С этой целью он выхлопотал себе продолжительный отпуск, сказав, будто едет путешествовать.
Взошло солнце, настало утро, а между тем о Пеггаме не было ни слуху ни духу.
Надод и адмирал начали серьезно беспокоиться.
— Должно быть, старая лисица попалась в капкан, — сказал Красноглазый.
— По крайней мере я только этим и могу объяснить его отсутствие: ведь он же знает, что нужно спешить.
— Надобно пойти искать его, — отвечал Коллингвуд. — Я не могу долее оставаться в такой томительной неизвестности. У норрландцев слуги превосходные, чего доброго они узнают о нашем намерении и выйдут в море, чтобы поспеть в Розольфсе раньше нас.
Надод отправил отряд в двадцать человек на поиски Пеггама, а потом сам с Коллингвудом пошел в Блэкфрайярс.
Сойдя с корабля, который назывался «Север», они вышли на берег пониже Ламбета и, будучи слишком озабочены, даже и не заметили толпы матросов и праздно шатающихся, собравшейся около двух человек, заставляющих танцевать огромного белого медведя. Не заметили они и того, как один из вожаков медведя отделился от своего товарища и пустился за ними по следам, сделав товарищу знак.
Дойдя до дома Пеггама, они с удивлением увидали, что дверь отперта.
— По-моему, это нехороший признак, — сказал Надод.
— Войдем сперва и посмотрим, — отвечал Коллингвуд, входя в дом.
В доме была полнейшая тишина.
Надод и Коллингвуд окликнули еще раз, окликнули другой. Ответа не получили. В нижнем этаже не заметно было никаких особенных признаков, за исключением следов поспешного отъезда.
— Посмотрим наверху, — сказал адмирал.
Войдя в первую же комнату, они невольно вскрикнули: на камине стояла непотушенная лампа и горела среди белого дня.
— Это серьезный признак, — заметил Надод. — Должно быть, Пеггам после вчерашней казни опомнился и вернулся сюда.
— Вообще он очень неосторожен, ваш Пеггам, — сказал Коллингвуд. — Ну разве можно оставлять врага позади себя, не удостоверившись в его смерти?
— Вот поэтому-то он, вероятно, и возвратился сюда, — продолжал Надод.
— Разумеется, это он зажег лампу и потом забыл ее погасить.
— Но этим все-таки не объясняется его отсутствие в данную минуту.
— Это верно, и я даже…
Он вздрогнул и не договорил.
— Посмотрите! — вскричал он. — Посмотрите вот сюда… около окна…
В указанном направлении виднелось на паркете кровавое пятно.
— Кровь! — вскричал адмирал не в силах будучи подавить свое волнение.
— Кровь! Она еще свежая!.. Не прошло и двух часов, как она пролита!..
— Что такое здесь произошло? — задумчиво произнес Надод и тревожно оглянулся кругом.
Наклонившись, он поднял с пола пук рыжеватых, с сильной проседью волос.
— Ведь это волосы Пеггама, — сказал он, показывая пучок Коллингвуду.
— Тут была какая-то борьба, — заметил адмирал, — быть может, борьба на смерть.
— Сойдемте в подвал, — предложил Надод, у которого вдруг мелькнула догадка. — Быть может, там мы найдем объяснение.
Сердца обоих злодеев сильно бились, когда они спускались по узкой каменной лестнице в подземелье, где совершена была лютая казнь над несчастным Перси.
Войдя в подвал, Надод пошатнулся и едва не выронил из рук лампу.
Вырытая накануне яма была разрыта и пуста. Клерк Джошуа куда-то исчез.
— Не может быть, чтобы он выбрался отсюда сам, своими собственными усилиями! — вскричал Надод. — Но кто же это мог оказать ему поддержку?
— Слишком уж много было здесь народа давеча, — сентенциозно заметил адмирал. — Разве не могло найтись изменника в такой толпе?
— Я ручаюсь за всех, бывших здесь вчера с нами, — возразил Красноглазый.
