, Peppard V. What it is like in the USA. M., 1998. P.130). Принципиальная цель бизнеса состоит в достижении финансового успеха и поэтому неудивительно, что американская экономическая система ориентирована на финансовый аспект своего функционирования. Американская цивилизация бизнеса является не военной, не церковной, не ученой, а экономической, где господствует стремление к максимизации благоприятных возможностей в экономике и максимизации прибыли (См. Клакхон К. Зеркало для человека. Введение в антропологию. СПб., 1998; Друкер П. Эффективное управление.М., 1998). Успехи Америки в сфере экономики объясняют, почему некоторые исследователи считают, что именно США конца XX столетия «являют в мировой истории пример общества, побеждающего в борьбе за цивилизационное выживание, и государства, являющегося по своему типу развивающейся империей» (Бабурин С.Н. Территория государства: правовые и геополитические проблемы. М., 1997. С.391-392). В этом плане она напоминает древний Рим — не случайно ее иногда называют Римом XX столетия или четвертым Римом, ибо подобно древнему Риму современная Америка считает, что она несет благодеяние всему миру, что весь мир должен следовать якобы универсальным американским ценностям и стандартам жизни, что только ядро мировой системы, каковым является Запад во главе с Америкой (так называемый «золотой миллиард»), имеет право на достойное существование.
3.2. Кризис великой американской империи.
В современной историографии стало уже общим местом положение о том, что сегодня наблюдается кризис Великой Американской империи, хотя на уровне обыденного сознания до сих пор господствует мифологема о вечности процветающей Америки. Недавно вернувшийся из длительной командировки в США В.Согрин подчеркивает живучесть этой мифологемы: «одно из моих главных впечатлений от Соединенных Штатов конца XX в. заключается как раз в том, что большинство этой нации продолжает твердо верить в мировое лидерство не только своей экономики, но также демократии и культуры» (Согрин В. США: общественно-политический портрет на исходе XX в. // МЭиМО.1998.№9.С.66). Хотя в действительности существует антагонистическое противоречие между американской техногенной цивилизацией, в которой «человек умер, остались одни организации и машины»(Ж.Эллюль), и подлинной (массовая культура — это псевдокультура) культурой. Исследователи сравнивают современную Америку с древним Римом, проводят между ними определенные аналогии, имеющие свои основания, в том числе и в эпоху кризиса, упадка. Действительно, подобно тому, как одним из факторов гибели древнего Рима было нашествие варваров (гуннов, готов, германцев, африканских и азиатских народов и пр.), так и сейчас в Америку стремится огромный поток «новых варваров» (У. Эко) из стран Азии, Африки и Латинской Америки. Как в древний Рим, так и в современную Америку эти «новые варвары» или иммигранты несли и несут свои религиозные, этические, социальные и иные ценности, ориентируя в определенной степени на них свои действия внутри социальной структуры, а не на границах империи. И хотя можно спорить до бесконечности о том, кого иметь в виду под «старыми» и «новыми» варварами, несомненным является следующее утверждение известного итальянского ученого У. Эко: "Единственное, что совершенно точно исчезало, — это Римлянин, подобно тому как сегодня исчезает Свободный Человек, говорящий по англосаксонски предприниматель, чьим Героическим Эпосом был Робинзон Крузо, а Вергилием — Макс Вебер.
В пригородных виллах обычный руководящий работник с прической бобриком еще воплощает доблестного Римлянина древнего склада, но его сын уже носит волосы, как у индейца, пончо, как у мексиканца, играет на азиатской цитре, читает буддийские тексты или ленинистские брошюры и часто умудряется (как это случалось во времена поздней Империи) соединять Гессе, зодиак, алхимию, маоизм, марихуану и технику городской партизанской войны; достаточно прочитать «Сделай это» Джерри Рубина или подумать о программах Альтернативного университета, который два года тому назад организовал в Нью-Йорке лекции о Марксе, кубинской экономике и астрологии. С другой стороны, сам уцелевший еще Римлянин в минуты скуки развлекается, обмениваясь женами с другом, и разрушает модель пуританской семьи. Все еще оставаясь членом большой корпорации (большой деградирующей системы), этот Римлянин с бобриком на самом деле уже живет при абсолютной децентрализации и кризисе центральной власти (или властей), превратившейся в фикцию (каковой и является теперь Империя) и в систему все более и более абстрактных принципов" (Эко У. Средние века уже начались // Иностранная литература. 1994. № 4. С.261).
