Вилена ощущала его как живое враждебное существо, хотя это было нелепо. Слышался и ее голос. Он звучал взволнованно, порой даже увлеченно.
Члены комиссии кивали и переглядывались.
У Вилены от возмущения электронной машиной внутри все клокотало, бурлило, она была вне себя, но ничем не выдала своего состояния, потому что была уверена в себе.
Покончив со «школьными» вопросами по математике и физике, машина наконец перешла к главному — к принципам звездных рейсов…
— Применение нейтринных двигателей взамен морально устаревших фотонных, — послышался голос Вилены, — прогрессивно и обещающе, однако малоэффективно.
Шорох пронесся по залу.
— По существу, вся система использующего такие двигатели звездолета «Жизнь» напоминает старинные «поставы», когда для курьера засылали вперед сменных лошадей. Посылка в космос вперед грузолетов с топливом для нейтринных двигателей сопряжена с огромными трудностями и риском. Звездолет должен нагонять их, перегружать с них топливо и лететь дальше, наращивая скорость, чтобы уже на еще большей скорости нагнать топливо, оставленное для него следующим кораблем-заправщиком.
— Слышно было, как Вилена вздохнула, словно набирая в грудь воздуха для ныряния. Невольно вздохнули и все в зале. Вилена продолжала: — Если в первой части рейса все это с известной натяжкой выглядит осуществимым, то на обратном пути трудновообразимо. Недаром основную часть горючего на обратный путь кораблю все же приходится брать с собой. Однако на последнем этапе пути он должен догнать заблаговременно пущенные по замкнутой «кометной траектории» танкеры. Поэтому график такого рейса чрезмерно жесток. Кто знает, какие случайности встретятся в пути и на чужой планете!
Сидевший среди членов комиссии Вольдемар Павлович Архис многозначительно посмотрел на Виева. Тот рассматривал потолок зала, где было изображено звездное небо. Его лицо индийского йога ничего не выражало.
— Следовательно, метод Виева для звездных рейсов непригоден? — спросил холодный голос машины.
— Малопригоден, — ответил звонкий голос Вилены. — Можно воспользоваться выводами недавно опубликованной теории микрочастиц Ильина, чтобы обеспечить корабль топливом в любом месте пространства, где он находится.
— Я просил бы остановиться на этом вопросе подробнее, — попросил Вольдемар Павлович Архис, словно его замечание могло сказаться на записи.
Все повернулись к Вилене. Но ей нечего было говорить. Получилось так, что ее голос отвечал именно на эту просьбу Архиса.
— Физика ныне уже не пройдет мимо того, что каждая микрочастица представляет собой неизлучающую систему вращающихся на двух орбитах электрических зарядов. Можно представить себе, сколько энергии выделится, если разодрать эту систему, образно говоря, «разломать микролюстру» на два обода. Если силы связи будут преодолены, то энергия связи станет свободной. С освобождением этой энергии начнется новый этап в жизни человечества. Оно овладеет, как овладело химической, а потом атомной, и вакуумной энергией. Я говорю вакуумной, поскольку основная часть пространства занята вакуумом и вкрапления вещества в нем ничтожны. Однако такую же энергию можно получить и из любой микрочастицы вещества (или антивещества). Физики подсчитали, что вакуумная энергия (связи) в протоне в десять в шестнадцатой степени раз больше полной его ядерной энергии. Я не могу пока подсказать способ, как «разодрать» микрочастицу на составные части, но, принципиально говоря, «возбудить» вакуум возможно. При этом возникнут пары материальных частиц из ничего, то есть из субстанции, которую ошибочно считали ничем. Как только микрочастицы из вакуума будут получены, их станет возможным разламывать и извлекать из них вакуумную энергию. Для звездолетов это имеет практическое значение. Где бы они ни находились в пространстве, они всегда могут получить топливо из окружающего вакуума. Топливом станет само окружающее пространство. Мысль Виева — иметь в космосе запасы горючего для звездного рейса — верна. Но завозить его туда не будет нужды.
— Ответ принят, — прозвучал металлический голос.
— Я изучил эту запись, прежде чем прийти сюда, — сказал Виев. — Как видите, мои идеи убедительно опровергнуты. Электронный экзаменатор показал себя воплощением рутинного мышления — он не мог увидеть больше той программы, которая в него вложена. Ответ, не совпадающий с шаблонными представлениями и догмами, он вполне бесстрастно и последовательно (и бездумно!) оценил как неудовлетворительный! Но ведь это творческий ответ!.. Вилена Ланская, как нейтринный физик, вовсе не вспоминает чужих знаний, как можно было бы ожидать. Нет, лишь отталкиваясь от них, она сама выдвигает новый принцип звездоплавания: расщепление слипшихся микрочастиц вакуума с последующим использованием энергии и микросвязи. Честное слово! Здесь есть о чем подумать! Можно поблагодарить нашего нейтринного физика за столь перспективную идею. И такого физика я, не задумываясь, включил бы в состав звездного экипажа. И я предлагаю отборочной комиссии поступить так в отношении Вилены Юльевны Ланской-Ратовой.
