Оказывается, Ю. С. Мелхов одной рукой отправлял письмо в академию с единственной целью нагадить Анисимову, а другой подал заявление в суд, стремясь возможно скорее оформить развод. И конечно, здесь не обошлось без влияния Клеопатры Петровны, она кричала, что не допустит, чтобы ее сын был обманутым мужем. Не обманутый, а прозревший, карающий муж! Вот каким должен выглядеть ее Юрочка!
И на приеме у судьи, которая с участливой улыбкой привычно произносила слова примирения разводящимся супругам, Юрий Сергеевич объявил, что должен лишь узаконить действительное положение вещей. Бывшей семьи уже нет, место Аэлиты в его доме занято. Он будет честно выполнять судебное решение касательно сына Алеши, но не больше! Ибо с новой своей супругой хочет жить счастливо и иметь детей, ни на каких других не отвлекаясь.
Потом, как полагается, был суд второй инстанции.
И вот по институту академика Анисимова был издан приказ: считать младшую научную сотрудницу Мелхову Аэлиту Алексеевну Толстовцевой.
Анисимов, беседуя с гостями, то и дело с улыбкой поглядывал на яркое пятно, мелькавшее то здесь, то там.
Гости расселись по своим местам.
— Это добрая весть, коль зовут тебя есть! — шутил тучный замминистра.
Его взор манили разнообразные яства.
На множестве блюд и тарелок — каждая со своим номером — лежали тонко нарезанные сочно-заманчивые ломтики балыка, семги, лососины. Расточала зовущий аромат и черная икра в хрустальных заиндевевших от холода баночках, с ней соперничала икра красная, отдельные икринки которой походили на светящиеся крупинки лесной ягоды костяники. Все эти баночки, вазочки, блюдечки выбирались намеренно малых размеров, чтобы больше их понадобилось.
Нина Ивановна и ее помощница угощали всех, уговаривая взять то один, то другой лакомый кусочек.
Гости не заставляли себя упрашивать.
— Не напрасно я сегодня от завтрака отказался, — заметил замминистра мясной и молочной промышленности, завязывая на объемистой шее салфетку. Он походил на гиревика второго тяжелого веса, готового взять рекордный вес.
Конечно, закуску полагалось запивать. И не только минеральной водой,
Но дальний уголок стола, где восседали три толстяка и два «донкихота», отказался от всякого питья. Оказывается, продукт нельзя ни в чем растворять.
Потом принесли паштеты и жульены. Они были так ароматны, что референт-рыбник признался в готовности изменить рыбному промыслу.
Затем официанты предлагали гостям то консоме, то украинский борщ, то бульон с пирожками, то русские щи.
Гостям приходилось пробовать по две-три ложки каждого предложенного блюда, отмечая в специальных карточках одну из пяти цифр, — оценка по пятибалльной системе.
Эти карточки раздавала каждому Азлита и тут же отбирала их, чтобы отправить в вычислительный центр, где ЭВМ подобьет итоги испытания.
Следующие блюда-загадки были так же обильны и разнообразны.
Гостям предлагались разные сорта рыбы: и стерлядь, и осетрина, и форель, но по условию все в разделанном виде — без костей, чтобы по внешнему виду нельзя было отличить искусственной пищи от настоящей.
После рыбы пошло жаркое во всех видах: ароматное, сочное, тающее во рту. Тут был и шашлык, и бастурма, и английский бифштекс с кровью и бефстроганов с картофелем-пай — тоненькими стружечками, поджаренными в масле, антрекоты, филе, ростбифы…
И опять приходилось брать всего понемногу, чтобы отметить в протянутых Аэри-тян карточках.
— Слыхал про Тантала, — сказал моряк. — Тот с голоду и жажды мучился. Но, чтобы голодные муки испытывать, когда ешь, да не доедаешь — такого еще не случалось!..
Гости смеялись.
Но профессионалы-дегустаторы, три толстяка и два «донкихота», не позволяли себе даже улыбнуться.
Они священнодействовали.
Беря на кончик ножа испытуемое лакомство, они подносили его к губам, прикасались к пробе кончиком языка, причмокивали, иные закатывали глаза или прищуривались, словно нужно было целиться из лука в цель.
Карточки заполняли особенно тщательно. Каждый ставил свою фамилию, хорошо известную в соответствующих кругах.
На другой стороне стола становилось все шумнее. Туда громко требовали хозяек стола, за них поднимали тосты.
Подвыпивший Ревич пристроился рядом с Ниной Ивановной и произнес довольно странный тост:
— Предлагаю тост за тех, кто в мере. Ибо мера лежит в основе науки, техники, торговли и поведения людей. Так поднимем же наши мерки. Виват! Аэри-тян!
Пир приближался к концу. На столе появились фрукты, и академик Анисимов объявил, что карточек заполнять больше не надо.
