Потому что это страшный человек. Я серьезно говорю, страшный. Понимаете, он — вне города. Но он знает тех, которые в городе. И вам стоит только заставить его говорить — и вы тоже будете знать тех, которые в городе. Потому что они все держат с ним связь. Я слишком много говорю, да?
Антонио . Филип!
Филип . Да, mi coronel?
Антонио . Филип, идите сейчас к Чикоте, выпейте как следует и потом делайте свое дело. А в случае чего сейчас же дайте мне знать, лично или по телефону.
Филип . А как мне говорить, mi coronel, по-английски или по-американски?
Антонио . Как хотите. Не говорите только глупостей. Ну, а теперь уходите, потому что хоть мы и друзья и я вас очень люблю, но у меня еще много дела. Слушайте, это все верно, про этот наблюдательный пункт?
Филип . Абсолютно.
Антонио . Тогда это интересно.
Филип . Но очень фантастично, правда? Ужасно фантастично, mi coronel.
Антонио . Вам пора, Филип, идите.
Филип . Значит, все равно, как говорить, — по-английски или по-американски?
Антонио . Довольно разговоров. Идите.
Филип . Тогда я лучше буду говорить по-английски. Черт, по-английски мне гораздо легче лгать, даже обидно.
Антонио . Идите. Идите. Идите.
Филип . Слушаю, mi coronel. Спасибо за поучительную беседу. Я сейчас прямо к Чикоте. (Отдает честь, смотрит на часы и выходит.)
Антонио за столом, смотрит ему вслед. Затем звонит.
Входят два штурмгвардейца и отдают честь.
Антонио . Приведите арестованного, которого вы отсюда взяли. Я хочу поговорить с ним с глазу на глаз.
Занавес
Акт II, сцена 2
Угловой столик в баре Чикоте. Это первый столик справа от двери. Дверь и окно на три четверти забаррикадированы мешками с песком. За столиком сидят Филип и Анита. К столику подходит официант.
Филип . Осталось еще виски?
Официант . Только джин остался.
Филип . Хороший джин?
Официант . Желтый, от Бута. Самый лучший.
Филип . И пива дайте.
Анита . Больше не любишь?
Филип . Нет.
Анита . Большой ошибка эта большой блондинка.
Филип . Большой блондинка?
Анита . Длинный, большой блондинка. Высокий, как башня. Большой, как лошадь.
Филип . Золотистая, как пшеничное поле.
Анита . Ошибка. Большой женщина. Большой ошибка.
Филип . С чего ты взяла, что она такая большая?
Анита . Не большой? Большой, как танк. Подожди, когда будешь сделать ей ребенок. Не большой? Как грузовик «студебеккер».
Филип . Как у тебя хорошо выходит «студебеккер».
Анита . Да, самый лучший английский слово. «Студебеккер». Красиво. Почему не любишь?
Филип . Не знаю, Анита. Понимаешь ли, все меняется. (Смотрит на часы.)
Анита . Я не менялся. Раньше тебе нравился.
Филип . Знаю.
Анита . Раньше нравился. Опять понравился. Надо только стараться.
Филип . Знаю.
Анита . Когда есть что-нибудь хороший, не надо уходили. Эта большая женщина — много хлопот. Я знаю. Я сама долго был такой.
Филип . Ты умница, Анита.
Анита . Может быть, это потому, что люди меня ругал. Зачем я кусал мистер Вернон?
Филип . Нет. Конечно, нет.
Анита . Я бы много дал это не делать.
Филип . Об этом уже давно забыли.
Анита . Ты знаешь, почему я кусал? Все знают, я кусал, а никто не спросит почему?
Филип . Ну, почему?
Анита . Он хотел взять из моей чулок триста песет. Что мне делать? Говорить «да, да, бери, пожалуйста»? Нет, я кусал.
Филип . Правильно.
Анита . Ты так думаешь? Правда?
Филип . Правда.
Анита . Ты хороший. Слушай, ты теперь не будешь делать ошибки с большой блондинка?
Филип . Знаешь, Анита, — боюсь, что буду. Боюсь, что в этом-то вся беда. Мне ужасно хочется сделать колоссальную ошибку. (Он подзывает официанта, смотрит на свои часы. Официанту.) Который час на ваших?
Официант (смотрит на стенные часы над стойкой и на ручные часы Филипа) . Ваши верны.
