членство Кипра вовлечет его в ближневосточные проблемы, а вхождение Турции создаст общие границы с Ираном и Ираком. И нет сомнений, полагает многолетний прежний директор лондонского Международного института стратегических исследований К. Бертрам, что европейская стратегия будет «очень отличной от американской». (Нынешнюю констелляцию сил Бертрам считает очень краткосрочной: «Американская однополярность дышит самодовольством, и в этом таится зарок ее временности»).
Китай мыслит в рамках столетий. По китайским прогнозам, к 2050 г. страна будет, как минимум, «средних размеров державой», но во второй половине века она раскроет свой глобальный потенциал. Действия Пекина в своем регионе будут зависеть от отношений с Соединенными Штатами в первую очередь, но также от политики Японии и партнерства с Россией.
Разворачивающейся мировой истории придется дать ответ по трем пунктам: последует ли вслед за смещением производительных сил смещение в юго-восточном направлении центра всемирного идейного творчества, осуществится ли самоценное политическое самоутверждение на новой индустриальной основе, не отпрянет ли мир к традиционным культурно-религиозным основам? Ответ на эти три вопроса составит суть грандиозных процессов двадцать первого века.
А между атлантическим побережьем Африки и южными островами архипелага Филиппин встает четвертый фактор, противостоящий Pax Americana, — враждебность миллиардного мира ислама. О нем — в следующей главе.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ИСЛАМ ПРОТИВ США
Единственный серьезный вызов США был брошен не альтернативной стратегией модернизации, а ее категорическим отрицанием в виде радикальной религии.
А. Ливен, 2002
Терроризм существовал всегда и всегда, увы, пребудет с нами — как всегда будет существовать праведный и неправедный гнев, исступление, чувство отчаяния или попранной справедливости, фанатизм, заблуждение, ненависть, моральный тупик и вспышки безумия. Что превратило терроризм из «профессионального риска монархов» (слова знавшего этот предмет итальянского короля Виктора-Эммануила Первого) в массовую угрозу, так это «демократизация технологии» — создание компактных средств массового террора, прежде доступных лишь могущественным государствам, и освещение террористических актов средствами массовой информации. Еще два десятилетия назад молниеносные глобальные коммуникации были привилегией крупных правительств или больших организаций, таких, как многонациональные корпорации или, скажем, католическая церковь. А ныне такая связь находится в пределах досягаемости даже очень небольшого круга частных лиц. Мы являемся свидетелями «приватизации войны» — обретения несколькими индивидуумами средств поражения, ранее мыслимых только для всесильных государств.
На вопрос, почему исламские фундаменталисты ненавидят Соединенные Штаты, президент Дж. Буш-мл. ответил: «Они ненавидят нашу свободу». Риторика такого рода не совсем убедительна. Своим ответом президент, по мнению Э. Басевича, профессора Бостонского университета, «искусно отвлек внимание от последствий формирования империи». Войну с терроризмом Буш использовал как своеобразный референдум: нации мира должны сделать выбор — .либо они с Соединенными Штатами, либо они с террористами (и тогда они разделят их судьбу). Полагаем, это некий уход от рассмотрения проблемы отношения с теми, кто поднялся в небо в тот трагический час. Это был конфликт, ведущийся «от лица американской империи, война, в которой для того, чтобы исполнить миссию Нового Иерусалима, Соединенные Штаты, как никогда прежде, готовы обратиться к своей мощи, действуя подобно Новому Риму».
1.ИСЛАМ МСТИТ ЗАПАДУ
До сегодняшних фундаменталистов вестернизации сопротивлялись в начале двадцатого века японские националисты, русские славянофилы, фашисты и японские милитаристы. И если Запад при этом сохраняет единство, радикальных исламистов встретит судьба прежних противников Запада: поражение и присоединение.