— Фрукты настоящие. И останутся настоящими на все будущие времена. Их имитировать нет никакой нужды. Яблоки и апельсины, груши и вишни будут разводить в огромных садах, которые покроют ныне по-иному используемые пространства.
И не успели «испытатели» полакомиться всласть фруктами, как Нина Ивановна солидно объявила, что сообщит присутствующим результаты «испытания», итоги, подведенные электронно-вычислительной машиной.
Шум в зале стих. Окунева возвестила, что искусственные продукты во всех случаях все знатоки поставили в числе лучших блюд, которыми угощали присутствующих. Только двум естественным блюдам «удалось втиснуться» в лучшие — бастурме, приготовленной в одной из знаменитых московских шашлычных, и лососине, не имевшей на столе «искусственного конкурента».
Академик Анисимов сказал в заключение:
— Прошу извинить нас за некоторую долю шутки в сегодняшнем испытании. Ученые, как известно, любят шутить. Но наша шутка символична. Под маской выступали вовсе не хозяйки нашего стола, которых мы благодарим за хлопоты и радушие, а сами блюда. Вам надлежало угадать, что кроется под такой маской. Однако цель, нашего сегодняшнего испытания отнюдь не шуточная. Мы хотели показать, что наша продукция, если подходить к ней без предвзятости, может оказаться полезной народу. Я далек от мысли, что инерцию вкуса и мышления можно преодолеть сразу. Химия постепенно завоевывает свое место в обществе. Пусть некоторые дамы справедливо сетуют на капрон, он недостаточно пропускает воздух, в нем устают ноги. Однако капрон, нейлон и прочие искусственные ткани все-таки завоевали мир, миллиарды людей одеваются в искусственные одежды, которые должны совершенствоваться. Очередь за продуктами питания. Химия уже вошла в фармацевтическую промышленность, да и в пищевую тоже. Вспомните всякие конфитюры, желе да и многое другое. Химия — друг людей. А больные, которым нечего выбирать? В силу своей болезни или перенесенной операции они какое-то время не могут принимать пищу. Химики приходят им на помощь. Организму, собственно говоря, нужны не просто белки, чей вкус и запах вы здесь оценивали, а аминокислоты, которые из этих белков после их расщепления внутри организма он для себя выделит. Так вот, полный набор аминокислот мы можем вводить больному прямо в кровь, минуя пищеварительный аппарат, чью роль выполнят наши лабораторные установки. Мы достаточно широко применяем уже такую диету и радуемся, что она многим больным сохранила жизнь. Находясь в самом тяжелом состоянии, они даже не теряли в весе. Однако химики не предлагают человечеству перейти на питательные пилюли. В этом нет необходимости. Да и пилюли эти весили бы около восьмидесяти граммов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
И на приеме у судьи, которая с участливой улыбкой привычно произносила слова примирения разводящимся супругам, Юрий Сергеевич объявил, что должен лишь узаконить действительное положение вещей. Бывшей семьи уже нет, место Аэлиты в его доме занято. Он будет честно выполнять судебное решение касательно сына Алеши, но не больше! Ибо с новой своей супругой хочет жить счастливо и иметь детей, ни на каких других не отвлекаясь.
Потом, как полагается, был суд второй инстанции.
И вот по институту академика Анисимова был издан приказ: считать младшую научную сотрудницу Мелхову Аэлиту Алексеевну Толстовцевой.
Анисимов, беседуя с гостями, то и дело с улыбкой поглядывал на яркое пятно, мелькавшее то здесь, то там.
Гости расселись по своим местам.
— Это добрая весть, коль зовут тебя есть! — шутил тучный замминистра.
Его взор манили разнообразные яства.
На множестве блюд и тарелок — каждая со своим номером — лежали тонко нарезанные сочно-заманчивые ломтики балыка, семги, лососины. Расточала зовущий аромат и черная икра в хрустальных заиндевевших от холода баночках, с ней соперничала икра красная, отдельные икринки которой походили на светящиеся крупинки лесной ягоды костяники. Все эти баночки, вазочки, блюдечки выбирались намеренно малых размеров, чтобы больше их понадобилось.
Нина Ивановна и ее помощница угощали всех, уговаривая взять то один, то другой лакомый кусочек.
Гости не заставляли себя упрашивать.
— Не напрасно я сегодня от завтрака отказался, — заметил замминистра мясной и молочной промышленности, завязывая на объемистой шее салфетку. Он походил на гиревика второго тяжелого веса, готового взять рекордный вес.
Конечно, закуску полагалось запивать. И не только минеральной водой,
Но дальний уголок стола, где восседали три толстяка и два «донкихота», отказался от всякого питья. Оказывается, продукт нельзя ни в чем растворять.
Потом принесли паштеты и жульены. Они были так ароматны, что референт-рыбник признался в готовности изменить рыбному промыслу.
Затем официанты предлагали гостям то консоме, то украинский борщ, то бульон с пирожками, то русские щи.
