При одном из таких поворотов Хэкл заметил, что Рогатый Джордж исчез. Бабочка пролетела мимо него и внезапно исчезла. Макс понял, что должен доверять своим чувствам. Он быстро шагнул в темноватое мерцание на периферии…
– Кто только что сыграл? – спросил Джо.
– Никто, – ответил Джимми. – А что?
– Мы получили чужака.
– Это Джаз? – спросила Дейзи.
– Нет, я говорю не о бабочке, а о кости.
– Какой номинал? – вмешался отец Дейзи.
– Два-пусто. Нет, значение изменилось. Дубль-зеро. Снова Два-пусто. Это Макс?
Джимми кивнул.
– Ладно, перейдем к другому плану. Хэкл в Доме Шансов. Мы уверены, что он несет в себе Костлявого Джокера. Где он?
Джо секунду рассматривал карту лабиринта.
– Верхний этаж. Почти рядом с периметром. Теперь он движется… внутрь. Вместе с ним какая-то бабочка.
– Что он там делает? – спросила Дейзи.
– Хотел бы я знать. У тебя есть два-зеро?
Дейзи кивнула.
– Хорошо. Убери кость из игры.
Джимми оттолкнул костяшку в сторону.
– Тяни еще одну.
Дейзи выполнила указание отца.
– А где Джазир? – спросила Целия. – Почему он не появляется?
Никто ей не ответил. Часы продолжали отсчет…
Если бы в восемь пятнадцать этого вечера какой-то случайный прохожий прогуливался по Барлоумур-роуд и рассматривал темное небо, он не заметил бы ничего странного. Но наблюдательный человек удивился бы облаку бабочек, которое направлялось к Дому Шансов. То был исключительно плотный рой, более шумный и медлительный, чем обычные скопища рекламок, прилетавшие за новыми слоганами.
Опытный блурпсолог был бы удивлен, с каким трудом рой проник в здание. Вершина Дома Шансов имела купол с широким отверстием. Эта так называемая скважина служила проходом, через который бабочки влетали внутрь рекламного улья. Обычно здесь они разделялись на несколько групп и без труда пролетали в отверстие. Но данный рой по каким-то причинам не желал трансформироваться и продирался сквозь скважину всей массой.
– Мы получили его! – закричал Джо Крокус. – Он внутри.
– Джазир? – спросила Целия. – Смотрите! У него мое перо.
Среди роя темных инфобабочек, которые ворвались в лабиринт, одна из блурпс выделялась желтовато-зелеными полосками.
– Ну что? – спросил Джо. – Мне активировать Тезея?
– Нет! Только тогда, когда я скажу. Джазир должен добраться до центра. Мы продолжаем играть. Дочь…
Дейзи сделала ход, приставив дубль-два к шесть-два и впустив в переходы лабиринта новых бабочек.
…Джазир находился в Улье – в небольшом помещении, где миллионы бабочек собирались перед тем, как устремиться по различным проходам. Над головой через сонмы влетающих рекламок он видел проблески луны. Его по-прежнему покрывали сотни насекомых. На них садились другие бабочки, прижимаясь, лаская, нашептывая. Пока он имел такую защиту, проблем не ожидалось. Рой направился к темному отверстию…
Хэкл потерялся в лабиринте. Он сделал лишь пару шагов, и дверь исчезла, став невидимой. Возможно, ее никогда и не было, – подумал он. – Возможно, я всегда скитался здесь. Ослепленный ярким светом, он зашагал по ветвящимся проходам. Рогатый Джордж повернул налево, и Макс последовал за ним. Отныне он мог полагаться только на курсорную бабочку.
