Ксеркс
Деяния, которые в одной из своих надписей описывает сын Дария I Ксеркс (486-465 гг. до н.э.), были, несомненно, направлены пропив соплеменников-иранцев: «Когда я стал царем… было одно место, где прежде почитались демоны-дайва. Потом, по милости Ахурамазды, я разрушил святилище демонов-дайва и я провозгласил: „Демонам-дайва нельзя поклоняться!“ Там, где прежде поклонялись демонам-дайва, там я почтил Ахурамазду надлежащими обрядами в соответствии с истиной-аша» (Ксеркс, Персеполис Н, 35-41).
Древнеперсидское слово «дайва» соответствует авестийскому «даэва», и эти строки свидетельствуют, что религиозная борьба, начатая пророком в Восточном Иране, столетиями позже была продолжена его последователями на Западе. Как ни странно, но, несмотря на все признаки правоверности, само имя Зороастра не встречается ни в одной из надписей ахеменидских царей. Это же любопытное упущение характерно и для царских надписей династии Сасанидов, и даже для надписей верховного их жреца - Кирдэра.

Дворцы и гробницы Ахеменидов
У Ахеменидов, владык великой империи, было несколько царских резиденций. Одну они сохранили в старом мидийском городе Экбатанах (Хамадан), а Дарий построил еще величественный новый дворец в Сузах, древней столице Элама. Он возвел также новый великолепный дворец в Персеполе в области Паре к югу от Пасаргад, и этот дворец стал, по-видимому, символическим домом той ветви династии, к которой принадлежал сам Дарий.
Дворец, возведенный на каменной площадке, господствовал над широкой равниной. Он достраивался и украшался на протяжении многих последующих царствований. Среди его роскошных украшений есть превосходные каменные рельефы, расположенные по краям широких лестниц, на которых изображены процессии воинов, придворных и всех народов империи, начиная от самих персов, мидян и других иранцев вплоть до далеких индийцев, египтян, вавилонян и греков. Представители этих народов несут приношения, и обычно считается, что процессии изображают ежегодные дары Царю царей по случаю празднования Нового года (Ноуруз). Некоторые ученые пытались найти даже религиозное значение в ориентации дворца по отношению к направлению восхода солнца в день весеннего равноденствия. На стенах дворца есть и другие прекрасные рельефы (в частности, изображения льва и его добычи), о значении которых много спорят.
Царские гробницы находятся поблизости от Персеполя. Гробница Дария находится высоко в скале на торе Накши-Рустам, в нескольких милях от Персеполя, а гробницы трех его преемников расположены рядом. Три последовавших за ними царя этой династии похоронены в похожих гробницах в скале позади Персеполя. Величественный рельеф высечен в скале над входом в гробницу Дария, и подобныеим воспроизведены над входами в остальные. На этих рельефах царь изображен стоящим на трехступенчатом возвышении с поднятой, видимо, в молитве правой рукой. Перед ним на высокой подставке ярко горящее пламя. Подставка также имеет трехступенчатое основание и перевернутую трехступенчатую верхушку (подобно алтарям огня в Пасаргадах), а колонка ее украшена тремя углубляющимися друг в друга полосками (каннелюрами). Царь стоит перед огнем на широком помосте, который поддерживают тридцать носителей. Они представляют тридцать народов, входящих в состав Персидской империи. Об этом сообщают их имена, высеченные на помосте. Эта сцена обрамлена узкими плитами, на которых выбито шесть фигур одна над другой, по три с каждой стороны. Эти фигуры изображают шесть знатных персов, которые помогли Дарию занять трон. Они находятся по бокам великого царя так же, как должны стоять по сторонам от Ахурамазды, согласно пехлевийским сочинениям, шесть Бессмертных Святых. Предполагается, что Дарий, таким образом, наглядно демонстрирует свою уверенность в том, что он правил как представитель Ахурамазды на земле, будучи сам главным из семи великих. Трое знатных персов, обращенных к царю с правой стороны, изображены с левыми руками, скрытыми рукавами, поднятыми ко рту в ритуальном жесте скорби (зороастрийские священнослужители и сейчас таким же образом произносят священные тексты по умершим).
Над головой царя, в правом углу главной части рельефа, высечено символическое изображение луны, состоящее из круглого диска полной луны с полумесяцем внутри его вдоль нижнего ободка. Этот символ, египетский по происхождению, ранее был заимствован ассирийцами. Немного ниже над царем я огнем парят два крыла - изображение, которое (благодаря его возрождению в наше время) стало рассматриваться как символ зороастризма. Оно тоже является египетским по происхождению (символ бога солнца Гора) и представляет круг с крыльями с двух сторон. Часто снизу изображается еще птичий хвост, а также два волнистых отростка, восходящих к священным змеям символа-прототипа. Ассирийцы тоже усвоили этот знак, но они поместили внутри круга мужской торс. Персы последовали им и использовали изображение круга с крыльями. Этот знак в ахеменидском искусстве часто помещается над человеком, и если изображается царь, то обычно внутри круга помещена фигура мужчины, одетого и увенчанного короной наподобие царя. Правая рука его поднята в благословении. В левой руке он держит кольцо.
Самое раннее известное изображение этого знака в таком виде есть на рельефе надписи Дария на Бехистунской скале. На позднейших памятниках он многократно встречается и высеченным на каменных стенах грандиозных ахеменидских дворцов. Теперь установлено, что для иранцев это был символ Хварэна, или Божественной благодати, как вообще (переданном при помощи круга с крыльями), так и специально царственной благодати-Хварэна, символизировавшейся фигурой царя внутри круга. Благодать-Хварэна сама связана каким-то образом с солнцем, и этот знак имел, очевидно, еще и солярный смысл. Следовательно, весь этот рельеф может быть истолкован так: Дарий показан молящимся перед солнцем, луной и огнем, то есть перед всеми теми объектами, которые, по зороастрийским религиозным представлениям, являются творениями огня, воплощениями истины-аша.
Основные темы скульптурных изображений гробницы Дария являются, таким образом, на удивление зороастрийскими по своей сути: царь, царственный представитель Ахурамазды, показан в окружении шести знатных помощников, смертных двойников Амэша-Спэнта; он изображен молящимся перед огнем - так, как учил этому своих последователей пророк Зороастр. Священное число «три» повторяется и в трех ступенях помоста, и в трехступенчатой подставке для огня, и в тройном углублении каннелюр на колонке подставки. Хотя иконография рельефов гробниц свидетельствует о правоверном зороастризме, цари придерживались незороастрийского обычая сохранения своих тел, но при этом старались тщательно изолировать трупы, считая их нечистыми. Геродот пишет, как Дарий огорчился, что не может пользоваться одними из ворот Вавилона, потому что над ними покоится в гробнице набальзамированное тело бывшей царицы (Геродот I, 187).
Менее знатные персы, по-видимому, постепенно перенимали обычай выставления трупов. Согласно Геродоту, если маги, как было известно в его время, прежде чем похоронить тела мертвых, оставляли их на растерзание птицам и собакам, то персам этот обычай не знаком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87