— А между тем факт свидетельствует красноречиво. Если, как вы говорите, негодяй не мог убежать сам, то, стало быть, кто-нибудь из присутствующих здесь ему помог.
— Вы рассуждаете вполне логично, но все-таки я не допускаю измены со сторон наших. Тут были исключительно такие лица, семьи которых живут на Безымянном острове, следовательно, их преданность товариществу гарантирована вполне.
— Во всяком случае, часть тайны для нас объясняется: возвращаясь сюда ночью, Пеггам зажег лампу, но только что успел это сделать, как на него напали те, которые помогли Перси бежать. Пеггам сопротивлялся, получил рану
— и вот происхождение пятна на полу. Судя по количеству крови, рана была незначительна, так что Пеггам не умер, а унесен отсюда живым. Я положительно уверен, что он в настоящую минуту находится на одном из норрландских кораблей…
Это рассуждение адмирал закончил многозначительной фразой:
— Скоро ли наша очередь придет?
— Я нахожу, что вы правы, — задумчиво произнес Надод. — По всей вероятности, все произошло так, как вы говорите. Меня удивляет одно, почему Пеггам не убит в битве? Ведь он знает, что его ждет… Как мог он отдаться в руки врагов живым?
— Но что он жив — это несомненно, иначе убийцы оставили бы его тут. Зачем бы им уносить его труп?
— Гипотеза вполне правдоподобная, — согласился Красноглазый.
— Теперь нам остается только позаботиться о собственной нашей безопасности, а для этого самое лучшее — уехать немедленно из Лондона, да, пожалуй, и из Англии…
Этот разговор происходил в верхнем этаже, куда оба злодея поспешили вернуться, удостоверившись в побеге Перси.
— Я не разделяю вашего мнения, — сказал задумчиво адмирал.
— Вы ведь знаете Фредерика Биорна. От него нам нечего ждать пощады ни в каком случае. Зачем нам отказываться от нападения на Розольфсе? Это можно сделать и без Пеггама. Если вы уверены, что собранный вами отряд не откажется вам повиноваться.
— В повиновении-то я уверен, но все-таки об этом надо подумать… Я, право, не знаю еще, на что решиться…
В эту минуту в нижнем этаже дома раздался легкий стук, как будто ветер хлопнул незапертою дверью, но ни Надод, ни Коллингвуд не слыхали этого, поглощенные своим разговором.
— Как! Вы колеблетесь? — вскричал Коллингвуд. — Неужели вы не чувствуете, до какой степени тяжело и невыносимо наше положение? Неужели вам не случалось ни разу задаться вопросом: «А что со мною будет?» Ложиться вечером спать, не зная, придется ли утром проснуться в собственной постели, не пить и не есть без того, чтобы не подумать: «А вдруг мне подсыпали чего-нибудь наркотического?» Согласитесь, что ведь это ужасно… Не знаю, как вы на это смотрите, но мне надоело жить такою жизнью. Я не могу… Уж лучше смерть… едемте же немедленно, потому что я нигде не чувствую себя в безопасности…
— Хорошо. Будь по-вашему. Мы отправимся в Розольфсе, и так как кровь требует крови, то мы пойдем до конца. До тех пор, пока норрландцы не будут истреблены до последнего человека, мы не положим оружия…
— В добрый час! — вскричал адмирал. — Вот это называется быть мужчиной.
С этими словами он пошел было к дверям, но Надод остановил его жестом.
— Пожалуйста, повремените еще одну минуту. Я велел своим сыщикам прийти сюда и сообщить мне о результате их поисков. Они скоро придут, я уверен в их аккуратности… Слышите? По лестнице кто-то поднимается… Наверное, это они.
В дверях показались два человека, смуглые и черноволосые, как цыгане. Они остановились с заискивающим выражением лица и низко, почтительно поклонились.