М. Хирш, 2002
В Соединенных Штатах распространено мнение известного исследователя ислама Б. Льюиса о том, что сегодняшняя ярость мусульман являет собой финальную стадию окончательного упадка исламского общества после тысячелетней борьбы с Западом за выживание и самоутверждение. И. Бурума и А. Маргалит видят в исламском фундаментализме лишь последнее воплощение «оксидентализма» — волнами надвигающихся попыток организовать действенное сопротивление вестернизации. «До сегодняшних фундаменталистов вестернизации сопротивлялись в начале двадцатого века японские националисты, русские славянофилы, фашисты и японские милитаристы. И если Запад при этом сохраняет единство, радикальных исламистов встретит судьба прежних противников Запада: поражение и присоединение. Но до полного поражения, видимо, много еще жителей Запада погибнет от рук террористов. Вот почему Буш должен ускорить смерть исламизма созданием более привлекательной альтернативы. Эта война должна закончиться так, как заканчивались предшествующие американские войны против враждебных идеологий: одна из сторон должна победить тотально. И, будучи хорошими наследниками президента Вильсона, американцы должны сделать этот мир лучшим местом для жизни, чтобы противостояние не возобновилось вновь. Так раньше было в борьбе с Германией и Японией. Самые опасные элементы этих противников подчинились западным нормам».
Основой самоутверждения исламизма стало осуществленное во второй половине XX в. практически полное признание в мусульманском мире идей материального развития Запада (и американских достижений как наиболее впечатляющих) при одновременном отрицании западных социальных ценностей и западных постулатов, эталонных показателей США, американских рекомендаций относительно наиболее релевантного общественного устройства. Представитель саудовской верхушки выразил это отношение так: «Зарубежные товары просто ослепляют. Но менее осязаемые социальные и политические институты, импортированные из-за границы, могут быть смертоносными — спросите шаха Ирана… Ислам для нас не просто религия, а образ жизни. Мы в Саудовской Аравии желаем модернизации, но не вестернизации». Численность мусульман в 2020 г. достигнет 30% населения Земли. В Западной Европе уже живут 13 млн. мусульман, 2/3 эмигрантов, направляющихся сюда, исходят из арабского мира.
Как известно, в первые столетия своего существования вихрь ислама овладел значительной частью Евразии и Африки. Но в последующие века мир ислама отступал перед западноевропейскими, российской и китайской империями. После того как турецкая армия в 1683 г. была отброшена от Вены, начались триста лет отступления мира ислама перед натиском Запада. Более и «хуже» того, эти триста лет были временем постоянного проникновения Запада в мир ислама. Проникновения военного, экономического, политического, идейного. Пиком можно считать ликвидацию исламской суннитской централизации в лице стамбульского султана и одновременно имама мусульманского мира в 1920-е годы, превращение новообразованной Турции в светское государство; образование государства Израиль в 1948 г.
Два процесса как бы действовали вопреки друг другу. С одной стороны, слабело геополитическое влияние исламского мира, столь могучего между VII и XVI веками;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220
Китай мыслит в рамках столетий. По китайским прогнозам, к 2050 г. страна будет, как минимум, «средних размеров державой», но во второй половине века она раскроет свой глобальный потенциал. Действия Пекина в своем регионе будут зависеть от отношений с Соединенными Штатами в первую очередь, но также от политики Японии и партнерства с Россией.
Разворачивающейся мировой истории придется дать ответ по трем пунктам: последует ли вслед за смещением производительных сил смещение в юго-восточном направлении центра всемирного идейного творчества, осуществится ли самоценное политическое самоутверждение на новой индустриальной основе, не отпрянет ли мир к традиционным культурно-религиозным основам? Ответ на эти три вопроса составит суть грандиозных процессов двадцать первого века.
А между атлантическим побережьем Африки и южными островами архипелага Филиппин встает четвертый фактор, противостоящий Pax Americana, — враждебность миллиардного мира ислама. О нем — в следующей главе.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ИСЛАМ ПРОТИВ США
Единственный серьезный вызов США был брошен не альтернативной стратегией модернизации, а ее категорическим отрицанием в виде радикальной религии.
А. Ливен, 2002
Терроризм существовал всегда и всегда, увы, пребудет с нами — как всегда будет существовать праведный и неправедный гнев, исступление, чувство отчаяния или попранной справедливости, фанатизм, заблуждение, ненависть, моральный тупик и вспышки безумия. Что превратило терроризм из «профессионального риска монархов» (слова знавшего этот предмет итальянского короля Виктора-Эммануила Первого) в массовую угрозу, так это «демократизация технологии» — создание компактных средств массового террора, прежде доступных лишь могущественным государствам, и освещение террористических актов средствами массовой информации. Еще два десятилетия назад молниеносные глобальные коммуникации были привилегией крупных правительств или больших организаций, таких, как многонациональные корпорации или, скажем, католическая церковь. А ныне такая связь находится в пределах досягаемости даже очень небольшого круга частных лиц. Мы являемся свидетелями «приватизации войны» — обретения несколькими индивидуумами средств поражения, ранее мыслимых только для всесильных государств.