…Масала, рекламка Джазира, прижатая к телу хозяина, ощущала реку ваза, которая струилась где-то в темноте. Сочась соком и секрециями, она рвалась вперед – к Королеве. Да, рой мчался к Королеве бабочек, которую Джаз никогда не принимал в расчет. Но эта мысль уже принадлежала не ему, а общему разуму роя: необходимо найти Королеву, она накормит, накормит…
Хэкл вошел в зеркальный павильон и изумленно уставился на свое отражение. Разбитая и тощая фигура шокировала его. Кого напоминало это существо с редкими прядками прямых волос и ввалившимися глазами? Неужели это он? Немощная оболочка прежнего Максимуса Хэкла. Раковина Костлявого Джокера. Он больше не чувствовал в себе присутствия Бенни. Только кость – сухую кость. Казалось, что его натянутая кожа готова была треснуть и оголить танцующий скелет.
Следуя за курсорной бабочкой, он вошел в один из тысяч проходов и снова затерялся в коридорах лабиринта. Это сооружение отличалось от всех его разработок. Мистер Миллион взял оригинальную программу Хэкла, исказил ее, помножил на саму себя и выкормил отвратительное чудовище, которое непрерывно сношалось с собой и размножало новые пути. А он шагал по ним, усталый и потерянный…
Хэкл закричал от отчаяния.
– Что-то пошло не так, – сказал Джо.
– Что именно? – не отрываясь от игры, спросил Джимми.
– Лабиринт… Он продолжает изменяться.
– Что? – переспросила Дейзи.
– Он меняется, – закричала Целия. – Похоже, он и раньше менялся все время. Как же мы тогда найдем…
– Сколько времени? – спросил Джимми. – Быстро!
– Восемь тридцать. Нет! Время только что изменилось. Сейчас восемь двадцать пять. Проклятье! Восемь сорок семь.
Внезапно отец Дейзи смел костяшки со стола.
– Хорошо. Мы начинаем новую игру.
Он открыл вторую коробку и быстро высыпал кости.
– Отец…
– Выбирай и играй!
– Но они…
– Играй! Играй до победы!
Дейзи играла, хотя любая кость, которую она брала в руки, менялась каждую секунду, даже когда ее опускали на стол. Так, в начале она предъявила дубль-пять, но комбинация костяшки превратилась в два-один. Отец взял инициативу на себя. Он выложил какую-то обычную кость, и та стала дублем-пять. Дейзи пыталась найти ей соответствие, но слишком медлила.
– Быстрее! Не думай! Просто играй.
Дейзи играла. Просто играла. И каким-то чудом находила соответствия.
– Лабиринт стабилизировался, – крикнул Джо.
– Хорошо, мы вернулись на правильный курс, – сказал Джимми. – Время?
– Восемь двадцать девять, – ответил Джо. – Восемь тридцать. Сейчас начнется шоу.
На втором экране зазвучал веселый мотив, за которым последовала тематическая песня:
Это время домитуч! Время доминочи!
Дом, дом, дом, время доминочи!
«Бабочки»
И во всем Манчестере, в туалетах, ванных и театрах, в спальнях новобрачных и кабинках стриптиз-баров, в собачьих питомниках и плавательных бассейнах, на автобусных остановках и мусорных свалках, в ночных кегельбанах и ремонтных гаражах, в ночлежках и развалинах, в каморках пьяниц и разбитых трейлерах, во дворцах и сияющих офисах, на стартовых площадках и военных полигонах, в госпиталях для бедных и пентхаузах, у кроватей больных и здоровых, в театральных закусочных и питомниках молодоженов, в сломанных ванных и мусорных барах, в стриптиз-офисах, на личных свалках и постельных полигонах, в сверкающих разбитых туалетах и ночных театральных трейлерах – везде, где царствовали риск и надежда – слабый проблеск надежды, искорка, лучинка, – игроки поглаживали свои кровно заработанные костяшки домино, мечтая о том, что Пышка Шанс станцует сегодня только для них.
Почему бы тебе не рискнуть?
Ты же можешь найти свои точки
В твоей маленькой счастливой доминочи!
«Бабочки»
А в доме Хэкла на Барлоумур-роуд игралась другая игра – с более ценным призом.
– По крайней мере, мы знаем, кто сейчас поет, – сказал Джо.
– Да, – согласилась Целия. – Это чертов Фрэнк Сценарио. Грязный обманщик!