Вилена, плотно сжав губы, пристально смотрела перед собой.
Члены комиссии переговаривались. Встал профессор Шилов.
— Я ошеломлен! — сказал он. — Нет слов, чтобы выразить мое восхищение. Сам вакуум, само пространство становится горючим для звездных рейсов! Перспективный путь для науки и техники грядущего!
Шилов смотрел Вилене в лицо, стараясь прочесть отзвук своих слов, и был удовлетворен. Она не смогла скрыть радости. Ведь это был первый член комиссии, поддержавший ее после Виева.
— Но что предлагает уважаемый Главный конструктор! — патетически воскликнул Шилов. — У меня не укладывается в моей седой голове, как можно человека, сделавшего величайшее изобретение века, наградить… ссылкой в звездный рейс. Вправе ли мы отодвигать использование блестящей идеи Вилены Ланской-Ратовой на полстолетия? Я предлагаю считать Вилену Ланскую-Ратову не только выдержавшей экзамен, но и продемонстрировавшей недюжинный талант ученого. — Он сделал многозначительную паузу и совсем уже по-актерски закончил: — Но, увы, такие таланты в звездном экипаже все-таки не требуются. Подобным ученым место на Земле.
Он сел, довольный своей речью. Но тут поднялся академик Руденко:
— Я вовсе не собираюсь опровергать мнение уважаемого Игнатия Семеновича Шилова. Я присоединяюсь к его восторгам. Для меня лишь пренепонятно, почему реализация идеи Вилены Ланской-Ратовой, ежели она улетит, отложится на полвека? Обращу внимание, что в публикации и математическом оформлении теории микрочастиц Ильина профессор Юлий Сергеевич Ланской, который, безусловно, остается на Земле, принял самое живейшее участие. Для всех ясно, даже для машинного мозга, если он верно запрограммирован, что Вилена заслужила право лететь в звездный рейс. Мы знаем, что ею руководило. И поэтому ее стремлению лететь мы обязаны появлением новой животворящей научной идеи. Как видите, прав был старинный философ, восклицая, что ничто великое в мире не совершалось без страсти. Нет у меня сил ответить отказом такой женщине. Пусть летит. И пусть будущим поколениям людей расскажет после возвращения, что мы с вами, преданные науке, не чужды были и человеческих чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Члены комиссии кивали и переглядывались.
У Вилены от возмущения электронной машиной внутри все клокотало, бурлило, она была вне себя, но ничем не выдала своего состояния, потому что была уверена в себе.
Покончив со «школьными» вопросами по математике и физике, машина наконец перешла к главному — к принципам звездных рейсов…
— Применение нейтринных двигателей взамен морально устаревших фотонных, — послышался голос Вилены, — прогрессивно и обещающе, однако малоэффективно.
Шорох пронесся по залу.
— По существу, вся система использующего такие двигатели звездолета «Жизнь» напоминает старинные «поставы», когда для курьера засылали вперед сменных лошадей. Посылка в космос вперед грузолетов с топливом для нейтринных двигателей сопряжена с огромными трудностями и риском. Звездолет должен нагонять их, перегружать с них топливо и лететь дальше, наращивая скорость, чтобы уже на еще большей скорости нагнать топливо, оставленное для него следующим кораблем-заправщиком.
— Слышно было, как Вилена вздохнула, словно набирая в грудь воздуха для ныряния. Невольно вздохнули и все в зале. Вилена продолжала: — Если в первой части рейса все это с известной натяжкой выглядит осуществимым, то на обратном пути трудновообразимо. Недаром основную часть горючего на обратный путь кораблю все же приходится брать с собой. Однако на последнем этапе пути он должен догнать заблаговременно пущенные по замкнутой «кометной траектории» танкеры. Поэтому график такого рейса чрезмерно жесток. Кто знает, какие случайности встретятся в пути и на чужой планете!
Сидевший среди членов комиссии Вольдемар Павлович Архис многозначительно посмотрел на Виева. Тот рассматривал потолок зала, где было изображено звездное небо. Его лицо индийского йога ничего не выражало.
— Следовательно, метод Виева для звездных рейсов непригоден? — спросил холодный голос машины.
— Малопригоден, — ответил звонкий голос Вилены. — Можно воспользоваться выводами недавно опубликованной теории микрочастиц Ильина, чтобы обеспечить корабль топливом в любом месте пространства, где он находится.
— Я просил бы остановиться на этом вопросе подробнее, — попросил Вольдемар Павлович Архис, словно его замечание могло сказаться на записи.
Все повернулись к Вилене. Но ей нечего было говорить. Получилось так, что ее голос отвечал именно на эту просьбу Архиса.
