечи, лицо, уже к вечеру темнеющее от щетины. Его живость и ироничность вносили оживление в ход процесса, по крайней мере казалось, что он понимает суть происходящего. Трудно сказать, насколько бесхитростным было его поведение. Наделенный незаурядным природным умом, он вполне мог таким путем добиваться расположения суда в надежде спасти свою жизнь.К его большому удивлению, все время, пока он находился в плену, с ним обращались гуманно, как, впрочем, и с остальными подсудимыми. Все они отмечали медицинскую помощь, что нескольким спасло их жизни. Свидетельством этого были и довольно непринужденные отношения между ними и охраной в зале суда.
Грильо продолжал свой рассказ:
«В 1967-1968 годах дела во Вьетнаме шли все хуже. Я решил, что надо ехать туда. Период обучения мне сократили наполовину и отправили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130