Анита . Вот и будет колоссальный.
Филип . Ты ревнуешь?
Анита . Нет. Только ненавижу. Вчера вечером я старался любить. Я говорил о'кей, все товарищи. Идет большой стрельба. Может всех убивать. Надо все со всеми товарищами. Трубка мира. Не думай о себе. Не будь эгоист. Люби врага, как себя. Все эти глупости.
Филип . Да, это было ужасно.
Анита . Такой глупости только можно до утра. А как проснулся, я сразу — ненавидеть эта женщина.
Филип . Не надо, Анита.
Анита . Что ей нужно от тебя? Она брать мужчина, как цветы рвать. От скука. Просто рвать цветы и поставить в комната. Ты ей нравился, потому что ты тоже большой. Слушай, мне ты нравился, даже если карлик.
Филип . Ну, ну, Анита. Не увлекайся.
Анита . Слушай хорошо. Ты мне нравился, все равно, если больной. Все равно, если старый и урод. Все равно, если горбатый.
Филип . Горбуны — счастливые.
Анита . Ты мне нравился, если несчастный горбун. Ты мне нравился, если нет деньги. Тебе нужно деньги? Я буду тебе давать.
Филип . Вот, кажется, единственное, чего я не пробовал на этой работе.
Анита . Я не в шутку. Я серьезно. Филип, не надо блондинка. Ты приходи назад, где для тебя о'кей.
Филип . Боюсь, что не выйдет, Анита.
Анита . Попробуй. Ничего не менялся. Раньше нравился, опять понравится. Всегда так, когда мужчина — настоящий мужчина.
Филип . А я, вот видишь, переменился. Я и сам не рад.
Анита . Ты не менялся. Я тебя знаю хорошо. Я тебя знаю давно. Такие, как ты, — не меняться.
Филип . Все люди меняются.
Анита . Неправда. Устать, да. Уходить, да. Пошататься, да. Сердиться, да, да. Обижать, да, очень много. Меняться? Нет. Только новый привычка. Это привычка, больше ничего. И всегда так, одинаково.
Филип . Я понимаю. Это верно. Но, видишь ли, встреча с кем-нибудь из своих — это выбивает из колеи.
Анита . Она не свой. Не такой, как ты. Это другой порода.
Филип . Нет, это та же порода.
Анита . Слушай, эта большой блондинка уже делал тебя сумасшедший. Ты уже не думать правильно. Она похож на тебя, как краска похож на кровь. Посмотреть — одинаковый. Может быть, кровь. Может быть, краска. Хорошо. Наливай краска в тело вместо кровь. Что будет? Американский женщина.
Филип . Ты несправедлива к ней, Анита. Пусть она ленива, избалована, даже глупа и страшная эгоистка. Но она очень красивая, очень милая, очень привлекательная и даже честная — и, безусловно, храбрая.
Анита . О'кей. Красивый? Зачем тебе красота, когда ты свое уже получил. Я тебя знаю хорошо. Милый? О'кей; может быть, милый, может быть, и не милый. Привлекательный? Да. Она привлекать, как змея кролик. Честный? Ты меня смешил. Ха-ха-ха! Честный, пока не доказывал, что нечестный. Храбрый? Храбрый! Ты опять меня смешил до слез. Храбрый! Вот я смеюсь. Хо-хо-хо! О чем ты думал в эта война, если не видишь, кто храбрый и кто просто не понимать опасность. Храбрый… Вот так. (Встает из-за стола и хлопает себя по заду.) Вот. А теперь я ушел.
Филип . Ты очень строго о ней судишь.
Анита . Строго? Я бы бросал гранату в постель, где она спать, сию минуту. Я говорю правда. Вчера вечером я старался. Все эти глупости. Приносить жертва. Уступить. Ты знаешь. Теперь только одно — и самое лучшее. Ненавижу.
(Уходит.)
Филип (официанту) . Меня не спрашивал товарищ из Интернациональной бригады? Зовут его Макс. У него лицо изуродовано, вот тут. (Показывает рукой на рот и подбородок.) Передних зубов нет. И десны черные, там, где жгли каленым железом. А здесь шрам. (Проводит пальцем по нижней челюсти.) Не видели такого товарища?
Официант . Такого здесь не было.