Надод смертельно побледнел. Вообще, нервы злодеев были до такой степени натянуты, что самое незначительное происшествие принимало в их глазах необычайные размеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Взошло солнце, настало утро, а между тем о Пеггаме не было ни слуху ни духу.
Надод и адмирал начали серьезно беспокоиться.
— Должно быть, старая лисица попалась в капкан, — сказал Красноглазый.
— По крайней мере я только этим и могу объяснить его отсутствие: ведь он же знает, что нужно спешить.
— Надобно пойти искать его, — отвечал Коллингвуд. — Я не могу долее оставаться в такой томительной неизвестности. У норрландцев слуги превосходные, чего доброго они узнают о нашем намерении и выйдут в море, чтобы поспеть в Розольфсе раньше нас.
Надод отправил отряд в двадцать человек на поиски Пеггама, а потом сам с Коллингвудом пошел в Блэкфрайярс.
Сойдя с корабля, который назывался «Север», они вышли на берег пониже Ламбета и, будучи слишком озабочены, даже и не заметили толпы матросов и праздно шатающихся, собравшейся около двух человек, заставляющих танцевать огромного белого медведя. Не заметили они и того, как один из вожаков медведя отделился от своего товарища и пустился за ними по следам, сделав товарищу знак.
Дойдя до дома Пеггама, они с удивлением увидали, что дверь отперта.
— По-моему, это нехороший признак, — сказал Надод.
— Войдем сперва и посмотрим, — отвечал Коллингвуд, входя в дом.
В доме была полнейшая тишина.
Надод и Коллингвуд окликнули еще раз, окликнули другой. Ответа не получили. В нижнем этаже не заметно было никаких особенных признаков, за исключением следов поспешного отъезда.
— Посмотрим наверху, — сказал адмирал.
Войдя в первую же комнату, они невольно вскрикнули: на камине стояла непотушенная лампа и горела среди белого дня.
— Это серьезный признак, — заметил Надод. — Должно быть, Пеггам после вчерашней казни опомнился и вернулся сюда.
— Вообще он очень неосторожен, ваш Пеггам, — сказал Коллингвуд. — Ну разве можно оставлять врага позади себя, не удостоверившись в его смерти?
— Вот поэтому-то он, вероятно, и возвратился сюда, — продолжал Надод.
— Разумеется, это он зажег лампу и потом забыл ее погасить.
— Но этим все-таки не объясняется его отсутствие в данную минуту.
— Это верно, и я даже…
Он вздрогнул и не договорил.
— Посмотрите! — вскричал он. — Посмотрите вот сюда… около окна…
В указанном направлении виднелось на паркете кровавое пятно.
— Кровь! — вскричал адмирал не в силах будучи подавить свое волнение.
— Кровь! Она еще свежая!.. Не прошло и двух часов, как она пролита!..
— Что такое здесь произошло? — задумчиво произнес Надод и тревожно оглянулся кругом.
Наклонившись, он поднял с пола пук рыжеватых, с сильной проседью волос.
— Ведь это волосы Пеггама, — сказал он, показывая пучок Коллингвуду.
— Тут была какая-то борьба, — заметил адмирал, — быть может, борьба на смерть.
— Сойдемте в подвал, — предложил Надод, у которого вдруг мелькнула догадка. — Быть может, там мы найдем объяснение.
Сердца обоих злодеев сильно бились, когда они спускались по узкой каменной лестнице в подземелье, где совершена была лютая казнь над несчастным Перси.
Войдя в подвал, Надод пошатнулся и едва не выронил из рук лампу.
Вырытая накануне яма была разрыта и пуста. Клерк Джошуа куда-то исчез.
— Не может быть, чтобы он выбрался отсюда сам, своими собственными усилиями! — вскричал Надод. — Но кто же это мог оказать ему поддержку?
— Слишком уж много было здесь народа давеча, — сентенциозно заметил адмирал. — Разве не могло найтись изменника в такой толпе?
— Я ручаюсь за всех, бывших здесь вчера с нами, — возразил Красноглазый.
