Эйзенхауэра, создавал подлинную систему глобальной зоны влияния и систему иерархических связей, при которых западный мир оказывался бы более тесно связанным американским лидерством, а не американским «всеприсутствием».
Развивая идеи меморандума СНБ-68, администрация Эйзенхауэра заявляла, что задачей США является не только отражение различных угроз, но постоянная, долговременная защита повсеместных глобальных интересов США. В число таких интересов президент Д. Эйзенхауэр вводил сохранение лидирующего экономического положения США (1) и обеспечение экономических интересов американской промышленности во всем огромном внешнем мире (2).
3. ВОЕННОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО
В 1953 г. на пути в Корею, которую собирались посетить в поисках выхода из войны Эйзенхауэр и Даллес, их ждала встреча в Гонолулу с адмиралом А. Редфордом, оказавшим заметное влияние на формировавшуюся в Вашингтоне внешнеполитическую стратегию. Военный моряк Редфорд был поклонником авиации, которую считал главной ударной силой в конфликтах будущего. Став при Эйзенхауэре председателем объединенного комитета начальников штабов, адмирал внес в имперское видение Вашингтона убеждение в том, что относительно недорогим путем — перемещением расходов с нужд армии на нужды авиации, стратегической и авианосной, более решительной угрозой использования несомого стратегической авиацией ядерного оружия — Соединенные Штаты обеспечат эффективный рычаг воздействия на СССР, надежный контроль над союзниками. Взгляды Редфорда соответствовали и базовым посылкам республиканизма, и опыту корейской войны. Реакцию правящего класса на такие стратегические расчеты определил американский журналист и историк Д. Хальберштам. «Новый блестящий и одновременно недорогой „мир по-американски“ — что могло быть лучше?»
В те годы в США главным средством доставки ядерного оружия стратегического назначения были бомбардировщики межконтинентального радиуса действия — «Б-52». Они обеспечивали американскому руководству возможность не зависеть от заокеанских аэродромов, от союзников и сателлитов.
Президент Эйзенхауэр имел в руках оружие, отличное от того, на которое мог рассчитывать президент Трумэн. Ядерный арсенал США за несколько лет был увеличен многократно, ядерное оружие 50-х годов было в тысячи раз мощнее атомных бомб второй половины 40-х годов. К 1955 г. число бомбардировщиков, способных нанести удар по СССР, достигло 1350 единиц. Боевой груз атомных бомб стандартного бомбардировщика стратегической авиации во времена Эйзенхауэра был эквивалентен по разрушительной силе совокупному объему всех боеприпасов, сброшенных союзной авиацией на Германию за Вторую мировую войну. Согласно секретному стратегическому плану Эйзенхауэра — меморандуму Совета национальной безопасности 162/2, в случае конфликта с СССР или с КНР «Соединенные Штаты будут рассматривать ядерное оружие пригодным к использованию наравне с другими вооружениями».
Казалось, что создание межконтинентальных носителей ядерного оружия — стратегических бомбардировщиков вело к изменению взгляда на смысл баз за тысячи и десятки тысяч километров от США. Однако наряду с созданием огромного воздушного флота стратегической авиации Вашингтон не только не пришел к выводу о ненужности далеких, выдвинутых к границам СССР баз, но, напротив, интенсифицировал в 50-х годах их строительство. Очевиднее, чем прежде, стало и то, что для Вашингтона вовлечение государств в американскую зону влияния было важно само по себе, а не только как создание плацдарма для воздействия на противника. Привязывание к себе десятков других стран стало методом увеличения сферы влияния, источников сырья, рынка сбыта, места приложения капиталов.
Сказанное не означает, что антисоветский аспект потерял свою роль во внешнеполитической стратегии США. Опасаясь, что в дальнейшем свобода действий США на мировой арене будет ограничена техническими достижениями СССР, президент Эйзенхауэр, как стало известно позднее, не исключал даже превентивной ядерной войны. 8 сентября 1953 г. он писал государственному секретарю Даллесу: «В нынешних обстоятельствах мы должны были бы рассмотреть, не является ли нашей обязанностью перед грядущими поколениями начать (подчеркнуто президентом. — А.У.) войну в благоприятный, избранный нами момент». Не было в истории США периода, когда возможность обращения к атомному оружию обсуждалась бы в столь конкретной плоскости. Администрация Эйзенхауэра демонстративно послала в 1953 г. бомбардировщики — носители атомного оружия в Корею. В 1954 г. Эйзенхауэр, выступая перед лидерами конгресса, говорил, что в то время разрабатывались планы «нанести по ним (по противнику. — А.У.) удар всеми средствами, имевшимися в нашем распоряжении». Весной 1954 г. американцы предложили французам применить атомную бомбу против вьетнамских войск, окруживших в Дьен-Бьен-Фу французские войска. Наиболее близко Эйзенхауэр и его окружение подходили к идее использования атомного оружия во время двух кризисов: в 1954 — 1955 годах и в 1958 г.