Данное положение У. Эко противоречит утверждению М. Лернера об «американской исключительности», при помощи чего делается попытка «отразить присущее американцам ощущение уникальности американского опыта и их убежденность, что Америка не пойдет по дорогам, проторенным старыми цивилизациями, но сумеет проложить свою собственную» (См. Лернер М. Развитие цивилизации в Америке. Т.1.разд.2). Новые реалии, обусловленные цивилизационным сдвигом на переломе 2-го и 3-его тысячелетий и вызвавшим кризис великой американской империи, свидетельствуют о закате белой, англосаксонской протестантской Америки. Ведь исчезает «Свободный Человек, говорящий по англосаксонски», руководствующийся в своей деятельности принципами Робинзона Крузо и Макса Вебера, которые лежат в основе американской цивилизации. Однако не совсем верен тезис У. Эко, согласно которому американская империя представляет собой некую «фикцию». В действительности здесь схвачен феномен силы и бессилия государства, особенно рельефно проявляющийся в конце XX столетия.
Российский геополитик Э.А. Поздняков пишет о соотношении силы и бессилия современных государств так: «Совокупная „сила“ государства, будь она даже исчислена, в любом случае не в состоянии дать ответа на многие важнейшие вопросы отношений между государствами. Не может она, к примеру, объяснить такой нередко встречающегося феномена, как силу сравнительно слабых в „абсолютном“ силовом выражении государств и слабость мощных держав в реализации своих целей. В межгосударственных отношениях при определенных системно-структурных обстоятельствах, при определенном характере взаимодействия между государствами самая могущественная держава может оказаться бессильной даже при том, что ее абсолютные силовые показатели могут не только не уменьшаться, но и возрастать» (Поздняков Э.А. Философия политики. М., 1993. С.446). В качестве ярких примеров можно привести провал вьетнамской и афганской военных кампаний самых могущественных современных держав Соединенных Штатов Америки и Советского Союза.
Однако, на наш взгляд, феномен силы и бессилия современного государства не сводится только к международным отношениям, он относится также к могуществу и слабости отдельной державы. Так, известный французский социолог, политолог и философ Э. Морен в ходе исследования природы Советского Союза как «тоталитарного комплекса и новой империи» особое внимание уделил феномену «бесконечной слабости» и «бесконечной силы» советской системы. По его мнению, бесконечная слабость Советского Союза состоит в этнических проблемах, «немыслимой» экономике, неспособной удовлетворить потребности населения, отсутствии альтернативных выборов, присущих жизни демократических наций, изолированности номенклатуры от общества, необходимости партии опираться на секретную полицию и ГУЛАГ, непредсказуемых тайнах Аппарата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
3.2. Кризис великой американской империи.
В современной историографии стало уже общим местом положение о том, что сегодня наблюдается кризис Великой Американской империи, хотя на уровне обыденного сознания до сих пор господствует мифологема о вечности процветающей Америки. Недавно вернувшийся из длительной командировки в США В.Согрин подчеркивает живучесть этой мифологемы: «одно из моих главных впечатлений от Соединенных Штатов конца XX в. заключается как раз в том, что большинство этой нации продолжает твердо верить в мировое лидерство не только своей экономики, но также демократии и культуры» (Согрин В. США: общественно-политический портрет на исходе XX в. // МЭиМО.1998.№9.С.66). Хотя в действительности существует антагонистическое противоречие между американской техногенной цивилизацией, в которой «человек умер, остались одни организации и машины»(Ж.Эллюль), и подлинной (массовая культура — это псевдокультура) культурой. Исследователи сравнивают современную Америку с древним Римом, проводят между ними определенные аналогии, имеющие свои основания, в том числе и в эпоху кризиса, упадка. Действительно, подобно тому, как одним из факторов гибели древнего Рима было нашествие варваров (гуннов, готов, германцев, африканских и азиатских народов и пр.), так и сейчас в Америку стремится огромный поток «новых варваров» (У. Эко) из стран Азии, Африки и Латинской Америки. Как в древний Рим, так и в современную Америку эти «новые варвары» или иммигранты несли и несут свои религиозные, этические, социальные и иные ценности, ориентируя в определенной степени на них свои действия внутри социальной структуры, а не на границах империи. И хотя можно спорить до бесконечности о том, кого иметь в виду под «старыми» и «новыми» варварами, несомненным является следующее утверждение известного итальянского ученого У. Эко: "Единственное, что совершенно точно исчезало, — это Римлянин, подобно тому как сегодня исчезает Свободный Человек, говорящий по англосаксонски предприниматель, чьим Героическим Эпосом был Робинзон Крузо, а Вергилием — Макс Вебер.