В Доме Шансов проводилось сразу два больших розыгрыша с призами из костей и бабочек. Хэкл услышал песню, которая тысячами отголосков разносилась по проходам, вызывая ответные отклики из потаенных мест.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– Кто только что сыграл? – спросил Джо.
– Никто, – ответил Джимми. – А что?
– Мы получили чужака.
– Это Джаз? – спросила Дейзи.
– Нет, я говорю не о бабочке, а о кости.
– Какой номинал? – вмешался отец Дейзи.
– Два-пусто. Нет, значение изменилось. Дубль-зеро. Снова Два-пусто. Это Макс?
Джимми кивнул.
– Ладно, перейдем к другому плану. Хэкл в Доме Шансов. Мы уверены, что он несет в себе Костлявого Джокера. Где он?
Джо секунду рассматривал карту лабиринта.
– Верхний этаж. Почти рядом с периметром. Теперь он движется… внутрь. Вместе с ним какая-то бабочка.
– Что он там делает? – спросила Дейзи.
– Хотел бы я знать. У тебя есть два-зеро?
Дейзи кивнула.
– Хорошо. Убери кость из игры.
Джимми оттолкнул костяшку в сторону.
– Тяни еще одну.
Дейзи выполнила указание отца.
– А где Джазир? – спросила Целия. – Почему он не появляется?
Никто ей не ответил. Часы продолжали отсчет…
Если бы в восемь пятнадцать этого вечера какой-то случайный прохожий прогуливался по Барлоумур-роуд и рассматривал темное небо, он не заметил бы ничего странного. Но наблюдательный человек удивился бы облаку бабочек, которое направлялось к Дому Шансов. То был исключительно плотный рой, более шумный и медлительный, чем обычные скопища рекламок, прилетавшие за новыми слоганами.
Опытный блурпсолог был бы удивлен, с каким трудом рой проник в здание. Вершина Дома Шансов имела купол с широким отверстием. Эта так называемая скважина служила проходом, через который бабочки влетали внутрь рекламного улья. Обычно здесь они разделялись на несколько групп и без труда пролетали в отверстие. Но данный рой по каким-то причинам не желал трансформироваться и продирался сквозь скважину всей массой.
– Мы получили его! – закричал Джо Крокус. – Он внутри.
– Джазир? – спросила Целия. – Смотрите! У него мое перо.
Среди роя темных инфобабочек, которые ворвались в лабиринт, одна из блурпс выделялась желтовато-зелеными полосками.
– Ну что? – спросил Джо. – Мне активировать Тезея?
– Нет! Только тогда, когда я скажу. Джазир должен добраться до центра. Мы продолжаем играть. Дочь…
Дейзи сделала ход, приставив дубль-два к шесть-два и впустив в переходы лабиринта новых бабочек.
…Джазир находился в Улье – в небольшом помещении, где миллионы бабочек собирались перед тем, как устремиться по различным проходам. Над головой через сонмы влетающих рекламок он видел проблески луны. Его по-прежнему покрывали сотни насекомых. На них садились другие бабочки, прижимаясь, лаская, нашептывая. Пока он имел такую защиту, проблем не ожидалось. Рой направился к темному отверстию…
Хэкл потерялся в лабиринте. Он сделал лишь пару шагов, и дверь исчезла, став невидимой. Возможно, ее никогда и не было, – подумал он. – Возможно, я всегда скитался здесь. Ослепленный ярким светом, он зашагал по ветвящимся проходам. Рогатый Джордж повернул налево, и Макс последовал за ним. Отныне он мог полагаться только на курсорную бабочку.
…Масала, рекламка Джазира, прижатая к телу хозяина, ощущала реку ваза, которая струилась где-то в темноте. Сочась соком и секрециями, она рвалась вперед – к Королеве. Да, рой мчался к Королеве бабочек, которую Джаз никогда не принимал в расчет. Но эта мысль уже принадлежала не ему, а общему разуму роя: необходимо найти Королеву, она накормит, накормит…
Хэкл вошел в зеркальный павильон и изумленно уставился на свое отражение. Разбитая и тощая фигура шокировала его. Кого напоминало это существо с редкими прядками прямых волос и ввалившимися глазами? Неужели это он? Немощная оболочка прежнего Максимуса Хэкла. Раковина Костлявого Джокера. Он больше не чувствовал в себе присутствия Бенни. Только кость – сухую кость. Казалось, что его натянутая кожа готова была треснуть и оголить танцующий скелет.