Интересно проследить логику рассуждений государственного секретаря Даллеса, считавшегося среди республиканцев самым большим авторитетом в международных делах. В 1958 г. он говорил, что ради сохранения за чанкайшистами островов Куэмой и Матцу следует применить атомное оружие. Утрата этих островов якобы будет грозить США потерей влияния во всей западной части Тихоокеанского бассейна — в Японии, на Окинаве и Филиппинах, а также якобы повлечет за собой вхождение в зону «чужеродного» влияния Южного Вьетнама, Лаоса, Камбоджи, Таиланда, Бирмы, Малайи и Индонезии (Даллес — Эйзенхауэру 4 сентября 1958 г.). Президент Эйзенхауэр считал, что применение атомного оружия, возможно, наилучшим образом разрешило бы берлинский кризис 1958 — 1959 годов. Видела ли администрация Д. Эйзенхауэра риск возникновения ядерной войны в случае применения американской стороной атомного оружия? Да, видела. По поводу предлагаемой атомной бомбардировки островов Куэмой и Матцу госсекретарь Даллес сказал: «В случае применения ядерного оружия возникнет сильная массовая неприязнь к США в большей части мира… и даже риск всеобщей войны должен быть принят» (Даллес — Эйзенхауэру 4 сентября 1958 г.).
Даже один из главных зачинателей «холодной войны» — Д. Ачесон был обескуражен готовностью республиканской администрации идти на риск мирового конфликта из-за подобной причины: «Это была бы война без друзей и союзников и по вопросу, который администрация не представила своему народу и который не стоил и одной американской жизни». Фактом остается, что ни одна предшествующая и ни одна последующая администрация США не выражали публично такой готовности защищать свои позиции, используя столь страшное и разрушительное оружие.
Как мы знаем сейчас, на внутренних обсуждениях американское руководство выражало неверие в способность Советской России применить ядерное оружие. В высшей степени секретном документе «Базовые основы политики национальной безопасности», принятом американским руководством в начале 1955 г., говорится: «Пока Советы не уверены в своей способности нейтрализовать воздушные ядерные силы возмездия, имеющиеся у США, мало смысла предполагать, что они начнут всеобщую войну или действия, которые, с их точки зрения, подвергнут опасности политическую власть и безопасность СССР» (СНБ-5501, 7 января 1955 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220
Развивая идеи меморандума СНБ-68, администрация Эйзенхауэра заявляла, что задачей США является не только отражение различных угроз, но постоянная, долговременная защита повсеместных глобальных интересов США. В число таких интересов президент Д. Эйзенхауэр вводил сохранение лидирующего экономического положения США (1) и обеспечение экономических интересов американской промышленности во всем огромном внешнем мире (2).
3. ВОЕННОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО
В 1953 г. на пути в Корею, которую собирались посетить в поисках выхода из войны Эйзенхауэр и Даллес, их ждала встреча в Гонолулу с адмиралом А. Редфордом, оказавшим заметное влияние на формировавшуюся в Вашингтоне внешнеполитическую стратегию. Военный моряк Редфорд был поклонником авиации, которую считал главной ударной силой в конфликтах будущего. Став при Эйзенхауэре председателем объединенного комитета начальников штабов, адмирал внес в имперское видение Вашингтона убеждение в том, что относительно недорогим путем — перемещением расходов с нужд армии на нужды авиации, стратегической и авианосной, более решительной угрозой использования несомого стратегической авиацией ядерного оружия — Соединенные Штаты обеспечат эффективный рычаг воздействия на СССР, надежный контроль над союзниками. Взгляды Редфорда соответствовали и базовым посылкам республиканизма, и опыту корейской войны. Реакцию правящего класса на такие стратегические расчеты определил американский журналист и историк Д. Хальберштам. «Новый блестящий и одновременно недорогой „мир по-американски“ — что могло быть лучше?»
В те годы в США главным средством доставки ядерного оружия стратегического назначения были бомбардировщики межконтинентального радиуса действия — «Б-52». Они обеспечивали американскому руководству возможность не зависеть от заокеанских аэродромов, от союзников и сателлитов.
Президент Эйзенхауэр имел в руках оружие, отличное от того, на которое мог рассчитывать президент Трумэн. Ядерный арсенал США за несколько лет был увеличен многократно, ядерное оружие 50-х годов было в тысячи раз мощнее атомных бомб второй половины 40-х годов. К 1955 г. число бомбардировщиков, способных нанести удар по СССР, достигло 1350 единиц. Боевой груз атомных бомб стандартного бомбардировщика стратегической авиации во времена Эйзенхауэра был эквивалентен по разрушительной силе совокупному объему всех боеприпасов, сброшенных союзной авиацией на Германию за Вторую мировую войну. Согласно секретному стратегическому плану Эйзенхауэра — меморандуму Совета национальной безопасности 162/2, в случае конфликта с СССР или с КНР «Соединенные Штаты будут рассматривать ядерное оружие пригодным к использованию наравне с другими вооружениями».