В пригородных виллах обычный руководящий работник с прической бобриком еще воплощает доблестного Римлянина древнего склада, но его сын уже носит волосы, как у индейца, пончо, как у мексиканца, играет на азиатской цитре, читает буддийские тексты или ленинистские брошюры и часто умудряется (как это случалось во времена поздней Империи) соединять Гессе, зодиак, алхимию, маоизм, марихуану и технику городской партизанской войны; достаточно прочитать «Сделай это» Джерри Рубина или подумать о программах Альтернативного университета, который два года тому назад организовал в Нью-Йорке лекции о Марксе, кубинской экономике и астрологии. С другой стороны, сам уцелевший еще Римлянин в минуты скуки развлекается, обмениваясь женами с другом, и разрушает модель пуританской семьи. Все еще оставаясь членом большой корпорации (большой деградирующей системы), этот Римлянин с бобриком на самом деле уже живет при абсолютной децентрализации и кризисе центральной власти (или властей), превратившейся в фикцию (каковой и является теперь Империя) и в систему все более и более абстрактных принципов" (Эко У. Средние века уже начались // Иностранная литература. 1994. № 4. С.261).
Данное положение У. Эко противоречит утверждению М. Лернера об «американской исключительности», при помощи чего делается попытка «отразить присущее американцам ощущение уникальности американского опыта и их убежденность, что Америка не пойдет по дорогам, проторенным старыми цивилизациями, но сумеет проложить свою собственную» (См. Лернер М. Развитие цивилизации в Америке. Т.1.разд.2). Новые реалии, обусловленные цивилизационным сдвигом на переломе 2-го и 3-его тысячелетий и вызвавшим кризис великой американской империи, свидетельствуют о закате белой, англосаксонской протестантской Америки. Ведь исчезает «Свободный Человек, говорящий по англосаксонски», руководствующийся в своей деятельности принципами Робинзона Крузо и Макса Вебера, которые лежат в основе американской цивилизации. Однако не совсем верен тезис У. Эко, согласно которому американская империя представляет собой некую «фикцию». В действительности здесь схвачен феномен силы и бессилия государства, особенно рельефно проявляющийся в конце XX столетия.
Российский геополитик Э.А. Поздняков пишет о соотношении силы и бессилия современных государств так: «Совокупная „сила“ государства, будь она даже исчислена, в любом случае не в состоянии дать ответа на многие важнейшие вопросы отношений между государствами. Не может она, к примеру, объяснить такой нередко встречающегося феномена, как силу сравнительно слабых в „абсолютном“ силовом выражении государств и слабость мощных держав в реализации своих целей. В межгосударственных отношениях при определенных системно-структурных обстоятельствах, при определенном характере взаимодействия между государствами самая могущественная держава может оказаться бессильной даже при том, что ее абсолютные силовые показатели могут не только не уменьшаться, но и возрастать» (Поздняков Э.А. Философия политики. М., 1993. С.446). В качестве ярких примеров можно привести провал вьетнамской и афганской военных кампаний самых могущественных современных держав Соединенных Штатов Америки и Советского Союза.
Однако, на наш взгляд, феномен силы и бессилия современного государства не сводится только к международным отношениям, он относится также к могуществу и слабости отдельной державы. Так, известный французский социолог, политолог и философ Э. Морен в ходе исследования природы Советского Союза как «тоталитарного комплекса и новой империи» особое внимание уделил феномену «бесконечной слабости» и «бесконечной силы» советской системы. По его мнению, бесконечная слабость Советского Союза состоит в этнических проблемах, «немыслимой» экономике, неспособной удовлетворить потребности населения, отсутствии альтернативных выборов, присущих жизни демократических наций, изолированности номенклатуры от общества, необходимости партии опираться на секретную полицию и ГУЛАГ, непредсказуемых тайнах Аппарата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127