она усто-
ит благодаря своей многочисленности. Позор и насмешки лишь
скользят по ней, как пули по кабану или крокодилу.
О Глядя на то, что творится на свете, развеселится даже
самый мрачный мизантроп, Гераклит - и тот лопнет со
смеху.
О Даже при равном уме и образованности бедняк, на мой
взгляд, знает природу, человеческое сердце и общество лучше,
нежели человек, богатый от рождения: в те минуты, когда вто-
рой наслаждался жизнью, первый находил утешение в том, что
размышлял о ней.
О Когда видишь, что коронованная особа по собственному
почину совершает похвальный поступок, невольно хочется
объяснить большинство ее ошибок и слабостей влиянием тех,
кто окружают трон, и мы восклицаем: <Как жаль, что этот госу-
- 158 -
дарь избрал друзьями Дамиса и Арамона1>. При э?6>м мы забы-
ваем, что, если бы Дамис и Арамон отличались благородным и
сильным характером, они не были бы друзьями монарха.
О Чем больше успехов делает философия, тем ревностней
силится глупость установить всевластие предрассудков. По-
смотрите, например, как поощряет правительство всяческие
дворянские привилегии. Дело дошло до того, что женщинами
у нас считают только знатных дам или девок, другие в счет не
идут. Никакие добродетели не могут возвысить женщину над
ее положением в обществе; это в силах сделать лишь порок.
Выдвинуться и снискать уважение к себе, если у вас нет
знатных предков и дорогу вам преграждает толпа людей, ко-
торые с колыбели обладают всеми благами жизни, - это все
равно что выиграть или по крайней мере свести вничью шах-
матную партию, дав партнеру ладью вперед. Когда же - что
случается довольно часто - светские условности даруют ва-
шим соперникам слишком большие преимущества, вам при-
ходится и вовсе прекращать игру: фора ладьи - это еще куда
ни шло, фора ферзя - это уж слишком.
О Наставники юного принца, которые надеются дать ему
хорошее воспитание, а сами примиряются с унизительным при-
дворным этикетом и церемониями, похожи на учителей ариф-
метики, который, вознамерившись сделать из своих питомцев
отменных математиков, для начала согласился бы с ними в
том, что дважды три - восемь.
О Кто более чужд своему окружению - француз в Пеки-
не или Макао, лапландец в Сенегале или, может быть, все-таки
одаренный человек без денег и дворянских грамот, попавший в
среду людей, которые обладают одним из этих преимуществ
или обоими сразу? Общество как бы молчаливо условилось
лишить всяких прав девятнадцать двадцатых своих сочленов.
И такое общество тем не менее продолжает существовать.
Чудеса, да и только!
О Свет и общество в целом кажутся мне книжной полкой,
где на первый взгляд все в образцовом порядке, поскольку
книги расставлены на ней по формату и толщине, а на самом
деле царит полная неразбериха, потому что при расстановке
их не посчитались ни с областью знания, ни с предметом из-
ложения, ни с именем автора.
- 159 -
Дружба с человеком значительным и даже прославленным
давно уже не почитается достоинством в стране, где людей
нередко ценят за их пороки, а знакомства с ними ищут потому,
что они смешны.
О Бывают люди неприятные в обхождении, но не вынуж-
дающие ближних вести себя так же, как они; поэтому мы под-
час легко переносим их общество. Бывают и другие, не только
нелюбезные сами по себе, но одним своим присутствием уже
мешающие проявлять любезность всем остальным; такие
люди совершенно невыносимы. Вот почему мы так избегаем
педантов.
О Опыт наставляет частного человека, но развращает го-
сударей и сановников.
О Наша публика похожа на нынешнюю трагедию: она глу-
па, жестока и лишена вкуса.
О Царедворство - это ремесло, которое пытаются возвес-
ти в ранг науки: всякому хочется занять место повыше.
О Светские знакомства, приятельские отношения и т.д. -
все это в большинстве случаев имеет такое же касательство к
дружбе, как волокитство к любви.
О Умение вскользь обронить фразу
ших секретов светского красноречия.
При дворе всяк придворный: и принц крови, "и дежурный
капеллан, и очередной врач", и аптекарь.
один из важней-
0 Судьи по уголовным и гражданским делам, начальник
полиции и многие другие должностные лица, чья обязан-
ность - блюсти установленный порядок, почти всегда видят
людей в самом мрачном свете. Они полагают, что изучили
общество, хотя знают только его подонки. Но разве можно су-
дить о городе по сточным, канавам, о доме - по нужнику?
Такие чиновники обычно приводят мне на ум сторожей при
коллеже, которым отводят жилье вблизи отхожих мест и о
которых вспоминают, лишь когда надо кого-нибудь высечь.
О Шутка призвана карать любые пороки человека и об-
- 160 -
щества; она оберегает нас от постыдных поступков, помогает
нам ставить каждого на его место и не поступаться собствен-
ным, утверждает наше йревосходство над людьми, чье поведе-
ние мы осмеиваем, не давая при этом им повода сердиться на
нас, если только они не совсем уж чужды юмора и учтивости.