Филип . Если такой товарищ придет, попросите его зайти в отель.
Официант . В какой отель?
Филип . Он знает в какой. (Выходит, в дверях оглядывается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Антонио . Филип!
Филип . Да, mi coronel?
Антонио . Филип, идите сейчас к Чикоте, выпейте как следует и потом делайте свое дело. А в случае чего сейчас же дайте мне знать, лично или по телефону.
Филип . А как мне говорить, mi coronel, по-английски или по-американски?
Антонио . Как хотите. Не говорите только глупостей. Ну, а теперь уходите, потому что хоть мы и друзья и я вас очень люблю, но у меня еще много дела. Слушайте, это все верно, про этот наблюдательный пункт?
Филип . Абсолютно.
Антонио . Тогда это интересно.
Филип . Но очень фантастично, правда? Ужасно фантастично, mi coronel.
Антонио . Вам пора, Филип, идите.
Филип . Значит, все равно, как говорить, — по-английски или по-американски?
Антонио . Довольно разговоров. Идите.
Филип . Тогда я лучше буду говорить по-английски. Черт, по-английски мне гораздо легче лгать, даже обидно.
Антонио . Идите. Идите. Идите.
Филип . Слушаю, mi coronel. Спасибо за поучительную беседу. Я сейчас прямо к Чикоте. (Отдает честь, смотрит на часы и выходит.)
Антонио за столом, смотрит ему вслед. Затем звонит.
Входят два штурмгвардейца и отдают честь.
Антонио . Приведите арестованного, которого вы отсюда взяли. Я хочу поговорить с ним с глазу на глаз.
Занавес
Акт II, сцена 2
Угловой столик в баре Чикоте. Это первый столик справа от двери. Дверь и окно на три четверти забаррикадированы мешками с песком. За столиком сидят Филип и Анита. К столику подходит официант.
Филип . Осталось еще виски?
Официант . Только джин остался.
Филип . Хороший джин?
Официант . Желтый, от Бута. Самый лучший.
Филип . И пива дайте.
Анита . Больше не любишь?
Филип . Нет.
Анита . Большой ошибка эта большой блондинка.
Филип . Большой блондинка?
Анита . Длинный, большой блондинка. Высокий, как башня. Большой, как лошадь.
Филип . Золотистая, как пшеничное поле.
Анита . Ошибка. Большой женщина. Большой ошибка.
Филип . С чего ты взяла, что она такая большая?
Анита . Не большой? Большой, как танк. Подожди, когда будешь сделать ей ребенок. Не большой? Как грузовик «студебеккер».
Филип . Как у тебя хорошо выходит «студебеккер».
Анита . Да, самый лучший английский слово. «Студебеккер». Красиво. Почему не любишь?
Филип . Не знаю, Анита. Понимаешь ли, все меняется. (Смотрит на часы.)
Анита . Я не менялся. Раньше тебе нравился.
Филип . Знаю.
Анита . Раньше нравился. Опять понравился. Надо только стараться.
Филип . Знаю.
Анита . Когда есть что-нибудь хороший, не надо уходили. Эта большая женщина — много хлопот. Я знаю. Я сама долго был такой.
Филип . Ты умница, Анита.
Анита . Может быть, это потому, что люди меня ругал. Зачем я кусал мистер Вернон?
Филип . Нет. Конечно, нет.
Анита . Я бы много дал это не делать.
Филип . Об этом уже давно забыли.
Анита . Ты знаешь, почему я кусал? Все знают, я кусал, а никто не спросит почему?
Филип . Ну, почему?
Анита . Он хотел взять из моей чулок триста песет. Что мне делать? Говорить «да, да, бери, пожалуйста»? Нет, я кусал.
Филип . Правильно.
Анита . Ты так думаешь? Правда?
Филип . Правда.
Анита . Ты хороший. Слушай, ты теперь не будешь делать ошибки с большой блондинка?
Филип . Знаешь, Анита, — боюсь, что буду. Боюсь, что в этом-то вся беда. Мне ужасно хочется сделать колоссальную ошибку. (Он подзывает официанта, смотрит на свои часы. Официанту.) Который час на ваших?
Официант (смотрит на стенные часы над стойкой и на ручные часы Филипа) . Ваши верны.
Анита . Вот и будет колоссальный.
Филип . Ты ревнуешь?