Следуя за курсорной бабочкой, он вошел в один из тысяч проходов и снова затерялся в коридорах лабиринта. Это сооружение отличалось от всех его разработок. Мистер Миллион взял оригинальную программу Хэкла, исказил ее, помножил на саму себя и выкормил отвратительное чудовище, которое непрерывно сношалось с собой и размножало новые пути. А он шагал по ним, усталый и потерянный…
Хэкл закричал от отчаяния.
– Что-то пошло не так, – сказал Джо.
– Что именно? – не отрываясь от игры, спросил Джимми.
– Лабиринт… Он продолжает изменяться.
– Что? – переспросила Дейзи.
– Он меняется, – закричала Целия. – Похоже, он и раньше менялся все время. Как же мы тогда найдем…
– Сколько времени? – спросил Джимми. – Быстро!
– Восемь тридцать. Нет! Время только что изменилось. Сейчас восемь двадцать пять. Проклятье! Восемь сорок семь.
Внезапно отец Дейзи смел костяшки со стола.
– Хорошо. Мы начинаем новую игру.
Он открыл вторую коробку и быстро высыпал кости.
– Отец…
– Выбирай и играй!
– Но они…
– Играй! Играй до победы!
Дейзи играла, хотя любая кость, которую она брала в руки, менялась каждую секунду, даже когда ее опускали на стол. Так, в начале она предъявила дубль-пять, но комбинация костяшки превратилась в два-один. Отец взял инициативу на себя. Он выложил какую-то обычную кость, и та стала дублем-пять. Дейзи пыталась найти ей соответствие, но слишком медлила.
– Быстрее! Не думай! Просто играй.
Дейзи играла. Просто играла. И каким-то чудом находила соответствия.
– Лабиринт стабилизировался, – крикнул Джо.
– Хорошо, мы вернулись на правильный курс, – сказал Джимми. – Время?
– Восемь двадцать девять, – ответил Джо. – Восемь тридцать. Сейчас начнется шоу.
На втором экране зазвучал веселый мотив, за которым последовала тематическая песня:
Это время домитуч! Время доминочи!
Дом, дом, дом, время доминочи!
«Бабочки»
И во всем Манчестере, в туалетах, ванных и театрах, в спальнях новобрачных и кабинках стриптиз-баров, в собачьих питомниках и плавательных бассейнах, на автобусных остановках и мусорных свалках, в ночных кегельбанах и ремонтных гаражах, в ночлежках и развалинах, в каморках пьяниц и разбитых трейлерах, во дворцах и сияющих офисах, на стартовых площадках и военных полигонах, в госпиталях для бедных и пентхаузах, у кроватей больных и здоровых, в театральных закусочных и питомниках молодоженов, в сломанных ванных и мусорных барах, в стриптиз-офисах, на личных свалках и постельных полигонах, в сверкающих разбитых туалетах и ночных театральных трейлерах – везде, где царствовали риск и надежда – слабый проблеск надежды, искорка, лучинка, – игроки поглаживали свои кровно заработанные костяшки домино, мечтая о том, что Пышка Шанс станцует сегодня только для них.
Почему бы тебе не рискнуть?
Ты же можешь найти свои точки
В твоей маленькой счастливой доминочи!
«Бабочки»
А в доме Хэкла на Барлоумур-роуд игралась другая игра – с более ценным призом.
– По крайней мере, мы знаем, кто сейчас поет, – сказал Джо.
– Да, – согласилась Целия. – Это чертов Фрэнк Сценарио. Грязный обманщик!
В Доме Шансов проводилось сразу два больших розыгрыша с призами из костей и бабочек. Хэкл услышал песню, которая тысячами отголосков разносилась по проходам, вызывая ответные отклики из потаенных мест.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74