Люди, пусть даже незнатные, но ловко владеющие этим ору-
жием, всегда стяжают себе в свете, в хорошем обществе такое
же уважение, какое военные питают к искусным фехтоваль-
щикам. Один неглупый человек - я сам это слышал - го-
варивал: <Запретите шутку, и я завтра же перестану бывать в
свете>. Обмен шутками - это поединок, правда бескровный;
однако, подобно настоящей дуэли, он вынуждает нас быть сдер-
жанней и учтивей.
О Трудно даже представить себе, сколько вреда может при-
нести стремление заслужить столь банальную похвалу, как:
<Господин такой-то - очень приятный человек>. Не знаю уж
почему, но получается так, что покладистость, беззаботность,
слабодушие и ветреность, сдобренные известной долей остро-
умия, всегда по сердцу людям; что человек бесхарактерный и
живущий сегодняшним днем кажется им привлекательнее,
чем тот, кто последователен, тверд, верен своим правилам, кто
не забывает отсутствующего или больного друга, готов поки-
нуть веселую компанию, чтобы оказать ему услугу, и т. д. Но
не стоит перечислять недостатки, пороки и дурные черты, на
которые мы взираем с одобрением, - это слишком долго и
скучно. Скажу только, что именно поэтому светские люди, раз-
мышляющие об искусстве нравиться, куда чаще, чем то пред-
полагают другие да и они сами, так подвержены названным
выше слабостям - они жаждут, чтобы о них отозвались: <Гос-
подин такой-то - очень приятный человек>.
О Есть вещи, о которых юноша из знатной семьи даже не
догадывается. Как, например, в двадцать лет заподозрить, что
человек с красной лентой" тоже может быть полицейским
шпионом?
О И во Франции, и в других странах самые нелепые обычаи,
самые смешные условности пребывают под защитой двух слов:
<Так принято>. Именно этими словами отвечает готтентот на
вопрос европейцев, зачем он ест саранчу и пожирает кишащих
на нем паразитов. Он тоже говорит: <Так принято>.
б Акхомы ослют-
161
О Глупейшее и несправедливейшее имущественное при-
тязание, которое наверняка было бы осмеяно в собрании поря-
дочных людей, может стать поводом для судебного иска и, сле-
довательно, сделаться законным - ведь любую тяжбу можно
и проиграть, и выиграть. Точно так же самое нелепое и сме-
хотворное мнение торжествует в обществе или корпорации над
мнением куда более разумным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
ит благодаря своей многочисленности. Позор и насмешки лишь
скользят по ней, как пули по кабану или крокодилу.
О Глядя на то, что творится на свете, развеселится даже
самый мрачный мизантроп, Гераклит - и тот лопнет со
смеху.
О Даже при равном уме и образованности бедняк, на мой
взгляд, знает природу, человеческое сердце и общество лучше,
нежели человек, богатый от рождения: в те минуты, когда вто-
рой наслаждался жизнью, первый находил утешение в том, что
размышлял о ней.
О Когда видишь, что коронованная особа по собственному
почину совершает похвальный поступок, невольно хочется
объяснить большинство ее ошибок и слабостей влиянием тех,
кто окружают трон, и мы восклицаем: <Как жаль, что этот госу-
- 158 -
дарь избрал друзьями Дамиса и Арамона1>. При э?6>м мы забы-
ваем, что, если бы Дамис и Арамон отличались благородным и
сильным характером, они не были бы друзьями монарха.
О Чем больше успехов делает философия, тем ревностней
силится глупость установить всевластие предрассудков. По-
смотрите, например, как поощряет правительство всяческие
дворянские привилегии. Дело дошло до того, что женщинами
у нас считают только знатных дам или девок, другие в счет не
идут. Никакие добродетели не могут возвысить женщину над
ее положением в обществе; это в силах сделать лишь порок.
Выдвинуться и снискать уважение к себе, если у вас нет
знатных предков и дорогу вам преграждает толпа людей, ко-
торые с колыбели обладают всеми благами жизни, - это все
равно что выиграть или по крайней мере свести вничью шах-
матную партию, дав партнеру ладью вперед. Когда же - что
случается довольно часто - светские условности даруют ва-
шим соперникам слишком большие преимущества, вам при-
ходится и вовсе прекращать игру: фора ладьи - это еще куда
ни шло, фора ферзя - это уж слишком.
О Наставники юного принца, которые надеются дать ему
хорошее воспитание, а сами примиряются с унизительным при-
дворным этикетом и церемониями, похожи на учителей ариф-
метики, который, вознамерившись сделать из своих питомцев
отменных математиков, для начала согласился бы с ними в
том, что дважды три - восемь.
О Кто более чужд своему окружению - француз в Пеки-
не или Макао, лапландец в Сенегале или, может быть, все-таки
одаренный человек без денег и дворянских грамот, попавший в
среду людей, которые обладают одним из этих преимуществ
или обоими сразу? Общество как бы молчаливо условилось
лишить всяких прав девятнадцать двадцатых своих сочленов.