На вопрос, почему исламские фундаменталисты ненавидят Соединенные Штаты, президент Дж. Буш-мл. ответил: «Они ненавидят нашу свободу». Риторика такого рода не совсем убедительна. Своим ответом президент, по мнению Э. Басевича, профессора Бостонского университета, «искусно отвлек внимание от последствий формирования империи». Войну с терроризмом Буш использовал как своеобразный референдум: нации мира должны сделать выбор — .либо они с Соединенными Штатами, либо они с террористами (и тогда они разделят их судьбу). Полагаем, это некий уход от рассмотрения проблемы отношения с теми, кто поднялся в небо в тот трагический час. Это был конфликт, ведущийся «от лица американской империи, война, в которой для того, чтобы исполнить миссию Нового Иерусалима, Соединенные Штаты, как никогда прежде, готовы обратиться к своей мощи, действуя подобно Новому Риму».
1.ИСЛАМ МСТИТ ЗАПАДУ
До сегодняшних фундаменталистов вестернизации сопротивлялись в начале двадцатого века японские националисты, русские славянофилы, фашисты и японские милитаристы. И если Запад при этом сохраняет единство, радикальных исламистов встретит судьба прежних противников Запада: поражение и присоединение.
М. Хирш, 2002
В Соединенных Штатах распространено мнение известного исследователя ислама Б. Льюиса о том, что сегодняшняя ярость мусульман являет собой финальную стадию окончательного упадка исламского общества после тысячелетней борьбы с Западом за выживание и самоутверждение. И. Бурума и А. Маргалит видят в исламском фундаментализме лишь последнее воплощение «оксидентализма» — волнами надвигающихся попыток организовать действенное сопротивление вестернизации. «До сегодняшних фундаменталистов вестернизации сопротивлялись в начале двадцатого века японские националисты, русские славянофилы, фашисты и японские милитаристы. И если Запад при этом сохраняет единство, радикальных исламистов встретит судьба прежних противников Запада: поражение и присоединение. Но до полного поражения, видимо, много еще жителей Запада погибнет от рук террористов. Вот почему Буш должен ускорить смерть исламизма созданием более привлекательной альтернативы. Эта война должна закончиться так, как заканчивались предшествующие американские войны против враждебных идеологий: одна из сторон должна победить тотально. И, будучи хорошими наследниками президента Вильсона, американцы должны сделать этот мир лучшим местом для жизни, чтобы противостояние не возобновилось вновь. Так раньше было в борьбе с Германией и Японией. Самые опасные элементы этих противников подчинились западным нормам».
Основой самоутверждения исламизма стало осуществленное во второй половине XX в. практически полное признание в мусульманском мире идей материального развития Запада (и американских достижений как наиболее впечатляющих) при одновременном отрицании западных социальных ценностей и западных постулатов, эталонных показателей США, американских рекомендаций относительно наиболее релевантного общественного устройства. Представитель саудовской верхушки выразил это отношение так: «Зарубежные товары просто ослепляют. Но менее осязаемые социальные и политические институты, импортированные из-за границы, могут быть смертоносными — спросите шаха Ирана… Ислам для нас не просто религия, а образ жизни. Мы в Саудовской Аравии желаем модернизации, но не вестернизации». Численность мусульман в 2020 г. достигнет 30% населения Земли. В Западной Европе уже живут 13 млн. мусульман, 2/3 эмигрантов, направляющихся сюда, исходят из арабского мира.
Как известно, в первые столетия своего существования вихрь ислама овладел значительной частью Евразии и Африки. Но в последующие века мир ислама отступал перед западноевропейскими, российской и китайской империями. После того как турецкая армия в 1683 г. была отброшена от Вены, начались триста лет отступления мира ислама перед натиском Запада. Более и «хуже» того, эти триста лет были временем постоянного проникновения Запада в мир ислама. Проникновения военного, экономического, политического, идейного. Пиком можно считать ликвидацию исламской суннитской централизации в лице стамбульского султана и одновременно имама мусульманского мира в 1920-е годы, превращение новообразованной Турции в светское государство; образование государства Израиль в 1948 г.
Два процесса как бы действовали вопреки друг другу. С одной стороны, слабело геополитическое влияние исламского мира, столь могучего между VII и XVI веками;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220