— Может быть, — ответил он и бросился вниз по ступеням.
Кэтрин не отставала. Ее сорочка лежала там, где она ее оставила, на полу у фонтана. Она в спешке пыталась попасть в рукава, ей мешали складки материи. Она слышала, как Рован переходил от одной решетки для выхода пара к другой, и как он внезапно остановился, ища источник огня. Задержался у входной двери, безрезультатно проверяя запоры.
А когда Кэтрин, наконец, справилась с сорочкой и оделась, Рован побежал по ступенькам вверх. Она побежала за ним в буфетную дворецкого, а когда догнала его, то обнаружила, что он кашляет в облаке густого дыма, В шахте, откуда поднимался стол с едой, она увидела всполохи пламени.
— Все правильно, пожар внизу, в бойлерной. Так мы не выйдем.
— Выйдем? Мы можем выйти? — переспросила Кэтрин, широко открытыми глазами ища его взгляд. Он кивнул.
— Запор на двери у выхода из шахты можно было бы открыть силой, она открывается наружу, а не вовнутрь. Если бы не пожар, мы могли бы спуститься здесь.
— Спуститься? — медленно спросила она. — Ты говоришь, мы могли бы убежать?
— Там на страже какой-то человек, — осторожно сказал Рован, — думаю тот, кто поддерживает огонь.
— Ты бы легко мог с ним справиться.
— Могли бы быть и другие.
— О, да, — быстро согласилась она.
— Но ты не думал о том, чтобы найти выход отсюда, не так ли?
Он поднял брови, и кривая усмешка тронула уголок его рта.
— Нет. Я не хотел искать, не хотел убегать. Ты это хочешь услышать?
От его искреннего признания у нее перехватило дыхание. Она ведь знала, что он хотел ее. Но не догадывалась, что так сильно.
— Почему? — тупо настаивала она.
Убедительная мысль мелькнула в его глазах, потом исчезла. Он нежно дотронулся до ее щеки.
— Вопрос ведь в чем? Где сейчас те стражники? Или хотя бы садовник. Я бы, конечно, с удовольствием бросился в рассуждения с тобой обо всех причинах и наградах, но боюсь, что нам станет немного жарко.
Она не протестовала, он взял ее за руку, и они вышли, обнаружив, что все было заполнено черным дымом. Он поднимался из отверстий в стене и уходил вверх, к стеклянной крыше, а языки пламени уже начинали лизать кипарисовые пилястры. Шум и потрескивание стали громче.
— Трещит там, в стенах. Кто это задумал, знал, что делает.
— Почему ты решил, что это поджог?
— А в этом есть смысл, не так ли? После всего, что случилось?
Подпиленное колесо, подрезанная подпруга… Да, в этом был ужасный смысл.
Она плотно сжала губы, предпочитая не думать, кто мог бы это подстроить. Рован. в это время измерял глазами стены под куполом, и его взгляд остановился на нескольких выступах.
Кэтрин мгновение наблюдала за ним, затем потянула за руку.
— Нет, только не этим путем. Здесь слишком много дыма. Дай, я покажу тебе…
И она побежала в спальню. Может быть, это была игра воображения, но ей казалось, что пол под ногами стал горячим. Едкий дым проникал в легкие, и глаза слезились. Она глубоко дышала, кашель согнул ее, но она не останавливалась. Вбежав в спальню, она подскочила к огромному шкафу, стоявшему в углу, и распахнула дверь, затем забралась внутрь и подняла потайную задвижку.
Широко распахнулась маленькая дверная панель, вделанная в стену, и взору представилась узкая каменная винтообразная лестница, уходившая вниз, в темноту, пыльная и затянутая паутиной. Воздух был горячим, но дыма почти не было.
На лице Рована отразилось удивление. Когда Кэтрин ступила в шкаф, он выставил вперед руку, как бы преграждая ей путь, и напряженным голосом спросил:
— Теперь твоя очередь объяснять?