— А между тем факт свидетельствует красноречиво. Если, как вы говорите, негодяй не мог убежать сам, то, стало быть, кто-нибудь из присутствующих здесь ему помог.
— Вы рассуждаете вполне логично, но все-таки я не допускаю измены со сторон наших. Тут были исключительно такие лица, семьи которых живут на Безымянном острове, следовательно, их преданность товариществу гарантирована вполне.
— Во всяком случае, часть тайны для нас объясняется: возвращаясь сюда ночью, Пеггам зажег лампу, но только что успел это сделать, как на него напали те, которые помогли Перси бежать. Пеггам сопротивлялся, получил рану
— и вот происхождение пятна на полу. Судя по количеству крови, рана была незначительна, так что Пеггам не умер, а унесен отсюда живым. Я положительно уверен, что он в настоящую минуту находится на одном из норрландских кораблей…
Это рассуждение адмирал закончил многозначительной фразой:
— Скоро ли наша очередь придет?
— Я нахожу, что вы правы, — задумчиво произнес Надод. — По всей вероятности, все произошло так, как вы говорите. Меня удивляет одно, почему Пеггам не убит в битве? Ведь он знает, что его ждет… Как мог он отдаться в руки врагов живым?
— Но что он жив — это несомненно, иначе убийцы оставили бы его тут. Зачем бы им уносить его труп?
— Гипотеза вполне правдоподобная, — согласился Красноглазый.
— Теперь нам остается только позаботиться о собственной нашей безопасности, а для этого самое лучшее — уехать немедленно из Лондона, да, пожалуй, и из Англии…
Этот разговор происходил в верхнем этаже, куда оба злодея поспешили вернуться, удостоверившись в побеге Перси.
— Я не разделяю вашего мнения, — сказал задумчиво адмирал.
— Вы ведь знаете Фредерика Биорна. От него нам нечего ждать пощады ни в каком случае. Зачем нам отказываться от нападения на Розольфсе? Это можно сделать и без Пеггама. Если вы уверены, что собранный вами отряд не откажется вам повиноваться.
— В повиновении-то я уверен, но все-таки об этом надо подумать… Я, право, не знаю еще, на что решиться…
В эту минуту в нижнем этаже дома раздался легкий стук, как будто ветер хлопнул незапертою дверью, но ни Надод, ни Коллингвуд не слыхали этого, поглощенные своим разговором.
— Как! Вы колеблетесь? — вскричал Коллингвуд. — Неужели вы не чувствуете, до какой степени тяжело и невыносимо наше положение? Неужели вам не случалось ни разу задаться вопросом: «А что со мною будет?» Ложиться вечером спать, не зная, придется ли утром проснуться в собственной постели, не пить и не есть без того, чтобы не подумать: «А вдруг мне подсыпали чего-нибудь наркотического?» Согласитесь, что ведь это ужасно… Не знаю, как вы на это смотрите, но мне надоело жить такою жизнью. Я не могу… Уж лучше смерть… едемте же немедленно, потому что я нигде не чувствую себя в безопасности…
— Хорошо. Будь по-вашему. Мы отправимся в Розольфсе, и так как кровь требует крови, то мы пойдем до конца. До тех пор, пока норрландцы не будут истреблены до последнего человека, мы не положим оружия…
— В добрый час! — вскричал адмирал. — Вот это называется быть мужчиной.
С этими словами он пошел было к дверям, но Надод остановил его жестом.
— Пожалуйста, повремените еще одну минуту. Я велел своим сыщикам прийти сюда и сообщить мне о результате их поисков. Они скоро придут, я уверен в их аккуратности… Слышите? По лестнице кто-то поднимается… Наверное, это они.
В дверях показались два человека, смуглые и черноволосые, как цыгане. Они остановились с заискивающим выражением лица и низко, почтительно поклонились.
Надод смертельно побледнел. Вообще, нервы злодеев были до такой степени натянуты, что самое незначительное происшествие принимало в их глазах необычайные размеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110