— Физика ныне уже не пройдет мимо того, что каждая микрочастица представляет собой неизлучающую систему вращающихся на двух орбитах электрических зарядов. Можно представить себе, сколько энергии выделится, если разодрать эту систему, образно говоря, «разломать микролюстру» на два обода. Если силы связи будут преодолены, то энергия связи станет свободной. С освобождением этой энергии начнется новый этап в жизни человечества. Оно овладеет, как овладело химической, а потом атомной, и вакуумной энергией. Я говорю вакуумной, поскольку основная часть пространства занята вакуумом и вкрапления вещества в нем ничтожны. Однако такую же энергию можно получить и из любой микрочастицы вещества (или антивещества). Физики подсчитали, что вакуумная энергия (связи) в протоне в десять в шестнадцатой степени раз больше полной его ядерной энергии. Я не могу пока подсказать способ, как «разодрать» микрочастицу на составные части, но, принципиально говоря, «возбудить» вакуум возможно. При этом возникнут пары материальных частиц из ничего, то есть из субстанции, которую ошибочно считали ничем. Как только микрочастицы из вакуума будут получены, их станет возможным разламывать и извлекать из них вакуумную энергию. Для звездолетов это имеет практическое значение. Где бы они ни находились в пространстве, они всегда могут получить топливо из окружающего вакуума. Топливом станет само окружающее пространство. Мысль Виева — иметь в космосе запасы горючего для звездного рейса — верна. Но завозить его туда не будет нужды.
— Ответ принят, — прозвучал металлический голос.
— Я изучил эту запись, прежде чем прийти сюда, — сказал Виев. — Как видите, мои идеи убедительно опровергнуты. Электронный экзаменатор показал себя воплощением рутинного мышления — он не мог увидеть больше той программы, которая в него вложена. Ответ, не совпадающий с шаблонными представлениями и догмами, он вполне бесстрастно и последовательно (и бездумно!) оценил как неудовлетворительный! Но ведь это творческий ответ!.. Вилена Ланская, как нейтринный физик, вовсе не вспоминает чужих знаний, как можно было бы ожидать. Нет, лишь отталкиваясь от них, она сама выдвигает новый принцип звездоплавания: расщепление слипшихся микрочастиц вакуума с последующим использованием энергии и микросвязи. Честное слово! Здесь есть о чем подумать! Можно поблагодарить нашего нейтринного физика за столь перспективную идею. И такого физика я, не задумываясь, включил бы в состав звездного экипажа. И я предлагаю отборочной комиссии поступить так в отношении Вилены Юльевны Ланской-Ратовой.
Вилена, плотно сжав губы, пристально смотрела перед собой.
Члены комиссии переговаривались. Встал профессор Шилов.
— Я ошеломлен! — сказал он. — Нет слов, чтобы выразить мое восхищение. Сам вакуум, само пространство становится горючим для звездных рейсов! Перспективный путь для науки и техники грядущего!
Шилов смотрел Вилене в лицо, стараясь прочесть отзвук своих слов, и был удовлетворен. Она не смогла скрыть радости. Ведь это был первый член комиссии, поддержавший ее после Виева.
— Но что предлагает уважаемый Главный конструктор! — патетически воскликнул Шилов. — У меня не укладывается в моей седой голове, как можно человека, сделавшего величайшее изобретение века, наградить… ссылкой в звездный рейс. Вправе ли мы отодвигать использование блестящей идеи Вилены Ланской-Ратовой на полстолетия? Я предлагаю считать Вилену Ланскую-Ратову не только выдержавшей экзамен, но и продемонстрировавшей недюжинный талант ученого. — Он сделал многозначительную паузу и совсем уже по-актерски закончил: — Но, увы, такие таланты в звездном экипаже все-таки не требуются. Подобным ученым место на Земле.
Он сел, довольный своей речью. Но тут поднялся академик Руденко:
— Я вовсе не собираюсь опровергать мнение уважаемого Игнатия Семеновича Шилова. Я присоединяюсь к его восторгам. Для меня лишь пренепонятно, почему реализация идеи Вилены Ланской-Ратовой, ежели она улетит, отложится на полвека? Обращу внимание, что в публикации и математическом оформлении теории микрочастиц Ильина профессор Юлий Сергеевич Ланской, который, безусловно, остается на Земле, принял самое живейшее участие. Для всех ясно, даже для машинного мозга, если он верно запрограммирован, что Вилена заслужила право лететь в звездный рейс. Мы знаем, что ею руководило. И поэтому ее стремлению лететь мы обязаны появлением новой животворящей научной идеи. Как видите, прав был старинный философ, восклицая, что ничто великое в мире не совершалось без страсти. Нет у меня сил ответить отказом такой женщине. Пусть летит. И пусть будущим поколениям людей расскажет после возвращения, что мы с вами, преданные науке, не чужды были и человеческих чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88