И такое общество тем не менее продолжает существовать.
Чудеса, да и только!
О Свет и общество в целом кажутся мне книжной полкой,
где на первый взгляд все в образцовом порядке, поскольку
книги расставлены на ней по формату и толщине, а на самом
деле царит полная неразбериха, потому что при расстановке
их не посчитались ни с областью знания, ни с предметом из-
ложения, ни с именем автора.
- 159 -
Дружба с человеком значительным и даже прославленным
давно уже не почитается достоинством в стране, где людей
нередко ценят за их пороки, а знакомства с ними ищут потому,
что они смешны.
О Бывают люди неприятные в обхождении, но не вынуж-
дающие ближних вести себя так же, как они; поэтому мы под-
час легко переносим их общество. Бывают и другие, не только
нелюбезные сами по себе, но одним своим присутствием уже
мешающие проявлять любезность всем остальным; такие
люди совершенно невыносимы. Вот почему мы так избегаем
педантов.
О Опыт наставляет частного человека, но развращает го-
сударей и сановников.
О Наша публика похожа на нынешнюю трагедию: она глу-
па, жестока и лишена вкуса.
О Царедворство - это ремесло, которое пытаются возвес-
ти в ранг науки: всякому хочется занять место повыше.
О Светские знакомства, приятельские отношения и т.д. -
все это в большинстве случаев имеет такое же касательство к
дружбе, как волокитство к любви.
О Умение вскользь обронить фразу
ших секретов светского красноречия.
При дворе всяк придворный: и принц крови, "и дежурный
капеллан, и очередной врач", и аптекарь.
один из важней-
0 Судьи по уголовным и гражданским делам, начальник
полиции и многие другие должностные лица, чья обязан-
ность - блюсти установленный порядок, почти всегда видят
людей в самом мрачном свете. Они полагают, что изучили
общество, хотя знают только его подонки. Но разве можно су-
дить о городе по сточным, канавам, о доме - по нужнику?
Такие чиновники обычно приводят мне на ум сторожей при
коллеже, которым отводят жилье вблизи отхожих мест и о
которых вспоминают, лишь когда надо кого-нибудь высечь.
О Шутка призвана карать любые пороки человека и об-
- 160 -
щества; она оберегает нас от постыдных поступков, помогает
нам ставить каждого на его место и не поступаться собствен-
ным, утверждает наше йревосходство над людьми, чье поведе-
ние мы осмеиваем, не давая при этом им повода сердиться на
нас, если только они не совсем уж чужды юмора и учтивости.
Люди, пусть даже незнатные, но ловко владеющие этим ору-
жием, всегда стяжают себе в свете, в хорошем обществе такое
же уважение, какое военные питают к искусным фехтоваль-
щикам. Один неглупый человек - я сам это слышал - го-
варивал: <Запретите шутку, и я завтра же перестану бывать в
свете>. Обмен шутками - это поединок, правда бескровный;
однако, подобно настоящей дуэли, он вынуждает нас быть сдер-
жанней и учтивей.
О Трудно даже представить себе, сколько вреда может при-
нести стремление заслужить столь банальную похвалу, как:
<Господин такой-то - очень приятный человек>. Не знаю уж
почему, но получается так, что покладистость, беззаботность,
слабодушие и ветреность, сдобренные известной долей остро-
умия, всегда по сердцу людям; что человек бесхарактерный и
живущий сегодняшним днем кажется им привлекательнее,
чем тот, кто последователен, тверд, верен своим правилам, кто
не забывает отсутствующего или больного друга, готов поки-
нуть веселую компанию, чтобы оказать ему услугу, и т. д. Но
не стоит перечислять недостатки, пороки и дурные черты, на
которые мы взираем с одобрением, - это слишком долго и
скучно. Скажу только, что именно поэтому светские люди, раз-
мышляющие об искусстве нравиться, куда чаще, чем то пред-
полагают другие да и они сами, так подвержены названным
выше слабостям - они жаждут, чтобы о них отозвались: <Гос-
подин такой-то - очень приятный человек>.
О Есть вещи, о которых юноша из знатной семьи даже не
догадывается. Как, например, в двадцать лет заподозрить, что
человек с красной лентой" тоже может быть полицейским
шпионом?
О И во Франции, и в других странах самые нелепые обычаи,
самые смешные условности пребывают под защитой двух слов:
<Так принято>. Именно этими словами отвечает готтентот на
вопрос европейцев, зачем он ест саранчу и пожирает кишащих
на нем паразитов. Он тоже говорит: <Так принято>.
б Акхомы ослют-
161
О Глупейшее и несправедливейшее имущественное при-
тязание, которое наверняка было бы осмеяно в собрании поря-
дочных людей, может стать поводом для судебного иска и, сле-
довательно, сделаться законным - ведь любую тяжбу можно
и проиграть, и выиграть. Точно так же самое нелепое и сме-
хотворное мнение торжествует в обществе или корпорации над
мнением куда более разумным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102