Гостям приходилось пробовать по две-три ложки каждого предложенного блюда, отмечая в специальных карточках одну из пяти цифр, — оценка по пятибалльной системе.
Эти карточки раздавала каждому Азлита и тут же отбирала их, чтобы отправить в вычислительный центр, где ЭВМ подобьет итоги испытания.
Следующие блюда-загадки были так же обильны и разнообразны.
Гостям предлагались разные сорта рыбы: и стерлядь, и осетрина, и форель, но по условию все в разделанном виде — без костей, чтобы по внешнему виду нельзя было отличить искусственной пищи от настоящей.
После рыбы пошло жаркое во всех видах: ароматное, сочное, тающее во рту. Тут был и шашлык, и бастурма, и английский бифштекс с кровью и бефстроганов с картофелем-пай — тоненькими стружечками, поджаренными в масле, антрекоты, филе, ростбифы…
И опять приходилось брать всего понемногу, чтобы отметить в протянутых Аэри-тян карточках.
— Слыхал про Тантала, — сказал моряк. — Тот с голоду и жажды мучился. Но, чтобы голодные муки испытывать, когда ешь, да не доедаешь — такого еще не случалось!..
Гости смеялись.
Но профессионалы-дегустаторы, три толстяка и два «донкихота», не позволяли себе даже улыбнуться.
Они священнодействовали.
Беря на кончик ножа испытуемое лакомство, они подносили его к губам, прикасались к пробе кончиком языка, причмокивали, иные закатывали глаза или прищуривались, словно нужно было целиться из лука в цель.
Карточки заполняли особенно тщательно. Каждый ставил свою фамилию, хорошо известную в соответствующих кругах.
На другой стороне стола становилось все шумнее. Туда громко требовали хозяек стола, за них поднимали тосты.
Подвыпивший Ревич пристроился рядом с Ниной Ивановной и произнес довольно странный тост:
— Предлагаю тост за тех, кто в мере. Ибо мера лежит в основе науки, техники, торговли и поведения людей. Так поднимем же наши мерки. Виват! Аэри-тян!
Пир приближался к концу. На столе появились фрукты, и академик Анисимов объявил, что карточек заполнять больше не надо.
— Фрукты настоящие. И останутся настоящими на все будущие времена. Их имитировать нет никакой нужды. Яблоки и апельсины, груши и вишни будут разводить в огромных садах, которые покроют ныне по-иному используемые пространства.
И не успели «испытатели» полакомиться всласть фруктами, как Нина Ивановна солидно объявила, что сообщит присутствующим результаты «испытания», итоги, подведенные электронно-вычислительной машиной.
Шум в зале стих. Окунева возвестила, что искусственные продукты во всех случаях все знатоки поставили в числе лучших блюд, которыми угощали присутствующих. Только двум естественным блюдам «удалось втиснуться» в лучшие — бастурме, приготовленной в одной из знаменитых московских шашлычных, и лососине, не имевшей на столе «искусственного конкурента».
Академик Анисимов сказал в заключение:
— Прошу извинить нас за некоторую долю шутки в сегодняшнем испытании. Ученые, как известно, любят шутить. Но наша шутка символична. Под маской выступали вовсе не хозяйки нашего стола, которых мы благодарим за хлопоты и радушие, а сами блюда. Вам надлежало угадать, что кроется под такой маской. Однако цель, нашего сегодняшнего испытания отнюдь не шуточная. Мы хотели показать, что наша продукция, если подходить к ней без предвзятости, может оказаться полезной народу. Я далек от мысли, что инерцию вкуса и мышления можно преодолеть сразу. Химия постепенно завоевывает свое место в обществе. Пусть некоторые дамы справедливо сетуют на капрон, он недостаточно пропускает воздух, в нем устают ноги. Однако капрон, нейлон и прочие искусственные ткани все-таки завоевали мир, миллиарды людей одеваются в искусственные одежды, которые должны совершенствоваться. Очередь за продуктами питания. Химия уже вошла в фармацевтическую промышленность, да и в пищевую тоже. Вспомните всякие конфитюры, желе да и многое другое. Химия — друг людей. А больные, которым нечего выбирать? В силу своей болезни или перенесенной операции они какое-то время не могут принимать пищу. Химики приходят им на помощь. Организму, собственно говоря, нужны не просто белки, чей вкус и запах вы здесь оценивали, а аминокислоты, которые из этих белков после их расщепления внутри организма он для себя выделит. Так вот, полный набор аминокислот мы можем вводить больному прямо в кровь, минуя пищеварительный аппарат, чью роль выполнят наши лабораторные установки. Мы достаточно широко применяем уже такую диету и радуемся, что она многим больным сохранила жизнь. Находясь в самом тяжелом состоянии, они даже не теряли в весе. Однако химики не предлагают человечеству перейти на питательные пилюли. В этом нет необходимости. Да и пилюли эти весили бы около восьмидесяти граммов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104