Казалось, что создание межконтинентальных носителей ядерного оружия — стратегических бомбардировщиков вело к изменению взгляда на смысл баз за тысячи и десятки тысяч километров от США. Однако наряду с созданием огромного воздушного флота стратегической авиации Вашингтон не только не пришел к выводу о ненужности далеких, выдвинутых к границам СССР баз, но, напротив, интенсифицировал в 50-х годах их строительство. Очевиднее, чем прежде, стало и то, что для Вашингтона вовлечение государств в американскую зону влияния было важно само по себе, а не только как создание плацдарма для воздействия на противника. Привязывание к себе десятков других стран стало методом увеличения сферы влияния, источников сырья, рынка сбыта, места приложения капиталов.
Сказанное не означает, что антисоветский аспект потерял свою роль во внешнеполитической стратегии США. Опасаясь, что в дальнейшем свобода действий США на мировой арене будет ограничена техническими достижениями СССР, президент Эйзенхауэр, как стало известно позднее, не исключал даже превентивной ядерной войны. 8 сентября 1953 г. он писал государственному секретарю Даллесу: «В нынешних обстоятельствах мы должны были бы рассмотреть, не является ли нашей обязанностью перед грядущими поколениями начать (подчеркнуто президентом. — А.У.) войну в благоприятный, избранный нами момент». Не было в истории США периода, когда возможность обращения к атомному оружию обсуждалась бы в столь конкретной плоскости. Администрация Эйзенхауэра демонстративно послала в 1953 г. бомбардировщики — носители атомного оружия в Корею. В 1954 г. Эйзенхауэр, выступая перед лидерами конгресса, говорил, что в то время разрабатывались планы «нанести по ним (по противнику. — А.У.) удар всеми средствами, имевшимися в нашем распоряжении». Весной 1954 г. американцы предложили французам применить атомную бомбу против вьетнамских войск, окруживших в Дьен-Бьен-Фу французские войска. Наиболее близко Эйзенхауэр и его окружение подходили к идее использования атомного оружия во время двух кризисов: в 1954 — 1955 годах и в 1958 г.
Интересно проследить логику рассуждений государственного секретаря Даллеса, считавшегося среди республиканцев самым большим авторитетом в международных делах. В 1958 г. он говорил, что ради сохранения за чанкайшистами островов Куэмой и Матцу следует применить атомное оружие. Утрата этих островов якобы будет грозить США потерей влияния во всей западной части Тихоокеанского бассейна — в Японии, на Окинаве и Филиппинах, а также якобы повлечет за собой вхождение в зону «чужеродного» влияния Южного Вьетнама, Лаоса, Камбоджи, Таиланда, Бирмы, Малайи и Индонезии (Даллес — Эйзенхауэру 4 сентября 1958 г.). Президент Эйзенхауэр считал, что применение атомного оружия, возможно, наилучшим образом разрешило бы берлинский кризис 1958 — 1959 годов. Видела ли администрация Д. Эйзенхауэра риск возникновения ядерной войны в случае применения американской стороной атомного оружия? Да, видела. По поводу предлагаемой атомной бомбардировки островов Куэмой и Матцу госсекретарь Даллес сказал: «В случае применения ядерного оружия возникнет сильная массовая неприязнь к США в большей части мира… и даже риск всеобщей войны должен быть принят» (Даллес — Эйзенхауэру 4 сентября 1958 г.).
Даже один из главных зачинателей «холодной войны» — Д. Ачесон был обескуражен готовностью республиканской администрации идти на риск мирового конфликта из-за подобной причины: «Это была бы война без друзей и союзников и по вопросу, который администрация не представила своему народу и который не стоил и одной американской жизни». Фактом остается, что ни одна предшествующая и ни одна последующая администрация США не выражали публично такой готовности защищать свои позиции, используя столь страшное и разрушительное оружие.
Как мы знаем сейчас, на внутренних обсуждениях американское руководство выражало неверие в способность Советской России применить ядерное оружие. В высшей степени секретном документе «Базовые основы политики национальной безопасности», принятом американским руководством в начале 1955 г., говорится: «Пока Советы не уверены в своей способности нейтрализовать воздушные ядерные силы возмездия, имеющиеся у США, мало смысла предполагать, что они начнут всеобщую войну или действия, которые, с их точки зрения, подвергнут опасности политическую власть и безопасность СССР» (СНБ-5501, 7 января 1955 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220