Анита . Нет. Только ненавижу. Вчера вечером я старался любить. Я говорил о'кей, все товарищи. Идет большой стрельба. Может всех убивать. Надо все со всеми товарищами. Трубка мира. Не думай о себе. Не будь эгоист. Люби врага, как себя. Все эти глупости.
Филип . Да, это было ужасно.
Анита . Такой глупости только можно до утра. А как проснулся, я сразу — ненавидеть эта женщина.
Филип . Не надо, Анита.
Анита . Что ей нужно от тебя? Она брать мужчина, как цветы рвать. От скука. Просто рвать цветы и поставить в комната. Ты ей нравился, потому что ты тоже большой. Слушай, мне ты нравился, даже если карлик.
Филип . Ну, ну, Анита. Не увлекайся.
Анита . Слушай хорошо. Ты мне нравился, все равно, если больной. Все равно, если старый и урод. Все равно, если горбатый.
Филип . Горбуны — счастливые.
Анита . Ты мне нравился, если несчастный горбун. Ты мне нравился, если нет деньги. Тебе нужно деньги? Я буду тебе давать.
Филип . Вот, кажется, единственное, чего я не пробовал на этой работе.
Анита . Я не в шутку. Я серьезно. Филип, не надо блондинка. Ты приходи назад, где для тебя о'кей.
Филип . Боюсь, что не выйдет, Анита.
Анита . Попробуй. Ничего не менялся. Раньше нравился, опять понравится. Всегда так, когда мужчина — настоящий мужчина.
Филип . А я, вот видишь, переменился. Я и сам не рад.
Анита . Ты не менялся. Я тебя знаю хорошо. Я тебя знаю давно. Такие, как ты, — не меняться.
Филип . Все люди меняются.
Анита . Неправда. Устать, да. Уходить, да. Пошататься, да. Сердиться, да, да. Обижать, да, очень много. Меняться? Нет. Только новый привычка. Это привычка, больше ничего. И всегда так, одинаково.
Филип . Я понимаю. Это верно. Но, видишь ли, встреча с кем-нибудь из своих — это выбивает из колеи.
Анита . Она не свой. Не такой, как ты. Это другой порода.
Филип . Нет, это та же порода.
Анита . Слушай, эта большой блондинка уже делал тебя сумасшедший. Ты уже не думать правильно. Она похож на тебя, как краска похож на кровь. Посмотреть — одинаковый. Может быть, кровь. Может быть, краска. Хорошо. Наливай краска в тело вместо кровь. Что будет? Американский женщина.
Филип . Ты несправедлива к ней, Анита. Пусть она ленива, избалована, даже глупа и страшная эгоистка. Но она очень красивая, очень милая, очень привлекательная и даже честная — и, безусловно, храбрая.
Анита . О'кей. Красивый? Зачем тебе красота, когда ты свое уже получил. Я тебя знаю хорошо. Милый? О'кей; может быть, милый, может быть, и не милый. Привлекательный? Да. Она привлекать, как змея кролик. Честный? Ты меня смешил. Ха-ха-ха! Честный, пока не доказывал, что нечестный. Храбрый? Храбрый! Ты опять меня смешил до слез. Храбрый! Вот я смеюсь. Хо-хо-хо! О чем ты думал в эта война, если не видишь, кто храбрый и кто просто не понимать опасность. Храбрый… Вот так. (Встает из-за стола и хлопает себя по заду.) Вот. А теперь я ушел.
Филип . Ты очень строго о ней судишь.
Анита . Строго? Я бы бросал гранату в постель, где она спать, сию минуту. Я говорю правда. Вчера вечером я старался. Все эти глупости. Приносить жертва. Уступить. Ты знаешь. Теперь только одно — и самое лучшее. Ненавижу.
(Уходит.)
Филип (официанту) . Меня не спрашивал товарищ из Интернациональной бригады? Зовут его Макс. У него лицо изуродовано, вот тут. (Показывает рукой на рот и подбородок.) Передних зубов нет. И десны черные, там, где жгли каленым железом. А здесь шрам. (Проводит пальцем по нижней челюсти.) Не видели такого товарища?
Официант . Такого здесь не было.
Филип . Если такой товарищ придет, попросите его зайти в отель.
Официант . В какой отель?
Филип . Он знает в какой. (Выходит, в дверях оглядывается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19