— Это лестница для слуг, встроенная в каменную стену для того, чтобы Като мог подняться сюда при необходимости тайно. Или женщина, когда Жиль еще не был женат. Потайная дверь выходит прямо в лес. О ней я узнала от Дельфии, когда еще была невестой.
— Я не это имею в виду, и ты прекрасно об этом знаешь, — произнес Рован. Ей не понравился его тон.
— Ты же сам сказал, что на рассуждения у нас нет времени. Нужно поторопиться, пока сюда не добрался дым.
Она попыталась взять его под руку, но он опять остановил ее.
— Признайся, ведь ты тоже могла уйти из башни?
Она прямо посмотрела ему в глаза.
— Могла. А вдруг у двери была стража? И дверь могла бы быть заперта, — напряженно пыталась она объясниться.
— Но ведь ты даже не пыталась проверить.
— Какой смысл был в этом?
Рован как-то странно посмотрел на нее и, усмехнувшись, сказал:
— Обсудим это после. Подожди здесь, я сейчас вернусь.
Он побежал в спальню и вернулся с напольным подсвечником из кованого железа в руке. Свечей в нем не было. Без них, похожий на трезубец, он представлял собой грозное оружие.
Наклонив голову, он прошел в дверь впереди нее и стал спускаться по темной лестнице. Кэтрин шла следом.
Вдруг где-то на полпути из темноты выступили две грубые тени с бледными лицами и повязками на глазах. Увидев спускавшихся, один из них выругался, блеснуло лезвие ножа, и они бросились на Рована.
Рован оглянулся и, убедившись, что Кэтрин отстала от него на несколько шагов, прислонился к неровной стене, поднял свое оружие и размахнулся.
Первый получил удар в живот и, падая, врезался спиной во второго. Они оба рухнули и покатились по лестнице вниз. Послышался лязг металла о камень. Рован бросился за ними.
Кэтрин еле сдержала крик тревоги. Широко открытыми от ужаса глазами, она пыталась хоть что-то рассмотреть в темноте, сделала несколько шагов вниз и остановилась. У нее не было оружия, и она не смогла бы помочь Ровану.
Сейчас, в темноте, каждый, кто на его пути — враг, поэтому лучше ему не мешать. Но ее мозг лихорадочно работал: она уже почувствовала дуновение свежего воздуха и запах рыбы с озера. Дверь внизу должна быть открыта. А те двое были не слугами, и не рабочими с плантаций, и не стражей. Они были белокожи и поднимались наверх, но спасать, по всей видимости, их не собирались.
Там, внизу, слышались удары, сдавленные ругательства, и что-то мягкое стало скользить вниз по каменным ступеням, потом до нее вдруг донесся громкий крик и наступила тишина. Кто-то только очень сильно дышал.
— Рован! — отчаянно закричала Кэтрин.
— Пошли, скорее, — тяжело дыша, отозвался Рован.
Она побежала вниз, больно ударяя ноги о каменные ступени. Рован остановил ее, обняв руками за талию.
— Не так быстро, — хрипло засмеялся он, — а то мы сломаем шеи.
Она так испугалась, что не знала, что делать: то ли поцеловать его, то ли дать ему пощечину. Он взял ее за руку и осторожно повел за собой. Около двери они какое-то время стояли, прислонившись к стене, и вслушивались. Но никого не было, только оранжевое пламя, разрастаясь, уже поднялось над куполом. Только лес, окружавший башню, стоял темный и молчаливый. В тени деревьев никого не было.
— Пойдем, — сказал Рован и ступил в темноту. Он осторожно двигался вдоль стены, огибая выступы башни и вглядываясь в темноту. Но не пройдя и дюжины шагов, он обо что-то споткнулся. Встав на одно колено, чтобы посмотреть, что же лежит в сухой траве, он тихо выругался. Кэтрин тоже нагнулась, пытаясь из-за спины Ро-вана разглядеть лежащего человека.
Лицо его было серым, из страшной раны на голове сочилась кровь. Пока нельзя было определить, дышит ли он. Это был Жиль. Веки на восковом лице дрогнули, и он с трудом открыл глаза. Взгляд его блуждал, затем как-то задержался на Кэтрин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65